Часть 8. Свет Далёкой Звезды. Глава 3. Беззвездное небо
Замок Тонери на Луне.
Я открыла глаза то ли утром, то ли ночью. Тут сложно понять — всегда сумрак. Я посмотрела по сторонам и отметила, что лежу в весьма просторной комнате, обстановка в которой весьма приятная. Меня заботливо укрыли одеялом, ой! Даже двумя. Сердце сжалось от умиления, и я глупо заулыбалась, правда, тут же прекратив это — еще не хватало, чтоб он меня такую увидел… И вокруг царила тишина. Я поспешила выглянуть в окно и воззрилась на этот мир: убогое зрелище, радости в сердце приубавилось — захотелось домой, забрав с собой Тонери. — Наверное, тебе тут тяжело одному столько лет подряд было? — прошептала я, смотря на эту серость у себя за окном. — Теперь будет лучше, — услышала я голос Тонери и обернулась. Он стоял передо мной с теперь уже вставленными Бьякуганами Ханаби. — Хочешь есть? Я приготовлю салат для тебя… — Да, хочу! Но где же Ханаби? — интересуюсь я, хотя прекрасно понимаю, что она тут, недалеко где-то. Волнуюсь за нее, хотя и знаю, что все с ней в порядке будет в итоге. Но все-таки это был канон, а как тут будет — да кто его знает? — Идем, я провожу тебя к ней, — улыбается он мне и я улыбаюсь в ответ. — А потом мы пойдем есть. Ты ведь голодна? — Ага, тысячу биджу бы сожрала! — соглашаюсь я, решая пока что не трогать его с вопросами изменений планов. «Смогу убедить его попозже в необходимости отменить этот свой неадекватный план», — подумала я, идя следом за ним в комнату сестры.--- ---
Ханаби была бледная, как простыня. На её лице была повязка, что скрывала пустые глазницы. Я подошла поближе и села на край кровати, дотронувшись до её руки, незаметно нащупывая пульс. Я пропустила ток чакры, нащупав рядом особую танкецу, но реакции не последовало. — Если бы послушал меня, и мы бы остались на Земле, то я тебе бы хоть двадцать Бьякуганов у старейшин настреляла! — проворчала я. — Они бы мне их отдали, не успела бы я и до конца озвучить свой приказ! — С ней всё будет хорошо — я дал ей снотворное, и во сне выздоровление пройдёт быстрее, — произнёс он, стоя у меня за спиной. — А у тебя я смотрю большой опыт в вынимании чужих глаз, — не удержалась от подколки я, просматривая бьякуганами её лицо, думая о том, как люди порой все излишне усложняют. — В моём клане это делали в определенном возрасте всем и каждому, так что я видел как это происходит и технология отлажена за многие столетия — есть специальные пособия, — ответил он, явно не понимая моего сарказма. — Зачем вы вынимали глаза? — интересуюсь я, хотя и так знаю ответ. Но нужно же как-то разговаривать с ним, сближаться, находить общие точки соприкосновения. — Это было необходимо для осуществления плана, — ответил он мне. — Но разве это теперь имеет значение? Скоро земля перестанет существовать, и я создам из её осколков новую при помощи этих глаз. «Бля! Чего и следовало ожидать! Заманил меня сюда и теперь опять за своё! Неужели придется применять то, что я планирую?» — подумала я, вновь смотря на Ханаби, думая над тем, что всё-таки хорошо, что я заскочила к Орочимару перед отбытием. Теперь с собой у меня был целый арсенал всяких полезных ништяков шиноби. — Слушай, Тонери, а может пока что повременим с этим планом? — интересуюсь я у него. — Почему? — он удивлен моим сомнениям. — Хамура, младший брат Хагоромо, завещал нам приглядывать за потомками старшего брата и если они создадут совсем не тот мир, что планировалось, то уничтожить их и создать новый. — Насколько я знаю, не так уж наш мир и плох, — возразила я. — Но вы выкрали статую Десятихвостого! И вы постоянно устраиваете войны! И творите всякие ужасы! И я подумал обо всём, пока ты спала! Не стоит там ничего менять! Просто создадим новый лучший мир! И всё! Так проще!.. — А ещё мы любим, созидаем, защищаем, и не обманываем! — перебила его я, ткнув в него пальцем. — Ты вот обещал, что повременишь со своим Планом! И что в итоге? Ты так рассуждаешь, словно и не давал мне никаких обещаний! — Хината! — укоризненно покачал он головой, на что у меня в животе заурчало. — Пошли есть, — деланно смутилась я, чем вызвала у него почти что умиление. — За столом продолжим наш разговор.--- ---
Замок был красив! Его убранство и архитектура поражала. Я совершенно бестактно крутила головой во все сторону, трогала все, что мне нравилось руками, осматривала Бьякуганами, и задавала уйму разных вопросов. — Однако, твои предки умели жить «со вкусом»! — подметила я, разглядывая очередную лепнину на стене и прикидывая, что мне понадобится, чтоб сделать такую же у себя в убежище? Или проще отсюда перетащить? — Тебе нравится? — поинтересовался он и его голос выдавал то ли надежду, то ли волнение. Сложно было понять. Он был приучен не показывать своих эмоций. Но меня это не удивило — так всегда положено в клане Хьюга. — Да, — честно призналась я. — Здесь хорошо, хотя нет людей, а только вот эти марионетки, — указала я рукой на очередную партию кукол, что поздоровалась со мной. — К сожалению, до сегодняшнего дня я жил здесь один, — чуть тяжело вздохнул он. «Хм, а что если сыграть на этой его слабости? Ну, не похож он на в корень отмороженное чудовище. К людям он тянуться должен, да и сомневаюсь, что ему так уж неинтересен наш мир. Возможно, он и пугает его — ничего удивительного, ведь, скорее всего, его растили на сказках об идеальном обществе (которого не бывает). Плюс ко всему этому он абсолютно не социализирован и потому чурается людей и боится с ними общаться. Нужно просто спустить его с «небес на землю» и все со временем встанет на свои места», — подумала я и догнала его. — Не спеши так, — попросила я Тонери. — Давай пойдём рядом — на земле так положено. — Положено на земле? — переспросил он, остановившись. — Ну, да, — чуть улыбнулась я ему. — Так какие у тебя на меня планы? — Я хочу, чтоб ты стала моей женой, — прямо ответил он. — И чтоб от нас пошла Главная ветвь Ооцуцуки на Новой Земле. — Притормози немного с планом «Новой Земли»! — примирительно выставила я руки вперед, отчего он значительно напрягся, очевидно, ожидая удара техникой, но его не последовало. — Не бойся, я не причиню тебе вреда. Почему ты решил забрать именно меня для этой цели? — Потому что когда-то давно, незадолго до своей смерти, мой отец привел меня на землю и там указал на маленькую девочку с Бьякуганами. В ту ночь она несла своей матери набор роллов, кажется? — он заглянул мне в глаза желая убедиться в правоте своих слов, и я кивнула, подтвердив, что он прав. — И она очень ждала рождения своей младшей сестрёнки — Ханаби, которую уже тогда так сильно любила. — Ты тогда следил за мной? — припомнила я свою, как я тогда думала, предпоследнюю ночь своей жизни, вспоминая, что мне казалось, что кто-то смотрит на меня. Я тогда подумала, что это Анбу следят, как и положено. Но оказалось, что следили тогда не только Анбу, но ещё Орочимару, Тонери и его отец. (Не Коноха, а проходной двор!) — Да, — он улыбнулся и протянул мне руку, которая чуть подрагивала от волнения. Я вложила в неё свою