Часть 8. Свет Далекой Звезды. Глава 4. Падение на Землю
С момента возвращения на Землю прошло всего два дня. Карин Узумаки уверенными шагами продвигалась вперед, к водам плескавшегося впереди океана, там, где её никто не будет отвлекать от мыслей о ее сестре, вернувшейся с Луны вместе с Ооцуцуки Тонери. И если не так давно она была полностью солидарна с её выбором и правом на счастье, то вот теперь её душу грызли сомнения и страх за благополучие её младшей сестры. Она посмотрела вверх, на Луну, что теперь уже была нормальных размеров, и остановилась, присев на корточки. На гладком песке легко запечатлелись узоры. Они не представляли из себя чего-то определенного и понятного – просто линии, просто каракули. Но это и не важно в данный момент: Карин думала, Карин анализировала… Выросшая среди грязи мира шиноби, среди его подлости и коварства, она не могла не приобрести редкостной наблюдательности, что была жизненно необходима для выживания в стране Травы. И эта наблюдательность касалась поведения мужчин, что окружали её почти с самого рождения. Она ненавидела воспоминания о жизни в стране Травы, она ненавидела её жителей всей свой душей, но теперь она обратилась к своим воспоминаниям, чтоб понять: правильно ли она все поняла? И правда ли она видит, что видит, или это игра её воображения и страха за Хинату? Опыт и выводы, что она делала, когда жила там, где была вынуждена жить до Убежища Орочимару, не раз помогал ей в жизни, и она надеялась, что сможет справиться и сегодня. Ведь она выжила там, в стране Травы? А это было серьезнее, чем какой-то странный Ооцуцуки. Она постаралась успокоиться, подумав о случившемся так, словно это ее не касалось. Но у нее не выходило – это касалось Хинаты, а, значит, касается и ее. Этот Тонери… Она припомнила все то, что лежало на поверхности: вежливый, заботливый, обходительный… Он так мило улыбался Хинате, так аккуратно держал ее за руку, так заботливо обнимал, не навязчиво шепча на ухо слова любви… Она невольно сравнила с Учиха Мадарой. Нет нежных слов. Он по большей степени молчалив. Она всегда, все их совместные воплощения, помнит его именно таким. Две недели назад он подарил ей новое оружие – просто молча положив на стол. И это было первое, что она увидела в тот день, когда проснулась… А возможно, хоть иногда бы хотелось слышать от него что-то глупо-нежное… Карин отогнала от себя мысли об Учиха Мадаре, и сосредоточилась на ином – сейчас ей нужен был какой-то знак, и она его получит – Боги этого мира не оставят ее. Карин прочертила острым ногтем ровную линию, разделив плоскость глади песка на две части. С одной стороны написала имя «Тонери», а с другой – «Хината». Она опустилась на колени, закрыла глаза, отогнала прочь посторонние мысли - все так, как учил её когда-то отец. И тело ее изменилось, покрывшись чешуей, обретая змеиный хвост. Минут через пять видения в ее голове начали возникать сами по себе, спонтанно… …Она увидела ее счастливую там, на Луне. Она и не представляла, что Хината может быть так счастлива! Кажется, чакра из ее тела изливалась наружу, окрашивая пространство вокруг нее во все цвета радуги. Необычайно красиво! Так Карин видела запах чакры в тот момент, когда смотрела на Хьюгу. В следующий миг она увидела его – Тонери. Он тоже сиял, и тоже был счастлив. Как нежно он смотрел на Хинату!... И она была искренне счастлива за Хьюгу. В коем-то веке той повезло, и что-то хорошее само упало к её ногам. В полете она следила за ними, но неожиданно навалившееся осознание что все прошло успешно нет-нет, да смело отвлечь ее мысли от полной концентрации на объектах наблюдения. Она была рада, что Оружие Предком Ооцуцуки можно было легко запечатать в специальное устройство, созданное предками Тонери, и Узумаки не пришлось становиться пристанищем для подобного рода механизмов и технологий. И вот, когда они уже почти достигли земли, Карин ощутила это… Тонери всего на миг изменился в ее ощущениях, всего на почти не ощутимое мгновение его чакра приобрела иной окрас… Что-то холодное, расчетливое обожгло в тот миг ее по-нечеловечески обостренное восприятие, и она воззрилась на него, тут же поняв, что все как и было до этого момента…И именно это заставило засомневаться ее в первый раз, и не отправиться к себе в убежище сразу, как они прилетят на землю. Дальше они сразу отправились в клан Хьюга – надо было вернуть Ханаби и приживить ей иные Бьякуганы, и Узумаки последовала за ними – теперь уже следя во все глаза за Ооцуцуки. Хината была счастлива, и это ее ощущение счастья извергалось в пространство, заглушая собой все иные запахи чакры и эмоции. Она видела Тонери лишь в этом горящем ореоле Хинаты, и оттого не могла понять точно: показалось ли ей тогда в полете или нет? Карин не особо интересовали проблемы клана Хьюга (она знала лишь необходимое и достаточное информации о Хьюга) - у нее был под боком свой, такой же клан, только красноглазый, так что ей хватало. Она украдкой посмотрела на сестру и то, как та ловко приживляет глаза Ханаби. В который раз Узумаки убедилась в таланте, скрытом в Хинате – она брала и делала, и все получалось. А другим нужно было трать годы на обучение. Вот и теперь, приживляя новые Бьякуганы для Ханаби, она держала с виду такую мягкую ладонь над глазами младшей сестры уверенно и без дрожи, совершая положенную технику, исправляя в ходе техники отклонения от нормы, которые были не редкостью. И она была счастлива, перебивая этим все эмоции и запахи чакры всех вокруг нее. «Что это? Хината никогда так не эмоционировала», - думала в тот момент Узумаки, стараясь ни чем не навлечь на себя подозрения - ей нужно было убедиться в своей правоте или же ошибки. От этого зависит слишком многое сейчас… Хината вышла из комнаты прочь – нужно было вылить тазы с водой, отмыть руки – так положено у всех ирьенинов. Карин всем своим видом показывала, как ей «лениво», и она уже «готова» уйти, но тут Ханаби заворочалась, и Тонери подошел к ней. Миг, и глаза младшей Хьюга открыты. Такие чистые, такие светлые… Тонери, смотрящий в них, замирает всего на мгновение, но Карин видит: его чакра и её течение поменялись! Жар чакры опаляет Узумаки, на миг заставив ослепнуть и перестав чувствовать этот мир, а потом ее обжигает ледяным холодом расчета… Она напрягается: так не должно быть! Он не должен смотреть ни на кого, кроме её сестры… И даже если простить расчет в его мыслях, то вот все остальное… Они молчат всего миг, смотря друг на друга: одни Бьякуганы в другие. Раздается сигнал, оповещающий, что Ханаби пришла в себя, и в комнате появляются дежурные ирьенины клана Хьюга. Тонери отходит в сторону, и Карин видит новое изменение чакры: он сожалеет… Но более того: сожалеет Ханаби Хьюга. Они оба сожалеют, что им приходится прервать контакт…. …Она снова смотрит на черную гладь воды. В