Архангел

«Я хочу стать героем. Ведь так?» Хамадо уже два дня не выходит из дома. Она лежит на кровати, свесив голову с края лениво закидывая ноги на стенку. Мэй ходит задумчивая, почти не пересекается с матерью, что чаще стала закрываться в комнате во время своих приступов, а дочери говорит, что сидит за чтением книги. Мэйко хочет помочь матери. Чертовски сильно. Но не знает как. Думает, что если вызовет врачей, они не помогут Атсуко. Думает, что их разлучат. Число приступов уменьшается с каждым днём. Не может ли это быть затишье перед бурей? Спустившись на первый этаж, Мэй зевает и потягивается до блаженного хруста косточек. Девочка заглядывает на кухню, залитую белым светом, удивлённо отмечая, что родительница отсутствует в комнате. Обычно Атсуко торчит на кухне круглыми сутками, просматривая рецепты на ноутбуке, подбрасывая блины, перемешивая скворчащие маслянистые кусочки мяса. Хамадо видит одиноко бликующее белое пятно на тумбе. Приближаясь, она понимает, что это листок в клеточку. Тепло просачивается сквозь стёкла, нагревая поверхности. Рядом бережно накрытый завтрак. Мэй берет клочок бумажки, чувствуя пульсирующую слепую тревогу, нарастающую с каждым разворотом записки. Пальчики судорожно трясутся, синие глаза бегают по аккуратно выведенным буквам под наклоном.       — Ты так сладко спала… Не решила будить… — шёпот перекликается с хриплым голосом. — Поэтому ушла в магазин… — сердце останавливается, лишь на мгновение, после отбивает «Полёт шмеля». Адреналин рвётся наружу, разбрасывая внутренности. Коленки предательски сводит. Подушечки белеют, подминая линии чернил под себя.       — Как это… Ушла? — в мыслях вспыхивают картинки со скоростью пульса устрашающего содержания, разбивая надежду. Хамадо протяжно завывает, зажмуривая глаза, пытаясь отогнать ужасные картины воображения. Девочка через силу сглатывает, припечатывая записку к горячей столешнице, унимая дрожащий ком в горле, царапающий глотку. Мэйко выпрямляется, сглатывая слёзы. Ладони взмывают вверх и припадают к щекам, вжимаясь и оставляя белеющие отпечатки. Сорвавшись с места, девочка едва касается дерева, пробегая гостиную и выбегает в прихожую, хватая с крючка шуршащую ветровку и толкая дверь, впуская порыв ветра в дом. Хамадо налегает на дверь спиной, захлопывая её и накидывает куртку. Заплывшими влагой глазами метается по пейзажу, хватая жадно воздух ртом. Вайдовый взгляд хватается за прохожих, пытаясь разглядеть знакомые черты. Синие глаза цепляются за кофейную куртку и вновь распахиваются от ужаса. Ресницы дёргаются, сбрасывая солёные капли. Бледные ладошки Мэйко прижимаются к раскрытом в немом крике рту. Колени сводит судорога, и Хамадо опускается на сырую почву. Слёзы беспорядочно стекают к подбородку, срываясь и падая, впитываясь в прохладные комья земли, лениво сползая на шею, разбиваясь о ключицы, застилая взор. Тело парализует. Случилось то, чего Мэй опасалась больше всего. Мэй может лишь смотреть на лежащую на дороге Атсуко, закрывшую лицо руками, свернувшуюся в клубок под бампером автомобиля и склонившегося над ней мужчиной, пытающегося растормошить истерично рыдающую и дёргающуюся в припадке женщину.

***

      — Я еду с ней! — Хамадо хватает носилки, впиваясь тонкими пальчиками в хлопковую ткань, громко всхлипывая.       — Нет. Ты можешь приехать после. А сейчас отойди! Нам нужно её госпитализировать! — врач грозно взирает на девочку, раздражённо хватая маленькую кисть, сжимая, рывком отцепляет от носилок.       — Пообещайте, что спасёте её! — блондинка с надеждой впивается в избегающие прямого контакта зрачки. Ответом служит затянувшееся молчание.

***

Через пару минут девочка ловит такси и доезжает до поликлиники, в которую положили Атсуко, но попытка не венчается успехом. На стойке регистрации на неё смотрят с пониманием и спокойно отказывают. После, разбушевавшуюся блондинку выводят из больницы, называя день, когда она сможет придти. Мэйко не мирится с таким исходом и раздражённо вздыхая, садится на ступеньки около здания, предаваясь унынию. Блондинка бредёт по улице, потонувшей в темноте, прерываемой фонарями. Устало скинув сапоги, Мэйко проходит в гостиную, бросая холодную ветровку на спинку кресла. Хамадо до последнего прогоняет настойчивые мысли, убегая от ответа. Ответа самой себе. Ей страшно. Блондинка подбегает к куртке, вытаскивая из кармана телефон. Мэй слушает размеренные гудки, закусывая костяшку мизинца. Сердце бьётся учащённее, внутри холодеет. Страх вновь овладевает хрупким телом, сдавливая рёбра.       — Алло? Хамадо? — приветливый голос шумит в динамике.       — Кьёка… Пожалуйста. Ты сможешь приехать? — Мэйко хмурится, голос ломается, волнение увеличивается, девочка выдыхает, мысленно извиняясь за свою прямолинейность.       — Что-то случилось? — интонация резко меняется с бодрого на напуганный.       — Я прошу тебя… Джиро, если тебе не сложно… — дрожащий голос срывается на громкий шёпот.       — Конечно, скоро буду. Успокойся, выдохни, Ко. Не делай ничего глупого. Хамадо отводит смартфон от уха, прижимая дрожащую ладонь к разгорячённому лбу, успокаивая табун мыслей. Мэйко припадает губами к стакану, глотая обжигающую воду. Переводит дыхание, опуская стакан на тумбу. В дверь громко и настойчиво стучат. Блондинка испуганно поворачивается к двери.       — Ко! — за деревом слышится немного дрогнувший голос. Проходит секунда, прежде чем в дверь вновь колотят. Мэй удалось отыскать успокоительное, но оно мало чем помогло. Девочка крутит щёлкающий замок и тянет дверь на себя. При виде растрёпанной одноклассницы внутри вновь холодеет от напирающего ступора. Вайдовые глаза рассматривают испуганную неожиданным звонком подругу, наскоро запахнувшейся в широкую джинсовку.       — Быстро же ты. — Ангел натягивает неловкую улыбку, удивлённо уставившись на наушницу, пытаясь хоть как-то загладить вину за произошедшее. Темноволосая распахивает руки, закрепощая Мэй в объятия. Уголки губ начинают дрожать, опускаясь вниз, на синие глаза наворачиваются слёзы. Джиро располагается на диване, пытливо смотря на подругу, садящуюся напротив.       — Мама в больнице. Я увидела её на улице сегодня. Атсуко ушла утром в магазин, оставив записку. А когда я вышла из дома, чтобы найти её и увидела, как она лежит под машиной… — Мэй решает не медлить и устало рассказывает о своём горе подруге, из горла вырывается стон, а с ресниц падают слёзы, накапливаясь в уголках.       — Можешь не рассказывать сейчас. — Кьёка подсаживается к Мэйко, обхватывая плечо блондинки ладошкой и прижимая её к себе. Хамадо пытается поблагодарить одноклассницу, но в груди растёт ком, выдавливая из горла всхлипы. Светлая макушка ответно прижимается к плечу девушки. Ладонь с подрагивающими пальцами цепляется за свитер, немного сжимая петли пряжи. Мэйко боится. Боится потерять мать вслед за отцом.