***
— Пить в одиночку нехорошо, мой генерал. Да ещё и без закуски. Кнар тебе голодать не даст! Дайн и Кнар проникли в генеральскую палатку с двумя пузатыми кувшинами ваэнны и ещё горячей кастрюлей супа, когда снаружи царила самая тёмная, бархатная ночная темнота. Ардарэн дремал за столом, и неохотно приоткрыл один глаз. Боевые товарищи уже привычно хозяйничали в палатке в поисках лишних кружек. — А пленника-то кормили? — спросил Ардарэн через зевок. — Отказался, — ответил Кнар будто с обидой. — А ведь мне пришлось варить второй котёл супа из-за него! Дайн щедро наполнил кружки, а Кнар подал генералу суп. Тот совсем забыл поесть, увлекшись выпивкой. — Диверсант просто придурок, — продолжил ворчать Кнар. — Так глупо попасться для банды Заката должно быть неприемлемо. — Да он ж ещё юнец, — фыркнул Дайн. — К тому же банда Заката не впервой ведёт себя непоследовательно. Мой генерал, помнишь, как мы ловили Анатэль Аирэ? Я был уверен, что она двинется на восток, а она рванула в Западные горы! До которых — два дня пути на рапторах по сплошной пустоши. На что она рассчитывала? Как и этот парень?.. Услышав обращение, Ардарэн еле-еле открыл второй глаз. — Я вызвал Вириона, — сказал он, — из Эрвендэла. Он сможет выяснить это играючи, и никакое кредо Заката юнца не спасёт. — Ан Эймовский сверхэмпат? — вспомнил Кнар, и Ардарэн кивнул. — Гэрат активно влез в дело банды, давно не видел от него такого энтузиазма, — сказал Дайн. — Как тебе удалось его уговорить? Ардарэн помолчал, поболтал в кружке «солнечную воду». — Мы заключили сделку, — признался он неохотно. Кнар и Дайн выжидающе молчали: он чувствовал, как им охота знать, в чём она состоит. — Через пять лет выпустится из школы его сынок. Гэрат хочет, чтобы тот получил настоящее армейское воспитание. — И-и-и?.. — Кнар изогнул бровь, а Дайн покрутил рукой, что значило: «продолжай». — Кто, как не генерал Кадды, воспитает из изнеженного аристократа настоящего воина? — Ты возьмёшь его сынулю в потенциальные командиры?! — воскликнул Дайн. Кнар резко на него цыкнул. — Туда отбираются лучшие выпускники... Все наслышаны, что Ан Эйм-младший способен убиться даже деревянным мечом! Ардарэн посмотрел строго, и Дайн заткнулся. — Что ж, по крайней мере, Гэрат считает, что его сыну вообще нужно воспитание, — заметил Кнар. — Мог бы выбить ему место под Солнцами, которое он, как древний аристократ, может себе позволить, а ведь не стал. — При всех недостатках Гэрата он, в отличие от сторонников Рэгна Эвина, хотя бы пытается сохранять честь пустынника, — сказал Ардарэн. — Сидит на двух стульях. — Кнар шумно хлебнул ваэнны. — Не хочет ругаться со старым Светом и настраивать против себя военных. — Только вот в сыне всё равно не уверен, раз рассчитывает на генерала, — отметил Дайн. — Это будет через целых пять лет, — скривился Ардарэн. — Кто знает, что произойдёт за это время. А поймать банду Заката нужно сейчас. Мы должны устранить угрозу королю, чего бы то ни стоило нашей гордости. «Тем более я сомневаюсь, что к тому моменту ещё буду жив. — Он взглянул на «солнце» на дне чашки, слыша, но не слушая голосов друзей. — И именно сегодня это сомнение становится всё сильнее».***