ней, подобно гигантскому кристаллу, отражается Луна. Карин задумывается вновь: ведь она не ошиблась? Ведь все так, как она увидела по запаху чакры. Так почему она сомневается? Разве Хината будет счастлива, если она умолчит? Но услышит ли, если ей об этом скажет Узумаки? Неожиданно нахлынула волна, и затопила песок у ног Узумаки. А когда она отхлынула обратно, Карин увидела, что на песке осталось написанным только имя ее сестры. Для нее это было слишком явным знаком, и она приняла решение. Её лицо исказила чуть кривоватая улыбка, и в голове сразу после решения проблемы с Хинатой, неожиданно легко решилась и своя проблема: «Не нужна такая нежность! Если все это лишь вранье, с помощью которого он движется к своей цели! Пусть лучше будет молчание , если оно олицетворяет правду и любовь!» В воздухе тихим шуршанием, почти неслышным даже для уха шиноби, полыхнули звуки приближающихся сюда крылатых существ. Карин поднялась с земли на хвосте, и через миг уже снова вернулась в человеческую форму. В следующую секунду она видит тех, кто должен был прибыть сюда несколько позже. На землю приземляются призывные змеи Кабуто и Кимимаро. Со спин могучих созданий на землю спрыгивают двое шиноби и следуют к ней. Она чуть улыбается, натянуто и как-то бесперспективно. Ветер подхватывает ее длинные красные волосы, и она в первый раз в своей жизни с момента побега из страны Травы ощущает неприятную дрожь во всем теле. Её это раздражает, она напоминает себе, что давно не меленький ребенок, и что она не одна, а, значит, все будет в порядке. - Два условленных дня прошли, и мы не можем больше ждать, - с ходу заявил Кимимаро. – Весь мир словно окончательно ослеп – никто не видит, что этот хмырь с Луны просто вертит всеми вокруг. Мы следили за ним не прекращая двое суток… И я не откажусь от своих слов ни при каких обстоятельствах: он не так туп, как кажется! - Или как показывает, - поправила его Карин. – Не могу не согласиться с нашим братом: он просто делает вид, что весь такой из себя напыщенный и правильный аристократ… Да там аристократизмом и не пахнет! Не представляю, кем на самом деле были его предки, но что-то мне подсказывает, что ничего хорошего они из себя не представляли! - Он отлично отыгрывает свою роль. И не смотря на это все мы заметили его незначительные промахи. Однажды он промахнется по-крупному, но у нас нет времени ждать, когда он наконец-то оступится так, чтоб Хината поймет, кто на самом деле рядом с ней…, - Якуши тяжело вздохнул. - По-крупному он начнет оступаться только когда поймет, что Хината никуда от него не сможет деться, - Кимимаро невесело усмехнулся. – Но это будут уже не его ошибки, а просто… он просто перестанет корчить из себя благородство и правильность! - Я убью его, - произносит Кабуто. - Подержу его за руки, когда ты будешь отрезать его голову, - в довольном оскале расплылся Кимимаро. Установилась тишина. Но она продлилась недолго. Ветер снова налетели, и волосы собравшихся тут вновь покачнулись. В свете Луны наредкость неестественными красками отсвечивали волосы Карин, которая и разрушила неудобство тишины этого места: - Согласитесь, никто не ожидал, что никто из вас двоих не сможет покорить ее сердца? – Карин усмехнулась, с вызовом смотря на своих братьев. – А вот он каким-то чудом смог. И дело здесь не только в том, что она «почуяла зов змеиной крови». Он в самом деле весьма … отличается от вас двоих. Есть в нем что-то такое, что заставляет поверить в его искренность. Даже я видя его в начале искренне радовалась за нашу сестру… Но вот потом – он не мог слишком долго скрывать свое нутро – запах расчета ни с чем не спутаешь! Какие он преследует цели, кроме того, что заграбастал себе Хинату? Неужели его цель – это клан Хьюга? - Сопляк просто решил, что все будет так, как ему хочется, - Якуши усмехается. – Мне кажется: он хочет большего. Он так легко взял сюда это свое оружие из глаз… Зачем? Почему он так просто согласился с доводами отца? Просто он усыпляет бдительность и к чему-то готовится. - Это будет не важно, если у нас будет более сильное оружие, а мы почти завершили его создание, - Кимимаро скрещивает руки на груди. - Но сейчас важнее выдернуть из его лап Хинату – а до его оружия в принципе нам не должно быть никакого дела. - Я все еще предлагаю просто убить его, - Якуши недовольно ковыряется скальпелем под ногтями. – Можно сделать это чуть позже – спросим совета у Кагуи и все. - А если Великая Мать не согласится помочь? – интересуется Карин. – Не думаю, что вообще стоит посвящать в это дело кого-то лишнего… Вернемся в убежище, решим по дороге, кого будем брать на эту… миссию, и все. Что же до убийства Ооцуцуки, то не забывайте, что мы не знаем, какими он точно обладает способностями и что он будет вытворять во время боя. Поэтому забудьте об этом – вы ведь все чувствуете его уровень чакры? Тут надо действовать по иному… - Как? - Я не знаю, но иначе, - Карин замялась. – Нам нужно вернуться в убежище и там спросить совета у тех, кого мы возьмем на эту миссию. Но я для себя все решила: Ооцуцуки однозначно не место рядом с нашей Хинатой. И нам надо спешить: она скоро может понести от него, и тогда проблем будет еще больше! Они молча кивнули, соглашаясь с ней. Немного погодя крылатые змеи вновь взмыли в воздух, на этот раз унося с собой еще и Карин туда, вперед, где они все вместе будут решать сверх важный вопрос для клана Шимура. И Узумаки, смотря вниз на землю, в который раз задумывалась о том, что эта «миссия» будет для нее самой серьезной в ее жизни, и именно она стала инициатором ее «создания». Ведь это Карин велела следить за Ооцуцуки Кабуто и Кимимаро, а так же другим их братьям и сестрам. Она невесело усмехнулась. Она всегда мечтала получит такую миссию, которая будет самой-самой! И желательно такую, что она была круче, чем у других, и такой, какой не будет ни у кого. Кто бы мог подумать, что придет время и она сама такую миссию создаст? Звезды блестели на небе, отвлекая ее внимание на себя. И Карин вдруг стало так очевидно, что она стала слишком взрослой… настолько, что смогла увидеть суть проблемы, смогла собрать на ее решение других, и, она надеется, они все вместе смогут выполнить эту миссию. Она почувствовала в душе странный трепет от осознания, что самую важную и уникальную миссию она дала сама себе, и что она связана с Хинатой, которой она всегда завидовала в детстве. Особенно тому, какие ей давались миссии. И какие бы она не брала себе задания - они не были особо уникальнее, чем задания Хьюги. И во теперь у нее миссия, которую может выполнить она, но не Хьюга...--- ---
Немного погодя