ладонь, чем вызвала у него восторг, который явно отразился на его лице. — Потом заболел отец, ведь пришло его время — я был очень поздним ребёнком у моих родителей. Затем я горевал о его потери и о земле не думал, а когда рискнул наведаться в Коноху еще раз, чтоб увидеть тебя, там тебя уже не было — только карточки с твоими изображениями почти в каждом доме, а ещё страницы в учебнике для этих ваших убийц-шиноби. (он брезгливо поморщился) Хотелось поспорить с ним, заткнуть ему рот, но я понимала, что он по сути прав: я была примером для подражания в учебниках для малолетних убийц, которых готовили в шиноби, которые элитные убийцы. — Это немного темная сторона нашего мира, но, знаешь, он хоть и не идеален, но мы стараемся делать его лучше, — постаралась возразить как можно мягче я. — Не все и не сразу получается, ведь столько лет мы «ходили во тьме», но однажды всё изменится. — Не проще ли создать новый мир изначально правильный? — поинтересовался Тонери, ведя меня за руку по коридору, аккуратно поглаживая большим пальцем по руке, так мягко, так нежно. — Есть ли смысл пытаться перекроить из до корней прогнившего мира что-то дельное? — Знаешь, я думаю, что наш мир изначально был правильный, и был план, и была цель, и к этому все стремились. Но со временем кто угодно может усомниться и забыть изначальное. К тому же правильный мир и правильное общество не достижимо за год или два. Да и одно поколение не в состоянии его построить. Поэтому в том, что ты видел на земле, нет ничего удивительного. Мы просто идем вперед, в наше светлое будущее, к высшей цели, к совершенному миру. Но идем мы в темноте, не зная дороги и средств достижения. И потому спотыкаемся, падаем в бездну на своем пути, и не всегда сразу можем пойти в нужную сторону, ведь вокруг темнота, и так просто принять врага за друга, а друга за врага, — пояснила я ему. Он призадумался, а потом произнёс: — Ты считаешь, что если я уничтожу этот мир, то, возможно, наши далекие потомки забудут изначальный план и цель и собьются с пути? И наш мир в итоге повторит историю этого, того, что я сейчас наблюдаю на земле? — Да, скорее всего, — кивнула я, зная, что он все равно видит, хоть и повернут ко мне спиной, идя чуть впереди и держа меня за руку. — И разница будет только в том, что войны и битвы будут куда разрушительное, чем сейчас. — Почему? — удивился он. — Потому что ты очень сильный, и наши дети тоже будут сильны, — ответила я, поравнявшись с ним. К своему удивлению я заметила на его скулах легкий румянец и смущение на лице. Очевидно, к подобным комплиментам Ооцуцук не привык. — Ты правда так считаешь? — остановился он и заглянул мне в глаза. — Про наших детей? Что они будут сильными, как я? — Да. — Тогда пусть они будут такими же красивыми, как ты, — он еще сильнее засмущался. — Спасибо, что выбрала меня и ответила на мои чувства, — произнес он чуть громче, чем говорил до этого. — Наши чувства, в любом случае должны пройти проверку временем и испытаниями, — улыбнулась я, чуть умиляясь тому, что он так наивен в этом плане. Мне показалось это милым, особенно на фоне Кабуто и Киимаро. — Что за проверки? — На земле они как бы сами случаются, но самая серьёзная — это испытание временем и искушением, — ответила я. — Я справлюсь, — кивнул он головой с самым серьезным видом, и это напомнило мне Кимимаро в детстве, с тем, как он обещало меня защищать. — Идем, а то еда остынет. Он улыбнулся более ярче, и потянул меня вперед сильнее. Я ускорила шаг, и мы поспели вперед по замку, к кухне.--- ---
За столом было много вкусного — тарелки заставили смотреть на себя долго. Красивая скатерть, столовые приборы, приятный мужчина напротив меня. И я довольно улыбаясь, наслаждалась спокойствием этого времени. Почему-то снова вспомнилось детство, проведенное в убежище, когда всё было наредкость тихо и стабильно. Но я поспешила отогнать от себя эти воспоминания. Надо отказаться от прошлого, что построить будущее. Наверное… — Даже не предполагала, что из овощей можно столько всего приготовить! — искренне восхитилась я. — Тебе нравится, Хината? Я приготовил всё это сам для тебя, пока ты отдыха, — чуть застенчиво улыбнулся он, сидя у дальнего конца достаточно длинного стола. — Ты сам это приготовил? Правда? — он на мой вопрос кивнул с интересом смотря, как я нагребаю себе еды в тарелку. — Ты отлично готовишь! Знаешь, даже лучше, чем Кабуто. — Кабуто? — спросил он. И я заметила, что его глаза слегка сузились. «Вот ревнивый засранец! Наверняка просматривал мои мысли, когда я лежала в отрубе!» — подумала я и тихо засмеялась. — Да, это мой старший брат, он отлично готовит! — У меня не было братьев, — нейтрально заметил он, тут же начиная что-то выискивать в своей тарелке, не смотря больше мне в глаза — точно подсматривал мои мысли и переживания. «Ну, да: братьЯ у меня просто легенда! Все до одного! Ты точно про них наслышан!» — усмехнулась я — Знаешь, они тебе понравятся! Кабуто старше меня почти на 10 лет. И он в отсутствии отца заменял нам и его, и наших матерей, которых у нас не было. Не сказать, чтоб он всегда и во всем был прав, но его методы имели эффект. А Кимимаро — это тоже мой старший брат, только он не на так много меня старше. Он всегда был рядом и защищал меня от опасностей мира, а ещё он сейчас правитель Отогакуре но Сато, и при нем коэффициент счастья у людей весьма повысился. — Это не все твои родственники, — произнёс он, когда я замолчала, отправляя себе в рот кусок очередного печенья. Да: пожрать я всегда любила! — Нет, конечно, нет, — улыбнулась я и заметила, что сахара рядом со мной нет. — Ой, передай мне сахара, хотя, давай я лучше поближе к тебе сяду? — Поближе? Но ведь так … — Не положено что ли? — и я схватила рукой свой стул а другой тарелку и уселась рядом с ним. — Знаешь, я уже задолбалась орать через весь стол. Так будет проще говорить, да и сидеть я планирую рядом с тобой, раз уж ты считаешь, что мы можем быть вместе. Так на чем мы там остановились? — На твоих братьях, — ответил он. А я положила ему в тарелку понравившегося мне салатика. — Вот этот особенно вкусный! — Тонери засмущался. По-настоящему. Он чуть потер лицо руками и быстро отправил себе в рот ложку положенного мною салата ему в тарелку. — Мне он тоже очень нравится! — Тонери чуть улыбнулся, взяв себя в руки. — Кабуто готовит такой салат лучше? — Понятия не имею! Он такое и никогда не готовил, так что тут можно смело сказать, что ты превзошел его в этом! — засмеялась я. — У меня есть ещё и сестры. — Ханаби и её сестра, которая твоя тезка. Она сейчас в другом измерении у Высших Кото-людей… — Нет, не только они, — я удивлялась, куда в меня лезет, но продолжала жевать и рассказывать ему о жизни в нашем мире. — Есть ещё Карин и Гаара, Таюйя мне не родная сестра — названная, но это тоже нормально — отец ее удочерил. А есть Гурен. Хочешь, расскажу её историю? — Давай, — неуверенно произнёс он. — Знаешь, многие при выборе партнера ориентируются строго на внешность и статус в обществе, ну и силу там, а