В клетке для почтовых ящеров можно было только стоять, просунув руки в квадраты решётки. Так, чтобы нельзя было дотянуться ими до тела. Если у адепта банды старухи Аирэ нет при себе яда, это не значит, что он не попробует сбежать в Сумрак из-под носа мучителей иным способом. Полог палатки с пленником приподнялся под чьей-то рукой. — О-о-о, генерал! — протянул мальчишка — он держался уже не так бойко, как вначале. Он устал стоять, потому висел в своей клетке на растопыренных руках. — Ты один? Ардарэн плотно задёрнул полог, скрываясь от лишних глаз. Стащил со спины мэйронитовый «каратель» и опёрся на него, положив локоть на мощную гарду. Рукоять поднималась выше макушки. — Казнишь меня мечом королевы? Какая честь. — Тебя когда-нибудь хватала змея? — неожиданно спросил Ардарэн. — Чего? Пф, нет. — Тогда ты бы знал, как это мерзко — будучи парализованным её ядом, чувствовать прикосновение безжалостной холодной плоти сплошь из позвонков и кишок. Неумолимо сдавливающей твою ногу, ползущей выше, к ягодицам. Хорошо, если не протиснется между ними. Поползёт по животу к груди, а затем — стиснет шею. Заберётся в нос через рот, чтоб поживиться твоим мозгом. Из-за паралича ты не чувствуешь боли — только прикосновения существа, которое властвует над тобой, пожирая изнутри то, что является тобой, — мозг. Мальчишка изогнул бровь, скривил рот на одну сторону. На его лицо некрасиво падала тень от решётки — казалось, словно он в грубой железной маске. — Змей для пыток уже наловили, что ли? — Это случится не в реальности. Змея будет невидимой. Но от этого станет ещё страшнее. — Ты б не пил столько, генерал, — нервно хохотнул парень. — По тебе уже невидимые змеи ползают... Ардарэн перехватил «каратель» за рукоять. Пленник вздрогнул и попытался инстинктивно втянуть руки в клетку, но не смог даже заслониться. — У тебя есть шанс никогда не испытать этого. По крайней мере, не здесь и не с нами, — продолжил Ардарэн, будто не слыша «собеседника». — Расскажи всё сам, добровольно. Где сейчас старуха Аирэ? Какой план у Антэлиса? Зачем ты служишь им? Мальчишка молчал, шумно сопя себе под нос. — Искренне не желаю тебе испытать «змею» в своей голове, парень, — тихо добавил Ардарэн. — Антэлис отомстит тебе, — процедил пленник. — За свою жену. — Ты хотел сказать, сестру? — Ты убил её, мразь. Из-за тебя Антэлис стал тенью самого себя. Он одним махом убьёт тебя и королевского ублюдка. Рука Ардарэна на рукояти «карателя» затряслась. — Ты уже не сможешь передать это Антэлису, но я её не убивал. Генерал вернул меч на спину и повернулся, чтобы уйти. — Смогу, — процедил пленник ему вслед. — Я ещё встречусь с Антэлисом. А вот ты с королём — никогда.***
Спешившийся каддец в широкополой шляпе был полностью утянут в плотную чёрную одежду. Через грудь болталась тонкая полицейская цепочка. Он чужеродно смотрелся под палящим солнцем в таком одеянии. Вирион вёл раптора строго за узду и даже не погладил по морде, когда отпустил, чтобы того увели на привязь. Никто не видел его глаз. Приблизившись, Вирион небрежно и символически провёл левой рукой над грудью вместо того, чтобы приложить к сердцу, и тут же убрал обе руки за спину. Ардарэн сделал ещё несколько шагов, но Дайн и Кнар остановились на почтительном расстоянии от сверхэмпата. — Не бойтесь, мои силы действуют, лишь если я кого-то касаюсь, — прошелестел Вирион. — Поэтому я держу тело закрытым. — Всё равно в глаза, думаю, безопаснее не смотреть, — пробурчал Дайн и сделал вид, что его очень заинтересовали дюны вдалеке. Пустынники повели сверхэмпата в палатку, где их «дожидался» пленник. — Тебе привет от Гэрата Ан Эйма, генерал, — сказал Вирион. — Взаимно, — сухо отозвался Ардарэн. Генерал приподнял полог, пропуская сверхэмпата вперёд. Войдя, Вирион снял шляпу и передал Дайну. Тот закатил глаза, возмутившись ролью носильщика, но Ардарэн лишь дёрнул в его сторону ухом: тот посерьёзнел и шляпу принял. Волосы сверхэмпата были белыми с редкими коричневыми подпалинами. На