В тишине подземелья, созданного Кимимаро и Кабуто, было безопасно. Карин собрала здесь всех, кто был необходим для выполнения этой важнейшей для нее миссии. И обрисовала им всем сложившуюся ситуацию. - Я думаю, что можно сказать обо всем отцу, - предложил Юкимару. - О чем ты ему скажешь? – Кимимаро недовольно посмотрел на младшего брата. – Что мужик на бабу смотрел? Ты забыл сколько нас у него? И тут у всех разные матери! У всех разные! Ты понимаешь?! Он вообще не увидит в этом проблемы! Он скажет что-то типа: ну и ладно: будет больше Ооцуцуки и мы станем сильнее. - Даже в мыслях об этом не думайте, - Кабуто недовольно помешивает чай в стакане. – Отец смотрит на мир иначе. И хотя в клане Шимура такое невозможно, но вот у змеелюдей – там и не то бывает! Мамаша нашего отца тому пример – кому мать, а кому отец. Сколько там у нас тётек и дядек? - 86, - задумалась Гаара. – Но это не точно. - Еще бы! – Гурен подхватила с подноса печенье. – Это только те, о ком мы знаем. Есть еще и другие, что глава змеелюдов пока что не афиширует – типа маленькие и скрывает от всего мира. - Да что греха таить: там все его гены получить мечтают! Противная то ли бабка, то ли дедка! – Таюйя с раздражением потерла переносицу. – Но нам надо решить, что делать дальше. Ошибки, как и сказала Карин, быть не должно. Слишком многое поставлено на карту. И если уж он не покажет себя сейчас, то потом – будет слишком поздно. И о счастье нашей сестры можно будет забыть – а она и так натерпелась за все ее воплощения. - Чтоб разработать лучший план и окончательно убедиться в правоте своего решения, я предлагаю посовещаться с теми, с кем возможно, - заявил молчавший до этого Суйгетцу. - Хм, главное общаться с тем, кто бы мог нам что дельное подсказать…, - Карин в задумчивости уставилась на Кабуто, который уже складывал печати. - И с кем ты хочешь связаться? - интересуется Гурен. - Со своим сынушей из прошлой жизни! Уж этот-то сможет нам что-нибудь посоветовать! – Кабуто складывает последнюю печать, и над начерченной на листе печатью, возникает вид в комнату, где сидит Джирай за своей новой книгой. Он замечает Кабуто и весьма рад ему. - О! Кого я вижу! - восклицает он. - Я тоже рад, - Кабуто до сих пор неловко от мысли, что вот это вот он наплодил, когда был Тобирамой Сенджу. – Но я ненадолго: мне нужен совет. - И какой же? – Джирайя весь замирает, вслушиваясь и боясь пропустить хотя бы слово – ну еще бы! Тут назревает новая история, которую можно опубликовать в книге под своим авторством. А клан Шимура это удивительный клубок страстей! - Как наиболее эффективно отвадить женщину от мужика, если ты знаешь, что ему нравится еще и другая? – ирьенин озвучил свой вопрос. - Это распространенное явление… - Среди таких повес, как ты! – заявляет Гаара. – Надеюсь, ты помнишь наш последний разговор, и ты взялся за воспитание своих детей и хорошо относишься к той женщине, что сохранила их жизнь, не выкинув в канаву? - Я выполняю-выполняю, - Джирайя выставил вперед ладони в примирительном жесте. – Я все понял и осознал! - Смотри мне! – Гаара грозит ему кулаком. – А то Тобирама Сенджу, папашка твой, таким расстроенным выглядел, когда узнал до чего ты докатился. Так что с советом? Что бы ты сделал чтоб отвадить от женщины такого мужика? - Тут только один вариант, - он почесал макушку пальцами, немного подумав. – Если она увидит его с этой другой, ну и то нет гарантий, что получится. Другого варианта я не знаю… В этот момент к нему в комнату заскочило трое мелких детей, и Джирайя, встал ловя их в объятья, а на его руках засверкали печати, что привязывали его к одному из убежищ Орочимару. - Ну и на том спасибо, - и Кабуто прервал связь, понимая что больше тратить свое время на этого повесу, что теперь активно плодился, не стоит. - Можно еще к Цунаде обратиться! Она точно много знает! – предложила Таюйя. - Главное, чтоб разговор с ней на пару часов не затянулся,- недовольно поджала губы Гурен. Они начертали нужные печати , и вот Цунаде соизволила ответить на призыв. - Давайте быстро! Мне некогда – тут как всегда дел невпроворот! - Сенджу отложила в сторону какую-то бумагу, и почти дружелюбно улыбнулась. - Нам тут помощь немного нужна… Советом…, - Карин переглянулась с Гаарой. – Мы хотели узнать, как наиболее эффективно отвадить женщину от мужика, если ты знаешь, что ему нравится другая? - Хм, и кого вы от кого отвадить хотите? – она внимательно посмотрела на всех собравшихся. – А где Хината? - Она… немного занята, - Карин мило улыбнулась. – Так что с советом? - Я посоветовала бы тебе поменьше мне врать, - заявила Сенджу. – Вопрос касается Хинаты? - Как вы поняли? – спрашивает Кимимаро. - Ваш отец на днях поделился со мной своим счастьем, - она усмехнулась. – Только вот меня немного напрягло поведение этого Тонери. Слишком он ветреный и самоуверенный. Так что рассказывайте все, как есть. Обещаю, что Орочимару говорить не стану – он и так впрочем слушать не будет. Все уши мне прожужжал про будущих сильных Шимура…--- ---
Немного погодя
- Вот ведь мудила! – с коварной ухмылкой произнесла Цунаде. – Я так и знала, что с этим Ооцуцуки будут проблемы! Уж слишком на мой взгляд он легко согласился спуститься на землю! - Я не особо говорила с Хинатой по этому поводу – ей теперь все некогда, но она отмечала, что он интересовался кланом Хьюга, и вообще жизнью в нем, - произнесла Карин . - Вот и наинтересовался! – Цунаде исчезла с поля зрения печати связи и появилась через минуту. – Вот, отправлю это в твою сторону с помощью Кацуи. Она уменьшится, и её никто не заметит. Нужно будет добавить этот состав в питье или пищу – не важно, этим двоим – Тонери и Ханаби. - Это не сложно, - Гаара улыбается и поднимает вверх струйки песка. – Я справлюсь в два счета. - Ага, - Цунаде одобрительно кивает. – Сложнее другое: обеспечить им возможность остаться наедине минут на 20 хотя бы. - Что намешано в этом флакончике? – интересуется Якуши. – Если там какой- то возбудитель, то в итоге Хьюга определят его наличие у обоих в крови в случае скандала, и он сможет отбрехаться, сославшись на недоброжелателей или еще какой бред. - Не обнаружат его, - Цунаде очень довольна собой. – Это моя новая разработка. И она действует напрямую на мозг человека, заставляя человека делать то, что ему хочется на самом деле. Контроль эти два голубка точно потеряют, и тогда вам главное туда Хинату вовремя приволочь. - На днях будет что-то типа «дня представления» Тонери клану Хьюга, – подмечает Таюйя. – Вот там можно будет попробовать. - Вам надо торопиться, - произносит Цунаде. – Если Хината забеременеет, то он в итоге протреплет ей нервы гораздо больший срок. А так: ну, неприятно, ну, ошиблась, но все выровняется у нее в жизни. А вот с ребенком… не стоит так рисковать. Тонери не оставит ее в покое. - Мы сделаем это, - со всей решительностью произносит Кимимаро. – Хината не заслужила того, чтоб после всего, она была на вторых ролях у какого-то недоделка.--- ---
День «представления» Тонери Ооцуцуки в клане Хьюга.
