Часть 8.Свет далекой звезды. Глава 1. Долина Завершения
Несколько лет спустя
Зимнее Солнце лениво вставало из-за горизонта. Заснеженный мир мирно дремал под его холодными лучами. Недвижение и спокойствие — после шумного лета природе просто необходим отдых. Кабуто Якуши посмотрел в окно и понял: пора. Тот самый день настал и теперь ему стоит спешить к месту встречи. На настенном календаре вспыхнули печати — пришло положенное время.--- ---
Война стихла несколько лет назад назад, и воспоминания о ней начинали постепенно смываться из памяти шиноби. Но есть те, у кого битва длится не одно воплощение, и судьба или карма (или как там еще её называют?) словно издеваясь над ними и теми, кто рядом с ними, сталкивает их раз за разом, не давая покоя. Вот и теперь предстояла новая битва тем, кто когда-то не завершил начатое. На огромной равнине окруженной горами есть где разгуляться. Они давно выбрали её, и она как ни странно уцелела во время Королевской Битвы. Кимимаро лениво осматривается по сторонам и ждет: сегодня это должно произойти. Это предначертано, это необходимо. И с минуту на минуту здесь появится Якуши, его многоуважаемый старший брат — не иначе. Последний из Кагуя усмехается, вспоминая вновь, кем он на самом деле является (или являлся — но не важно на самом деле, ведь в таком вопросе время не имеет значения). С тех пор, как прошла Последняя битва в мире шиноби во время 4 войны, он не часто виделся с ним (Якуши). Да и то в основном по каким-то важным вопросам Отогакуре или Амэгакурэ, или иных союзных с ними объединений. Они знали, что должны расставить все по своим местам и почему-то оттягивали этот момент до последнего. Однако, больше не стоит тянуть — это должно свершиться сегодня. Но вот пространство перед ним подёрнула дымка, и Якуши появился на своей огромной призывной змее. Впрочем, она лениво отползла в сторону, и Ирьёнин устремился к Мечнику. В тот миг, когда Кабуто приближается к Кимимаро, на мгновение оба забывают о цели своей встречи. Их взгляды встречаются и теплеют, и они застывают на секунду в дружеских объятьях. Мир вокруг них, кажется, замирает, всё еще надеясь на чудо… Но чуда не происходит — это мир шиноби. — Ты ведь помнишь, что у нас есть одно незаконченное дело? — чуть печально улыбаясь, произносит Кабуто, новое воплощение Тобирамы Сенджу. — Да, мы его немного всё это воплощение «доделить» не можем, — усмехается Кимимаро, который как-то раз на этой планете был Изуной Учиха. — Нужно всё-таки решить: кто из нас двоих достоин её более, — Кабуто перестает улыбаться и обнажает оружие. — Абсолютно с тобой согласен, мой многоуважаемый старший брат! — и хищный оскал рассекает красивое лицо Кимимаро, а в его руке появляется меч из кости. — Ну хоть что-то в нас не рождает споры, мой возлюбленный младший брат! — засмеялся ирьёнин и битва началась. В один миг сократив расстояние были скрещены клинки и одна волна чакры горячей и быстрой, наткнулась на другую, холодную и тягучую, вызвав взрыв в пространстве, накаляя воздух до предела. Дым рассеялся быстро и теперь оба сражающихся предстали друг перед другом в своих истинных формах. — А ты таки досовершенствовал себя, и в этом воплощении покрыт чешуёй, — усмехнулся Кимимаро. — Только Шарингана у тебя таки нет. — Да что мне до твоего Шарингана? — усмехнулся Якуши, смотря в Шаринганы Кагуи. — Можешь сверкать своими красными глазищами сколько влезет, — и глаза ирьёнина изменили цвет, став ярко-синими, чуть