У меня новые лосины, а вы на меня внимания не обращаете :с
Саки любил жизнь. И музыка была неотъемлимой ее частью. В шесть лет мама отдала его на фортепьяно, надеясь, что эти уроки пойдут на пользу ее непоседливому сыну. Флейта ему не нравилась, мама с этим поделать ничего не могла и тратить деньги, к тому же, на новый инструмент она тогда не собиралась. Мальчик никогда не мог усидеть спокойно на одном месте, потому первые месяцы занятий давались до невозможности тяжело и ему, и учителю, и самой маме. В десять лет он открыл для себя прелесть струнных. В одиннадцать, после того, как сосед по комнате в лагере обнаружил его достаточно громко напевающим на новый лад всем известную песню мелодии, понял, что учителя не врали насчет хорошего природного слуха. В двенадцать он попал на бесплатные занятия по классической гитаре, и уже через год, благодаря стараниям новой учительницы, стал солистом в одной музыкальной группе. Он долго пытался поверить в собственное желание жить музыкой. Мама была против этого, несмотря на огромные деньжища, которые она в него вложила раньше, потому он полностью забросил улицу. Учеба и музыка вместе отнимали все время, и единственным живым существом в его скромном мирке была подруга детства, Вероника, которая иногда забредала к нему домой с едой, что передавала мама непослушному сыну, уже час брынькающему на своей балалайке. Вероника была для него лучшей девушкой в мире. Она не говорила ему о том, что нужно взяться за ум и более усердно (хотя куда уже?) зубрить предметы, как это постоянно делала мама. Она не говорила о всяких «девчачьих штучках», о которых всегда говорила новая ударница их группы. Она всегда могла поддержать, накормить (хотя бы просто занести еду), выслушать и, возможно, раскритиковать первую версию его кавера на какую-либо песню. Тогда для него было достаточно того, что она была всегда рядом даже в школе. И его не смущали ее синяки под глазами и под жарким свитером, который она носила, не снимая. Однажды он привел ее на свою репетицию, после чего окончательно убедился в том, что по уши влюбился. Он часто улыбался и смеялся. Заботился о больной маме и каждый раз хоть немного денег закидывал в ящик для благотворительности. Ему было плевать, кому именно достанутся эти деньги, просто тешил себя мыслью, что тому, кому они действительно были нужны. В двадцать он ушел из университета. Музыкальная группа «Вэгги» стала известна очень многим жителям Колумбии. Их фанатов становилось с каждым годом все больше и больше. Саки писали письма. Слова его песен нравились даже случайным знакомым. Через год умерла мама и судьба вновь свела его с Вероникой. В тот день она выглядела настолько изысканно и элегантно, что он побоялся к ней подойти. Последние деньги с похорон он зачем-то отдал в храм, возле которого она до этого стояла, и целую неделю ждал от одного ресторанного жмота зарплату, умирая от чертей в своем животе. Его группа развалилась из-за романа ударницы и бас-гитариста, и он остался впервые практически один, потому что все в группе неожиданно заинтересовались своей учебой. В гору дела пошли после появления в его жизни Реми. Чудоковатой девушки из какого-то городка неподалеку. Они познакомились в одном из заведений, где он подрабатывал официантом, благодарю его долбаному невезению и последующему увольнению. Она не отказала ему в помощи и даже после того, как он разлил ей на накрахмаленную белую рубашку экспрессо. Их дружба зародилась очень странно, но осталась с ним до конца его жизни. Благодаря ей он стал играть как раньше в барах и ресторанах, но уже без «Вэгги». И на одном из своих концертов вновь столкнулся с ней. Старые воспоминания вновь разбудили в них те самые теплые и дружеские отношения. Они часто тусили на крыше его дома, когда Вероника не вызывали срочно на работу, о которой она никогда не