***
Последнее воспоминание покидало Лексу и она цеплялась за него, как за спасательный круг. Глаза открыты, но она не здесь, не в реальности. Из ее памяти уходили имена: Лукаса, Розали, Джона, Беллами, Октавии… Нико, Чарльза Пайк, Нико Эмерсона… Маркуса Кейна, Карла Эмерсона, Эбигейл Гриффин… Кларк. Режущая височная боль. Крик. Пальцы настолько крепко сжимают подлокотники, что вот-вот сломаются от такого давления. Голова кружится от сменяющихся частых картинок, которые размываются в эффекте Гаусса, а затем пустота. Чистый слой. Белый лист. На нее смотрит несколько пар глаз, принадлежащих неизвестной женщине, мужчине и девушке. Сделав попытку приподняться на локтях, Лекса поморщилась от боли. Ее вены запульсировали от потянувшегося в сторону катетера. Женщина заботливо обхватила Лексу за плечи и аккуратно устроила на подушке. — Как ты себя чувствуешь, Лекса? — девушка с непониманием смотрела на встревоженную женщину. — Боже, Кларк... Этот ее взгляд. Он рассеянный. — Нет, нет... Только не это. Только не опять, — по щекам блондинки от чего-то бежали слезы. — Она ведь не могла потерять снова память. — Но этот риск был. Мне очень жаль, Кларк, но Лекса не помнит нас. Никого. Блондинка отошла от Лексы на некоторое расстояние и зарядила кулаком по тумбочке. Недоумевающая Уорд лишь хлопала глазами, не понимая, кто эти люди и почему они так реагируют по-странному на ее пробуждение. Люди чего-то ждут от нее, но Лекса не знает, что конкретно, поэтому ее локти вбиваются в простынь, а на лбу проступает испарина. Слишком тяжело дышать. Слишком мало воздуха. Лекса раскрывает рот и начинает жадно ловить кислород губами. На лицо ей натянули какую-то прозрачную маску. Дышать теперь значительно легче. Легче. Веки тяжелеют.***
Маркус Кейн сидел в кресле напротив койки, где лежала бессознательная девушка, над которой суетилась Эбигейл, пока Кларк старалась не накручивать себя и ушла за кофе. — Ты ведь понимаешь, что теперь девочка может начать абсолютно новую жизнь? — подставив кулак под подбородок, нарушил напряженную тишину Маркус, обращаясь к Эбби. — Мне кажется, все лишь к лучшему. Чарльз Пайк и Нико Эмерсон теперь за решеткой. Угроза миновала. Все в безопасности. — Я не думаю, что Лексу так просто оставят. Она говорила постоянно про кого-то другого, не называя его имени, и думаю, что этот кто-то все еще в курсе происходящего. Они бы не стали делать татуировку Лексе, если бы не имели на нее видов. Она им нужна. Даже без памяти. Маркус поджал губы и о чем-то глубоко задумался, затем вновь вернув взгляд к Эбигейл: — Мы ее защитим. — Маркус, я не хочу показаться грубой и бесчеловечной, но разве мы мало пережили? Нам больше не нужны проблемы. — Что ты хочешь этим сказать? Ты открещиваешься от этой девушки? — Боюсь, что так. — Но она рисковала собой. Ради нас. Ради Кларк. Она отказалась убивать вас, даже когда вы не были близки. А теперь мы — как одна большая семья, Эбби, и Лекса — ее часть. Эбигейл ничего не ответила на реплику Маркуса, проигнорировав его, от чего он прищурился, вглядываясь в свою женщину, которая сейчас казалась ему совершенно чужой, из-за подобного высказывания о Лексе. Когда вернулась Кларк, сжимающая в руках пластиковый стакан с кофе, она сразу почувствовала напряжение между матерью и Кейном. Брови Кларк приподнялись вопросительно и Маркус лишь пожал плечами. Блондинка подошла к мирно спящей Лексе, присела с краю койки и взяла теплую ладонь своими пальцами. Веки девушки стали медленно подниматься, видно было, что ей очень тяжело удавалось совладать с собой, чтобы найти силы открыть глаза. — Кто вы? Все... — озираясь по сторонам спросила охрипшим голосом Лекса, еще более сдавленно звучавшим из-за приспущенной с лица кислородной маски, которую Кларк осторожно опустила, когда заметила намерение девушки что-то сказать. — Я — твоя девушка, а это — моя мама и ее... муж, — у Кейна от удивления брови приподнялись и он невольно ухмыльнулся. Лишь Эбигейл оставалась более всех напряженной. Она подошла к Кларк и взяла ее за запястье, медленно ведя на выход из кабинета. — Подожди минуточку, Лекса. Мне нужно поговорить...