светящимися. — И как ты умудрился? — чуть удивился Кагуя. — Забыл? Данзо Шимура ведь имел у себя в венах маленько крови Учиха, а это просто такие же глаза, как и у прародительницы клана Учиха, и на них не действует Шаринган, — с превосходством посмотрел на брата ирьёнин. — Только вот развить их ни у кого из Учиха не получалось! И никто с такими не рождался! — чуть насупился Кимимаро и в его глаза прихлынула чакра заставляя их засветиться красным светом сильнее, а затем помимо рисунка мангеке, там организовалось еще несколько рисунков, опоясавших зрачок. Кабуто на это усмехнулся — особая стадия эволюции Шарингана — крайне редкое явление, но вот у его брата случилось. Дает куда больше способностей, чем просто Мангеке, правда это еще не Риннеган, но Кимимаро на пути к цели — ему не долго осталось. — Всего-то конкретно рецессивный ген, который надо было разбудить, — пожал плечами Якуши чуть улыбаясь, продолжая сверкать своими светящимися синими глазами и поясняя Кимимаро за них. — Просто Учиха весьма ленивы, да и слишком сильно молятся на свой Шаринган. — Хотел бы я заорать, что это не правда, но это правда! Не были бы они так ленивы, так все имели бы такие же глаза, как и у меня сейчас. Им не нужно столько чакры, как хваленым Риннеганам, а по мощи не сильно уступают, — усмехнулся Кимимаро и битва снова началась. Техника по призыву костей была активирована и в ирьёнина полетели целыми залпами костяные стрелы. Якуши чуть усмехнулся и, напитав ладони чакрой, стал отбивать атаку. Чакры было так много, что она вырывалась из его ладоней и уничтожала стрелы еще на подлете к нему, а затем он образовал щит, в котором летящие кости просто истирались водой. — Это несерьёзно! — заорал Кабуто минут после пяти такой битвы. — Предлагаешь сразу начать с крупняка и не терять времени? — довольно оскалился Кимимаро, уже складывая серию хитроумных печатей, хотя они им обоим были уже не нужны. Их силы настолько велики, что это просто дань традиции, и еще проявление уважения друг к другу — равных им противников в этом мире немного, и они не стремятся с ними сталкиваться. — А как же! — кивает головой Якуши и призывает змею вновь. Миг, и на её теле появляется печать, и защитный панцирь из чакры окутывает её, светясь, подобно Сусано. Кагуя усмехается и выполняет свой призыв. Костяная змеюка вылезает из-под земли и сверкает своими зелеными глазищами, тоже светясь от чакры. — Теперь порядок? — интересуется Кимимаро, рисуя печать на спине своего призыва, укрепляя его еще больше. — А как же! — отвечает брату ирьёнин и вновь начинается бой.--- ---
Ночное небо полыхало от вспышек всё ещё идущей битвы между этими двумя. Теперь они решали не столько с кем должна быть Глупая Хьюга (потому что не может решить кто из них лучше до сих пор — могла бы хоть намекнуть, но намекала она обоим — хаха), а кто лучше, забыв об истинной цели своей встречи. И всё повторялось вновь, как уже было когда-то на поле боя во времена Мадары и Хаширамы: двое сошедшихся на поле боя молодых людей, не желающих ни в чем уступать друг другу. Которое воплощение так продолжалось? На это, кроме звезд, пылающих в небесах, никто не знает ответа. Но ещё неизвестно, чем бы это кончилось в этом воплощении, если бы не случилось то, что должно было произойти.--- ---
Где-то у Хинаты