рассказывала Саки. Саки узнал только от Реми, что та попала в крупные неприятности. Он любил жизнь. Потому наблюдать за тем, как на его глаз умирал любимый человек было для него сравнимо с пыткой. Он помнил тот день, когда нашел ее в подворотне. Полураздетую, с размытой на лице косметикой и синяками на шее. И помнил ее лицо, когда он оплатил все ее долги, доставшиеся ей от отца. Наверное, Вероника действительно ненавидела его сначала за его щедрость и доброту, раз называла идиотом. Саки любил жизнь. Жизнь на ее лице, которое расцветало после того, как она освободилась от той жуткой работенки. Ее улыбку, которая всегда доставалась не ему, а Реми, из-за того, что они наладили общий язык сразу после знакомства друг с другом. Он обожал ее длинные волосы, которые она всегда перед выходом перевязывала двумя красными лентами, делая подобие хвостиков. Ее мечты, которые должны, обязательно должны были сбыться. Ее привычки и постоянное желание снять с Реми любую одежду, которая как-то в ее понимании олицетворялась с официальной. Она часто надевала бесформенную подростковую одежду и, чтобы не выглядеть глупо рядом с новой подругой, заставляла надевать такую же и ее. Она стала его музой. Стала той, ради чьих мимолетных взглядом он готов был покорить всю чертову Колумбию. Потому ее внезапная смерть, стала первой ступенькой к лестнице, что привела его в эту дыру. Саки бездумно крутил на всех восьми пальцах левой руки только что снятые с гитары струны и напевал новую мелодию, под которую он никак не мог подставить нужные слова. — Твою мать, Саки, — раздался недовольный голос Флиппи сверху, и он тут же замолк. — Будь так добр, захлопнись. Пока Вокса с Валюшей нет я хочу выспаться, а ты никак не можешь закрыть свою жопу. — Мне нужно придумать еще три номера перед их приездом, — он осушил рядом стоящую кружку, на которой было нарисовано огромное количество половых органов. — У тебя на это, блять, еще месяц. — Как и у тебя. Его соседка заерзала на своей кровати, но замолкла, дав ему совсем немного времени, чтобы убедиться в том, что сегодня он точно больше ничего из себя не вытащит. Саки со стоном упал на свою кровать и начал скулить о том, что он неудачник. — Может свалишь отсюда в свой отель, м? — вновь послышался недовольный голос сверху. — А ты так хочешь от меня избавиться? Девушка прорычала что-то нечленораздельно и довольно вздохнула, когда дверь в их комнату тихо хлопнула, зарываясь с головой в свое живое одеяло. Саки действительно пошел в «Отель Хазбин». Прошло не больше трех дней после того, как он заключил с Аластором тот злосчастный договор. Он прекрасно осознавал, что делать этого не стоило, прежде всего потому, что высший — тот, с кем вряд ли получится завязать чистую дружбу, но надеялся, что это будет идеальный вариант, чтобы избавиться от Вокса. Тиви (его всегда так называл Валентино, когда он был в особенно плохом расположении духа), видимо, сразу понял, что он подцепил в подворотне весьма интересного демона, когда наворачивал круги возле порно студии, съедаемый ужасающей скукой. Ловко проскочив мимо зевак, замерших у магазина Вокса с включенными телевизорами, юный певец улыбнулся уголками губ, что Кэти Киллджой и Том Трэнч вновь вывели на экран его лицо, напоминая о его скором интервью в одной из рубрик. В нос ударил запах гнилой рыбы, и он вовремя отскочил в сторону, когда мимо него пронеслось уже знакомое существо в аквариуме на голове. Перебранки мимо проходивших существ закончились дракой в грязи. Беспредел творившийся на улице, больше не пугал его так сильно, как в первые дни в Аду, но он продолжал морщиться от этого запаха, вида и обитателей его нового дома. Отель можно было увидеть невооруженным взглядом даже на другой улице за перекрестком. Забавно, что сначала он действительно потерялся в этом районе. Дверь распахнулась также