— нехотя Кларк все же пришлось оставить Лексу. — Ну что такое, мам?! — возмутилась блондинка, разводя руки в стороны и высвобождая свое запястье от пальцев Эбби. — Мы должны отпустить ее, Кларк. — Что... о чем ты говоришь? Я не отпущу ее. Она — моя девушка... — ...которая даже не помнит твоего имени. Она ничего не помнит. Как в тот день, когда ты привезла ее с автострады. Вряд ли ее люди из киллерской группировки просто так сдадутся. Если они не приручат Лексу вновь, то захотят избавиться от нее. Но мы уже не будем с ней связаны, поэтому ты, я и Маркус... Мы будем в безопасности. Кларк, милая, я не хочу потерять тебя или его. Маркус меня осудил за то, что я сказала относительно Лексы, но я надеюсь на твое понимание. — Понимание? Ты предлагаешь мне отправить свою девушку в неизвестность, оставить без поддержки, когда она особенно теперь в ней нуждается. Лекса многое пережила, она не заслуживает быть брошенной. Я... Я люблю ее, мама. По-настоящему. Сейчас я особенно четко это признаю и не готова отступиться при первых же трудностях, которые могут и не возникнуть. А если они и будут, то мы справимся со всем, несмотря ни на что. Забудь о своей дурной идее бросить Лексу на произвол судьбы. Я больше не стану возвращать ей воспоминания, я сменю тему диссертации, никаких экспериментов ради докторской степени. Лекса начнет жизнь с чистого листа, где не будет места жестокости и насилию. Я ее окружу любовью и заботой, что она и не подумает, даже подсознательно, о желании вернуть воспоминания. Я напомню ей лишь о ее родителях, напомню о том, как я люблю ее, о том, как она захотела впервые поцеловать меня, а я по глупости отказала ей в этом. Она вспомнит благодаря мне только свои светлые и лучшие воспоминания. — А как ты ей объяснишь, где все время она жила? Как ты заполнишь тот пробел, образовавшийся между ее детством и сегодняшним днем? — скрестив на груди руки, Эбигейл в упор смотрела на Кларк, и та промолчала, не зная, что ответить на вопрос. — Тогда мы вернемся сейчас к ней и мы постараемся сгладить эффект ее амнезии. Успокоим. — Ма-а-ма? Ты что-то задумала или же мне только кажется? — тревожно посмотрела Кларк на Эбигейл. — Если ты хоть как-то постараешься меня разлучить с Лексой, я за себя не ручаюсь. Теперь тревога тяжелым илом осела на дне души Эбигейл. Ее дочь способна прочитать все ее потаенные мысли, но нужно стараться не выдать их. Не сейчас. Слишком рано.***
Кларк не покидала кабинет, пока Лекса достаточно не окрепла. Когда уже пришло время выйти из-под капельницы, Лекса схватила Кларк за руку и притянула к себе, поцеловав в губы. Кларк была счастлива, что девушка поверила ей и эмоции не выглядели поддельными. Между девушками действительно была слишком крепкая эмоциональная связь. Улучив момент, когда Кларк на время покинула кабинет, в него вошла Эбигейл, сжимая под мышкой синюю папку. Она протянула папку с какими-то бумажками девушке. Лекса достала всю кипу документов и, прочитав первую бумагу, подняла глаза на Эбигейл: — Билет в Сидней? — игра бровей Лексы говорила о ее волнении. — Но зачем? И тут... лишь один билет. Миссис Гриффин... Я чего-то недопонимаю... — Ты не ошиблась. Билет один. И ты улетишь завтра в Австралию. Одна. — Это... приказ? — Так будет лучше для всех нас. Особенно для Кларк. Я не хочу ничего объяснять, но ты должна улететь. Ради Кларк. Лекса не понимала, что происходит. Почему Эбигейл так стремится сослать ее на другой конец света, якобы во благо Кларк, когда та даже намеком не обмолвилась о подобном? Только Лекса собралась задать щекочущий язык вопрос, как в кабинет возвратилась довольная Кларк, в руках у нее было два рожка мороженого. Посмотрев на синюю папку, лежащую на койке, и переведя взгляд на Лексу, пальцы которой судорожно теребили уголки авиа-билета, Кларк выхватила его из рук своей девушки. — Как это... понимать? — недоумение, вот что могла прочитать на лице Кларк Лекса. — Ты собиралась бросить меня и ничего не сказать? — мозг Кларк слишком реактивно подыскивал подходящие версии для происходящего, и тут ее взгляд перепрыгнул с Лексы на Эбигейл, которая прижалась спиной к стене, ожидая истошных воплей дочери, но та вобрала побольше кислорода в свои легкие и на выдохе посмотрела на Лексу. — Та-а-ак, мам. Если я правильно все поняла, это ты принесла чертов билет