вот моя сестра выбрала себе в мужья того, кто был самым чистым душой! — Да? — он чуть подался вперед, откладывая вилку в сторону. — Да, она вышла замуж за того, кто оценил её как человека, а не как того, кто является дочерью Каге Отогакуре. А было это так… И я начала рассказ про нее, и про всех остальных своих братьев и сестер. Он внимательно слушал, и, кажется, напряжение спадало. Что это было? Вот эти его улыбки и какое-то странное, невесомое желание ухаживать за мной и помогать даже в мелочах. Ко мне не относились здесь, как к шиноби. Он словно берег меня от всего мира, стараясь не обидеть и не навредить. И это было неожиданно приятно, что не могло не вызвать улыбку. И мне порой казалось, что передо мной сейчас находится какое-то странное, маленькое Светило, подобное звезде, аккуратно и бережно, согревая меня и наполняя мою жизнь теплом. И мне хотелось, чтоб и я стала для него кем-то подобным. Я надеялась на это. — Хочешь, прогуляться со мной по замку и его окрестностям? — предложил он, когда я довольная сидела на стуле, стараясь не разваливаться слишком уж сильно. — Хочу, — с готовностью встала я со своего места и направилась на выход из зала. — Пойдем? Чего сидишь? И тут я заметила, что он слегка опускает взгляд и смущается. По щекам его разлился чуть заметный румянец. «Да быть не может! Смотрел на мою задницу и засмущался своих желаний? Это вам не Кагуя с Якуши! Те, по-моему, ничего не смущаются!» — усмехнулась я своим мыслям, вспоминая, как Якуши мне грудь увеличил слегка (опробовал на мне пару лет назад технику, благодаря которой они с Кимимаро теперь озолотились — к ним за этим очередь на год вперед занимали), нагло улыбаясь, а Кимимаро ему помог. — Идём, — подбежала я к нему и взяла его за руку, от чего он смутился ещё больше. — Идем! Мне стало как-то весело и я коснулась его щеки губами. Быстро и невесомо. Он засмущался, но за мной пошел. «Надеюсь всё у меня получится. Я, конечно, не Ссшейран, но кое-что могу!» — подумала я и крепче сжала его руку своей.--- ---
Чуть позже
— Не припомню, чтоб ты делала так с кем-то, — поделился он, когда показывал мне помещения, касаясь рукой того места на своем лице, куда я ткнулась губами. Он старался сделать это незаметно, но я все равно увидела — Бьякуган полезная вещь. — Ты давно за мной наблюдал? — поинтересовалась я, когда мы вышли из зала, где по идеи должно произойти наша брачная церемония. К ней уже все было готово. — Не очень. Я ведь думал, что ты мертва. И уже отчаялся на самом деле и решил, что может ну его этот завет предков, а тут случилась Четвертая Мировая, и я увидел там тебя и понял, что ещё не всё потеряно, — ответил он. «Вот блядь! Бывает же! Я прям роковая Хьюга! Всё дерьмо, как в унитазе, вокруг меня вращается!» — подумала я и с трудом подавила нервный смешок. — Вот видишь: нет худа без добра! Не случилась бы война, мы бы не встретились, а ведь жаль. Как ты считаешь? — невольно вырвалось у меня. — Это хорошо, что так случилось, но вот война… — Все в нашем мире имеет две стороны Луны: светлую и темную. Поэтому я соглашусь: война — это ужасно, но а как же мы с тобой? Я была бы огорчена, если бы не произошло этой встречи, — ответила ему я, касаясь ладонью его плеча. — А здесь достаточно холодно, — сказала я когда мы вышли наружу из здания. — Это потому что тут постоянно сумрак, — ответил мне он, а затем резко обернулся ко мне лицом. — Хината, а свяжи мне шарф? — Что? Шарф? — удивилась я просьбе, но потом поняла, что, видать, в моих мыслях он видел и Наруто тоже, и остальных, и шарфики разные. Вот ревнивец! — Да, шарф, небольшой… — Хорошо, — согласилась ему я. — Мне не сложно. Но у меня нет ниток подходящих. (я безбожно вру, ведь нитки в печати, да и многое другое в нательных припрятано). — Вроде бы у моих предков были какие-то… — Да, нет! — перебила его я. — На земле есть нужные! Я тебе потом их хоть двадцать свяжу, хочешь? А ещё могу кофту связать, носки, варежки! Что ты хочешь? К своему удивлению я заглянула ему в глаза, и где-то внутри в районе сердца всё обожгло огнём — было в его глазах что-то такое непостижимое, что-то, что я до этого никогда не видела… Он смотрел на меня так странно, так мягко, так… «Что это? Любовь?» — пронеслось у меня в голове. — Спасибо, — улыбнулся он мне и сделал пару шагов навстречу. — Я счастлив, что ты со мной, Хината! Он сделал ещё шаг и остановился в нескольких сантиметрах от меня в нерешительности. Мгновение и его губы коснулись моей щеки. Легко и невесомо, так ярко и необычно. Ток чакры от него ринулся ко мне, и я согрелась. Кажется, в первый раз за всю свою жизнь я чувствовала что-то такое. Что-то невесомое и горячее, что-то настолько яркое, что ослепляло меня, ударяло о землю и возносило до небес одновременно. — Ай! — воскликнул Тонери и схватился за глаза. — Что с тобой? — запереживала я и кинулась к нему, и коснулась его своей рукой. — Дай, посмотрю. — Всё в порядке. Это просто знак, что Бьякуган начинает перерождаться в Тейсейган, — пояснил он. — Отдохну немного, и все придет в норму. Он пошел вперед, нарочито прямо держа спину. Но я-то заметила, что походка у него не такая уж и четкая, да и ладони сжаты в кулаки до такой степени, что побелели костяшки. В общем, было ему больно, но при мне он этого показывать не хотел. — Позволь я провожу тебя, — предложила я. Он остановился, чуть помолчал и решившись на что-то кивнул головой, чуть пошатнувшись. И я пошла вместе с ним. Как и положено, деля все напополам: и радость, и горе.--- ---
Он лежал в кровати и молча смотрел на меня. Между его бровями залегла напряженная складка, а сам он нервно поджимал губы, стоически терпя приступы боли. — Не переживай, сейчас я наложу повязку на лоб и глаза — станет получше, — рассказывала я, что буду делать. — Ты уверена, что поможет? — Нет, но у нас в клане было принято так делать, если кто-то Бьякуган перетрудит — частое явление, особенно в детстве, — я положила ему тряпку на лоб, а еще на глаза. Минуты через три он чуть глубже начинает дышать, и я вижу, что расслабляется, а, значит, боль начинает отступать. — А какой он, твой клан — Хьюга? — интересуется он у меня. — Я прожила так недолго. И история у меня необычная. Я не была дочерью его главы, но, тем не менее, по документам до сих пор ею являюсь. Хиаши сначала злился на такое вынужденное действие, как мое рождение и проживание в его доме, но потом угомонился, и всё встало на свои места. Не могу сказать, что он принял меня целиком и полностью, но отношения у меня сейчас с ним весьма ровные и доброжелательные, — объяснила я. — Не понравился он мне, — заявил Тонери, поджав губы. — Кинулся на меня сразу, даже разговаривать со мной не стал. А я их звал всех сюда… Ты вот пошла со мной. — Ну, у него есть такая привычка — сначала делать, а потом думать. Тут тебе надо было скорее всего с Хизаши, его старшим братом, говорить, — усмехнулась я. — Но так то он неплох на самом деле. Моя мать Ханаби по-началу не принимала меня. А потом долго горевала, когда считала, что меня больше