легко, как и в предыдущий раз. Его вновь никто не встретил, не поприветствовал и не облил ведром, что до краев наполнено оскорблениями. За ресепшеном вновь восседал котоподобный демон с грязным красно-черным окрасом. На этот раз, кроме бутылки, в его руках была колода карт, которую он то и дело подкидывал в воздухе. Все самые сильные масти подлетели до потолка и опускались обратно на ладонь демона в аккуратную стопочку. Временами он лениво заглядывал в тетрадь девушки, сидящей на высоком стуле. Саки стянул с носа темные очки, защищающие его от цвета крови, от которого ему вечно хотелось блевать, и тут же их чуть не уронил. — Реми? Девушка за стойкой вздрогнула, прекращая писать. Ручка выпала из рук и она медленно обернулась. Черный высокий хвост исчез из вида, давая ему увидеть вместо затылка родное лицо со знакомыми чертами: треугольный разрез глаз, острый подбородок, широкие выступающие скулы, тонкие губы. Как всегда, минимум макияжа, если таковой вообще имеется, и максимум прилизанности. Она всегда отличалась от девушек рядом высоким ростом и неплохой фигурой. Во всех заведениях на нее оборачивались мужчины из-за ее ровной походки. Она никогда не позволяла себя сутулиться в обществе, и, честно, иногда Саки ее даже за человека не считал. Ремиил спокойно слезла со стула, вглядываясь в демона напротив и не веря собственным глазам. Раскрытая нараспашку душа дала шанс увидеть все его воспоминания, после просмотра которых она должны была окончательно поверить тому, что встретила друга из мира людей. На лице демона были ярко выложены его эмоции, такие чистые и добрые, что в ее душе грустно зашкребли кошки. Большими шагами он быстро преодолел расстояние между ними и заключил девушку в объятия, не смущаясь присутствия посторонних рядом. Хаск осоловело наблюдал за этой картиной, пока карты вновь не взлетели к потолку с соответствующим шорохом. — Черт подери, — вдруг сдавленно засмеялся Саки и оглядел подругу с ног до головы, лишь чуть от нее отодвигаясь. Она была немного выше его всегда, но благодаря невысоким каблукам, которые заставлял его носить всемогущий Валентино, он доставал до ее уровня. Девушка сдавленно сжала рукава ее кожанки, все еще не до конца веря собственным глазам. Глаза вялой зелени слабо сияли. — Я… Я не думал, что ты… Но как? — Саки, — выдавила из себя девушка и он тут же вновь крепко обнял ее. Девушка вдохнула сладкий и незнакомый для нее запах, но действительно счастливо зажмурилась от того, что в глазах неожиданно сильно защипало. Она такую сентиментальность позволяла себя не часто. — О мой свет. Ты не представляешь, как я рада тебя здесь видеть. Два существа в объятиях друг друга полностью забыли о том, где они находились, вернувшись ненадолго в родную и чистую Колумбию. — Слышите, кролики, — грубо окликнул друзей Хаск и достал уже наполненную бутылку своего пойла. Со столкновением стекла и столешницы друг от друга отпрыгнули и Саки с Реми. — И мне расскажете под «дзынь», пока мне интересно.***
Призрак из когда-то живой Вэгги еле слышно наворачивал круги по их с Чарли комнате. Неопределенность съедала. Она не представляла, что делать. Она понимала, что если она в лоб не скажет Саки, что она — это та Вэгги из его прошлого, он точно ее не узнает, и соблазн того, чтобы промолчать становился все больше и больше. Одним из самых распространенных желаний в Аду — было желание вернуть в настоящее из прошлого то, что невозможно почувствовать здесь. И Вэгги тоже хотела сейчас именно этого. Сесть рядом с Саки, как раньше, на крышу какого-нибудь здания и, больше ничего не утаивая от него, говорить обо всем, что случилось с ней за время их разлуки. — Вэгги, ты не поверишь, что сейчас произошло, — в дверь влетела сияющая Чарли, но демонесса на нее даже не обернулась. На поверхности стола перед ней лежала та самая фотография, которая