Передо мной на столе оказался учебник по Истории Конохи. Сакура, что стояла у меня за спиной тихо и почти обреченно вздохнула, но а я усмехнулась — Бьякуганы просветили бумагу и считали информацию сразу со всех страниц одновременно. — Хочешь, чтоб я открыла его? — спросила я у нее. — Да, — она кивнула головой, и я ловко развернула раздел, к котором описывалась роль ирьенинов в мире и Конохе. В самом начале был Хаширама, потом — Тобирама, следом за ним — Цунаде, затем — я. Я задержалась на красивых фотографиях, что были там напечатаны — я в день своего Имянаречения в клане Хьюга. Как давно это было! Я невольно покосилась на зеркало, висящее на стене, и сравнила свое изображение с тем фото: я уже не смотрю так наивно, так испуганно, так открыто, как тогда, в детстве. Но смотреть на себя быстро надоело — мне до сих пор доставляют печатные издания со мной в стиле «Если бы Хината Хьюга выжила». И я перелистнула на следующий раздел. Здесь красовалось имя Ино Яманака. Сведения гласили, что она смогла правильно организовать помощь во время Королевской Битвы, изобретенные ею техники были применены во время сражения и показали свою высокую эффективность, а так же она вела переговоры с… И тут надо было перевернуть на другую страницу… …с Сакурой Харуно. И следующий раздел был посвящен ей. В нем говорилось о дружбе с Иной Яманакой, о том, как якобы когда-то Сакура попала под влияние Нейджи Хьюга, что манипулировал ею в своих целях. Дальше шел рассказ о ее истории, свершениях, техниках, а затем о главном. Именно благодаря Сакуре и ее благодарности к Ино Яманака Коноха не была разрушена… — Я могу тебя поздравить, — произнесла я, рассматривая красивую фотографию Сакуры Харуно, правда, не в детстве, а несколько лет назад сделанную. — Коноха теперь помнит о своих героях и крутит ими так, как угодно политике. И если на мне они закрепляли увеличение процента ирьенинов, то на тебе и Ино закрепляют понятие «дружбы» между ирьенинами Отогакуре и Конохи. — Этого и следовало ожидать, — она чуть прикусила губы, и немного помолчала, а потом произнесла. — Знаешь, я когда-то так завидовала, что о тебе написано даже в учебниках… Теперь же я понимаю, что это просто политика… — Но обо мне там написано с целью увеличения количества дур, что станут Ирьенинами и романтизации этого образа, хотя там нет ничего хорошего — Цунаде не соврет; а вот о тебе хотя бы, как о том, кто спас город из благодарности в адрес своей подруги, что когда-то помогла тебе и, если мне не изменяли бьякуганы когда-то во время Королевской Битвы, не выдала тебя когда ты убегала из Конохи. Твой образ хотя бы «во имя мира и жизни», мой — во имя «Войны и смерти», — я усмехнулась. Она помолчала немного, тяжело вздохнула, а потом обняла меня со спины, нагнувшись и пряча лицо куда-то мне в шею. Я смотрела на нас в зеркало, и понимала, что вот она — продукт «культа во имя меня»… — Не плачь, Сакура, — аккуратно погладила я ее по волосам. — Всё, что было в Конохе — в прошлом. Ты уже давно первоклассный ирьенин… С тех самых пор, как извлекла и заменила у Нейджи бякуганы. Знаешь, я бы не смогла сделать это в том возрасте, что сделала ты… Она всхлипнула громко, прерывисто дыша. — И ты достойна того чтоб тебя внесли в эту книгу, — я постаралась улыбнуться, видя, что она нерешительно смотрит в зеркало на меня. — В конце-концов Коноха есть в наличии благодаря тебе… — Но это ведь ты тогда мне сказала на счет нее… — Но ты могла и не согласиться, — я усмехнулась. — А я видела своими Бьякуганами, как ты смотрела на Ино, и что ты действительно была ей благодарна. Так что ты