Пересечение: Три-Ни-Сетте

— Тсуна, пришло письмо от Вендече, — Реборн в прыжке кинул письмом в голову ученика, приземляясь на конце больничной кровати. — Письмо? Десятый, что-то случилось?! — Ха, Тсуна, я в первый раз вижу бумажное письмо — не думал, что кто-то их еще пишет. А кто такой Вендече? Тсунаеши сглотнул, открывая конверт. Там было лишь одно предложение. «Было вынесено решение о том, что Рокудо Мукуро остается на свободе при полной ответственности нынешнего главы Вонголы» — А? — Тсуна еще раз перечитал две строки, вглядываясь в них и пытаясь найти подвох, — Реборн, тут написано что-то странное. Савада передал полученное письмо репетитору. Но тот даже не взглянул, просто ответив: — Я уже читал его, глупый ученик. В углу листа стоит печать Вендече, так что ошибки быть не может — текст является правдой. А слова о «нынешнем главе» говорят о том, что ответственность за твоего Хранителя будет нести Девятый — до тех пор, пока ты сам не станешь боссом. Тсуна почти на автомате возмутился: — Хии! Но я все еще не хочу вступать в мафию! И я не собираюсь становиться боссом этой Вонголы! Реборн мстительно пнул ученика. — Неси ответственность за своих подчиненных, Тсуна, — промолчав, Реборн добавил ровным тоном, — и ты должен был предупредить Поттера о том, что не собираешься становиться во главе Вонголы. Тогда, вероятно, вердикт вынесли бы по-другому. Тсуна вспомнил поведение и слова Гарри при встрече со Стражами. Тсуна озвучивал Гарри оба варианта — и то, что не хочет быть боссом Вонголы, и то, что понимает: от мафии он никуда не денется. Нет, вердикт по-другому бы не вынесли. К тому же, с Поттера бы сталось вытребовать с мертвецов именно такую формулировку. Ведь, чем больше Тсуна сосредотачивал внимание на эту часть договора… Если Тсуна не станет боссом Вонголы, вероятно, от Тсуны и его Хранителей действительно попытаются избавиться как от ненужного, мешающего мусора. В этом случае то, что любой нынешний босс Вонголы будет нести ответственность за поступки одного из Хранителей Тсуны, будет тормозить от излишне резких действий. Поттер просто ненавидел предателей и людей, которые могут поступить подобным образом. А потому страховался во всех своих действиях. Вероятно, эта его черта сыграла свою роль и тут. Тсуна вздохнул. Где сейчас носит Поттера? Переговоры ведь уже закончились… Обеспокоенный голос интуиции был заглушен возбужденными и заинтересованными расспросами друзей. Гокудера уже почти восстановился: по крайней мере, больше половины ран уже закрылось. Ямамото очень быстро шел на поправку, а брата-Рехея и вовсе успели выписать из больницы.

***

Гарри не просто ненавидел магов. Он их терпеть не мог. — Обливиэйт, — произнес он ровным тоном, стирая воспоминания об увиденном у лишнего свидетеля. Поттер не любил использовать некромантию. Ему хватило этой практики еще тогда, в Англии, когда он с остервенением поднимал кладбища на всем острове, превращая погибающих магов в личей и подчиняя их своей воле. Дамблдора он так же с удовольствием умертвил именно посредством своего дара. И заодно вернул себе украденное магическое ядро: к счастью, предатели не сумели ничего сделать с ним. И, к счастью для Гарри, ядро вновь прижилось, несмотря на долгую разлуку. Шарлотта смеялась над его страхом тогда: время — это не причина для родного ядра отказаться от своего мага. Но в данный момент Гарри сомневался — а зачем он вообще вернул себе это ядро? Ведь именно по магическому следу его и вычисляют. Сражаться он сможет даже без заклинаний. Поттер еще раз осмотрел изломленные окровавленные тела, валяющиеся на земле друг на друге. Вздохнув, тот применил очищающее заклинание: — Экскуро. Грязь, кровь, тела — все смылось, пропало. Это было лучшее заклинание, на взгляд самого Гарри. Подумав еще несколько секунд, он снова аппарировал. Его тепло встретили: тут же вышли на встречу, молча улыбаясь и показывая смешинки в фиолетовых глазах. Азкабан всегда будет местом, где его никогда не найдут другие, и куда никто не сможет проникнуть без разрешения хозяйки. — Лотти, привет, — слабо улыбнулся Гарри, обнимая подошедшую девушку. «Поттер, ты никогда не изменишься», — голос говорящей звонко раздавался у него в голове, успокаивая. — «Ты ведь можешь заглядывать сюда не только после стычек с магами, чудовище». Светящаяся радужка глаз, бледная до прозрачности кожа, иссиня-черные длинные волосы. Мантия дементора, густая тень, окутывающая хрупкую фигуру, и исходящий от живого существа пробирающий холод — абсолютная аномалия. Потомок Певереллов и Основателя Азкабана, создавшего дементоров, — Аженора Азкабана. — Я не могу здесь жить, Лотти, прости. Все же я рос в других условиях и не привык к атмосфере этого острова, — в голос просачивается усталость, и Гарри корит себя за это. Даже если он рос в чулане целых десять лет и не всегда получал ужин — расти в Азкабане это совсем другое. Да и воспитывали его люди, а не темные твари. «И все же, только здесь тебя маги и не достают, да?» Девушка мягко обнимает Гарри, магией помогая тому восстановиться после боя, вкачивая в него свои же силы. «В этот раз тебе лучше. Ты выглядишь отдохнувшим. Нашел что-то хорошее?» — полу-дементор склоняет по-птичьи голову, заинтересованно глядя в глаза родственнику. Гарри усмехается. Да, нашел. И сразу расслабился, за что и получил по шее. Однако в этот раз он пришел не отдыхать и не болтать. — Лотта, а ты когда-нибудь слышала о Вендече и Пламенных? И… ты же еще помнишь, как аппарировать? «???» У Гарри уходит пятнадцать минут на то, чтобы рассказать самую общую информацию об обладателях Пламени, и еще пять на то, чтобы, прерывая постоянный смех Шарлотты, описать Вендече. К удовлетворению Гарри, на последнее ему ответили одной фразой: «Если что — я буду рада сделать их своими дементорами». А потом он по какой-то причине тратит больше двух часов на то, чтобы описать самые последние события своей жизни. С появлением Савады Тсунаеши и его ненормального окружения у Гарри прибавилось свободного времени и спокойствия, но вместе с тем Поттер точно мог сказать, что и событий в его жизни стало почти столько же, сколько их было в Хогвартсе. Шарлотта постоянно улыбается во время его рассказа. Кажется, сестру радует то, что Поттер наконец нашел место, где он может остановиться и не беспокоиться ни о чем. А потому именно от нее исходит безумнейшее предложение. «Гарри, напомни, зачем тебе магия, если без ядра ты спокойно станешь Пламенным?» Никто из них двоих не любит магов. Взгляды Аженора Азкабана, любившего людей, Лотта не разделяет. Гарри улыбнулся. — У тебя тоже теперь руки горят сделать гадость магам? Ответом ему становится плотоядный, совершенно счастливый оскал. Он может жить без магии. Ему не обязательно иметь магическое ядро, чтобы отвязаться от магов, и использовать некромантию, которая может привлечь к его персоне еще больше внимания. Ему не обязательно уничтожать магов, чтобы сделать это. В конце концов, он теперь знает и то, куда пойдет, чтобы просто жить. Жить без надоедливых разграничений на светлое и темное — мафии плевать на способы.