вгоняла девушку в более бурный поток воспоминаний, чем раньше, после недавних событий. — Вэгги, — Чарли вновь окликнула подругу, снимая пиджак и расстегивая подтяжки. Девушка перевела на нее затуманенный взгляд. Дочь Люцифера тут же все поняла, когда увидела очертания фотографии на столе. — Слушай, не надо убиваться из-за этого, Вэг, — по-доброму улыбнулась Чарли и взяла ее руки в свои. — С этим можно справиться и без подобных переживаний. — Я не знаю, что мне делать, Чарли. — Просто скажи ему, что это ты. — Он еще больше разочаруется во мне, — девушка в панике закусила губу, боясь показать даже своей девушке слабость. Этого было нельзя допускать ни в коем случае. Она должна оставаться непробиваемой в любой ситуации. — Это не так, Вэг, — холодная ладонь принцессы коснулась щеки демона. Вэгги подняла на нее свой целый глаз и нашла в нем родную теплоту и заботу. Кончики губ были вынуждены поползти вверх. — В тебе невозможно разочароваться. И ты ничего плохого не сделала. — Спасибо, Чарли, — прервала поток лишних слов для утешения Вэгги и потянулась, чтобы обнять девушку. — Не знаю, что бы я без тебя делала. — Уж точно не разнимала Аластора и ангела, а ела попкорн с переизбытком соли и наблюдала за кровавой битвой, — хохотнула себе самой Чарли, зарываясь в волосы собеседницы. Тишину нарушало только их дыхание до тех пор, пока Вэгги резко не распахнула глаза и не переспросила, с кем нужно было разнять Аластора. Чарли спокойно ответила, тоже открывая глаза, и тут столкнулась с фотографией на столе. Рот чуть распахнулся от осознания, кто на ней стоит рядом с неизвестным парнем и девушкой, которой должна была быть ее Вэгги. Черные выпрямленные волосы, броский макияж, смешная майка с ярко-желтой надписью «Grammar Nazi*» и расклешенная юбка ниже колен. Все это еще дополняла бутылка агуардиенте** в левой руке. В этом человека было практически невозможно увидеть того, с кем она только что рассталась. — Какой ангел? — Вэгги вылезла из ее объятий, оставляя ненадолго остолбеневшую Чарли. — Эй, что с тобой? — Со мной? — она нервно хихикнула и заиграла с кончиками волос. — Да со мной все просто прекрасно, что ты. Ангел, да… — Чарли, — понимая, что что-то не так, Вэгги в своей излюбленной манере прищурилась. Это заставило Чарли тяжело вздохнуть, пока она собиралась с мыслями. Девушка рассказывала все быстро, но, пытаясь, уделить внимание каждой, по ее мнению, важной подробности. Все началось с ее «чаепития» с Дастом, во время которого он подлил ей в чашку что-то до невозможности кислое, и закончилось просьбами к Аластору, чтобы он не пытался провоцировать ангела. Каждое упоминание высшего Вэгги встречала дергающимся веко, а описание поведения неизвестной заглатывалось с шоком, ведь оно точно в ее воспоминаниях отражало странный характер бывшей подруги. — Ты в этом уверена? — по слогам проговорила Вэгги, смотря на сконфуженную Чарли. — Эга, — милые ямочки, Магне, но бушующий океан внутри девушки они точно усмирить не смогут. Демонесса со скоростью света развернулась к распахнувшейся под натиском ее ступни двери. Волосы так резко взметнулись вверх, что Чарли невольно засмотрелась на это завораживающее зрелище. — П-подожди, Вэгги! — крикнула она, раскачивая руками вверх-вниз. — Куда ты? — Посмотреть на подражательницу, которую подсунул нам Аластор, — рявкнула она, вернувшись, и подхватила артефакт, который она случайно года два назад подняла с мертвой пернатой кучи после ее первой Чистки. — И промыть ей мозги. В каком она номере? — В семьдесят седьмом, — на автомате ответила девушка и тут же закрыла себе рот, выбегая вслед за злющим собеседником. — Святые бобики, Вэгги! Это не так! — она пыталась заградить ей путь, достучаться, но та ловко обходила девушку с твердым намерением убить либо ту девку, либо Аластора, который точно ее скоро в могилу