достойна упоминания в книге. Хотя бы как знак того, что наши Деревни — единое целое, и главные ростки этого были посажены тобой и Ино Яманака, когда вы еще были маленькими. — Наверное, — она отпустила меня и отошла на шаг назад, спешно вытирая лицо. — Я хочу увидеться с Ино. — Хорошо. Где? - Интересуюсь я, прежде всего для того, чтоб отправить ее в место, где будет безопасно. Я помню, что Яманака, хоть и Глава клана теперь, но её отец, и остальные, кто остались живы благодаря моему решению, теперь работают на благо Конохи, а вернее делают то, что мы им велим. И мало ли — вдруг Ина за своего папку в обиде? И решит припомнить как-нибудь, ведь это мир шиноби. — Я хочу попросить как всегда на горячих источниках, у тебя в резиденции, — попросила Харуна. — Да, я отправлю тебя туда с одним из своих призывов, и оповещу шиноби, что там есть, — пообещала я. — Когда ты туда отправишься? — Думала, что сегодня, — она чуть пожала плечами. — Могу сейчас отправить — все подготовишь, — я улыбаюсь, стараясь не показать, что я опять что-то подозреваю на счет Яманака… Но вовремя одергиваю себя — у меня просто паранойя! Особенно после всех тех раз, что меня пытались убить какие-то непонятно кем нанятые шиноби. — Отлично! Она порывисто обнимает меня перед тем, как исчезнуть вместе с призывом, и я ухожу обратно, в то подземелье, в котором сейчас скрываюсь от всего мира. Но вот я чувствую, как печать в моей руке жжется, и я мысленно содрогаюсь: этот день все-таки настал!--- ---
Нестись вперед на моём призыве было делом удобным. Я нервно сжала руками рога своего призывного дракона и устремила свой взор вдаль, активировав Бьякуганы. Там, где полыхало все небо, сейчас было слишком шумно, и меня никто не заметит. Понимание, что два этих безмозглых создания всё-таки решили «поделить» меня, и эта делёжка переросла в очередную битву во имя непонятно чего, накаляло. Хорошо, что я поставила здесь маячок в свое время. Жаль, что он сработал не сразу, и теперь эта долина будет непригодна для жизни весьма долго. Порой из воплощения в воплощения люди не особо чему-то учатся. Кажется, так было и с Кимимаро и Кабуто, а вернее с Изуной и Тобирамой: появился повод, и возникла Вечная Битва. И тут было не важно: первенство кланов или же баба с большими «Бьякуганами». И вот теперь я неслась вперед, желая остановить этот беспредел. Первенство за меня любимую переросло у них в очередной бред. И я не собираюсь быть яблоком раздора. Орочимару когда-то это начал (не важно как, не важно в каком воплощении), но я закончу. Порой ошибки родителей приходится исправлять детям. К сожалению.--- ---
На поле битвы
Разряды чакры летали в воздухе, как и те, кто их запускали. Змеи давно отрастили крылья и превратились в драконов, и теперь на них по воздуху друг за другом носились Якуши и Кагуя, всё никак не в состоянии определить победителя в этой битве. Земля под ними давно была изуродована и перепахана массой техник. От вылитой на неё в пространстве энергии, она давно была выжжена. Сколько лет тут еще ничего не прорастет, известно одним Богам. Пространство в очередной раз озарилось вспышкой двух столкнувшихся снарядов, распоров воздух огнём. Звуковая волна неприятно била по ушам, но я поняла — сейчас лучший момент. Ударить разрядом чакрой (как учил меня Хизаши Хьюга)по обоим из них одновременно не составило труда. Они, распаленные боем, перестали следить за окружающим миром, и в этом была их ошибка. Через мгновение