ромбовидном лице особенно выделялись обожжённые солнцем щёки — так загорали приморцы в своём влажном климате. — Приморский ублюдок, — протянул мальчишеский голос. Вирион плавно приблизился к клетке, не поднимая головы. Глаза закрывала длинная бело-коричневая чёлка. — Я каддец, друг мой, — мягко сказал он на чистейшем каддском наречии, коему позавидовали бы даже университетские языковеды. — Рождён в Эрвендэле, ощущаю себя каддцем, живу в Кадде и, дадут Солнца, в Кадде же закончу свой век... Вирион резко вытащил руки из-за спины и сдёрнул перчатку с правой руки. Голые пальцы впились в руку пленника. Тот вскрикнул и задёргался, словно его окатили горящей смолой. — ...А вот ты, малыш Айлин, прибежал из Нидэма, нелюбимый матерью и побиваемый отчимом — таким же полукровкой, как я... — Хватит! — заорал парень и забился в клетке, раскачивая её. Он так отчаянно вырывал руку, что почти вывихнул её в смертельной хватке сверхэмпата. — Кажется, на этот раз «змея» раскалённая, — пробурчал Ардарэн. — А? — переспросил Кнар, но генерал отмахнулся. Мальчишка по имени Айлин стиснул зубы так, что из дёсен брызнула кровь. А может, он прикусил язык или щёку. Вены на лице вздулись и запульсировали под кожей, усеянной капельками пота. — Не думать... — прорычал он с хриплым придыханием. — ...Об Антэлисе... Поздно — змея схватила добычу. Вирион разжал длинные бледные пальцы. Рука Айлина безвольно свесилась; он без сил опёрся спиной о клетку. На запястье жгучим красным следом отпечаталась ладонь сверхэмпата. Вирион повернулся к пустынным воинам; Дайн отшатнулся от его руки. Сверхэмпат быстро натянул перчатку обратно и забрал у Дайна шляпу. — Развалины гхар-эранского элеватора, — только и сказал он.***
Тусклые огоньки лагеря скрылись за дюнами. Теперь воинов окружала серость, и оставалось полагаться только на чутких рапторов. Айлин, перекинутый через генеральского ящера как мешок, висел притороченным к спине зверя. Он был по-прежнему крепко связан по рукам и ногам, а его стоны глушились кляпом из плотной ткани. Дайн настоял завязать мальчишке ещё и глаза: сумерки сумерками, но ориентиры вроде высохших водокачек или столбов, отмечающих расстояние, разглядеть и запомнить он всё ещё мог. Вирион в окружении четверых полицейских следовал за военными. Ардарэн думал, что тот не поедет с ними, но сверхэмпат вызвался сам. «В конце концов, я пустынник, — вспомнил Ардарэн его слова, которые он произнёс в ответ на уговоры остаться в лагере в безопасности, — и я могу держать не только чужие руки и рапторские поводья». Действительно — перед выездом Вирион повесил на пояс отнюдь не символический меч. Сердце Ардарэна ухнуло, когда он заметил на горизонте кривые «зубы» из камней и остовов. Перед мысленным взором тут же выросло здание целиком. Он помнит его несмотря на четыре десятка лет, проведённых вдали отсюда. Ардарэн вскинул руку; Дайн и отряд в двадцать человек остановили рапторов. Жестом генерал велел спешиться. Солдаты отвязали Айлина и грубовато стянули его со спины Катхэта. Освободили пленнику только ноги, чтобы тот теперь шёл сам. Они завели рапторов в небольшую пещерку под холмом, которую быстро проверили Дайн и Кнар, сообщив, что ничего — и никого — не обнаружили. Кто бы сомневался, мрачно подумал Ардарэн, ведь с момента постройки дамбы здесь едва что-то выживает без воды и хоть какой-то еды. Дайн снова взялся за цепь и дёрнул Айлина за собой как строптивого раптора. Тот послушно сделал несколько заплетающихся шагов вслепую и чуть не упал, но Кнар за шкирку вздёрнул его на ноги. Укрываясь серыми