◇
Он понял, что про его день рождения не забыли, когда Северус вручил ему свёрток в коричневой обёртке. Это так похоже на Северуса — не украсить подарок какими-либо ненужными вещами. Вот только как Мастер Зелий узнал? Ведь Гарри практически никому не говорил о своём дне рождении. Он думал, что только Дамблдор и Гермиона знали об этом, и только потому, что они оба спросили его. И как раз сегодняшним утром чрезвычайно гордая Артемида принесла ему их подарки. Ну, подумал Гарри с еле заметным весельем, у его фамильяра была причина быть настолько довольной собой, поскольку она доставила ему посылки, которые были довольно тяжёлые, несмотря на различные сжимающие чары. Гермиона, как всегда, была в своём репертуаре, подарив книгу, только в этот раз, на удивление, книга оказалась магловской, которая, как она считала, могла быть очень полезной для него: «Откровения полезны для души». Эта Гермиона определённо знала его так же хорошо, как и Гермиона из его мира. Она была слишком хитра и настойчива в том, чтобы всё-таки заставить его рассказать ей о себе, особенно ей было интересно то, как он смог заставил Драко остановиться, когда тот прижал его к стене. Конечно, у Гарри не было другого выбора, кроме как сказать ей, что единственная причина, по которой Драко остудил свой пыл, заключалась в том, что он был влюблён в кого-то другого. Хоть Гарри и не выложил ей, кто это, он сказал достаточно, чтобы она поняла, что он ещё не признался объекту воздыхания в своих чувствах. К счастью, Гермиона решила просто подарить ему книгу советов вместо того, чтобы планировать бешеные интриги, как Драко. И всё-таки, как Северус узнал о его дне рождения?◇
— Как вы узнали? — с любопытством спросил он, его зелёные глаза встретились глазами зельевара, в которых Гарри увидел собственное отражение. — Как вы узнали, что сегодня мой день рождения? — Из документов, — коротко ответил Северус. — Как ещё? — быстро бросил он со сдержанным сарказмом. — Независимо от того, что там думают студенты, я не могу читать мысли. Гарри улыбнулся. — Может быть, — заметил он, протягивая руку к пакету и собираясь развернуть его. — Вы же знаете, что не должны были готовить для меня подарок. — Ты тоже ничего не должен был мне дарить на Рождество, — резко ответил Северус. — Можешь считать, что это поздний рождественский подарок, если это заставит тебя чувствовать себя лучше. А теперь открой этот чёртов свёрток, пока я не потерял терпение. — Хорошо, — согласился Гарри с ошеломлённой улыбкой, которая только расширилась, когда он увидел, что внутри. Он был уверен, что Северус подарил ему что-то, относящееся к зельям, но это было, безусловно, куда больше, чем простой ответный подарок. Это было слишком экстравагантно и дорого. — Это слишком, Северус, — серьёзно возразил Гарри. — Я не могу поверить, что вы купили мне золотой котёл. Должно быть, он стоит целое состояние! — Не так дорого, как ты думаешь, — заметил Северус, махнув рукой над котлом, чтобы увеличить его до первоначального размера, — но он того стоит. В любом случае, тебе нужен совершенный котёл. Я не хочу, чтобы мой ассистент пользовался некачественными оловянными котлами, предназначеными для безмозглых тупиц, которых просто обязали посещать уроки Зелий. — Для меня это много значит. Спасибо, — пробормотал Гарри, слегка переминаясь с ноги на ногу, но внезапно почувствовал, что его одолевает головокружение. Это происходит всё чаще и чаще, возможно, ему следует поговорить об этом с Поппи. Вот только он не хотел волновать Медиковедьму, которая уже и так была весьма обеспокоена его предстоящей практикой для будущей сдачи МЭпБ. Он почувствовал огромное облегчение, когда Северус выхватил котёл из его рук и потянулся, чтобы придержать его. — Просто небольшое головокружение, — немного неуверенно объяснил Гарри, пытаясь восстановить равновесие и найти точку опоры. — Думаю, мне лучше присесть. — Тебе уже лучше, — согласился Северус, его глаза скользнули по телу Себастьяна в критической оценке. — Как давно у тебя эти головокружения? — С начала лета, — Гарри резко моргнул, чтобы сосредоточить своё внимание на Северусе. — Со мной что-то не так? — Нет, то, что с тобой происходит, вполне обычное и ожидаемое явление, — протянул Северус. — Вот только я уверен, что для тебя это ненормально, так как большинство волшебников проходят через это после двадцати лет. То, через что ты сейчас проходишь, называется магическим совершеннолетием, которое на самом деле не принято обсуждать с молодыми волшебниками или ведьмами до их окончания Ховартса. Редко ученики достигают пика своей магии, пока ещё учатся в школе. — Оу, — выдохнул Гарри, снова чувствуя себя загадкой. Видимо, подобное всегда случалось только с ним. — Что именно считается магическим совершеннолетием? Я имею в виду тонкости. То, что я испытываю прямо сейчас, верно? — Боюсь, это только начало, — Северус твёрдо покачал головой. — Достижение пика магии может быть очень болезненным, и чем ты моложе, тем более мучительно оно будет проходить — проще говоря, твоему телу придётся претерпеть множество изменений, поскольку ты более силён. Если ты