Я встала с утра, раньше, чем Тонери. Он спал. Тихо и безмятежно. Я хотела коснуться его лица рукой, но побоялась побеспокоить. Луч Солнца проник к нам в комнату, и я поспешила преградить ему путь, чтоб он не разбудил его. К празднику все было давно готово. Это был по сути праздник сродни празднику «Имянаречения», за исключением того, что Тонери официально принимали в Старшую Ветвь, как моего мужа, а не как в моем случае – ребенка Хиаши. Я прошла в соседнюю комнату и посмотрела на себя в зеркало. Отчего-то я выглядела устало: возможно, все дело в подготовке? После праздника через две недели грядет моя официальная церемония бракосочетания с Тонери Ооцуцуки. Я улыбнулась своему отражению: моей «любой сестрой» будет Гурен. Никто в этом случае не обидится - я была на свадьбе у нее, она – у меня. Праздник скоро должен начаться, и мне стоит проверить все еще раз – к сожалению, подобное часто ложится на плечи женщины в клане Хьюга, а сегодня – я часть именно этого клана. Мной было решено пока что пожить тут – и Тонери хотел поближе познакомиться с Хьюга, да и я в принципе решила выполнить просьбу Ханаби-старшей и младшей и провести хотя бы полгода в их клане. Они меня мало видели и скучали, что вполне закономерно. Хината-2 в клане отсутствовала по причине прохождения обучения у Высших Неко-людей. И я по ней даже немного скучала. Я облачилась в платье клана Хьюга – такое же, какое на мне было одето в день моего Имянаречения. Мне очень шло. Волосы я забрала в обычных хвост, украсив всего одной заколкой. Глаза и так всегда подведены татуировками на подобие тех, что есть у Орочимару, так что с этим вообще не приходилось заморачиваться. Еще раз посмотрела на себя в зеркало: пора идти вниз. Судя по всему, сюда прибыли мои сестры из клана Шимура.--- ---
Праздник был в самом разгаре. Я старалась не отходить далеко от Тонери – мало ли какая ему понадобится помощь. Всё-таки у него не было особо навыков общения, и я могла вовремя «сгладить углы». - Хината, - услышала я у себя за спиной голос Карин. – Идем, я хочу тебе кое-что подарить…--- ---
Гаара знала свои способности и таланты. Но тут было столько Бьякуганов на один квадратный метр, что она не спешила призывать свой песок. Гурен дала ей знак, и вышла прочь – ей нужно было подготовить все в саду. Она вырастит из лозы беседку, и там все должно произойти… Но лучше бы, чтоб Гаара смогла подлить в питьё все еще здесь, в зале. «Но как сделать это одновременно? Чтоб они оба выпили? Как?» - спрашивает она сама у себя. Легко ведь напоить только одного, но а как быть со вторым? У них не так много времени, чтоб она могла метаться между ними по всему залу. Решение приходит спонтанно. Она берет со стола две пиалы, и наполняет их ягодным сиропом, незаметно опуская туда состав. Таюйя, видя ее манипуляции, уже подходит к Ханаби, предварительно забрав пиалу у Гаары. Ханаби хочет покинуть зал, но Таюйя не дает ей покинуть помещение, а Гаара тем временем идет к Тонери. - Хината попросила меня, чтоб я позвала тебя и Ханаби в беседку на улицу. Она хочет о чем-то с вами поговорить, - и Гаара ему подмигивает. – Вот, возьми, - протягивает она питье. – Выпей для настроения – у нас так положено! Вторая для Ханаби! - А как же для Хинаты? – интересуется он, принюхивается, и выпивает, не обнаружив подвоха. - Да у нее аллергия, - Гаара всем видом показывает, что он должен о таком знать, заставляя Тонери чувствовать себя виноватым. «Но знает ли он вообще что это такое? Быть в чем-то виноватым?» - думает Джинчурики, когда Тонери идет к Ханаби, которая без раздумья опрокидывает в себя пиалу.--- ---
Карин подарила мне целую шкатулку своих заколок. Ту самую, в которою мы когда-то прятали прах Хоши, когда выкрали его из Конохи. Я приоткрыла её, и в полумраке моей комнаты, она засияла подобно маленьким звездам, в темном небе. - Красиво, - улыбнулась я. – Но как же ты? Тебе ведь они так нравились… - Я думаю, что тебе будет нужнее, - она пожимает плечами. – А то у тебя в волосах только одна и какая-то куцая. - Да просто что-то не было настроения, да и не хотелось мне особо привлекать к себе внимание, блистая на весь зал – все-таки это день Тонери… - А ты должна блистать! Ярче всех! Как звезда на небе! Понимаешь? Не на вторых ролях! Ты слишком много всего сделал для этого мира! И ты так важна для нас! - заявила она, и коснулась моего лица губами. У неё это получилось неловко и смазано: она почти попала по моим губам. - Всё будет хорошо… - Я знаю, - Карин отчего-то натянуто улыбнулась, и я подумала, что она просто переволновалась. – Ты достойна лучшего, самого лучшего в этом мире. - Ты и все остальные сестры тоже… - Да, - она кивает головой, порывисто обнимает меня. – А помнишь, как в детстве мы сидели под звездами? А как тренировались? А как взбирались на горы? А твой огород… его сейчас все Учиха под моим предводительством холят и лелеют… Ты ведь вернешься обратно? В наше убежище? - Да, но не сейчас… - Твоя клубника все еще в плохом состоянии… После этих ее слов в моих ушах зазвенело. Я словно посмотрела на мир более трезвым взглядом, задаваясь вопросом: что происходит? Я ведь оставила ее на Карин с твердой уверенностью, что как только вернусь с Луны, так сразу займусь ею… «Что происходит? Что со мной? Надо поговорить с Тонери, и вернуться в убежище – потом поживем у Хьюга… Действительно: зачем я его сюда приволокла? А, точно: он хотел сюда сам, и попросил меня об этом…», - проплывало в моей голове. Я молча кивнула на слова Карин, не дослушав её, и так и выйдя из своей комнаты с её шкатулкой в руках, набитой до верху драгоценностями. Мне нужен был Тонери. Я хотела вернуться - там, в убежище, осталась моя клубника...--- ---
