Раздражение, злость на себя за кажущееся бессилие, бездействие, как и липкий страх, накапливались внутри постепенно. Всё это вместе образовало целый большой ком, который давил на генерала, но он вида не показывал. Канда, действуя как всегда уверенно, чётко и методично, поднял на уши весь свой штаб и бросил все свои силы на поиски пропавшего Аллена Уолкера, несмотря на то, что собраться с мыслями при таких обстоятельствах было трудновато даже для генерала, повидавшего многое в своей жизни.
Но пока поиски шли без особых результатов. Уолкер словно сквозь землю провалился. Его не нашли там, где он должен был быть по плану, не было в той деревне и вообще в окрестностях, в отелях, гостиницах, тавернах. Нигде. И чем дольше не было новостей о нем, тем больше Канда удостоверивался в том, что ему не суждено более увидеть своего напарника живым, хотя и отталкивал от себя эту мысль до последнего. Он не верил, он отказывался верить в это.
Странно, но присутствие рядом Аллена, его постоянная навязчивая забота, их перепалки, их драки так прикипели брюнету, что, потеряв это, он осознал всю тяжесть потери. Канда привык к ежеутреннему возмущённому "Генерал!" и грохоту двери, к постоянным огрызаниям "Меня зовут Аллен, запомните уже!", к подколам насчёт возраста, потугам накормить упрямого брюнета чуть ли не с ложки, а так же уламыванием поспать и не гробить свое здоровье. От одной мысли, что этого больше не будет, внутри образовывалась словно какая-то дыра, от которой веяло противным холодом. Вот Канда и отказывался верить. Но неприятное предчувствие о смерти Аллена все равно было. Оно словно большая кошка скреблось внутри генерала, вызывая тревогу напополам с холодом ужаса. Смерть Аллена... Это был бы жестокий удар по гордости Канды. Как генерал, он отвечал за всех своих подчинённых, он хоть и не заметно, но заботился о них. А как иначе-то? Никто и никогда не пойдёт за безответственным начальником, который не умеет заботиться о своих людях. И тут такое...
Канда Юу находился в одной из кабинок душевой. Был уже вечер, достаточно поздний, однако Канда не собирался уходить к себе домой. Он не уйдёт отсюда до тех пор, пока не получит хоть какие-нибудь новости о Уолкере. Уходить домой как-то чревато последствиями, которые не понравятся самому Юу. А если Аллена все-таки найдут живым, и лишь от быстроты действий и решений Юу будет зависит то, останется тот в живых или нет. Если он не сможет сохранить эту жизнь... Лучше не думать об этом. И так настроение ниже плинтуса было.
Канда еле-еле дал себе поблажку в душ сходить, хоть немного расслабиться, через силу, неохотно, ему не хотелось покидать свой кабинет, где он торчал, напряжённо ожидая результатов поиска там, куда в последний раз отправлялся Аллен. Когда творятся такие события, Канда ощущал, что будет просто неприлично уйти куда-то, но здравый смысл и усталость взяли своё, и Канда ушёл принять душ.
Не стоит и говорить, что все свои действия в душе он делал чисто автоматически, в том числе и регулировка воды (Юу любил воду по горячее, чтобы аж пар шёл, и кожа краснела). Канда практически не чувствовал горячих струй воды, которые, стекая по телу бодрящими струями, хорошо снимали физический напряг после долгого сидения за столом, но, увы, не могли избавить от напряга морального, не могли вселить уверенности, что все будет хорошо, не могли удалить скрытый внутренний страх из души Юу. Канда медленно, словно механическая кукла, выключил воду, вытерся, потом высушил феном свои волосы и хорошенько расчесал, заплёл в привычный конский хвостик (чёрный с золотом шнур для волос, кстати, был от Аллена. Он как-то подарил его Канде на его день рождения). Протянул руку, коснулся своей формы, медля ту одевать, потом недовольно цыкнул на самого себя за эту нерешительность и быстро оделся. Всё-таки его обычная выдержка и хладнокровие дали, кажется, нехилый сбой в силу последних событий.
Канда скользнул задумчиво взглядом по мирной душевой и быстро вышел, направляясь обратно в свой кабинет. Снова ждать новостей. Снова мерить комнату размеренными шагами, заложив руки за спину, поджимая губы, иногда чуть прикусывая нижнюю, иногда присаживаться за стол, в нетерпеливом раздражении барабаня пальцами по столешнице, сдерживая свою энергию, которая подстрекала самому рвануть искать Аллена, вздрагивать и напрягаться от каждых звуков шагов в коридоре, ожидая, что к нему войдут и объявят, что нашли мёртвое тело с белоснежными волосами и ярко голубыми глазами. Труп того, за которого Канда готов был зубами перегрызть глотку любому. Того, кто постоянно раздражал, выводил из себя, но тем не менее заботился с терпением матери, и стал почти родным для Канды человеком.
Канда только-только дошёл до двери кабинета, дотронулся до прохладной дверной ручки, морально готовясь к новому ожиданию, когда ощутил, что по спине словно мурашки пробежали. Старая добрая чуйка сообщала своему хозяину, что его, за этой обычной дверью кабинета, ждут с новостями о Уолкере. Канда глубоко вздохнул и открыл дверь. Его и правда поджидали. Тот самый майор с Лави на пару. Немного потрепанные и усталые.