Лексе. Она тебя об этом попросила, скажи честно? — Эбигейл быстро посмотрела на Лексу, и та кивнула головой, собираясь уже принять весь огонь на себя. Кларк подняла в воздухе ладонь и прикрыла Лексе рот. — Не-не-не, любимая. Я хочу услышать версию своей наилюбимейшей мамы. — Кларк, билет купила я. Без просьбы Лексы. Я посчитала, так будет лучше, если она... — Если она уедет молча, ничего не сообщив о том, что собралась в другую страну? Ты хотя бы помнишь наш разговор, где я тебя предупреждала о том, что будет, если ты попытаешься разлучить нас? Так вот! Получи и распишись! — Кларк хватает билет за уголки и разрывает его, из ее глаз бегут слезы. — Лекса, мы сейчас же уезжаем отсюда! — Что происходит, Кларк? — Лекса несколько раз споткнулась, пока Кларк тянула ее за собой по длинному коридору. — Я с места не сдвинусь, пока не объяснишь... — Кларк резко потянула за руку Лексу, что та нарочно завалилась на пол. Блондинка тащила распластавшуюся девушку по гладкому керамическому полу. — Черт возьми! Да можешь ты подняться наконец? Не будь как ребенок, Лекса! — пыхтела Кларк, пытаясь поставить свою любимую на ноги. До Кларк уже доносился стук каблуков и знакомая манера ходьбы Эбигейл. — Прости, Кларк! Я клянусь, что больше не влезу в твои с Лексой дела! — Я порой забываю, что взрослые — это дети-переростки. Почему ты не могла оставить все, как есть, мама? Почему ты привыкла все усложнять? Я люблю Лексу и ты не можешь помешать нам быть вместе... — Лекса потянула Кларк за рукав, что та присоединилась к посиделкам на полу. — Не сейчас, родная, — шепнула Лексе блондинка. — Нет, она не против наших однополых отношений, но она против... — Эбигейл усердно качала головой, умоляя дочь не рассказывать о причине ее переживаний. —В прошлом у тебя были... кое-какие проблемы с законом, так сказать. А мама у меня слегка мнительная и не верит, что люди способны измениться. — Извините, миссис Гриффин, если я... — тихо вступила в полемику матери и дочери Лекса. — Стоп! Прекрати, сейчас же. Если бы каждый человек начал извиняться за свое прошлое, то в мире бы наступил хаос. Но то, что было, оно кануло в Лету. Больше нет нас прошлых. Есть лишь мы. И мы сейчас — это настоящие мы. Кларк хитростью заставила Лексу подняться на ноги с пола и уже обхватила девушку со спины, сдавливая ее грудную клетку замком своих рук. Лексе от этого становилось смешно, а Эбигейл, наблюдая за тем, как ее дочь счастлива рядом с этой девушкой, поставила себе в укор ее недавний проступок. Как она посмела посягнуть на личную жизнь Кларк? Чем она только думала?***
--- Zayn feat. Sia - Dusk till Dawn --- И ты больше никогда не будешь одинока, Я буду с тобой от заката до рассвета, Я буду с тобой от заката до рассвета, Малышка, я рядом. Я буду обнимать тебя, когда что-то пойдет не так, Я буду с тобой от заката до рассвета
Кларк пришлось напроситься переночевать в доме Маркуса, вместе с Лексой. Мужчина понимал, насколько девушкам необходимо все обсудить, наедине, поэтому покинул моментально собственный дом под предлогом срочного дежурства. На самом же деле он приехал к Эбигейл, воспользовавшись теперь случаем во благо их отношений. Блондинка лежала на широкой кровати, подмяв под себя левое плечо Лексы, руки которой обвились вокруг талии Гриффин. Пальцы Кларк зарывались в густые темные волосы любимой девушки, расчесывая их и наслаждаясь мягкостью и ароматом бананового шампуня. Меньше всего Кларк хотелось обсуждать события сегодняшнего дня, который был феерично изгажен (иначе не скажешь) проступком Эбби. До сих пор не верилось, что Лекса могла улететь в Сидней, ничего не сказав. Комок обиды на мать встал поперек горла и пальцы резко упорхнули из густых волос, сжавшись в кулаки. — Ты слишком напряжена. Расскажешь, в чем дело? — с беспокойством в голосе, Лекса посмотрела в голубые глаза. — Давай не сегодня, родная, хорошо? — Кларк прильнула губами ко лбу своей девушки и поцеловала ее. — Я просто хочу побыть в тишине, рядом с тобой... Лекса кивнула и крепче обняла Кларк, наслаждаясь их близостью, которая не казалась выдумкой. Единственное, чему Лекса могла сейчас верить, потеряв память, так это в то, что Кларк — ее судьба, которой можно доверить даже собственную жизнь.