Я искала Тонери в зале – его там не было. Я поспешила к Юкимару – он не знал, куда тот делся. Я заволновалась: вдруг с ним что-то случилось? - Да не переживай, сестрица, - поспешил утешить меня Суйгецу. – Он пошел в сторону сада. Сказал, что в зале душно, просил передать, чтоб ты искала его там. - Отчего Юкимару не знал? – поинтересовалась я. - Так он готовился к своему выступлению, – Суйгецу пожал плечами, провожая плотоядным взглядом зад какой-то моей четвероюродной сестры-Хьюги. – Как раз сейчас начинает. Хочешь посмотреть? - Нет! Мне нужен Тонери! - и я поспешила в сад.--- ---
…Я увидела их стоящих вместе в беседке непозволительно близко. Бьякуаны выхватили из пространства сцепленные вместе руки, глаза, смотрящие в глаза, и соприкасающиеся губы, соединяющиеся воедино чакроканалы… Мир замер в недвижении, а в следующее мгновение я снова стала слышать, видеть и ощущать. Шкатулка с украшениями выпала из моих рук, раскрылась, и по земле у мох ног рассыпались подобно звездам на небе, подаренные мне украшения. Они стояли передо мной, соединенные в объятья, и забывшие про весь остальной мир. Я медленно шла вперед, понимая, что срываться на бег нет никакого смысла. - Как это понимать? – произношу я холодным голосом, и они вздрагивают, прерывая контакт. - Хината? – Тонери явно забыл о моем существовании в этом мире. - А ты кого ожидал увидеть? – я с раздражением смотрю на него, понимая, что этот человек обманул меня. – А я-то наивная думала: зачем ты Ханаби упер с земли? Ведь можно было и без нее обойтись! Стащить меня и все – мы бы наплодили новых Ооцуцуки! Как же я оказалась слепа! Стоило оставить тебя одного на пять минут, как все твои разговоры о «Звездах» и «Солнцах» зациклились на ней! – я тыкаю в сторону Ханаби пальцем. - Но… почему ты злишься? – он смотрит на меня в недоумении. – Я не сделал ничего предосудительного… - Что?! – я смотрю в его глаза и не верю своим ушам. – Что ты сказал?! - Я просто следовал обычаям клана Хьюга, твоего клана и моего. Мужчине разрешено иметь две жены или три, если он силен и хочет оставить после себя больше потомков… Ведь так было бы лучше. Твои дети, дети Ханаби – потом вместе в будущем, они бы правили шиноби , и обладали нужным генетическим запасом разнообразия… - Так вот как все это называется?! Генетическое разнообразие?! А меня ты спросить не хотел, хочу ли я это «генетическое разнообразие» наблюдать в своем доме? – я не кричу, а шиплю на него, понимая, что крика он не достоин. – Мы так не договаривались! Я не давала тебе согласия на это там, на Луне! Я была готова «светить для тебя» одна! И ты был на это согласен! Тут на земле столько соблазнов, что я и померкла на их фоне… - Но это правильно, Хината, - он на полном серьезе пытается вразумить меня. – В любом случае нужны Старшая Ветвь и Младшая Ветвь семьи! Так всегда было – испокон веков, и у клана Хьюга, и у клана Ооцуцуки! - Заткнись! – я злобно смотрю на него, а потом добавляю. – Как бы не было раньше, ты должен был узнать мое мнение, а ты им пренебрег. И в клане Шимура, из которого я на самом деле родом, так не поступают! И там не оговоренная заранее «измена» – повод для расторжения всех договоренностей! А ты со мной вот это (обводит рукой вокруг) заранее не обсудил! - Но… - Ханаби теперь будешь «нокать»! – заявила я ему. – А ты? Ты!? Ты-то о чем думала? Ты что творила, когда зарилась на моё, на то, что тебе не принадлежит? - Я…Я хотела как лучше… - Ага! Я вижу, - против воли я усмехнулась, как Орочимару. Наверное, защитная реакция. – Ты только что у меня мужика отбила! Ты в своем уме? - Я хотела чтоб наши дети… были вместе, в отличии от нас, чтоб мы все были вместе…Главное: ты и я… И в клане Хьюга действительно ведь есть такой обычай – ты ведь должна знать… - Хм, - я усмехнулась, обнажая ставшие по-змеиному острыми клыки. – Есть такой обычай. Но к нему есть поправка: если Первая Жена или Избранница НЕ ПРОТИВ! И это предписание было введено на случай огромных потерь после войн с целью восполнения численности клана Хьюга. И даже в этом случае обязательно разрешение Первой жены! И ты ведь знаешь, что с прошением приходит именно женщина, желающая стать второй женой… Так что как бы вы красиво не прикрывали оба свое дерьмо – оно все равно воняет! - Хината, - по лицу Ханаби заструились слезы. – Я не хотела, чтоб все так кончилось! Не уходи… Ты права: я открыла глаза и увидела Его, и всё… Я поняла, что он – тот самый, кто мне нужен… И Он так на меня смотрел… - Смотрел на неё?! – рявкнула я на Ооцуцуки, на что он кивнул в знак согласия. Я попробовала языком воздух: они не врали. Боль раскатилась по моей душе, но сейчас прошло слишком мало времени, и я не до конца все это осознавала и не верила в происходящее. – Ну так совет вам да любовь! Я вас благословляю! Благословляю на этот союз! - Хината, не уходи! Умоляю! Я не хотела, чтоб так все получилось… Все ведь по правилам… Твои дети были бы из Старшей ветви – мои из Младшей! Все, как и положено в клане Хьюга! - Теперь с этим не будет проблем, - произнесла я, чуть обернувшись, чтоб взглянуть в ее глаза, в которых слишком поздно всколыхнулось осознание. – Ты дочь Хиаши, и ты из Старшей Ветви. И твои дети тоже должны быть из нее. Так что я уйду, как и положено в этой ситуации. Особенно после того, как вы оба поступили со мной… - Хината, я не хотел…Я думал, что традиции… - Похоть, - ответила ему я. – Похоть. Вот то, ради чего ты на самом деле предал меня. Но я была ослеплена своей любовью. Я не увидела, мои Бьякуганы оказались слепы – ты предал меня с самого начала, когда забрал с собой на Луну и Ханаби. Но теперь я прозрела. И пусть мне лучше один раз будет больно, чем я буду страдать от вашего «мы хотели как лучше» всю жизнь. (Я чуть помедлила, и добавила) – И еще, Тонери. Ты всегда осуждал шиноби за то, какие они. Так вот: запомни этот момент на всю жизнь - только что ты стал таким же, как и все шиноби этого мира. Предав меня - ты стал одним из нас. Хотя… ты таким и был, ведь ты слеплен из того же теста, что и все мы. - Хината, - Ханаби рванулась ко мне и схватила меня за руку. – Не уходи! - Но ты все сделала, чтоб я ушла, заняв мое место возле него, - ответила я ей, высвобождая руку, и переносясь отсюда прочь.--- ---