оба сверлили меня гневными глазищами, всем своим видом показывая, что мне тут, глупой женщине, не место. — Прекратите! — потребовала я. — Не лезь не в своё дело, женщина! — крикнул Кимимаро. — Вали домой и лепи гёзе! — приказал Кабуто. — Нет, — помотала я отрицательно головой. — Вы сейчас же оба прекращаете и мы возвращаемся к отцу. — Пока мы не закончи, мы никуда не вернёмся! — заорал Кабуто. — Вы уже закончили, — они несколько недоуменно уставились на меня. — В прошлой своей жизни. И итог всем известен: мертвый Изуна, почти полностью истребленный шиноби и сворованный жабами клан Сенджу, клан Учиха, который чудом избежал исчезновения. А в этой жизни вы чего добиться захотели? Опять вражды между вашими кланами? Вы же являетесь для них символами Вечности и возможности воскрешения! Чего вы добиваетесь? — Мы выясняем с кем в итоге будешь ты! — рявкнул Кимимаро. — Вот именно! — ирьёнин тоже не собирался оставлять этот вопрос нерешенным. Они уставились на меня злыми глазами, а я молча смотрела на них. Что решить и кого выбрать? Но мне все уже давно было слишком очевидно… — Я не буду ни с кем из вас, ведь вы так и не стали взрослыми. Выросли телом, но не повзрослели умом, — отвечаю я им. На поляне устанавливается тишина. Клубы дыма становятся не настолько агрессивными и слегка рассеиваются при подаче в пространство моей чакры. И на небе становятся видны огромные звезды, озаряющие этот кровавый мир своим чистым светом. — Хината?! — спрашивает Кимимаро, и Якуши тоже вопросительно смотрит на меня. — Отец когда-то сказал, что это должно быть моё добровольное решение. Так вот: моё добровольное решение не быть ни с кем из вас, потому что это в итоге приведёт к новой битве и новым разборками между вами. Кого бы я не выбрала — другой будет в обиде и найдет повод и способ отмстить. А дать вам решать что либо самим — это бессмысленная затея. А я далеко не Глупая Хьюга, чтоб идти у вас на поводу и оставлять здесь! — объяснила я. — Идемте домой. — И ты хочешь сказать, что всё вот так вот просто окончишь? — подлетел на своём драконе ко мне Якуши. — Мы столько лет стремились к этому… — Стремились к тому, чтоб переубивать друг друга? — перебиваю его я. — Нет, мы просто решаем, кто достойнее! — заявляет Кимимаро, подлетев к нам тоже. — Ты ничего не понимаешь… — Не ври мне! — ору я. — Не ври! Я чую ложь! Вы оба в очередной раз письками мерятесь, как уже было когда-то на поле боя между Учиха и Сенджу! Хватит! Однажды надо остановиться! И идиоту понятно, что силы ваши равны! Идемте домой! Они смотрят на меня из-под лобья и никуда явно уходить не собираются, но я вижу, что агрессия их уже спала и битвы не будет — я добилась своего. Я мысленно посылаю просьбу своему призыву уходить отсюда. И теперь уже не могу видеть их лиц, вернее не хочу (Бьякуган то все видеть может) — задрали уже оба. Они оба остаются где-то там, вдалеке, а я скольжу по воздуху над выжженной землей, ловя себя на мысли, что это место однажды тоже назовут Долиной Завершения — в Отгакуре уже начали писать мои мемуары. Звуков битвы я не слышу, как и разрядов чакры, правда, и за мной никто не идет. Я тяжело вздыхаю, понимая, что, кажется, то сверх секретное задание Орочимару (удержать этих двоих в Отогакуре) я так и не выполнила. И вечно пасти их я не смогу — я не приложение к ним. Но не все возможно осуществить. Во всяком случае, как осуществить это, я понятия не имею. А может и не хочу знать?--- ---
Этот же день.