— Генерал, — это было сказано с такой интонацией, что Канда сразу понял... Нашли.
— Да? — чуть вопросительно, захлопывая за собой дверь немного сильнее, чем требовалось, от нервов.
— Мы нашли его.
Канда рвано выдохнул, сжимая кулаки, чувствуя, как душевный напряг достигает своего предела. Шум крови и стук сердца хорошо отдавались теперь в уши. Нашли то нашли, но вот живого или мёртвого... Канда не признается самому себе, но он очень боялся узнать ответ на свой следующий вопрос. Его не волновало, где нашли Аллена, при каких обстоятельствах. Сейчас его интересовало лишь одно.
— Состояние?
— Тяжёлое... Когда мы нашли, его он едва дышал. Многочисленные переломы, сильные рваные раны на теле... Это общее. Он сейчас в целительском, но непонятно, смогут ли врачи... — Лави тактично замолк, понимая, что Канда вполне может додумать за него.
И Канда додумал "смогут ли врачи спасти его жизнь". Юу едва слышно скрипнул зубами. Сделать что-либо теперь он не в силах. Здесь все зависит не от него. И даже не от Бога, а от того, насколько крепок организм юного капитана, и сможет ли он оправиться после стольких увечий.
— Ясно... Свободны, — спустя минуту молчания, Канда махнул рукой в сторону двери, отпуская парней.
Лави и майор, молча переглянулись и так же молча вышли из кабинета, понимая, что Канда не в настроении для споров. А Канда, оставшись один, сжал кулак и ударил им в стену так, что трещенки пошли, а по костяшкам и пальцам потекла струйка тёплой крови из разбитого кулака. Это так Канда вымещал свою злость, накопившуюся за те долгие часы ожидания. Ему нужно было что-то сделать, чтобы облегчить душу. Интересно, но ноющая боль в кулаке и правда Юу успокоила. Значит Аллен жив, пока жив. Что теперь? Усмешка, ибо Канда прекрасно знал ответ.
Снова ждать.
И Канда ждал. Только теперь не в своём кабинете, а в коридоре целительского, неподалеку от операционной, где шла борьба за жизнь капитана Аллена Уолкера. Сидел, положив ногу на ногу и сложив руки на груди, хмуро сверля взглядом пол, настороженно прислушивался. Потом тихо выдыхал, прислонившись спиной и затылком к стене. Он морально выдохся, однако не показывал этого. Зачем? Никому нет дела до его душевных переживаний, да и амплуа невозмутимого и холоднокровного мечника Канде была роднее. Он не привык нервничать или переживать за кого-либо. Но с Уолкером все шло не так, как хотелось бы Юу. Их отношение были сложными.
— Юу!
Н-да только было сказано, что никому нет до него дела, как вот вам, пожалуйста, тот кому есть, заявился словно его сюда приманили. Канда никак не отреагировал на голос друга детства, лишь неопределённо повёл плечом. Алма подошёл и присел рядышком. Внимательно смотрел некоторое время, потом спросил.
— Как Аллен?
— Плохо, — лаконично ответил Канда, все ещё не смотря на Алму.
Он опасался, что Алма прочтёт все то, что так упорно старался скрыть Канда. Алма, знающий Канду лучше чем кто-либо, ещё с детства умеющий читать его словно открытую книгу, прекрасно понимал причину столь сумрачного настроения Юу.
— Ты волнуешься за него? — на прямую спросил Карма.
Канда раздражённо тцыкнул, окончательно отвернувшись от друга. По резкости и скорости этого маневра стало ясно, что Алма попал в точку. Алма улыбается и теперь просто молча сидит рядышком. Канда такой Канда. Никогда не показывает своих настоящих чувств и переживаний, предпочитая скрывать их. И очень раздражается, если кто-то пытается докопаться до сути. Как сейчас, например. Алма сидит некоторое время рядышком, потом касается тёплой ладошкой щеки Канды.
— Я думаю, что волноваться сильно не надо. Аллен сильный, я уверен что он выберется, — произносит Алма, ободряюще улыбаясь. — Все будет хорошо, Юу...
Канда и на это промолчал, но не отклонился, дав до себя дотронуться. Алма смог сделать то, с чем не помог душ. А именно вселить уверенность, что и правда все будет хорошо. Алма убрал ладонь от щёки брюнета и просто взял того за руку, переплетая их пальцы в крепкий замок, чуть сжав.
— Все будет хорошо, — повторил Алма.
Операция шла буквально всю ночь, и в течении всей этой ночи Канда торчал с Алмой в коридоре. Юу вряд ли смог бы заниматься чем-либо, пока не узнает о состоянии Аллена. А Алма сидел просто рядом за компанию, понимая, как сильно сейчас нужна Канде поддержка. Часы тянулись невыносимо медленно. И все эти часы Канда сидел словно на иголках, ожидая когда выйдет врач из операционной и огласит результат. Он начал потихоньку погружаться в какое-то оцепенение, близкое все же ко сну, когда дверь операционной, наконец-то, распахнулась. Канда сразу же резко поднял голову и поднялся сам. Рядом с ним встал и Алма. Оба молча и вопросительно смотрели на врача. Тот тяжко вздохнул, сняв очки, начал протирать их. Ему было не впервые сообщать плохие новости, но каждый раз все-таки сердце щемило.