нет. А Неджи для того, чтоб найти меня, убежал из Конохи и организовал свою Деревню. Он воистину уникален! Среди Хьюга есть ещё две моих сестры. Одну из них ты принес сюда непонятно зачем, а вторая в клане ошивается. И есть дядя Хизаши. Знаешь, он из младшей ветви, и они, когда я была маленькой, не ладили с Хиаши. Но потом всё наладилось, — продолжила я рассказ. — И как они там все вместе живут? — заинтересовался он, и я поняла, что любознательность, кажется, победит, фанатичность. — Так-то выжить в мире не просто, да еще и так отличающихся от других людей внешне, какими являются Хьюга. Но они очень грамотно управляют кланом и он процветает. А теперь, когда они ушли вслед за Неджи, всё стало еще замечательнее… — А их печать? — Теперь это просто защита Бьякугана и ничего больше. Неджи внимательно следит за главой, и поэтому что либо кому либо сделать очень проблемно по своей дурной прихоти, — засмеялась я. — Главный в клане Неджи? — Нет, Хиаши, — поясняю я. — Он — Глава клана. А Неджи не совсем входит в клан Хьюга. Он Глава Нового Узушио. Это Деревня, и туда входят многие кланы, но Хьюга живут чуть особняком. — А кто станет Главой после Хиаши? — Точно не известно, но на этот пост один из претендентов — это я, и Ханаби (младшая), — ответила я правду. — Но я пока что не горю желанием. — Почему ты не хочешь? — удивился он. — Мне хватает исследований, и я наконец-то смогу заняться своей жизнью, — пожала я плечами. — Исследованиями? Ты хочешь покинуть меня? — обиделся он, и открыл свои усталые глаза, отодвинув с них тряпку. — Не говори ерунды! — прикрыла я его глаза ладонью, чуть массируя нужные точки и пропуская через них чакру. — Исследования можно вести и здесь, а результаты передавать на землю. В этом нет ничего уникального! — Так ты останешься со мной? Не смотря ни на что? — Я останусь с тобой, но у меня есть условие. — Какое? — Не разрушай землю, — просто ответила я. — И мы с тобой вместе останемся на Луне, и будем тут жить: ты и я. — Но люди отошли от замысла Хагорома… — Да Хагоромо много дичи сделал за всю свою жизнь, и замысел его изначальный был возможно неверный. Так что не будем особо на этом зацикливаться, — заявила я и погладила его по голове, на что он ахнул, очевидно уже забыв о таких ощущениях, простых и человеческих. — Ты подумай об этом и чуть позже мне скажешь. Сколько у нас есть времени? — Немного, но я сообщу тебе о своем решении в ближайшие сутки, — чуть растерянно и напряженно ответил мне Тонери. — Я всё ещё не думаю, что твое предложение — хорошее решение. Проще было бы сломать землю… — Ломать не строить! Строить не ломать! — перебила его я. — Разломать всегда можно, а вот попробуй потом построй! И еще неизвестно что в итоге будет с новым миром! Тут-то мы всё знаем, и потомки наши будут сильные и смогут приструнить местных, а в Новом Мире они будут лишь одни из многих. Какой смысл? Проще остаться здесь и наплодить сильных Шиноби для управления землёй, чем ломать и создавать всё с нуля! И тогда они смогут направлять шиноби в нужное русло! Подумай об этом, — заявляю ему я и направляюсь на выход. — Куда ты? — он стремительно садится на кровати и снимает повязки. — Я к Ханаби — хочу проверить её состояние, — объясняю я ему. — И, кстати, её нужно будет отослать обратно на землю. Негоже неволить её здесь — она не давала своего согласия быть с тобой, в отличии от меня. Ты ведь просто вырубил ее, подкравшись со спины? На это Тонери мне ничего не ответил, а впрочем, я его ответа дожидаться и не собиралась — и так знала, что я права. Покинув его комнату, я отправилась к сестре. Она в себя так и не пришла, сколько бы я ни пыталась привести её в чувства. И это меня напрягало на самом деле гораздо больше, чем план Пучеглазой Луны. Где он заныкал сокровище я и так знала, и потому не особо переживала за то, как его разрушить. Но вот нужно ли разрушать? Столько дармовых Бьякуганов! Такой потенциал! Изучить бы!--- ---
На земле.
Когда к пещере подлетели на своих драконах Кимимаро и Кабуто, на входе их уже поджидал Орочимару вместе с Карин. — Ты же сказал, что об этом никто не знает, кроме нас! — Кимимаро был явно недоволен. — Мы справимся сами. — С Тонери, может и справитесь, но мне там кое-что надо! И я это планирую забрать! — ответил змеелюд. — Спешивайтесь и готовьтесь к пробежке — там не такие уж и большие расстояния на самом деле. — И что же ты хочешь взять? — интересуется Кабуто. — Это их оружие из Бьякуганов, которым он планирует разрушить землю! Планирую запечатать его и приволочь сюда! — заявляет змеелюд. — И как ты это сделаешь? — интересуется Кабуто. — В меня просто запихаем. А потом на земле извлечём! — произносит Карин. — И ещё надо бы живьем Ооцуцука привести! Отцу нужен материал для исследований! — Как пожелаете, госпожа-Учиха, — шутливо поклонился ей Кимимаро, а Кабуто усмехнулся. — И как тебя Мадара-то отпустил? — А кто его спрашивал? Он остался на земле и следит за Луной, и если она станет критически близко, то он просто отшвырнет её ударом из Сусано. С Нагато тоже поговорили: он готовится к созданию заградительного барьера вокруг земли, чтоб помешать Луне упасть, хотя, как мы уже заметили, Луна не так рьяно к нам приближается — она замедлилась. — Думаешь, у неё получится его остановить? — интересуется Якуши. — И не вздумайте мешать сестре! Это её право и её счастье! — взвизгнула Карин во все стороны испуская чакру. Камни начали дробиться, и подниматься в воздух, образуя смертоносную крошку вокруг Узумаки, которую она готова была запустить в любого и истереть в порошок. — Да, нет, конечно, нет, — заверил её Кимимаро, понимая, что с противной лохудрой лучше не связываться. Карин хмуро кивнула обоим братьям, но никто не видел, что Якуши и Кагуя незаметно сложили из пальцев «крестик».--- ---
Замок Тонери Ооцуцуки
Я лежала рядом с Тонери и гладила его по голове. Он блаженно улыбался — еще один приступ боли отступил, и теперь он был вполне счастлив. — Спасибо тебе, Хината, — произнес он и сильнее обнял меня. — Я и не думал, что ты будешь заботиться обо мне. — Раз мы решили быть вместе, то ведь должны заботиться друг о друге? Разве я не права? — поинтересовалась я и промокнула его лицо специальным составом, что восстанавливал кровообращение и исцелял. «Разработанный Кабуто совместно с Кимимаро», — вспомнила я и тут же отогнала от себя эти мысли. Всё! Нечего о них вспоминать! А то голова заболит! — Права, — Тонери улыбнулся и обнял меня покрепче. — Ты ведь свяжешь мне шарф? — Когда вернемся на Землю, я начну с носок, — пообещала ему я. — У тебя такие ноги холодные! — Обычно я так не мерзну. Наверное, это из-за Тейсенгана, — он взял с прикроватной тумбочки зеркало и посмотрел в него на свои глаза. — Вы на Земле странно одеваетесь. — А? Ты об этой одежде? — я осмотрела свою одежду, которая была как бы больше по сезону, чем в аниме. — Да, — он кивнул головой. — Я готовился к твоему прибытию и сшил для тебя новую. Хочешь покажу? — Давай! — воодушевилась я в предвкушении.--- ---