Немного погодя
Карин Узумаки насвистывала веселый мотивчик. Она подошла к тому месту, где сейчас развернулась трагедия, и изобразила вежливое любопытство, поспешно подходя к своей шкатулке с украшениями: - А где Хината? И что с вами обоими? - Хината…, - Ханаби всхлипывала, начиная свой рассказ. – Я…Это все я виновата… …- Ну что мне сказать? – Узумаки с трудом делала вид, что раздосадована и огорчена. – Так порой бывает. Видишь красивую заколку, рядом с ней еще одну, хватаешь обе, а одна в итоге выскальзывает из рук и разбивается. Вот как эта, у которой трещина на камне. И в этой ситуации жалко не руку, что ее уронила и осталась без такой красоты! Жалко «заколку» - она никогда уже не будет прежней! - Что же нам делать? Что мне делать? – с решительностью произнес Тонери. – Я хочу вернуть ее. - А зачем? – Карин с трудом сдержалась, чтоб не заорать на него. – Чтоб она дальше страдала? Чтоб раскалывались ее камни? Чтоб она в итоге совсем перестала блистать и сверкать в этом мире? Чтоб ее свет погас, но за то все было так, как в ваши бошки взбрендило? Эгоисты! Вы оба подумали только о себе! А о ней – нет. И она правильно сделала, что ушла. И все верно сказала. И я бы посоветовала не лезть к ней… А что до ваших этих… отношений… То она дала вам благословение? - Да, - робко произнесла Ханаби. - Хм! А у тебя даже скулы зарумянились от счастья при словах о скором сексе с ним, - Узумаки облизнула губы длинным языком. – Посмотри, какая ты на самом деле «сестра»! Хината когда-то вернулась сюда, чтоб спасти весь ваш клан, она выторговала тебя у твоего отца , чтоб даже в случае ее поражения, ты осталась жива, хотя могла забрать внушительную сумму денег. Потом она находила на тебя время, приходила сюда, и даже сейчас, вернувшись с Луны, она первым делом отправилась в клан Хьюга, не ожидая подвоха от тебя, доверяя тебе всецело. А что ты сделала? Ноешь? А тебе больше ничего и не осталось. И если уж прикрываться до конца правилами клана Хьюга, то в тот день, когда она одержала победу над твоим отцом, и когда ты кинулась на нее драться за место Главы клана, она была вправе убить тебя, или же сразу потребовать твоего заклеймения. Но она этого не сделала. Так же как и сейчас, когда она могла поднять скандал на весь клан и покрыть тебя позором на всю жизнь. Она просто ушла. Молча, с достоинством истинного Боевого Ирьенина! Настоящего Шиноби! Ушла, позволив вам быть счастливыми вместе. Как же она великодушна! Как милостива! Как высока по сравнения с вами! Словно Звезда! Чистая и прекрасная! Узумаки развернулась и отправилась к своим братьям и сестрам. Она прижала к груди шкатулку сильнее. Запах праха Хоши, что некогда был там, слабо ощущался и сливался воедино с запахом рук Хинаты. Она печально улыбнулась, и посмотрела вверх, на звезды. Там, в небесах, сияла Синяя Звезда. Та самая, которую люди негласно считали звездой Хинаты Хьюга.--- ---
Она достигла условленной точки сбора в нужном подземелье. И вот сейчас, когда можно было дать волю чувствам, по лицу Узумаки соскользнула вниз скупая слеза. - Я вижу, тебе это тяжело далось, сестра – спросила подошедшая к ней Гаара и накидывающая на плечи теплое одеяло. - Я до последнего сомневалась, что это все правильно. Мне все казалось, что нужно просто взять и набить морду Тонери, а Ханаби оттаскать за волосы и выгнать от него подальше… Но я не питаю иллюзий на счет этого мира. Этот бред не возымел бы успеха. Я видела в Стране Травы не один раз, как вешая рамен на уши, там пользовались всеми и по-разному. И я не могла позволить им воспользоваться Хинатой. Она выше всего этого, и потому заметила бы слишком поздно…, - Узумаки утерла ладонью нос, и слегка улыбнулась. – Все наши уже здесь? - Да, - Гаара вернула ей улыбку. – Мы ждали только тебя. Идем, Кабуто приготовил поесть. - Он останется с нами? – интересуется у Гаары Карин. - Они ушли вместе с Кимимаро и Юкимару, заодно захватив с собой Суйгецу – хотят навести порядок на границе. Говорят, там появилась какая-то банда. Одним словом: им будет нескучно, - ответила джинчурики, когда они шли в сторону столовой. - Наконец-то! – Гурен с недовольным видом разливала по тарелкам еду. – Что так долго? Совесть что ли мучала? Прекрати! Мы все сделали правильно! Этот хитро-хуй не имеет права на нашу Хинату! Слишком много о себе возомнил! Чакра его, гены… Да с него уже все, что надо отец нацедил! - Как Хината? – Карин задает вопрос Таюйе, что сидит тут и смотрит в печать. - Нормально. Она в долине Завершения, - отвечает нынешняя даймё страны Рисовых полей. - Рядом с Конохой? – удивляется Узумаки. - Нет, на том поле, где Кабуто с Кимимаро разодрались, - отвечает ей Гурен. – Не переживай за нее. Она уже почти в норме: крушит там все, растирая в труху, орет, как резаная, небо опять почернело. - А она точно нас не заметит? – Карин со скепсисом глянула в печать и увидела, как Хината там беснуется. - Ого! А всегда такая сдержанная! – поразилась Узумаки. - Я вижу на меня тарелки не нашлось, - все вздрогнули, когда я материализовалась в этом убежище. - Хината? – Все глянули в печать, а там была я… - Это клон, - я щелкнула пальцами, и он развеялся. – Ух! Ну и оттянулась же я там! Надо почаще так делать! В помещении повисла тишина. Она не звенела, не была вязкой, не замораживала и не резала… Она