***
Они оказались посреди кабинета директора академии. Фауст был около стеллаж с книгами. Он доставал то одну, то другую. Блэквуд услышал, что кто-то нервно переминался с ноги на другую с лёгким шорохом это был — Спеллман. — Амброуз, кто это? И как вы здесь оказались? — поинтересовался Блэквуд, взглядом указывая на Сатану. У гостя он даже не хотел спрашивать. — Это Тёмный Повелитель, — ответил мужчина. Ему казалось, что у него во рту очень сильно пересохло и от этого афроамериканец неприятно зажмурился прочищая горло. — Не ври, — укоризненно промолвил Фауст. Ему в голову не приходила мысль, что его без предупреждения или в другом виде мог появиться Утренняя Звезда. Отец Брины поднял руку на уровне груди и резко согнул кисть. Его взгляд был очень сосредоточен на грудной клетке Фауста. Сатана пришел и Фауст смотрел на незнакомого мужчину с лёгкой опаской, а когда он начал выставлять руку то и вовсе с усмешкой. Но ему не было смешно когда он упал на колени рефлексно схватился впился пальцами от страха в стол. Сердце Блэквуда с ужасной болью сжималось. Чуть полегчало ему, он думал все закончилось, но тут же все сжалось в разы сильнее. Из него вырвались громкие крики, стоны от невыносимой боли. Пытка мужчины закончилась и Фауст еле стоял на коленях и слегка покачивая головой из стороны в сторону от боли. Он чуть ли не плакал, но держал себя в руках. — Простите, Тёмный Повелитель, — молил директор Академии незримых искусств. Он чуть ли не целовал ноги и не выкидывал ботинки. — Еще хоть одна промашка и я тебя убью, — сделал предупреждение Сатана. Мистер Блэквуд быстро закивал головой, соглашаясь. — Где тут библиотека? — Она напротив на первом этаже, — ответил Фауст. Он пытался подняться, удерживаясь за стол. У него почти получилось, когда уходили Амброуз и Люцифер. Всё внимательно смотрели на незнакомого высокого статного мужчину. Многим приглянулся незнакомец. В коридоре было очень людно, чем обычно. Амброуз шёл спереди, как проводник к библиотеки. У Доркас и Агаты был вопрос где Пруденс, но они не успели спросить. Хоть их и предупредила сестра, что она может не вернуться и пропасть на долгое время. Они же волновались. Но уже скрылся за дверью библиотеки, а им нужно было готовиться к зачёту по тёмным искусствам.***
— Где эта гребаная книга? — вслух спросил Амброуз. Он уже просмотрел несколько стеллажей с книгами, но нужной все нет. Зато он нашёл книгу по гаданиям на картах. Её он искал ещё с самого начала работы в Академии незримых искусств. Он даже отыскал книгу про кукл вуду. Сатана сидел на стуле и внимательно следит за действиями Амброуза. Ему капало на нервы это ожидание парня и его действия. — Вот она, — восторженно шепнул Спеллман. Он достал очень пыльную книгу с самой нижней полки. Амброуз сдул с пыль с обложки книги. На ней не было ничего написано. Цвет был болотно-зелёный. Афроамериканец листал книгу и бегло просматривал текст под тяжёлым взглядом Короля Ада. — Вот это заклинание. Оно может вытащить Сабрину, наверное, — неуверенно показал на заклинание на Древне Греческом. — Почему ты не уверен? — - Люцифер почувствовал в голосе и в движениях неуверенность и боязливость. — Оно на латыни, а на Конфигурации обозначения древнегреческие, — вспоминал где есть ещё информация о Конфигурации. — Пробуй сначала это, — приказным тоном произнёс Люцифер и исчез. Амброуз оглядел комнату, а через несколько мужчина появился, но с Конфигурацией. Парень молча кивнул и поставил головоломку на стол. Положил книгу Амброуз напротив Конфигурации. — Omnia sacramenta edisserat. Et erunt mihi opuchteet Golovolka periculo captivus. — парень прикрыл глаза и приложил подушечки пальцев к головоломки Ахерона. На конфигурации засветились метки. Амброуз уже обрадовался, что все получилось, но она тут же стала прежней. — Какого черта это не сработало! — раздражённо спросил Люцифер и вскочил со стула. — Я-я не знаю. Все должно было сработать. Это единственная книга в которой была разгадка! — Спеллман тоже начинал закипать. Ему не очень нравилась перспектива не увидеть кузину или смотреть на головоломку и представлять ее. — Кто знал о ней? — немного придя в себя