Неожиданное утешение

Свадьба, вопреки желанию Мэри Маргарет, была скромной. Эмма, если честно, будь ее воля вообще, вышла бы за Голда без всяких свидетелей, кроме сына и дочери. Но в конечном итоге на церемонии присутствовали еще и ее родители с Нилом в придачу. Что в принципе полностью соответствовало ее желанию. Нил, кстати, ворчал больше, чем Генри и Ава вместе взятые, из-за того, что его одели в костюм. Такой ребенок… Дэвид тоже успел немного поныть, если верить матери, пока он мерил смокинг. Только Генри и Голд спокойно смогли одеться. Ава, как выяснилось, несмотря на то, что была еще совсем мала, тоже была дамой привередливой, и одеть ее оказалось не так уж и просто. Сама Эмма тоже вся измучилась, пока нашла платье себе по душе. Она вообще платья редко носила, но в конце концов нашла то, что хотела, и, судя по реакции ее уже почти мужа, когда он впервые ее увидел в нем, ему тоже весьма понравилось. О том, что оно не пережило брачную ночь, Эмма старалась не вспоминать, так как румянец тут же начинал заливать ее щеки. Когда пришло время клятв, ее мать, да и отец рыдали так, будто она не замуж выходит, а переезжает на другую планету. Но в остальное все было прекрасно. Даже лучше, чем в ее самых смелых мечтах.

***

Эмма проснулась одна. За последние полгода она уже отвыкла просыпаться в одиночестве. Но прежде, чем она успела испугаться, Эмма услышала, как в соседней комнате, там где спала ее доча, кто-то напевает. Довольно неплохо напевал до боли знакомым голосом ее супруга. Боже… Она все еще не могла поверить, что у нее теперь есть муж. Как и в то, что у нее теперь новое имя. Миссис Эмма Голд. Иногда она просто так повторяла его про себя, чтобы сильнее поверить в это. Эмма тихо встала с кровати и на носочках, подкралась к наполовину распахнутой двери, из-за которой был виден тусклый свет ночника. Аккуратно заглянув в щель, Эмма замерла от прекрасной сцены, открывшейся ее взору. Голд медленно ходил по детской и, прижавшись щекой к макушке Авы, тихо пел. Лицо ее мужа было поразительно умиротворенным, а глаза с бесконечной любовью смотрели на дочку. Эмма была весьма поражена, ведь никогда еще не слышала, чтобы он пел. Он неторопливо гладил спину малышки, уже придремавшей на отцовском плече. Вероятно, она в какой-то момент проснулась, но, ощутив папины прикосновения, быстро вернулась в свой сладкий сон. Ава вообще была той еще папочкиной девочкой. Эмма нежно улыбнулась и прислонилась к косяку. Будь ее воля она бы вечно любовалась этим видом. «И когда моя жизнь так круто повернулась?..» — подумала Эмма, но эта мысль была мимолетна и не наполнена особыми чувствами, так как, если бы ее спросила, хочет ли она что-то изменить, Эмма бы в жизни не согласилась поменять ни единой минуты. У нее теперь было все, о чем она мечтала, и то, о чем она даже не думала. У нее были родители. Был муж, сын, дочка, тьфу ты, да даже Нил. То ли пасынок, то ли бывший. Но тоже родной балбес. Так что еще может быть нужно? Как, по ее лично мнению, так ничего. — Мы тебя разбудили? — тихо спросил Голд, наконец ее заметив и вырвав из размышлений. — Нет, — с едва заметной улыбкой прошептала Эмма и тихо подошла к ним. Она ласково коснулась маленьких пальчиков, которыми Ава сжимала отцовскую рубашку и в очередной раз поразилась, как очаровательна ее малышка. Эмма посмотрела на мужа и дразняще сказала: — А вот тебя самая главная дама в твоей жизни подняла, чтобы ты укачал принцессу на ручках? Голд усмехнулся. — Это у нее от мамы. Эмма в притворном возмущение открыла рот. — Когда это ты меня укачивал на ручках? — прищурившись, спросила она, не сильно ткнув пальцем его в бок. — Забыла, как кое-чей токсикоз за пару недель до родов вернулся? — подняв бровь, сказал он. Блондинка поморщилась. Вот уж что вспоминать не хотела, так это то, как буквально за пару дней до рождения Авы то и дело обнималась с унитазом. А с огромным животом это делать было весьма нелегко. — Ладно, забудь, — хмуро сказала она и, вздохнув, прислонилась лбом к его виску. — Румпель? Ты счастлив? — Да, — не колеблясь, ответил он. Голд слегка повернул голову и прижался на миг губами к ее лбу. Он поймал ее взгляд и робко спросил: — А ты? — Очень, — тут же честно ответила Эмма, проведя рукой по его волосам, вновь прижалась к облегченно вздохнувшему мужу и посмотрела на их дочку в его объятиях. Так и стояла маленькая семья в детской комнате самой бесценной для них девочки, которая свела их вместе. Девочка, которая стала для них столь желанным, пусть и весьма неожиданным, утешением.