плащами, воины с пленником рассыпались по камням вокруг руин элеватора. Когда-то эти камни служили рукотворным берегом для речушки, протекавшей мимо вымершей ныне деревни. Ардарэн помнил, как некогда сам перевозил на плоту муку в Гхар-Эран, прежде чем всё погибло под злыми лучами Солнц. Уже потом, в лучшие времена правления Аргэнда, в двадцати лучах отсюда заплескался канал, которому, впрочем, не суждено было вернуть жизнь некогда брошенным местам. Если бы здесь было достаточно воды сорок лет назад, чтобы потушить загоревшийся элеватор... Если бы пламя не перекинулось на единственный уцелевший после засухи деревенский дом... Генерал жестом велел выдвигаться. Шестнадцать солдат и четверо полицейских заняли позиции у каждой стены здания — точнее, того, что от стен осталось. У входа остались Дайн с пленником, Кнар, Ардарэн и Вирион. Двое пустынных воинов неодобрительно покосились на сверхэмпата. — Держись позади, — тихо сказал ему Ардарэн. — Мы в броне пойдём первыми. Дайн толкнул Айлина перед собой и шагнул в тёмный зев старой башни, похожий на провалившийся беззубый рот. Кнар исчез в темноте вслед за ними. Раздался треск и сдавленный мальчишеский стон. С лязгом натянулась цепь, Дайн крикнул: «Кнар!», — и Ардарэн рванулся вперёд. Он успел только схватить Кнара за локоть, как вдруг пол исчез и под его ногами, и они вчетвером полетели вниз.***
Приземлившись на голову Кнару, по треску Ардарэн понял, что, скорее всего, сломал ему шею. — Кнар! — Он откатился в сторону и прикоснулся к вывернутой шее друга. Жилы на ней не пульсировали. — Сумрак меня забери! Дайн! Тот пытался подняться на ноги, не выпуская цепи. Ни с первой, ни с третьей попытки встать у Дайна не получилось. Айлин, чудом уцелевший, полз куда-то в глубь подпола, в который они провалились. Мальчишка шумно фыркал через кляп. — Айлин! — услышали пустынники нервный голос Антэлиса. — Ты привёл их сюда! Цепь натянулась, и Дайн, всё ещё на коленях, дёрнул её, возвращая Айлина на место. В глубине самодельного подвала, на пухлых бочках, стояло несколько прозрачных колпаков, внутри которых бледно пульсировали нидэмские световые кристаллы. Синий свет падал на лица членов банды Заката: пустынники из недовольных властью отшельников, обнажив мечи, окружили Антэлиса, который вскочил с сундука на шум. У действующего главы банды было болезненное лицо с запавшими глазами, а поредевшие белые волосы рассыпались по пушистому воротнику. Глаза на длинном худом лице казались огромными. — Сумрак, к нам явился сам генерал, — недовольно протянул Антэлис. — Наверху целый отряд солдат и полиция Кадды, — процедил Ардарэн. — Вы загнаны в угол и наверх не уйдёте. — Он выхватил меч. — Будете с нами рубиться — только дадите нам время накрыть вас. — К тому же у нас — заложник. — Дайн притянул к себе Айлина и приставил кинжал к его горлу. — Делайте с ним что хотите! — рявкнул Антэлис, и Айлин забился у Дайна в руках. Тому пришлось отвести кинжал, чтобы мальчишка не напоролся. — ...И сверхэмпат наверху, — жёстко добавил Ардарэн. — Он в прямом смысле вытянет из тебя душу, Антэлис, но выяснит, где прячется твоя мать. Отряд бандитов-пустынников резко сомкнулся. — Тебе ни за что не узнать! — процедил Антэлис. Кто-то сзади грубо раздвинул бандитов, и к солдатам вышла согбенная женщина в балахоне. — Мама... — выдохнул Антэлис. Глаза Айлина расширились от помеси ужаса и удивления. «Ни он, ни сын Аирэ не знали, что бабка здесь?..» — мельком подумал Ардарэн, но развить мысль не удалось. Спутанные волосы, такие же редкие, как у сына, спадали почти до колен. Испещрённое