Я стояла и смотрела на себя в большое зеркало в полный рост. На мне сейчас был одет тот самый костюмчик, в который была облачена каноничная Хината в момент своего почти что выхождения замуж за Тонери. — Тебе очень идет, Хината! — восхищался Ооцуцуки и крутился вокруг, периодически поправляя фату и складки на юбке. — Ты, правда, сам сшил это? Для меня? — поражалась я, вспоминая, что я когда-то думала, что одежда ритуальная, и потому универсального размера. И просто передается из поколение в поколение. — Да, — заулыбался он мне. — Скоро состоится наша церемония заключения союза, и это твоя одежда для него. — Я хочу, чтоб сюда прибыли мои родственники… — Весь клан Хьюга? — удивился Тонери, с трудом подобрав челюсть, которая совсем не аристократично упала почти до пола. — Хиаши я не хочу видеть! — Нет, клан Хьюга, пожалуй, не надо сюда волочь, — поспешила я взять его за руку и погладить, успокаивая. — Я про своих родственников по линии Шимура. — Но они такие… — Я просто росла с ними, и мне бы хотелось, чтоб меня благословили перед тем, как я стану твоей женой. Тебя ведь ещё в детстве на союз со мной благословил твой отец, а вот меня — никто пока что (безбожно врет). Я, конечно, девочка уже взрослая, но все равно мне бы хотелось, чтоб они пришли сюда, ну или бы мы заключили союз на земле, — объяснила я. — На земле? — Тонери нахмурился. — Да я еще до конца не определился, останется ли она нетронутой! — заявил он и направился на выход. — Разумеется останется целой и невредимой! — заявила я. — Нам ведь надо, чтоб кто-то помогал нам в будущем! — С чем? — Тонери останавливается, впрочем, не поворачиваясь ко мне, продолжая стоять спиной. — С тем, чтоб в случае чего отражать атаки других шиноби, которые могут прилететь с иных миров и попытаться нас поработить! Клан Звездных Ооцуццуки вполне себе реальный! И он большой! И ты это знаешь! И они не едины! Мы установили связь и то не прочную только с одним их домом, — сказала ему я. — Я не хочу, чтоб в итоге моих потомков кто-то неволил только потом, что Хамуро с Хагоромо какую-то дичь творили! К тому же на земле есть много интересного! Тонери обреченно вздохнул. Он повернулся ко мне и посмотрел мне в глаза. — Я знаю, про иных Ооцуцуки, — наконец заговорил он. — Они пару раз прилетали сюда, на Луну, за время моей жизни. Они мне не показались особо дружелюбными, хоть и пытались такими казаться. Они постоянно пакостили, когда я отворачивался, да и много в их поведении было странного. Одна из причин, по которой я хотел уничтожить этот мир — это то, что жители земли очень сильно напоминают мне прилетавших Ооцуцуки: такие же лицемерные, лживые и эгоистичные. Я хотел, чтоб мои детям достался лучший мир. — Это Пустой мир что ли? — со скепсисом произнесла я. — Ты ведь прекрасно понимаешь, что там, в космосе, есть много звезд, и вокруг них есть планеты, а это значит, что там есть целые миры населенные Ооцуцуками! Как думаешь, через сколько веков наши потомки смогут дать отпор пришлым Ооцуцуки? Тонери замолчал и виновато посмотрел на меня. — Нам выгодно, чтоб Земля существовала, — сказала я с нажимом. — Хотя бы для того, чтоб в итоге отбиться от нападения! — Тонери вздохнул. — Я думаю, что выполнение завета предков может подождать и быть отложено на неопределённый срок! Тут проблемы как бы посерьёзнее висят в воздухе! И я, и ты, и наши дети, могут быть уничтожены через несколько лет какими-нибудь пришлыми Ооцуцуки, из иного Дома, какого-нибудь далекого! И тут не особо поможет замужество моей тетки на одном из них. — Мне надо подумать, — произнес Тонери и вылетел прочь из помещения. Я осталась у зеркала, и почему-то я уже знала, что его уверенность в правоте своего действия уже пошатнулась. Платье красивое, мне очень шло. Я еще раз посмотрела на себя в зеркало и решилась положить последний камень на чашу весов с свою пользу. Я поправила платье еще раз, разгладила складки, усмехнулась, жалея, что никто не может меня сейчас сфотать — это ведь эпичный момент… И я пошла следом за Тонери.--- ---
Я обнаружила его неподалеку, в коридоре. Он стоял у окна и смотрел вдаль. Тонери заметил, что я рядом, но пока что молчал. Помолчал минуты две демонстративно, а потом повернулся в мою сторону. — Я решила, — произнесла я, не дав ему открыть рот, и видя его недовольство. — Мы слишком медлим! Наши дети — вот те, кто станут защитниками этого мира, те, кто смогут его отстоять перед любыми вторженцами, его героями! И где же они? А они еще даже не в «пути» сюда! Так почему мы стоим? Чего ждем? Я считаю, что мы должны поспешить: не стоит откладывать Церемонию! Проведем её сегодня же, чтоб наши потомки не прослыли потом на Земле бастардами! Он хватанул ртом воздух, не веря своим ушам. Его руки коснулись моих плеч, а потом поскользили вверх, к лицу. — Хината… — Я все решила! — заявила я. — Мы должны спешить! Ты согласен быть мои мужем и тем, кто создаст вместе со мной Новых Шиноби? Он кивнул, нервно улыбнулся, затем заулыбался шире, а потом его лоб соприкоснулся с моим. Он закрыл глаза, очевидно понимая, что все теперь будет хорошо, и я обняла его крепче. Наши губы сомкнулись в поцелуе. Он был таким робким, неуверенным… — Завтра, — произносит Тонери. — Завтра с утра. — Лучше бы сегодня, — поторопила его я. — Я уже одета — осталось одеться только тебе! — Хорошо, — он счастливо улыбается, до конца не веря в происходящее. — Давай сегодня. — Иди, одевайся, а я пока что схожу к Ханаби — проверю её, — ответила я и пошла в сторону комнаты младшей сестры. — Хината… — Что? — Спасибо… Я улыбнулась, засмущавшись. Мне стало тепло и уютно. Я не стала долго стоять и пошла по коридору вперед, а Тонери все смотрел мне вслед.--- ---
В комнате у Ханаби
— Ханаби, Ханаби, — позвала я, когда зашла к ней в комнату. Но она так и не приходила в себя. Я с раздражением подумала, что он, кажется, периодически добавляет ей снотворного, когда я не вижу. И это не есть хорошо — продукты жизнедеятельности тела надо выводить из организма, иначе она сдохнет в итоге от отравления, какой бы сильной шиноби не была. Напитала ладони медицинской чакрой и начала водить над красивым стальным тазом с водой. Вода сформировалась в шар, и я погрузила его в тело Ханаби, выводя из крови скопившиеся там шлаки. Затем продолжила, пока меня не устроил окончательный результат. Вода была вылита в раковину, и я посмотрела на себя в идеально чистое зеркало в красивой резной раме. Красивые стены с выложенной на ней мозаикой, идеальные коврики на полу, и я — такая неидеальная, с уже сейчас иногда проблескивающими седыми волосами и напряженным взглядом, с постоянно залегающей складкой между бровями… Я была чужеродна для этого места. И эта мысль напрягла меня, испугала. Я открыла кран и брызнула рукой на гладкую поверхность стекла, заслоняя моё отражение налипшей водой. — Так лучше, — прошептала я. Меня отвлек от мыслей появившийся в дверном проеме Тонери. Тяжесть непонятно почему посетивших меня мыслей покинула меня, и я заулыбалась. Приятное ощущение его чакры словно окутало, заставив