В убежище змеелюда я прибыла одна. И было как-то противно и досадно. Не то что бы я была избалована удачей — нет, жизнь меня не жалела, и с горьким вкусом поражений я смирилась уже давно, и даже не в этом воплощении, но всё равно я ожидала от этих двоих другого поведения. Всё больше накатывалось понимание, что не так уж я для них двоих и важна была на самом деле всю эту жизнь. Бывшим Тобираме и Изуне было важнее их битвы, сражения и разборки, а я — лишь повод для создания всего этого в данном воплощении. — Отец… — Знаю, — перебил меня он. — Я отправлял вместе с тобой свою змею-разведчицу, и я в курсе всех событий. Ты правильно поступила, остановив их и никого из них не выбрав. — Они там действительно сражались — не в понарошку, — произнесла я с досадой. — И это опять переросло в Вечную Битву. Они бы просто поубивали друг друга. — Не удивлен этому, — усмехнулся Орочимару. — Я еще в детстве заметил между ними какую-то маниакальную склонность к соперничеству друг с другом, и понял в чем дело, только во время Последней битвы. Ничего удивительного: Тобирама и Изуна, коих угораздило родиться братьями. Богиня Судьбы поржала над ними от души! — Я боюсь, что они снова раздерутся, — поделилась я своими переживаниями. — Не раздерутся, — усмехнулся Орочимару. — Они оба вернулись в Отогакуре и теперь сидят по своим норам, обиженные на жизнь. Остынут, угомонятся, потом уже буду решать, что с ними делать. — А ты не боишься, что они куда-нибудь уйдут? — спрашиваю я. — Нет, они уже никуда не денутся, а получить урок им давно пора было, — Орочимару как-то грустно улыбается. — Они забыли о главном: если уж хотят быть с женщиной, то прежде всего надо спросить у неё чего бы она хотела, а не решать за неё. — Ты так считаешь? — Ага, — змеелюд подходит ко мне вплотную. — Они и понятия не имеют, насколько ты ценна для нашего мира! И всё потому, что слишком много возомнили из себя! Не получится добра из тех, кто мнит себя выше целой Вселенной. Их достижения в познании этого мира и техник, конечно, удивительны, но они не должны так высоко задирать свои красивые носы. — Может быть, всё устаканится? — Конечно, всё придет в норму, — Орочимару погладил меня по лицу. — Тут тебе приглашение пришло в клан Хьюга. Нейджи приглашает к себе Наруто, Саске и тебя. Узумаки уже написал, что залетит за тобой, если ты не против. Возможно, стоит увидеться с ними, да и погости немного у матери и сестер — они, наверное, скучают? Отвлекись от мыслей о двух этих недоделках. — А если опять подерутся? — Не подерутся! В противном случае их будет Карин с Гаарой разнимать, а у этих двух методы жесткие, — чуть улыбается он. — Сама знаешь, какие они противные! — Да, они такие, — чуть улыбнулась я и пошла к себе. — Но на всякий случай предупреди их сразу о такой возможности. — Я уже предупредил. — Когда успел? — удивляюсь я. — Я тоже знал про выбранную ими долину и поставил туда маячок. Ну, и твой обнаружил. Собственно, я и сделал так, чтоб он не дал тебе сигнал сразу, — я неверяще посмотрела на змеелюда. — Ну а как иначе? Им надо было в самом деле прояснить для себя, что они не могут друг друга одолеть. Прибудь бы ты раньше — они бы на следующий день схлестнулись. — Возможно, — я пожала плечами. — Если что-то снова произойдет, то зови меня — я прибуду. Дела не требуют отлагательств, а мать и сестры должны меня понять мы ведь шиноби, и такова наша судьба. — Хорошо, — змеелюд улыбается мне и гладит по плечу. — Как там Мать-Кагуя? — интересуюсь у него я. — Все хорошо, — Орочимару улыбается по-иному, как-то более мягко и нежно. — Она ждет ребенка. — О! Поздравляю! Значит, скоро наше Большое Гнездо станет еще больше? — я делаю вид, что качаю на руках ребенка. — Кто будет? — Я не знаю, но это и не важно в нашем мире — любой может стать шиноби, — змеелюд тихо смеется, смеюсь и я. Да, в этом мире именно так — тут все могут быть шиноби, и для этого нет ограничений. И даже если у тебя нет чакры, то выход тоже есть — змеелюд почти закончил специальную технику, что позволит всем управлять чакрой.--- ---
