***
Прошёл месяц. После побега из Министерства магии они оказались в лесу где-то в графстве Уэльс. Возникла и другая проблема: они не смогут вернуться домой из-за того, что Рона расщепило. А поскольку двигаться он пока не мог, была установлена палатка.***
Вечер. Возле палатки разожгли костёр, лагерь окружили всевозможными защитными чарами, какие только знала Гермиона. Она с помощью левитации принесла в лагерь два бревна, что заставило её немного попотеть — тащить толстые стволы деревьев сквозь заросли леса в полутьме — занятие то ещё. Вот, отужинав, друзья сидели у костра и разговаривали о своих дальнейших планах. Гермиона чувствовала слабость и тошноту, будто что-то не то съела. Но в том и проблема — она ничего нового не ела. По-хорошему бы пойти и поспать, но тут важная тема, которую, увы, голова упорно отказывается принимать, требуя отдыха. — Гермиона? — помахал перед её лицом рукой Гарри, озадаченно оглядывая лицо девушки. — Всё в порядке? Ты бледная какая-то. — Д-да, всё хорошо… просто я устала… даже очень, — язык будто онемел. — Так иди спать, мы можем потом поговорить, — сказал Рон. — Ну… — протянула она, покачиваясь и стараясь не закрывать жаждущие противоположного глаза. — Хорошо, я пойду. Спокойной ночи, ребят. Стоило ей подойти к кровати, как в глазах всё потемнело, и она упала на неё без сознания. Заглянувшие в палатку парни пожали плечами, посчитав, что она просто не удержалась на ногах от усталости, однако проблема была гораздо более масштабной.***
Гермиона проснулась как обычно рано утром и привычно окинула себя оценивающим взглядом, думая, что можно было бы надеть сегодня, чтобы не замёрзнуть и не спечься. Вроде, в доме пока прохладно, значит, можно надеть и кофту. Она потянулась за выбранной вещью, взяла её, но как только распрямилась, едва не рухнула на пол от того, что в глазах потемнело. Едва слышный звон и чудовищное головокружение в совокупности с темнотой в глазах напугали её, ведь такого не было вот уже почти полтора года. Ну, ещё чуть меньше. До того подобные вещи случались хотя бы раз в месяц и считались ей вполне нормальными, что так и было, но сейчас, после очень долгого перерыва, она не могла воспринимать это нормально. Когда всё вернулось в норму, Гермиона спустилась вниз и сделала себе бутерброды с чаем. Уже спокойно позавтракав, она рванула в ванную, вывалив его полностью в унитаз. От кислотного жжения во рту она избавилась с помощью проточной воды, потом, по-прежнему дрожа и тяжело дыша после выжимки, села на стенку ванны. Неожиданно в комнатку зашёл Рон, но, увидев её, остановился. — Доброе утро, Гермиона. — Доброе… я… наверное, пойду… — она замерла, слегка расширив глаза. — Мерлин… — и снова выплеснула остатки содержимого желудка в унитаз, после чего громко и судорожно закашляла, пытаясь прочистить дыхательные пути и глотку от кислоты, из-за которой нёбо с силой перекрыло эти пути. Когда она, наконец, смогла дышать и расслабить напряжённые до острой боли под лопатками мышцы живота, она быстро набрала в рот воды и прополоскала, чтобы вновь избавится от остатков кислоты. — Ты в порядке? — спросил Рон, всё это время обеспокоенно наблюдавший за ней. — Да, просто… не знаю, что случилось. Но узнаю… Она покинула ванную, быстро зайдя в комнату, где оставила книги. Там она нашла медицинскую книгу, которую взяла, чтобы в случае чего оказать друзьям и себе помощь, начала её листать. Когда она нашла нужную тему в оглавлении, быстро перелистнула на нужную страницу и начала читать. То, что она узнала, заставило её глаза залезть на лоб от удивления, радости, страха и неверия.