забыть о всех проблемах. — Извини, я задержался, и …не должен был входить сюда без стука… — произнес он, когда увидел меня и осознал, что я тут вообще-то могла и мыться, например. — Ничего, — я отмахнулась и поспешила к нему на встречу. — Мы скоро станем мужем и женой и будем жить вместе. Нам надо бы привыкать. Уже сегодня это случится! Он зарделся еще сильнее и коснулся пальцами правой руки красиво очерченных губ, явно смущаясь. Я обняла его и он слегка вздрогнул, напрягаясь. Но почти тут же расслабился и обнял меня в ответ. Я прижалась к нему ближе — стало так спокойно и как-то по-особенному торжественно. На мгновение закрыла глаза, наслаждаясь моментом. Но отчего-то мне захотелось их открыть, и я увидела наши отражения в зеркале — моё было покрыто брызгами воды и было нечетким, словно и не я там, а его — без искажения. — Идем, моя избранная супруга, — произнес он и потянул меня за руку за собой, в большой зал. Тут снова подошло время принятия пищи. Я сразу села рядом с Ооцуцуки и немного подумав, протянула руку вперед, коснувшись его руки. Он улыбнулся и, приподняв её, коснулся моей руки своими губами. Я смотрела в его глаза, он в мои, и, кажется, время остановилось. Меня посетило странное желание — сидеть вот так всегда и тонуть в его глазах… «Не в его глазах — в глазах Ханаби», — пронеслось в моей голове и наваждение спало. Отчего-то всё это на миг показалось каким-то неправильным, но я отогнала от себя эти мысли. Вернут Ханаби глаза — её родственники поделятся. Да и не фиг быть такой кулемой — не успела отвернуться, как её уже стащили и глаза вынули. Я даже позволила себе мимолетную улыбку с виду без причины — у клана Хьюга какой-то злой рок — всех наследниц кто-то пытается украсть. Я на миг задумалась, вспомнив о своей самой младшей сестре — Хинате-2, и мне отчетливо показалось, что на ней эта традиция должна закончиться.--- ---
Мы поели, правда, немного. Тонери замер, в нерешительности, а потом резко встал с места, и произнес: — Если ты все еще не передумала, то знай: я готов нести ответственность за тебя и за твоих детей! И если ты не против, мы можем совершить обряд сейчас же… — Идем, — я подскакиваю с места. — Поспешим! И я побежала, а следом за мной побежал и Тонери. Стало в миг как-то легко, просто и естественно. Мы достигли нужного нам зала слишком быстро. Ооцуцук улыбнулся мне и принес на подносе печенья — те самые, ритуальные. — Это весь поднос надо съесть? — спросила у него я. –Тога мы зря ели до этого… — Нет. Только одну. И то на пополам. Как символ, единства нашей судьбы, которая теперь одна на двоих, — произнес он так и замер, смотря на меня с этим подносом в руках. Я взяла одну из печений с него, и он поставил поднос на столик, что, оказывается был неподалеку со мной. Я положила печенью в рот, и он, увидев это, заулыбался, и подошел ко мне. — Я тоже счастлив, что мы вместе, Хината, — произнес он, и нагнулся ко мне, откусывая печенью. Наши губы соприкоснулись — ритуал завершен.--- ---
Мы застилали помягче постель в его комнате. Церемония пришлась на вечер. Я смены суток тут не замечала. Хотя, тут всегда было одинаково сумрачно, но Тонери как-то знал, какое именно время суток в данный момент. В комнате Тонери было все приблизительно, как в той, которую он предоставил мне, только из неё можно было легко попадать в две, что находились выше её на один этаж и два соответственно. Я поднялась в самую верхнюю комнату и выглянула в окно, а затем вышла на балкончик и посмотрела наверх, в небеса, на звезды, но их тут не было… — О чем ты задумалась, моя супруга? — поинтересовался Тонери, становясь рядом со мной и стараясь смотреть туда же, куда и я. — Что ты там видишь? Там ведь ничего нет. — Вот именно, — произнесла я и сама удивилась, сколько печали было в моем голосе. — А там должны быть звезды. — Звезды? — переспросил он, еще раз смотря туда же, куда и я. — Но их тут никогда не было. — А на земле, когда ночь, на небе, подобно огромному цветному ковру, располагаются звезды. И их свет наполняет небеса. И мне бы хотелось, видеть их по ночам, и чтобы наши дети тоже их видели, и чтоб их видел ты. Знаешь, когда смотришь на них Бьякуганами, они видны иначе. Не так, как их видят обычные люди своими обычными глазами. Вокруг них видны цветные ореолы и небо еще краше, чем есть. Ты смотрел на звезды когда-нибудь Бьякуганами, глазами наших предков? — Нет, — ответил он, еще раз посмотрев в сумрачную даль, на внутреннюю сторону Луны, словно силясь что-то там разглядеть. — У меня появились глаза не так давно. — Тебе нужно будет их увидеть! Это незабываемое зрелище! Он ничего не ответил, хотя хотел. Ему помещала резкая пронзительная боль в глазах, и он пошатнулся, хватаясь за них руками. Я удержала его отпадения — он слишком сильно наклонился назад и чуть было не перевесился через перила балкона. — Хината? — он несмело улыбался и смотрел на меня с каким-то восторгом и неверием одновременно. — Ты спасла меня, Хината! Хотя ты ведь могла этого и не делать… Просто подтолкнуть меня вперед — я бы не успел что-то предпринять — боль ведь так сильна и ты это знаешь — ты ведь ирьенин! — Боевой ирьенин, — поправила я его, понимая, что он до сих пор не верит в искренность моих чувств, думая, что все это только ради спасения мира Шиноби. — И это норма для нас — спасать жизни. — Но ты спасла мою, хотя была и не обязана, — он заулыбался смелее. — Знаешь, я ведь понимаю, что украл твою сестру и этим заставил сюда прийти тебя. Ты ведь не пришла сюда добровольно, и сейчас бы твой побег был бы вполне осуществим — с моей смертью… Неужели ты и в правду что-то чувствуешь ко мне? И наши отношения — это не просто расчёт и необходимость? «А он не так наивен, как мне по началу казалось! Я-то думала совсем слегка дурак в плане отношений. Все эти его высокопарные речи, возвышенно-официальные словечки в адрес нас двоих. А он просто понимал, что Хината (то есть я) вполне может и врать ему в наглую, но все равно старался строить с ней отношения. Так ведь было в аниме? А потом все-таки ему ничего не удалось — она его обманула. Но я-то не она, так что тут все будет по-другому! Лучше! И его жизнь тоже будет лучше, и моя!» — подумала я и сделал к нему шаг вперед, встав ближе. — Я пришла сюда добровольно, — произнесла я. — На самом деле, когда я увидела тебя, я поняла, что ты — то, что я давно искала и ждала. И потому я здесь. Ханаби тут ни при чем. И именно поэтому ты до сих пор жив. Как я уже и сказала — я боевой ирьенин. И мне слишком легко отнять чью-то жизнь во имя своей. Но я не хочу отнимать твою — я хочу, чтоб ты жил, чтоб увидел вместе со мной и нашими детьми звезды, сияющие на небесах! Это так красиво! — Хината… Он замер на миг, а потом сделал шаг ко мне, и расстояние, что нас разделяло исчезло. Его губы коснулись моих так мягко, так невесомо. У меня закружилась голова от запаха его чакры. Теперь я в полной мере понимала Орочимару: ну как тут устоять, когда ты ощущаешь человека своим продолжением? Частью себя — естественное и