просто была. - Я жду объяснений, - произнесла я негромко. Да чему тут удивляться? Приказы надо вообще произносить шепотом! - Но мы… - Карин! Твоей чакрой там отовсюду воняло! Перло, как от тысячи биджу! И вы тут еще будете отпираться? – рявкнула я активировала Бьякуганы, смотря на Узумаки. – Мать моя змеяндра! Отец мой змееморд! Да ты беременная! И еще в таком состоянии скачешь по всему миру? - Что? – Гурен аж подскочила с места. – Так ты все-таки не бесплодная? - Ой! А когда это случилось? – Таюйя с любопытством посмотрела на Узумаки. – Ты же неделю назад мне писала, что все никак не получается осчастливить Мадару… - Надо отметить, - тут же предложила Гаара. - Как я-то не почувствовала? – Карин с неверящей улыбкой коснулась живота руками. - Не знаю, - произнесла я и подошла к ней, обнимая. – И после того, как мы отметим это радостное событие, и что нам не придется пачкать емкость из стекла, а мне непрестанно сидеть во имя продолжения рода Великих и Ужасных Учиха в подземельях, вы мне все объясните!--- ---
Немного погодя
…- Вот так все и было, - закончила Карин. – Я правда хотела, чтоб ты была счастлива. - И все мы хотели, - ответила Гаара. – Мы просто увидели то, что ты не увидела. - Но ведь…, - я вспомнила, что ощутила, когда встретила его и когда была на Луне, - все было так хорошо, пока мы не спустились сюда… - Это пройдет, - заверила меня Гурен. - Скоро начнется полное понимание случившегося, и станет больно. Так что будь готова. Сегодня ты еще просто не до конца осознаешь все это. - Нам жаль, что так получилось, - Таюйя сникла. – Но мы не могли позволить им забрать твой свет, свет твоей души. Мы слишком любим тебя, чтоб вот так... чтоб позволить кому-то воспользоваться тобой … - Мы надеемся, что тебе будет не так сложно это пережить, - Гаара старается поменьше смотреть мне в глаза. – Но мы понимаем, что лучше сейчас, в самом начале, чем когда бы у вас было пять детей, и он бы припер в ТВОЙ дом её брюхатую, а она бы активно делала вид, что ничего не понимает, и «все по правилам дома Хьюга». Я встала из-за стола, понимая, что усталость накатывается на меня какими-то странными медленными и тяжелыми волнами. - Я пойду к себе… в убежище, в котором мы росли когда-то, - пояснила я, видя их искреннее беспокойство. – Не переживайте за меня. Все будет хорошо. Я приду в себя и тогда… Я не договорила. Адреналин в моей крови иссяк, и я поняла, что слезы катятся по моему лицу, падая на пол, и оставляя на нем уродливые кляксы. - Мы проводим тебя… - Нет, Гурен, - я показываю жестом, чтоб она даже не подходила ко мне. – Мне нужно побыть одной. Мне нужно подумать обо всем этом… Я подошла к двери, и обернулась на пороге, смотря на них. - И я рада, что вы все есть у меня, - произнесла я. – Как бы я поступила, окажись кто-то из вас в таком же положении, что и я? Да так же. Ведь это и есть роль Дома и Клана и семьи: защищать тех, кто в него входит? - Всё будет хорошо, - Карин старается одобрительно улыбнуться. – Ты справишься, как и всегда. А потом, когда ты отойдешь от этой боли, ты воскреснешь заново, и будешь еще сильнее… - Да! Сильнее! – соглашается с ней Гаара. - Сильнее? – Гурен переглядывается с Таюйей. – Это как звезда что ли? - Да! – Таюйя кивает в знак согласия. – И ты снова будешь светить для все нас! Я не смогла находиться тут больше. Истерика хватала меня своими скользкими лапами за горло сильнее, и я не могла позволить себя пасть в их глазах так низко, чтоб разреветься, как в детстве… И я бежала прочь от них, прочь от людей. И над моей головой светили звезды, таким далекие и такие близкие. Мир шиноби во всей красе прошелся по мне вдоль и поперёк, и теперь у меня и в мыслях не было, что я – не его часть. И вот, когда я наконец-то достигла того места, где вокруг не было людей, и где меня никто не побеспокоит, я упала на землю и дала волю своей слабости, столь непозволительной в этом мире.--- ---
Припадок прекратился, я исчерпала на него силы. И его место занял холодный ужас осознания. Я только сейчас осознала, что я могла быть в положении… Я не задумывалась об этом раньше – я наоборот, стремилась к зачатию ребенка…Но теперь все поменялось в один миг: я понимала, чем его зачатие в данной ситуации чревато… Я вскочила на ноги, замерла, уставилась ввысь, и свет звезд стал тем единственным, что заняло все мое сознание. Наступила тишина. Я с ужасом осознавала, что если не приведи Боги… Тонери прознает об этом однажды, и не даст мне покоя… Он не даст покоя никому! И если мы не отдадим ребенка… И если я не вернусь к нему, то тогда… Он же знает других Ооцуцуки... Он может попросить их о помощи, и начнется война… Разве я могу рисковать жизнями целой планеты из-за своей тупости? «Глупая Хьюга», - пронеслось в моей голове. Я решила не смотреть Бьякуганами на свой живот. Я знала, что надо сделать, чтоб прервать в себе зарождающуюся жизнь… Цунаде научила меня когда-то… Не единожды она выполняла эту технику… Свет звезд расплывался перед глазами. Было так больно, так жаль… Я боялась посмотреть Бьякуганами, и решила сделать это не смотря – не хочу знать наверняка. Лучше думать, что там ничего и не было, и я просто перестраховывалась… Но рука дрожала, а все тянула, все не могла позволить себе совершить удар, уничтожить , возможно, такую же, как я… Вспомнилось, что я слушала при своем рождении в Доме Хьюга, и голова закружилась от осознания, что я ни чем не лучше Хиаши – видать, слишком много во мне родственной ему крови… и я, не понятно почему покачнувшись, упала на землю, сотрясаясь в рыданиях, и понимая, что это я ответственна за все это – мне стоило быть предусмотрительнее, осторожнее… А я пошла на поводу у своих эмоций… И теперь должна понести за это ответственность… не страдать же целому