сведет во второй раз. Никто не знает все способности Радио Демона, поэтому никто не исключает того, что он, возможно, решил показать этот спектакль с, возможно, даже не ее друзьями, только чтобы разозлить подругу Чарли. Дверь с табличкой «77» распахнулась с тем же стуком о стену, что и предыдущая. В комнате было темно и точно пусто, но Вэгги все равно влетела внутрь, сжимая в руках копье. В белках заплясали красные черти. — Ну, — рыкнула она, быстро рассматривая то, что было в комнате. После шестой генеральной уборки, которую утроила Ниффти вчера даже здесь было жутко чисто. На столе лежала обычная черная сумка, которая являлась единственным доказательством того, что здесь кто-то до этого был, — где она. — Я не знаю, — бросила в сторону только подбежавшая Чарли и быстро схватила ее за руку. — Вэгги, прошу, успокойся. Она, правда… — Этого не может быть, — фразу украсила неузнаваемая ругань на испанском. — Да, моя подруга была странным человеком, но не ангелом, понимаешь. Я готова поспорить на что угодно, но докажу, что она — это очередная иллюзия от Аластора. — Нельзя все воспринимать в штыки и думать, что причина всех твоих бед — высший, — начала выходить из себя девушка. Она почувствовала знакомую давящую тяжесть рогов, которая прошлась электричеством по всему телу, и тут же выпустила ее руку из своей, хватаясь за голову и делая два глубоких вздоха. Из глаз демонессы тут же начали пропадать те адские черти. Высокие нотки в голосе Чарли всегда давали ей ощутимый пинок, что пора задуматься о том, права ли она, чтобы решить, стоит ли продолжать спор. Девушки ссорились не так уж и часто, но, как и все пары, не могли полностью исключить из своей жизни недомолвки и прочие прелести совместной жизни. — Я знаю, у тебя сейчас нелегкий период, но, прошу, послушай меня. И перед тем, как угрожать этим двоим копьем поговори с ними. Аластору сложно довериться, но, не думаю, что, если он захочет разрушить наш отель, то начнет с тебя. Плечи Вэгги поникли и она опустила взгляд в пол, закусывая губу. — Прости, — шепнула она, позволив и наконечнику копья опуститься и уткнуться вниз. Она никогда не отличалась от другим особым терпением и спокойствием. Все в ее жизни всегда решалось через кулаки и скандалы, и ей было очень тяжело свыкнуться с тем, в свое время, что есть люди, которые не пытаются ее уничтожить. Чарли, Саки и та же Реми всегда желали ей добра, но ей всегда казалось, что придет кто-нибудь, кто это у нее отберет. Ох черт, она слишком вспыльчивая эгоистка для таких ангельских существ, которые ее окружали. — Давай пойдем и выпьем чего-нибудь, — коротко улыбнулась Магне. — Вроде, сейчас как раз то время, когда Хаск проваливается в прострацию. — Он всегда в нее проваливается, — также тихо буркнула Вэгги и получила довольно ощутимый тычок под ребро. — Эй. — За дело, — Чарли довольно подмигнула и положила одну из своих рук на ее плечо, полностью прижимая к себе демонессу. — Я вот думаю, что еще можно добавить в программу. Слышала, что в каком-то городе Китае есть… — Китай — это страна, Чарли, — наконец-то улыбнулась девушка. — Ой мне-то без разницы, я наверху не жила, — беззаботно махнула рукой дочь Люцифера, от чего заставила собеседницу улыбнуться еще шире. Она знала все языки подземного мира, но не могла запомнить таких смешных вещей, которые знал здесь каждый. — Так вот. Там есть иглоукалывание. — Оно не только в Кита… Чарли, нет. — Чарли, да! — на лицо Магне опять вернулось самая счастливая улыбка. — Это же здорово! — Нет! — Вэгги, я уверена, что это моя самая лучшая идея! — не унималась девушка, раскручиваясь, пока шла в сторону бара. — Правда, не знаю, что делать с демонами, у которых твердая кожа, хм. Но можно же иголочки молоточком вбивать, да? — Люцифер, дай мне сил, — хлопнула себя по лицу, осознавая, что теперь ей придется всю ночь объяснять