неотъемлемой? Тонери обнял меня сильнее и слегка углубил поцелуй. Я не стала подавлять желание своего тела и потерлась о него, отмечая, что кто-то уже вполне готов к тому, чтоб знакомиться со мной ближе. Я разорвала наш контакт и отошла в тень комнаты, отдалившись на один шаг от него. — Почему? — он произнес это с таким сожалением. — Ты не любишь меня? Ты обманываешь меня? — Ну что за чушь? — я усмехнулась и задрала одежду и, схватив его за руку, пихнула ладонь между ног, обнажая промежность. — Вот видишь — я уже вся мокрая! Я хочу тебя! Прямо сейчас, но твои глаза… Они болят… — Да насрать на них! — он куда-то растерял свою мнимую аристократичность и теперь, смотрел на меня так же, как и все остальные мужчины до этого момента. По его губе вниз скользнула струйка слюны, и он даже не вытер её рукой. Он облизнул губы и они стали мокрыми. К земле построилась еще одна дорожка влаги и он стремительно опустился на колени передо мной, разрывая руками мои не слишком то что-то скрывающие трусы, открывая себе лучший доступ к моему телу. Он прильнул ко мне, заставляя меня забыть о последних каплях смущения, заставляя меня увидеть звезды перед глазами. Слишком хорошо — я потеряла равновесие и стала заваливаться назад. Он понял это и смягчил мое падение, после раздвигая руками мои ноги еще шире и касаясь моей промежности губами. Перед моими Бьякуганами вспыхнули звезды! Я видела их через все преграды, что были здесь. Они пылали ярким светом манящих ореолов, призывно и так по-родному. Ооцуцуки издал какой-то первобытный и такой естественный рык, отстраняясь от меня и срывая с меня одежду. Она не могла сопротивляться человеку, у которого сейчас от переизбытка чакры светились руки. Я вывернулась и скальпель чакры прошел как надо — ткань его одеяний была разрезана ровно, и я устремилась вперед, вбирая в свой рот его восставшую плоть. Его тело выгнуло назад с тихим стоном. Ладонь его легла мне на затылок, и он, повинуясь, наверное, какому-то инстинкту, толкнулся глубже мне в рот. Это не длилось долго — он отстранился от меня, стараясь выровнять дыхание. Я вытерла наскоро губы и подбородок и оглядела его — идеальное тело, наконец-то растрепанные волосы, горящий, как у шиноби, огнем взгляд, и готовность брать то, что он считает своим. Мне не хотелось тянуть — я быстро опустилась на пол и потянула его ближе к себе, обхватывая ногами. Тонери замер лишь на мгновение, смотря мне в глаза — я кивнула ему, и он устремился вперед, внутрь меня… Я рефлекторно сжалась — природа его не обделила. Кажется, из уголка моего левого глаза скатилась в низ какая-то тупорылая слеза. «Какого хрена я ною? Глупая что ли?» — и я расплылась в чуть кривоватой улыбке, такой же, как и у Орочимару. — Прости, прости, Хината, — произнес спешно он, смотря в мои мокрые глаза. — Да херня! Давай! Продолжай! — отозвалась я и двинулась бедрами к нему навстречу и он начинает двигаться во мне, стараясь войти поглубже. — Давай, сделай уже это! Я столько лет этого ждала, но была вынуждена терпеть! — Но почему? — Из-за Кабуто и Кимимаро. Я изначально должна была достаться кому-то из них, лучшему… — Ты моя! Ты досталась мне! — Да! — Хочешь, я убью их? — спрашивает меня он, на полном серьезе, останавливаясь. — И они не смогут ничего тебе запретить! Могу и твоего отца за одно в Чистый Мир отправить! Так будет правильно — ты станешь свободной… — Я уже свободна, здесь, с тобой. И ты тоже свободен. И никто не сможет нам указывать — вся свобода здесь, — и я указала на голову. — Всё находится в нас. И потому никого не надо убивать с самого начала. — Тогда давай не будем о них? Меня это напрягает, — и он качнул бедрами навстречу мне. — Да, не стоит, не понимаю, почему я о них вспомнила? Наверное, я просто Глупая Хьюга? — Нет, — он продолжает двигаться, но я вижу, что ему все тяжелее говорить со мной -все его мысли сейчас сосредоточены на другом, более важном в данный момент. — Ты не глупая. Ты сказала верно… Теперь их нет рядом, и ты будешь только моей, будешь светить только для меня, как звезда на небе… Как Солнце…--- ---
Самый Древний танец мироздания был окончен в очередной раз. Не мы первые — не мы последние в этой вселенной. Мир где-то тихо тлел своей жизнью, вращаясь, кажется, вокруг нас двоих. И это мы сейчас в нем самое главное. Тонери взял своей ладонью мою ладонь, и я с удивлением отметила, что подрагивают руки не только у меня. — Ты… Я хочу спросить у тебя сейчас, — произнес он, облизывая свои ставшие сухими губы. — Ты согласна быть моей? Даже если мы отправимся на землю? — Да, Я буду твоей единственной, я буду твоей Звездой, я стану твоим Солнцем, и буду светить только для тебя, забыв об всех других, — ответила я и повернула голову в его сторону. Из его глаз по лицу скатились слезы. Он улыбался, смотря туда, где над этим домом должны были бы быть звезды, будь мы на земле, но звезд не было — тут был только сумрак, который даже теней нормально не отбрасывал, сглаживая очертания. Его глаза засветились, и я испугалась — что происходить? Но приступа боли не последовало, и Ооцуцуки произнес: — Не бойся, моя возлюбленная супруга я просто остановил приближение Луны к Земле. Теперь это не важно — Я знаю, что смогу построить Новый Мир. Свой Новый Мир благодаря тебе… Моя возлюбленная… Моя возлюбленная супруга… — Просто Хината, — произнесла я и наши губы вновь слились в поцелуе, и Древний Танец Мироздания начался вновь.--- ---
На следующий день
Мы собирались на землю. Туда, где я выросла, в Убежище, что создал Орочимару. Тонери поспешно запечатывал то, что нам может пригодиться в свитки, что я взяла с собой, а я велела ему не слишком стараться — скоро мы прибудем сюда снова. — Всего на месяц же, — я улыбаюсь. — А потом месяц будем жить тут. — Но тебе так понравились эти одеяла, и эти подушки… Я хочу, чтоб тебе было хорошо, — ответил мне он. Пакуя все, что было нужно, по его мнению. Я же не особо лезла. Мне было чем заняться. Я прошла в комнату младшей сестры, и поняла, что её нужно во что-то укутать, и уже потом помещать на летающую платформу. Этим я и занялась. Она в первый раз заворочалась во сне, и я поняла, что снотворное наконец-то перестает действовать. Но я решила разбудить ее на земле, уже в клане, а еще лучше после пересадки Бьякуганов. Так что я потеплее её укутала, и перевязала тесьмами, чтоб одеяла не развязались по дороге. И она не замерзла. Я посмотрела на неё спящую. Она спала так же безмятежно, как когда-то, когда она только родилась, и я в первый раз увидела ее. Где-то в душе кольнула: она лишилась глаз, и, значит, я не уберегла, ведь я — старшая. — Хината, я скоро закончу, — оповестил меня Тонери, заходя к нам в комнату. — Я уже настелил теплых одеял для Ханаби — ей будет тепло. Я кивнула головой и вышла следом за ним. Он отправился что-то еще забирать из замка, а я вышла наружу.--- ---