морщинами лицо было прикрыто плетёной вуалью. Трудно было поверить в то, что эта дряхлая старуха — ровесница Ардарэна и некогда Эрны. Только Эрна — здоровая, крепкая, полная жизни Эрна — мертва, а старуха Аирэн Аирэ всё ещё дышит, извергая обратно из сморщенных лёгких кислый протухший смрад. Старуха Аирэ заговорила настолько старческим голосом, что прежнюю Аирэн было бы в ней не узнать: — Мне жаль, что моему роду не суждено вернуть себе былой триумф. Но нужно уметь достойно проигрывать. — Мама? — изумлённо переспросил Антэлис. — Что?.. Мы же не собираемся сдаться?! С виду немощная, старуха Аирэ с силой пнула сундук вперёд. Он раскрылся, и из недр словно брызнуло чёрное звёздное небо. — Сумрак, мама! Что ты творишь?! Это предназначается королю! Королю и его свите прихвостней! — Что ж... Как жаль, что мы не успели отвезти свой подарок королю прямиком во дворец. Аирэ толкнула сына прочь. — Эй! — рявкнул один из бандитов: до него начало доходить. — Антэлис, что... — Я не знаю! — воскликнул тот, растерянно вертя головой. — Мама?! Всё произошло слишком быстро, вот только Ардарэну казалось, что мир вокруг замер. И потом он не мог объяснить, почему за эту вечность не смог ничего сделать. Рукав балахона старухи взметнулся, и в её руке оказалось огниво. Она торжественно вскинула его над головой. Бандиты, кажется, начали понимать... Аирэн Аирэ чиркнула огнивом, и россыпь искр, словно кометы, брызнула на звёздное небо из чёрного порошка. Огонь взметнулся стеной, оградив банду Заката от пустынных воинов. И грянул взрыв.***
Ардарэна сбило с ног. Он врезался в стену; с треском сломал руку с мечом и два ребра. Над головой пронеслось пламя. Ардарэн закутался в плотный, влажный от вечерней росы плащ. Рапторская кожа нагрелась, наверняка приплавила рубашку. Сверху посыпались камни. Высунувшись из-под плаща, Ардарэн увидел, как Дайн в последний момент подмял под себя мальчишку, закрыв от огня. Загорелись волосы; пламя охватило голову как свечной фитиль. — Дайн! — заорал Ардарэн и понял, что не слышит сам себя. Что ничего не слышит. Мальчишка отпихнул горящего Дайна, гусеницей извиваясь в греющихся цепях. Он лежал на цепи щекой, и теперь она отпечаталась на его лице багровыми звеньями. С потолка сорвалась часть каменной кладки, и булыжник рухнул на тело Дайна, с хрустом погребая его под собой. Айлин заизвивался ещё отчаяннее. Ардарэн, прикрываясь плащом, бросился к нему и схватил за ворот рубахи; подол уже горел. Последовал ещё один взрыв. Куски каменной кладки падали тут и там, и Ардарэн уворачивался вместе с мальчишкой, швыряя его за шкирку то в одну сторону, то в другую. Гарь задушила его, проникнув в лёгкие. Ардарэн буквально чувствовал, как чёрный дым убивает его изнутри. Камни продолжали падать отовсюду, прибивая к земле. Ардарэн прикрывал голову рукой, а мальчишку — своим телом. Ардарэн запрыгнул на упавший камень, следом — на другой, и втянул за собой Айлина. Запрокинув голову, увидел, как сверху ему протягивают руку в чёрной перчатке, а чуть выше — лицо сверхэмпата Вириона. Тот что-то говорил — или кричал, — но Ардарэн не слышал, и только сейчас понял, что взрыв будто забил уши войлоком. Ардарэн выбросил руку вперёд и схватился за руку Вириона. На нём всё ещё висел Айлин, а камни под ногами предательски шатались, грозя рухнуть вниз вместе с единственными выжившими. Перчатка соскользнула с руки Вириона, и Ардарэн полетел вниз. Сверхэмпат по пояс нырнул в дыру, вцепился голой рукой в запястье Ардарэна и потянул вверх. В мозгу зашевелился огромный песчаный червь. Прополз по жировым извилинам, протиснулся между ними и, раскрыв жадную звёздочковидную пасть, впился в серую мякоть, которая умеет думать, говорить, чувствовать. В глазах у Ардарэна потемнело, и Солнечный мир для него погрузился во мрак.***