девушке, что это за людской метод лечения. Вэгги прошла мимо своей комнаты, попутно закинув туда оружие и чудом не отстав от Чарли. Звонкий голос той разносился, наверное, по всему отелю и было довольно странно, что до сих пор не привлек ничье внимание. Она рассказывала о книгах, о том, как она помогала Ниффти убирать сегодня библиотеку ранним утром. Эти воркования почти уже вытащили девушку из ее самобичеваний, как вдруг она услышала знакомый голос, который доносился из телевизора в открытой комнате. Девушка на секунду заглянула в комнату Даста, который пялился в кричащую коробку с Саки внутри, и беззвучно открывал рот. Спокойные размеренные звуки оглушили все вокруг демонессы и она совсем забыла о том, куда должна была идти. Даст плавно крутил одной кистью руки в такт и иногда перекрывал ей вид. Певец хватался за грудки и пел о манящем запахе моря и о сухом завывающем ветре, пробуждая внутри чувство ностальгии. Энджел потянулся с соответствующим стоном и вырубил телик, бурча себе под нос какую-то чертовщину. Вэгги покрутила головой из стороны в сторону и побежала за Чарли с мыслями, что нужно действительно избавиться от этих выпадов из настоящего. — Я убью этого ублюдка. Голос был до ужаса знакомым. И источал такой жгучей ненавистью, что захотелось сразу свернуться в калачик и не попадаться его обладательнице на глаза. — Реми, — собеседник девушки, совершенно не привыкший к тому, что она знает хоть какие-нибудь ругательства, удивленно и осуждающе пропел ее имя. — И ты, разумеется, тоже хорош, — нотки стали походить на говор взволнованной наседки. — Как можно заключать сделку с демоном? Он же… Он же чертов псих. И никогда нельзя быть уверенным точно в том, что он хочет получить от нее. — Все под контролем, — усмехнулся Саки и получил достаточно сильный удар по затылку. Две фигуры, сидевшие за стойкой, однозначно являлись близкими друг для друга людьми. Они спокойно обсуждали какие-либо вопросы, иногда начиная смеяться так, что даже жидкость в их чашках начинала дрожать и пускать круги. Саки и Реми нашли друг друга в тот момент, когда у Саки были жуткие проблемы с деньгами и жизнью вообще, а у Реми — скука, с которой ее отправили разбираться в мир смертных, и больше никогда не расставались до тех пор, пока парень не отправился в Ад. Девушка злилась на него, когда нашла внизу обрыва, но, стоило ей только увидеть его чистую душу здесь, все простила. Простила все, кроме того пунктика, конечно, что он снова вляпался в неприятности. И как-то умудрился доверить уже доводившего ее до нервных тиков Аластору. Хаск с наделано скучающим видом смотрел за тем, как замерли перед ним и его двумя внезапными собутыльниками (если так, конечно, можно назвать людей, попивающий чай вместо бухла) Чарли, а затем Вэгги, как в удивлении вытянулись их лица и вылупились глаза, и издевательски заключил: — В этом отеле началась полная поебота. Отчаливаю в соседний паб. Раскосые глаза Саки разных цветов и проницательные Реми столкнулись с двумя фигурами напротив. Вэгги тяжело далось сглотнуть подступивший к горлу ком. Она еле-еле держала себя в руках, чтобы не наброситься на этих двоих. Это все точно было для нее слишком. Она уже самой себе напоминала долбаную истеричку, но оправдывалась тем, что для ее не совсем уравновешенной психики, которая окончательно попрощалась с ней после появления сея отеля, это нормально. Зрачки в глазах девушки в черном костюме расширились. — Этот день полон сюрпризов, — усмехнулась Реми, прочитывая раскрывшуюся душу демонессы, как только что свой собственный доклад. — Как-то уж слишком все радостно стало. — Ты о чем? — перевел на себя внимание Саки, также внимательно до этого рассматривая стоящую рядом с управляющей незнакомку. — Да так, — девушка многозначительно улыбнулась, смотря на Вэгги. — Ближнего ты встретишь лишь в Аду.