Логово зверя.

      Втолкнув девушку в офис, Чонгук запер дверь и сбросил пиджак. Чеён била истерика, тело лихорадочно тряслось, окровавленные руки «ходили ходуном», ноги подкашивались — она еле стояла. Открыв комнату, парень скинул с неё пальто и рубашку, и провёл в ванную. Включив душ, он тщательно смыл с неё кровь. — В первый раз всегда тяжело… — вкрадчиво прошептал он, обтирая её полотенцем. Девушка молчала, судорожно всхлипывая и закусывая губы, пытаясь сдерживаться… но её глаза говорили громче любых слов, выдавая всю глубину её скорби… слёзы текли нескончаемым потоком, срываясь с пышных ресниц, а губы дрожали как от самого лютого холода… — У каждого поступка есть последствия… — холодно произнёс он, выводя её в комнату. — Ты накажешь меня? — глотая слёзы, отрешенно прошептала Чеён, наблюдая за тем, как брюнет запирает «логово». — Да. — всё также холодно ответил он, с пульта открывая мягкую панель в стене. — Но не за то, что ты убила его… — Нет!.. А за то, что соврала мне… — хладнокровно продолжал он, снимая канатную веревку с крючка. Чеён сглотнула очередной накативший от слёз ком… но не от страха… — страха не было вовсе — она приняла бы любую участь сейчас, потому как с той болью, что раздирала её изнутри, не сравнилась бы ни одна физическая. — Да ты — смелая… — пристально всмотревшись в безучастное лицо девушки, произнес Чонгук и, подойдя ближе, толкнул её на кровать. Одним движением перевернув девушку на живот, он туго привязал её ноги и руки к ножкам кровати, распяв её в позе «витрувианского человека». Но и тогда Чеён не проронила ни слова, всё ещё всхлипывая и трясясь, всецело утопая в собственном горе. Та пара минут, пережитая в подвале, намертво засела в её сознании, прокручиваясь словно на «repeat», вновь и вновь… мычание отца, его последний вздох… его глаза, полные слёз, боли и отчаяния… — они словно преследовали её повсюду… Пронизывающая до самых поджилок боль и звук хлёсткого удара словно вырвали её из «прошлого», заставив вскрикнуть: — А-а-а! — застонала она, и слёзы хлынули с новой силой. — Я отучу тебя врать мне! — с какой-то тихой злостью прошипел Чонгук. И обжигающий кожу удар вновь заставил вскрикнуть от боли. Инстинктивно Чеён попыталась вырваться из пут, но руки и ноги были привязаны намертво, и от рывков бечевая веревка с силой впилась в кожу… — Прости меня… Я больше не совру… — заливаясь слезами, простонала она. — Я больше не верю тебе! — и хлесткий звук нового удара плети пронизывающей насквозь болью пронесся по всему телу… — Кха-ха-ха… — девушка взревела от боли, а засевший ранее в памяти момент напрочь вылетел из головы. Сейчас она не думала ни о чем — кожа на спине и ягодицах словно горела. Казалось, что плеть рассекла её кожу до мяса… — Я никому не позволю врать мне! — и плеть будто десятком лезвий прошлась по нежной коже, отзываясь рефлекторной судорогой в каждой клеточке ее тела… — М-м-м… — простонала она, с силой закусив губу и зажмурив глаза, от чего слёзы словно брызнули, срываясь на белоснежную простынь. — Боже, я прошу-у… — взмолила Чеён… — …прошу-у… пожалуйста, … прости меня… — простынь промокла насквозь, пропитываясь солью… — Я не терплю, когда мне врут! — не унимался брюнет, и новый удар нестерпимой болью пронесся по нежному телу. — Я бы сам дал тебе добить его — скажи ты мне прямо! Но ты предпочла солгать мне! — и плеть снова взрезала кожу, разнося боль по телу. Чеён судорожно трясло… — Прошу тебя! — взревела Розэ. — Перестань, я умоляю тебя! Мне бо-ольно-о! — Моя женщина не должна врать мне! — и новый удар взорвался женским стоном. — Никогда! — и ещё удар! — тело девушки содрогалось… боль… она уже не делилась на удары… — тело горело и стонало, а плеть просто жгла… снова… и снова… Видимо насытив свою ярость, Чонгук вскочил на кровать и навис над изнеможённой Чеён. — Я наказываю лишь раз! — недвусмысленно прорычал он сквозь зубы. — Ты поняла? — зажав плеть у неё меж зубов и натянув сведённые концы на затылке, от чего голова девушки вздернулась вверх, проревел он. Чеён судорожно закивала, а сквозь плетеной кляп вырвались гулкие стоны… — Чёрт! Ты расстроила меня… — высвобождая девушку и бросая плеть на пол, Чонгук слез с Розэ… — Неужели ты не понимаешь, что я ведь убью тебя, если разочаруюсь в тебе… — с искренним сожалением прошептал он, садясь на край кровати к ней спиной, и, опираясь локтями в колени, обеими руками держась за лоб. — Прости меня… — голос девушки был полон искренности… — Я не знала, что ты позволил бы мне это… — Простить… А что делать с доверием? Как мне верить тебе теперь? Как верить твоим глазам? — нотки отчаяния зазвенели в его голосе… глубоко выдохнув, он встал, снял с панели охотничий нож и срезал тугие веревки, освобождая девушку. — Я закончил… — констатировал он с той же интонацией… Не оборачиваясь к ней, он открыл дверь и прошёл в офис. Превозмогая боль, Чеён поднялась на кровати и посмотрела ему вслед — таким она его видела впервые: поникшая голова, сутулые плечи — его крыло отчаяние… Подойдя к бару, он взял тюбик таблеток и, вскрыв его, высыпал в ладонь сразу несколько и опрокинул в рот, запив стоявшим на столе виски. Закусывая губы, она продолжала наблюдать за ним: всё также не оборачиваясь, он взял телефон со стола и набрал номер… — Джун, заедь… — его голос казался каким-то уставшим… — Порка… — глубоко выдохнув, ответил он следом и, отключившись, бросил телефон на стол. Видимо почувствовав пытливый взгляд Чеён, он поднял на неё глаза… столько грусти было в этом взгляде… что девушке вдруг стало не по себе. Поймав сочувствующий взгляд блондинки, он повел бровями и встряхнул головой, пытаясь взять себя в руки… но вновь отвел глаза, оборачиваясь спиной. Не выдержав, корчась от боли, девушка слезла с кровати, на ходу стянула рубашку с плечиков, и, накинув её, подошла к брюнету… — Прости меня… — прошептала она, её ладонь потянулась к его плечу, но так и не осмелилась коснуться… Чонгук слышно сглотнул, но не обернулся, не желая показывать своей слабости… — Ну что мне сделать? — заискивающе продолжила она… — … это так не работает… — на каком-то надрыве прошептал он… — Сейчас приедет Джун и подлечит тебя… — сглотнув в очередной раз и шмыгнув носом, сказал он и сделал шаг в сторону, отдаляясь от неё… Сделав шаг вслед, она обошла его и словно «выросла» перед ним… Заглянув в угольно-черные глаза, она прильнула губами к его губам, вложив всё своё раскаяние в этот поцелуй… Чонгук невольно закрыл глаза, прочувствовав каждую клеточку её нежных губ… и вновь поднял на нее полный нежности и какой-то печали взгляд, когда она оторвалась от него… — … я уже не верю… — прошептал он, сглатывая подкативший к горлу ком… и отвёл взгляд.