— Случай сложный, — начал из далека. — Мы сделали все, что могли... Однако сказать что-то однозначное невозможно... Его жизнь сейчас буквально на краю.
Алма посмотрел на Канду, увидел как потемнела голубизна его глаз, верный признак того, что Юу в бешенстве, и понял – ещё чуть-чуть, и грянет буря.
— А если конкретнее? — осторожно спросил Алма, на всякий случай взяв Канду за руку, ободряюще ее сжав.
— Он впал в кому, — был краткий ответ.
Это прозвучало словно приговор. Канда моргнул, потом молча сжал кулаки, опустив голову, стараясь справиться с той бурой эмоций, которая сейчас бушевала внутри него. От тихого бешенства до желания упасть на колени, сжаться комочком, и чтобы никто никто не трогал. Справился Юу с этим кое-как и поднял снова голову. Теперь его глаза были пусты, словно у трупа. Алма в первые видел такого Канду, и ему стало страшно.
— Юу? — немного неуверенно.
Канда лишь тцыкнул, круто развернулся и, чеканя шаг, пошёл прочь. Алма проводил его сочувствующим взглядом.
***
"
- Аллен!
Аллен открыл глаза от зовущего его, словно через вату, голоса, абсолютно ничего не понимая. Блондин сел, осматриваясь. Пшеничное поле. Лёгкий, летний ветерок мягко взъерошил белоснежные волосы парня. Уолкер медленно поднимается, пытаясь понять, что происходит. Последнее, что он помнил, была безумная боль во всем теле и хруст его собственных костей. Меч был выбит из его рук и улетел в сторону, а дальше темнота до этого момента.
"Неужели я умер? Так выглядит Рай? Но как же... Я же обещал..."
Аллен прикусывает губу, вспомнив свое обещание, что он давал одному человеку. Одному очень дорогому для него человеку.
"
— Я не только догоню вас, но и обгоню! Ждите!
Издевательскй смешок в ответ.
— Ха! Не дорос ещё кидаться такими обещаниями.
— Ах вы!!!"
Аллен зажмурился крепко-крепко, воспроизведя в голове нужный образ. Силуэт парня с длинными волосами до самой задницы. Эти волосы всегда восхищали Уолкера, как и сам их владелец. Всегда такой сдержанный. Хотя нет, не всегда. Его бывает достаточно легко вывести из себя и заставить бегать за собой с катаной наперевес. Эти моменты. Эти прекрасные моменты. Их ссоры и драки. Их совместная работа. Иногда, когда время было у обоих, были и совместные прогулки, на которых они просто молчали. Не нужны были слова, они все портили.
— Н-Нет!
Аллен упал на колени в пшеницу, крепко сжимая кулаки до следов от ногтей на ладонях. По щекам побежали тёплые, солёные дорожки слёз.
— Нет! Мне ещё рано! Я должен... Я должен... Юууу!!!
Последнее шло из самой глубины души и сердца.
— Хочешь вернуться Аллен Уолкер? — проговорили где-то сзади парня.
— Да! Я должен вернуться. Ради одного человека.
Ответа не было, однако Аллен почувствовал сильный холод в груди, а потом и боль. Эта боль... Опустошающая и резкая, она словно разрывала изнутри тело парня.
Потом яркая белая вспышка."
Мирный писк приборов в палате сбился с нужного темпа впервые за три месяца комы пациента, потом, правда, выровнялся. Лежащий на кровати парень шевельнулся, открыл глаза уставившись в потолок, не видящим взглядом голубых глаз, глубоко вздохнул, закашлялся. Больно. На звук открывающейся двери медленно поворачивает голову...
***
— Генерал!!!
В кабинет к Канде ворвался крайне возбуждённый Лави. Зелёные глаза парня так и сияли.
— Что тебе, глупый кролик? - недовольно спрашивает Юу, оторвавшись от проверки бумаг.
— Аллен... Аллен пришёл в себя!!!
Раздался жуткий грохот. Это Канда так резко поднялся, что перевернул стол. Бумаги разлетелись по всему кабинету, но Юу было не до этого. Три месяца. Три месяца круг действий Канды был прост как валенок: дом, работа, больница, дом. Канда сидел рядом с неподвижным в коме телом Уолкера, иногда осторожно одними кончиками пальцев касаясь его руки, ощущая шершавость бинтов на ней. Потом быстро отдергивал, словно обжигаясь и снова неподвижное молчаливое тягостное сидение, в сопровождении писков приборов.
— Это правда? Если ты так решил пошутить...
— Нет, это правда самая настоящая, генерал, — Лави улыбается, однако, потом серьёзнеет. — Вот только... Эм... У него амнезия... И проблемы со зрением, он почти ничего не видит.
