Записки Мертвого дома

Как подумал однажды Фёдор, Дазай напоминал ему российский город – Питер.

Для приезжих, это удивительный, внешне красивый город, наполненный множествами музеев и различных галерель. Дазай для незнакомцев – никогда не унывающий с запасами шуток и кривляний юноша. Но также, как и о второй столице впечатления меняются, если ты знаешь о городе человеке всю жизнь. Фёдор Осаму всю жизнь не знал, да и в Питере с рождения не жил. Но думая об отношении и о том, как менялось мнения Достоевского он явно ощущает дежавю. Когда только в Питер ехал столько ожиданий на него навесил. Повелся на людские рассказы о “музеи, памятники, мосты”. Фёдор посмотрел, но это не впечатлило так как должно было. В его сердце весь этот вид не занял и кусочка. Летний Питер так вообще вызывал чувство крайнего отвращения. Душный и гадкий летний Петербург совсем не радовал, город словно переставал быть собой, скрывал свой истинный облик. Прятал свое лицо от приезжих чтобы не напугать их своей прозаичностью безумных идей. Дазай Осаму тоже был неприятным человеком на первый взгляд. Фёдор поначалу думал, что слухи с Дазаем были такими же обманчивыми, как с Петербургом. Он вечно строил уродливую гримасу улыбки. Некоторые, кто не понимал, что красиво, что безобразно подумают что-то в духе: “какая красивая улыбка”. Но Фёдор себя к таким не причислял и в улыбке, и поведение Осаму находил гадство и душность. Совсем как с летним Питером, что нахваливают туристы, не видя, что находится под красивым лицомкрасивым лицомкрасивым лицом, что находится дальше центра города за мостами и расписных зданий. Но было бы грубой ложью сказать, что Фёдор Достоевский не любил Санкт-Петербург, что он не любил Дазая Осаму. Он действительно не любил этот фарс и шутовство, что окружало любимый город, любимого человека. У Достоевского в Петербурге есть любимые места, любимое время, любимый сезон. Все эти понятия можно легко перенести на одного японца, что занимает собой все мысли в голове русского. Дазай на самом деле далеко не такой веселый человек. Фёдор бы, даже мог сказать, что Осаму, как и большинство русских, подвержен самой настоящей хандре. Он мог бы быть её лицом. Он давно стал лицом всего на свете в мыслях Фёдора. Это лицо Дазая не видел, наверное, никто, кроме самого Осаму и Фёдору льстит, что ему доверяют настолько чтобы открыться. Настоящий Питер – темный и серый. Чем дальше от центра, тем мрачнее и холоднее. Чем дольше Дазая знаешь, тем больше понимаешь, что это не такой уж и красочный человек. Дазай переживает. Плачет. Грустит и хандрит. Может все выходные провести, не вылезая из кровати. Санкт-Петербург – город истинных сумасшедших, прокаженных, людей с идеями безумцев. Дазай Осаму – самый настоящий безумец, такому только в Питере и жить. Фёдор Достоевский просто очарован.