Когда Ардарэн очнулся в гхар-эранской лечебнице, его руку уже закрепили в недвижимом положении внутри твёрдого, как у статуи, гипсового «футляра». Одеться получилось с трудом; пришлось наплевать на половину шнуровок на форме. Пейзаж родных пустошей изменился — теперь элеватор не возвышался над серой потрескавшейся землёй. Он стал грудой камней, вокруг которых собралась толпа. Кто-то из этой толпы углядел Ардарэна верхом на его верном Катхэте и поднял руку в скупом приветственном жесте. Чёрное одеяние. Чёрная перчатка. Сверхэмпат Вирион и трое крепких солдат накидывали канат на валун, когда генерал приблизился. Канат тянулся к упряжке из пары тягловых ящеров — крутобоких, с мощными лапами-столбами. — Взяли! — скомандовал Вирион, махнув рукой. Рапторы пошли вперёд, оттаскивая камень в сторону. Открылась дыра, ведущая в подвал. Тот самый, из которого так тяжело выбрался Ардарэн. И из которого не суждено было выбраться Дайну и Кнару. — Что ты здесь делаешь? — спросил Вириона Ардарэн. Он всё ещё плохо слышал; в голове от собственного голоса зазвенело. — Разбираю завалы, — спокойно ответил он. «Что же ты теперь знаешь обо мне, сверхэмпат?» — подумал Ардарэн, пристально глядя на него. Вирион уже договаривался с солдатами, чтобы спуститься вниз — искали страховку. Спешившись, Ардарэн решительно направился к ним. Собственные солдаты попытались остановить генерала, но тот отогнал их закованной в гипс рукой. Жест получился непривычно нервным. — Я спущусь. Мне надо убедиться, что... — Что всё? — понимающе спросил Вирион. — Осторожнее, я не хочу вытаскивать генерала второй раз. Ты ещё должен рассказать, как это произошло. Тем не менее, подсобив Ардарэну, Вирион и несколько солдат, страхуемые рапторами и солдатами наверху, спустились в подпол. На камнях — следы копоти; по-прежнему стоит удушливый запах гари. Ардарэн увидел руку и ногу Дайна, торчащие из-под каменного куска того, что когда-то было полом. Подошёл, опустился на одно колено, взял холодные пальцы Дайна в свои. «Аирэ всё равно унесли с собой часть того, что мне дорого, — подумал он. — Даже подохнуть не смогли, не причинив мне боль. Не причинив боль Кадде». — Чем они учинили такое? — Один из солдат, что был наверху и отделался лишь парой ссадин от брызнувших из стены камней, в сердцах стукнул кулаком по булыжнику, завалившему вход. — Осторожней, обвалится, — предостерёг Вирион. — Тут всё может обвалиться, — огрызнулся тот. — А может, громыхнёт ещё раз. — Из стены завала вывалился камень и звонко стукнул по своему «собрату». — А-а-а! Солдат дёрнулся и скрючился, зажав уши руками. Виски Ардарэна прошила эмпатическая боль. Но, когда он повертел головой, обнаружил, что и его боль реальна. Тот взрыв вновь и вновь повторялся в его голове, раздаваясь будто бы вдалеке, а потом приближаясь и нарастая, отдаваясь нестерпимым треском в черепе... На плечо легла лёгкая рука в перчатке, но Ардарэн стряхнул её. Увидел лицо Вириона под шляпой и с сожалением опустил уши. — Прости. Я будто... всё ещё это слышу... внутри. «Интересно, это навсегда?..» — Что это за оружие? — спросил другой солдат. Он собрал пальцем копоть с камня, покатал между подушечек, понюхал — скривился и вытер пальцы о подол форменной рубахи. — Звёздное небо, — произнёс Ардарэн. — Что? — Его солдаты повернулись к нему в недоумении. Ему показалось, даже с жалостью — ещё