миру из-за меня?! «Почему я сомневаюсь? В чем дело? Все ведь так просто! Я оборву его жизнь в себе, а вместе с этим и свою! Просто убью нас обоих, пробью себя насквозь! Скальпель чакры… после этой техники раны не излечимы! Этот мир не изменился! Тут все так, как было с моего последнего воплощения! Свет звезд все такой же холодный и так больно падать на землю!» - металась мысль в моей голове. И в этот момент я в полной мере поняла Орочимару, который был тоже причастен к смерти своего ребенка. Ситуация там была иная, но в данный момент это не важно… Ведь я тоже буду всю жизнь корить себя за свою глупость и недальновидность, и не известно, смогу ли притянуть в этот мир не родившуюся по моей вине душу… Я закрыла глаза, перевернулась на спину, желая увидеть звезды в последний раз. Они все так же светили… Это было невыносимо! Мир отзывался болью, и я с раздражением поняла, что ничего не добьюсь, если прямо тут самовыпилюсь – Тонери найдет кого обвинить в моей смерти и что-нибудь придумает… Что делать? Спрятаться у отца и подставить всех? Это не выход… Тогда вернуться к нему и принять свою судьбу?... И вдруг моей руки что-то коснулось, хотя ветра не было. Так же, как когда-то касалась своими листами клубника… Я повернула голову и уставилась на лист травы… - Кровь? Но откуда? – прошептала я и села, осмотрев себя и видя тонкую струйку крови, а затем запуская руку между ног. На ней была кровь, а я активировала Бьякуганы, и воздала всем известным мне Богам благодарность. Никакого ребенка не было, и мне не придется применять технику, выученную у Цунаде. Я испытала невыразимое облегчение… И тут поняла: змеелюд его не испытал там, много лет назад, на поляне под звездами – Хоши не ожила, чуда не свершилось, у той сказки был несчастливый конец… И теперь, смотря вверх, на звезды, мне окончательно стало все равно как он меня назовет: Хоши или Хината. Плевать на самом деле.--- ---
Кровь противно стекала по ногам, и я спешно сматывала куски ткани, раздраженно думая, что в своих припадках, я даже запаха крови не почувствовала. Какая я после этого шиноби? Отвратительная! И чего я истерила? Надо было сразу посмотреть все Бьякуганом! «Странно… Как будто бы действие какого-то зелья», - напряглась я, решив подумать об этом позже – сейчас я явно не в себе. Сколько лет назад я была такой неадекватной? Да никогда! И вот, когда я привела себя в относительный порядок, я осмотрела это место в последний раз. Взгляд зацепился за окровавленный цветок, и я еще раз вспомнила о клубнике… Снова зарыдала – она не восстанавливается, и навряд ли случится чудо… Эмоции вновь захлестнули меня с головой, и я поняла, что расставание с Тонери, моим избранником, подкосило меня куда сильнее, чем мне показалось во дворе дома Хьюга. Возможно, потому что он был первым – я невольно вспомнила про то, сколько избранниц было у Орочимару. И вот сейчас, когда мои мысли вновь вернулись к змеелюду, я поняла, что хочу вернуться к нему в убежища…вернуться к моему Отцу…--- ---
Кабуто переглянулся с Кимимаро, и на их лицах отразилась улыбка облегчения. Сасори усмехнулся и покачал из стороны в сторону головой. - Можно было просто спеленать ее и приволочь в убежище, разложив перед ней все «по полкам», - заявил Акасуна. – Я знаю ее достаточно хорошо – и у нее разум всегда преобладал над чувствами. То, что мы видим сейчас – глупая юношеская влюбленность, которая по каким-то неизвестным мне причинам у нее запоздала на много лет. - Возможно, дело в том, что она росла в закрытом клане? Среди нас? – предположил Кимимаро. - И от того, что она немного дефектна, - Кабуто удрученно вздохнул. – Возможно, яд данный ей в клане Хьюга до рождения немного подпортил и эту часть ее мозга? - Кто знает? – Акасуна встал на ноги и отряхнулся – теперь можно не беспокоиться о Хьюге. Её тут больше нет – она отправилась к отцу. – Так что вы оба теперь будете делать? - Отправимся за ней и будем следить, - ответил Кимимаро. – Не дадим сделать глупостей, как сегодня. Спасибо, что незаметно дернул её нитью чакрой в тот самый момент… - Да не за что, - Акасуна изображает вежливую улыбку. – Вы бы и сами справились – пробили бы ей руку «костями», и она ничего бы не смогла с собой сделать. - Наша цель добиться того, чтоб она сама к нам пришла, - понуро ответил Кабуто. – Мы сами оттолкнули ее. Хотели как лучше… - Правда для себя, - Акасуна усмехнулся, и было в этой улыбке что-то от Орочимару. – Ну да задержался я с вами. Мне еще в Суну возвращаться – контролировать Темари. Противная девчонка! Но ничего: я найду на нее управу.--- ---
Акасуна поспешил откланяться, и исчез, забравшись в свою летающую марионетку. Кабуто и Кимимаро поспешили следом за Хинатой – им нужно было удостовериться в ее безопасности. И никто из них троих не заметил человека, парящего на летающей платформе. Его длинные черные волосы блестели в желтом свете Луны, а одежда развевалась на ветру - все было так, как когда-то во сне видела Хината. Змеелюд попробовал языком воздух, понимая, что все теперь будет хорошо. И все проходили через подобное. Все узнавали вкус крушения надежд, и ни он, ни его дети – не исключение. Сердце сжалось от мысли, что его бедная дочь вынуждена так страдать. Но он понимал, что лучше было действовать, как он увидел во сне и остановить сразу, чем если бы это тянулось десятилетиями. Он еще раз взглянул на небо – такое звездное, такое бездонное. И под ним, под его невесомой тяжестью, он сам себе показался таким уже «слишком многое повидавшим», что его бы уже ничего не удивило. Орочимару осмотрел еще раз поляну на предмет шпионов – все было чисто. А потом, выполнив обратный призыв, отправился в то убежище, где его сейчас искала Хината – благо змеи-разведчицы уже все ему доложили.