Снаружи было весьма прохладно. Я не спеша прогуливалась, рассматривая внутренне строение этого странного места. Предки Тонери однозначно обосновались здесь со вкусом и надолго. Интересно, ка выглядело это место в лучшие времена? Очевидно, здесь было много людей! Тут повсюду бегали дети, наверное, было куда шумнее, чем сейчас. Ветер вновь подул, и я посмотрела Бьякуганами туда, где пролетал пресловутый остров и замерла на месте: глаза не врали — тут лазал Орочимару. «Бля…», — я постаралась думать потише. Меня тряхануло так, что мало не показалось. Какого хрена он тут делает и как Тонери его не засек? Я с раздражением развернулась и пошла в замок к Ооцуцуки — еще не хватало, чтоб он увидел этого идиота (или идиотов — уж не мог он сюда один нарисоваться)и по итогу тут состоялась битва, и я не смогла забрать его с собой. Я остановилась, запнувшись, и потеряв равновесие, вовремя схватившись рукой за стену, что позволило мне аккуратно опуститься. Послышались шаги — это Тонери приближался сюда. Он, увидев, что я упала, устремился ко мне и поднял меня на ноги, внимательно осматривая. — Ты в порядке, Хината? — спросил он и еще раз осмотрел меня. — Да, — ответила я ему. Этот странный запах чакры снова окружил меня и я не сдержалась, коснувшись ладонью его лица. Он повернулся ко мне, перестав смотреть наружу, и я утонула в его Бьякуганах… — Тонери, — произнесла я. — Я тут думала о том, как хорошо будет, когда здесь появятся дети и станет более шумно. Представляешь? Он замер и посмотрел на меня еще раз внимательно, а затем произнес: — Я тоже думал всю ночь сегодня об этом… И, знаешь, я хочу, чтоб мои дети видели звезды над своими головами. Чтоб их путь был освещен ими, чтоб они не ходили, подобно мне, и мои предкам в сумраке. — А как же план твоих предков? — не удержалась я. — Тот самый нерушимый завет? — Всё находится здесь, в нас, — и он указал на голову. — И свобода тоже. И она у нас ровно на столько, насколько мы сами себе её позволяем, — он ненадолго замолчал. — И я не обязан выполнять то, что мне велел мой отец. Он мог быть и неправ. Особенно на счет тех, кто живет на земле, там, внизу. Я уже вижу, что среди них есть ты! Ты, моё Солнце! Он обнял меня, и я закрыла глаза, наслаждаясь моментом. — Спустимся сегодня вниз и будем смотреть на звезды? — предложил он мне, хотя мы и так сегодня должны были спуститься. — Да, — я кивнула головой. — А потом через месяц сюда вернемся, а потом — обратно… — Угу, — он кивнул головой и вдруг я поняла, что Тонери замер, напрягся, пристально смотря за мою спину. — Значит, я вовремя? — я услышала у себя за спиной голос Орочимару. — Всё-таки скоро моя любимая дочь выйдет замуж? А я уже и не надеялся… — Как ты сюда попал? — Тонери был явно удивлен и недоволен. — Не столько как, а благодаря чему ты меня не заметил. Так надо было спросить, — змеелюд усмехнулся. — Но это все ерунда. Нам надо бы подумать о том, как обезопасить твоё оружие, что тут хранится. Защитить его, сберечь от тех, кто может его украсть… — Вы в курсе про это?! — Тонери наконец отпустил меня и отправился в сторону Орочимару. — Иногда Хината видит сны, и в них будущее, — змеелюд пожал плечами. — Это ей от меня досталось в наследство. Но, возможно, нам стоит пройти куда-то в более подходящее место для разговора? — Кто еще здесь? — Тонери явно что-то почувствовал и стал зыркать Бьякуганами во все стороны. — зачем вы пришли сюда? Я вас не звал! — Да, мы сами пришли — без твоего приглашения, и я приношу а это свои извинения будущему мужу своей дочери… — Мужу! Законному мужу! — я наконец-то отошла от шока и вскочила на ноги. — Что вы тут делаете? Вас в самом деле никто не звал! — Я сейчас все объясню, — змеелюд выставил вперед руки в примирительном жесте. — Возможно, стоит поговорить в другом месте? Со змеелюдом порой спорить было бесполезно. И я со злостью скребанула зубами, а Тонери сдержался, но пригласил Орочимару в столовую.--- ---
Змеелюд умел трепаться. Это его талант в полной мере не унаследовал никто из нас. А порой так жаль! И вот теперь, сидя напротив Тонери, он уже обсуждал с ним, что они вместе будут делать на земле, и куда разместить и спрятать там Оружие его предков — ведь целый месяц тут никого не будет, и стащить может кто угодно, а как бы жалко. Я тяжело вздыхала: моё счастье было омрачено вот этим всем. Но это мир шиноби. И тут иначе, по-ходу не бывает. Я поняла, что я тут лишняя, и мне стоит пройтись — и время пройдет быстрее, и голова остынет от всего этого зведеца. Как только я вышла наружу, то обнаружила Кабуто и Кимимаро. — Хината, — Кимимаро несмело улыбнулся и сделал мне на встречу шаг. — Мы знаем, что не следовало сюда приходить, но сама понимаешь… — Понимаю, что вы все не рассчитывали, что я справлюсь, и что он остановит Луну, — с сарказмом произнесла я, посмотрев по очереди на них обоих. — Это не так, — Кабуто был хмур. — Мы беспокоились за тебя и этот Тонери… — Это теперь мой муж, мой законный и возлюбленный супруг! — перебила его я. — И теперь учитывайте этот факт! — Но Хината! — Кимимаро подошел ко мне ближе. — Всё равно… если ты это делаешь ради всех нас, то ты не обязана… — Я делаю это ради себя, — заявила я и усмехнулась. — Я хочу для себя счастья. Это сложно понять? Я хочу быть счастливой с ним. Установилась тишина. Здесь, внутри Луны, она казалась неестественной. В сумраке, в котором никогда не наступит рассвет, мы казались какими-то далекими теперь. Они оба молча смотрели на меня, а я смотрела на них. Печально: все кончилось, так и не успев начаться. Мы выросли, но нам не хватило время на то, чтоб уделить его друг другу в полной мере. Проблемы кланов, Отогакуре, наше становление в этом мире… Мир шиноби слишком непрост, и порой случает то, что случилось… — Я хочу, чтоб вы тоже были счастливы, — наконец, произнесла я. — И вы будете счастливы с кем-то, кроме меня. Я уверена в этом! Если надо, я найду вам тех, кто вас устроит! Или создам… — В этом нет необходимости, — Кимимаро натянуто улыбнулся. — Всё пройдет, и это — тоже. Мы справимся. И мы рады, что ты нашла того, кого смогла полюбить больше, чем нас, и кто, я надеюсь, любит тебя так же сильно, как любим мы. — Знай, что мы всегда будем рядом, — произнес Кабуто. — О! А вот и Хината! — услышала я у себя за спиной голос Орочимару. — Как я и думал: она тут вместе со своими братьями! Они так переживали за неё, Тонери! Если бы ты знал… …Они говорили о разном, обо всем. Молчала я, молчали Кабуто и Кимимаро. Карин изредка вставляла нужные слова. Оружие Лунных Ооцуцуки запечатали и забрали с собой. И теперь все было готово к отбытию отсюда. И вот летающая платформа Тонери оторвалась от земли, и подняла в воздух его, меня и Ханаби, которая все еще спала… Я обернулась и посмотрела на замок Тонери. Отчего-то стало тоскливо, словно я что-то теряю, но я не могла понять что. — Мы летим домой, Хината, — услышала я ободряющий голос Тонери. — Да, — кивнула я и прижилась к нему посильнее. Платформа уносила нас все дальше от этого места, и я понимала, что мы навряд ли вернемся сюда в ближайшее будущее, а это означало, что мне и Тонери надо сообща выбрать то место, где нам будет комфортнее, и где мы сможем защитить оружие его предков.