бы, генерал Кадды спятил. — Громыхнул порошок. Чёрный горящий порошок. Похожий на звёздное небо с миллионами, миллиардами звёзд... Никто не мог подтвердить, правильно ли помнит Ардарэн, но он сам уже сомневался. Это случилось неожиданно, в подвале было темно... — Но... как? «Кометы» искр касаются чёрного блестящего полотна, и оно тут же взметается вверх огнём. Ардарэн показал жестом, будто зажигает огниво. — Что ж, зато мы покончили с бандой Заката... — Они сами с собой покончили, — сказал Ардарэн и наконец навсегда отпустил руку Дайна. — Чтобы убедиться, что все мертвы, придётся откапывать подвал ещё несколько дней, — сказал Вирион. И чтобы достать тело Кнара — тоже. — Откопаем, — жёстко сказал Ардарэн. И тут же сокрушённо уронил голову в ладонь. — Сумрак, я втягивал Дайна и Кнара в поиски банды Заката все эти годы. Особенно Дайна. Если бы не он, я бы не вычислил Анатэль Аирэ... — Генерал взглянул на камни, завалившие всё помещение подвала. Где-то за ними — тела бандитов. И его друга. — Кнар погиб ещё раньше, чем всё это... случилось. Солдаты подцепляли средние и мелкие камни крюком. Те вываливались из хаотичной кладки и скатывались к ногам. — Жизни под завалами нет, — сказал сверхэмпат, прикладывая голую ладонь то к одному преграждавшему проход камню, то к другому. — Это и без сверхэмпатии ясно: за завалом нет никаких энергетических колебаний. Вирион пощупал камни ещё, затем натянул перчатку. — Мальчишка единственный, кто остался в живых. Покалеченный, с обожжённым лицом... Он ждёт своей участи в гхар-эранской тюрьме. Наверняка отправится на южные рудники. — Поделом. Он служил старухе Аирэ. — Хотел бы вытащить из него больше, но в мыслях мальчика не было ничего о планировании массового самоубийства. Он об этом не знал. Закрыться от меня он не мог — слишком юный возраст для такого владения собой, даже если вдруг он гениальный внешний эмпат. — Старуха никого не посвятила в свой план, — заметил Ардарэн. — Её сын тоже ничего не знал, пытался её остановить, но я видел, какая она сильная. Значит, она настолько хитра, что готова утянуть за собой не только наёмных бандитов, но и собственных детей. — Банда Заката оставила нас с множеством вопросов, — заключил Вирион. — Возможно, в этом был план Аирэ — остаться навсегда в памяти Кадды такими загадочными. Но стоит принять факт: ни Аирэ, ни её банды больше нет. Остальные бандиты разбредутся по миру и вольются в другие банды, ведь им перестанут платить. Не все из них настолько идейны. Вирион подошёл к Ардарэну. Тот видел сверху вниз его шляпу, закрывающую пол-лица. — Бесконечный бег окончен, генерал. Твоя королева отмщена. «Вот, что он увидел у меня в мыслях...» — Ты стремился покончить с этим, но не ожидал, что финал так близко, и теперь не знаешь, в чём будет заключаться жизнь, которая у тебя осталась. Ты жаждал утащить за собой в Сумрак Аирэ и её детей, но она утащила их туда сама, а ты остался жить в этом мире дальше. Сердце Ардарэна ухнуло. Он никогда не признавался себе в неведении, что ждёт его, когда он исполнит данную Эрне клятву. Он не видел свою жизнь вне мести банде Заката. Вне мести за Эрну. — Ты всё ещё живёшь в эпоху Десятых Королей. Грядёт нечто великое. — Точно. Пророчество... Перед мысленным взором Ардарэна предстал юный король Мэйриадок. Лишённый эмпатии, всегда готовый к опасности король Мэйриадок. За улыбку радости и облегчения которого сначала Эрна, а теперь и он, Ардарэн, готовы положить жизнь. — И без банды Заката нашему королю будет нелегко, — сказал Вирион. — В твоих полномочиях помочь цветку Кадды расцвести.