спросил Тёмный Повелитель. Он ходил от одного стеллажа до противоположного со старинными и так по кругу. — Все, — односложно ответил Амброуз. — Кто мог её разгадать или разгадывал? — выпытывал информацию с немного лукавого парня. — Мистер Блэквуд, Эдвард… — вспоминая перечислял Амброуз, но резко остановился, — у Эдварда может быть что-то в его дневнике! — ликующе и счастливо сказал парень. — Где он? — нетерпеливо спросил мужчина, останавливаясь. Ему как можно быстрее хотелось вытащить девушку. — У мистера Блэквуда. Если он от них не избавился тогда я не знаю других источников — обнадежил себя Амброуз, а Сатана хотел уже схватить его шею. Он не понимал почему этот Амброуз постоянно забывает важные детали.***
Ужасные каменные стены окружали все. Такое маленькое пространство сжимало изнутри и снаружи. Выбраться было невозможно. Через маленькие дыры в каменных холодных стенах можно было увидеть БатиБат. Она ходила иногда около некой постройки в которой Спеллман. Она смотрела своими глазами и истерично смеялась. Она могла с лёгкостью разрушить стену, которую кстати сама построила и убить заключенную. Но БатиБат решила сначала довести пленницу до безумия, лешить здравого рассудка. Ей это доставляло некое удовольствие, ей нравилось смотреть как мучается эта ведьма. Она ещё постоянно подсовывала в её ослабленный разум ее воспоминания, родных. Самые болезненные, неприятные, которые хочешь забыть она вырвала и показывала. Волосы Сабрины были спутаны, направлялись в разные стороны. Девушка лежала, сидела на каменном полу и плакала, облокотившись о стену. Ей казалось, что ей не хватает сил сбежать, попытаться хоть что-то сдать. Она не знала сколько времени прошло: день, два, неделя, месяц, год, век. Для неё это вечность. Болезненная, неприятная и вязкая на вкус. Это помещение было без ничего. Просто безжизненные стены, холодный пол, а длина стен словно бесконечная. Спеллман приобняла двумя руками колени и сжалась в сидячий комок. Её платье доставляло ей неудобства. А переодеться во что-то другое не может. Иногда перья платья впивались в ее кожу на руке и она давила еще сильнее, чтобы кровь стекла по белоснежный руке. Сабрина могла начать плакать и смеяться одновременно. Ей было очень плохо. Она чувствовала, что с каждой секундой в головоломки она становиться сумашедшей. Девушка почувствовала, что у неё снова кружится голова и попыталась быстро привлечь на пол. В первые разы когда БатиБад показывала ей воспоминание её и родных людей она сильно ударилась во время падения головой. У неё на голове из-за этого кровоподтеки, волосы покрасились на правой стороне головы в алый цвет. Блондинка в первые минуты пребывания В Конфигурации кричала, била кулаками по стене, пинала ногами, всем телом. Чуть позже девушка почти потеряла надежду на спасение. Сабрина босыми ногами ступала по земле. Блондинка почти подошла к людям. Она издалека не смогла разглядеть их сейчас она все видела прекрасно. Около книги зверя стоял её отец. Эдвард Спеллман на руках держал маленького ребёнка. Около книги по обеим сторонам стояли свидетели происходящего. С довольной улыбкой тётушка Зельда и незнакомец для Сабрины. Девушка внимательно рассматривала черты лица парня, пытаясь найти схожесть кем-то знакомым, но она его не знала. Но Брина резко перевела взгляд на Эдварда и заметила ещё один силуэт рядом с ним. Сатана в своём ещё не человеческом обличии. Его огромные рога, громкое прерывистое дыхание, бараньи ноги. Эдвард подходил ближе к её отцу. Он подошёл и наклонил поближе к нему ребёнка, чтобы он внимательно его рассмотрел. Спеллман решительно направился к книге с маленькой Сабриной. Девочек была сильно напугана. Он порезал тоненькую кожицу указательного пальца ребёнка и тот заплакал. Брина только поняла, что сейчас её имя впишет отец побежала к нему, чтобы остановить его. Она не хотела, чтобы он совершил такую ошибку. Быстро подбежала блондинка, но они ее не видели. И только она хотела взять его и одёрнуть руку, которой он начала выводить её кровь имя, но тут все резко исчезло. Она снова в Конфигурации. Снова эта боль. Каждое чужое воспоминание о ней давал сильную дозу боли.