Хината ушла, а Орочимару нахмурился. Он понимал, что задуманное им с самого начало дало сбой и в итоге ничего не вышло: Хината приняла решение оставить этих двоих, и он её прекрасно понимал. Ведь глупо думать, что нормальная на голову женщина будет спокойно смотреть на всё то, что эти двое устраивают, прикрываясь дележкой Хинаты. Змеелюд вздохнул и отправился на поверхность, смотреть на звезды. Там, высоко, не было печалей и проблем, но вот ему предстояло решить очередную проблему, и пока что он не представлял как. Не хватало чего-то, что в итоге сможет сделать его дочь счастливой, а сыновей наставить на истинный путь. Сразу вспомнился его отец — Данзо, и теперь все его проблемы с Саем и Анко не казались ему такими уж смешными, как он когда-то думал. Теперь он сам столкнулся с проблемами, которые хоть и не были такими абсурдными, как у этих двоих, но могли в будущем попортить ему кровь. Под светом звезд он придремал, и увидел сон… Вскочил на ноги, и воззрился на Луну. У него еще есть шанс все исправить и сделать так положено… Но нужно спешить — Хината еще здесь, в убежище, и он может успеть скорректировать все так, чтоб сбылось то будущее, что он видел во сне…--- ---
Пару дней спустя.
Коноха
В окрестностях Конохи сидел Сай Шимура. Утром он отчитался перед Хокаге — Какаши Хатаке о том, что в Конохе всё спокойно, и теперь был свободен на три дня. Сегодня выдался в коем-то веке свободный вечер, первый за почти месяц. Ино, его жена, отбыла в гости к Сакуре (Разумеется, по официальной версии — на горячие источники греть кости), а он же уселся рисовать. Присланные Хинатой кисти и краски были бесподобного качества. Порой ему казалось, что они вдвоем слишком похожие. Те немногие разы, что он мог быть рядом с ней, он не единожды ловил себя на мысли, что вот она та, с кем не только хорошо говорить, но (самое главное) с кем можно вместе спокойно молчать, и вы друг другу не надоедаете совершенно. Порой он задумывался: как бы сложилась его судьба, если бы она осталась здесь в Конохе, и она не отправилась к своему отцу, тогда, в детстве? Прибрал бы её все-таки отец-Данзо к рукам, отбив у клана и забрав в подвалы Корня? Ведь тогда они бы росли вместе… Интересно: насколько удобно они бы молчали вместе при таком раскладе? По листу бумаги была проведена первая линия, отображающая горизонт, ночной лес, небо, а затем намечена Луна… — Что-то она какая-то слишком большая сегодня… — Сая это напрягло. Он провел еще пару раз кистью по листу, набирая цвет, затем протянул вперед руку и прищурил глаз, отмечая по древку кисти размер Луны и в задумчивости замер. — Однозначно слишком большая, больше, чем самая большая, что я наблюдал… Надо срочно сообщить Какаше и Хинате — ситуация нестандартная. Не припомню, чтоб Луна спускалась так близко к земле…--- ---
Орочимару смотрел ввысь, туда, где на полнеба с непомерной наглостью развалилась Луна. Сейчас в убежище было тихо — Хината покинула его пару дней назад. Он сунул руку в карман и вытащил оттуда маленький флакончик. В свете непомерно огромной Луны он переливался и казался сделанным из бриллиантов. Змеелюд усмехнулся — все должно было получиться. И это средство, разработанное их кланом, что давалось в День совершеннолетия, и которое так и не выпила Хината, поможет ей пробудить свою кровь. Излишняя холодность растает при виде потенциального партнера, и она наконец-то воспылает… Он подкинул флакончик вверх и поймал одной рукой… Скоро он сможет решить свою главную проблему, уже скоро будущее обретет те черты, что необходимо… Луна смотрела на него, а он на нее. Миг сомнения в своих действиях был совсем недолгим — он отец всех своих детей, и он обязан позаботиться об их будущем и их счастье.