Всё теперь пусто

Город, сияющий в памяти детской, Гулкое эхо от топота ног — Всё, что когда-то своим я наследством Наивно считал. Всё, что я не сберёг. Громок, заливист смех старшего брата, Тих и ехиден мой собственный смех, Детство промчалось, без зла и утраты, Душу не мучил предательства грех. Лаской полны руки матери милой, Гордым, уверенным взгляд был отца… Всё теперь в прошлом; померкло, остыло, Сказкой лишь стало — словами лжеца. Знал ли, к чему приведут мои спеси? Знал ли, к чему приведёт моя ложь? Всё теперь пусто, и бейся, не бейся — Лица родные назад не вернёшь. Знал ли? Наверное, мог догадаться. Думал ли? Разум мой был затемнён. Я хотел к солнцу поближе прорваться, Я хотел место, где стоял он. Я хотел света, я хотел славы, Лишь не кричал о том, как делал брат... Быстро забылись все детства забавы, И нашему братству стал я не рад. Всё вдруг смешалось. Синяя кожа, Тора изгнание, Одина сон, Мама тогда всё сидела у ложа Мужчины, что не был родным мне отцом. А мне дали власть, и мне дали силу. Благоразумия спала узда… Тогда я и начал рыть эту могилу, Сердце своё заковав в глыбу льда. Знал ли, к чему приведут мои спеси? Знал ли, к чему приведёт моя ложь? Всё теперь пусто, и бейся, не бейся — Лица родные назад не вернёшь. Сколько ошибок я в злобном порыве Сделал — их счёту не видно конца, Сам я себя потерял в этом мире, Не узнаю отражение лица. Страх мою душу безжалостно гложет — Таноса гнев на себя я навлёк. Был легкомыслен, был неосторожен, И скоро погаснет в глазах огонёк. Будет рыдать старший брат безответно — Мне уже поздно прощенья просить. И все надежды его будут тщетны, Не завязать снова рваную нить. Знал ли, к чему приведут мои спеси? Знал ли, к чему приведёт моя ложь? Всё теперь пусто, и бейся, не бейся — Дух мой беспутный назад не вернёшь.