всё ещё не до конца понял то, что я тебе сказал, то это просто твоё волшебное взросление. Твоё тело уже прошло половое созревание, теперь настала очередь твоей магии. — Сколько времени это займёт? — спросил Гарри. — У меня длилось неделю, и мне было двадцать, — задумчиво ответил Северус. — Но насколько я знаю, у большинства волшебников это длится всего несколько дней; однако, чем ты сильнее, тем дольше это будет продолжаться. К сожалению, ты будешь недееспособным, пока твоя магия полностью не созреет. Всё должно проходить совершенно естественно, поэтому нельзя принимать обезболивающие зелья. Иначе это только всё задержит. — Когда это произойдёт? — Скоро, — заметил Северус, — я уверен в этом, поскольку предупреждающими знаками считаются частое головокружение и ощущение слабости на протяжении месяца, и уже как раз прошёл почти месяц с начала лета, — его тёмные глаза внимательно смотрели на Себастьяна. — Тебе лучше? — Головокружение уже не такое сильное. — Хочешь попробовать новый котёл? — Северус слегка улыбнулся. — Конечно, — Гарри улыбнулся в ответ.◇
— Ты уверена, что она ему понравится? — с тревогой спросил Драко. — Я уверена, что Себастьян полюбит эту молодую кобылку, — Нарцисса ободряюще улыбнулась своему любимому сыну. — Почему бы и нет? Кобылка, которую ты выбрал для него на роль пони для поло, изумительна и… — её голос затих, стоило ей увидеть отчаяние на лице своего Дракончика. Она обернулась и увидела, из-за чего Драко так расстроился. Там стоял Себастьян с улыбкой на лице. Сделать сюрприз уже не получится. Проклятые домашние эльфы должны были занять мальчика, когда Северус ушёл! Эти тупые звери вечно всё делали неправильно. — Себастьян? — Мне бы понравилось всё, что бы вы мне ни подарили, — Гарри тепло улыбнулся им обоим. — Но собственная пони для игры в поло? Это слишком, я не могу её принять. — В этом нет ничего такого, — она беззаботно взмахнула рукой. — Лошадь в любом случае понадобится тебе, когда мы всё-таки организуем матч. Разве мы можем позволить тебе ездить на простых пони? Кроме этого, ты ведь не хочешь разочаровать моего Дракона, не так ли? Он потратил так много времени, выбирая кобылку, — она приятно улыбнулась ему, когда Гарри покачал головой, что он точно не разочарует Драко. — Почему бы тебе не испытать кобылку? Драко ухмыльнулся, увидев, насколько Себастьян был ошарашен экстравагантным подарком, и вместо того, чтобы позволить Себастьяну подумать над предложением, схватил его за руку и потащил в конюшню, где его лошадь уже знакомилась с новым окружением. — Давай, Баст. Давай испытаем твою кобылку. Не будь таким мудаком, — он получил предупреждающий взгляд от своей матери, который явно говорил: «следи за языком!» — Не будь такой задницей, Баст, давай, — Нарцисса кинула ещё один угрожающий взгляд. — Давай скорее, чтобы моя мама перестала стрелять в меня такими взглядами. — Хорошо, хорошо, — пробормотал Гарри, не в силах бороться с настойчивостью Драко. В зависимости от обстоятельств тот был куда упрямей Гарри. — Не надо тащить меня, я иду. Хоть Гарри неплохо освоил верховую езду во время пасхальных каникул, он значительно улучшил свои навыки с тех пор, как ежедневно катался с Драко; их прогулки длились часами. Когда успехи Гарри стали ещё лучше, он заметил, что Драко стал играть намного профессиональней. С самого начала он подозревал, что навыки Драко лучше, чем тот показывал, и подозрения Гарри подтвердились. Драко был намного лучше, чем изначально демонстрировал ему, что лишь ещё больше заставило Гарри задумываться о том, насколько хороша должна быть Нарцисса. Насколько хороши должны быть остальные. Это ошеломляло и пугало одновременно. — Ты врал мне! — закричал Гарри, направляя пони вперёд совсем лёгким ударом по её бокам. Эта изящная чистокровная кобылка реагировала с грацией даже на его незначительные команды, что говорило о её богатой родословной. — Почему ты раньше так не ездил? — спросил Гарри, когда его лошадь наконец-то догнала жеребца Драко. — Ты ведь не скрываешь свои таланты, Дрей. Драко пожал плечами и окинул взглядом красивую картину: его лучший друг, сидящий на породистой чёрной кобылке, которая только дополняла тёмную внешность Себастьяна. — Это было веселее, чем если бы я просто надрал тебе задницу. Кроме того, не хотел тебя обескураживать, особенно, когда у тебя есть природная предрасположенность для езды. А я не сомневался в этом, так как на метле ты, как рыба в воде. Полёт на метле почти не отличается от верховой езды, конечно, за исключением того, что вместо полёта — езда по ухабистой местности. Но как бы ты ни был хорош, я всё равно намного лучше. Гарри только закатил глаза на вопиющее высокомерие Драко, но обнаружил, что слишком привык к этому и не акцентирует много внимания. Раньше это была самоуверенность Рона. Оба этих качества были недостатками, но также были тем, с чем Гарри мог справиться. Ещё помогало то, что они оба были хорошими и преданными друзьями, очень жаль, что он не мог дружить с обоими. Ну, хотя бы в обоих измерениях он смог сдружиться с Гермионой. Что бы он делал без Гермионы? Эта мысль напомнила ему, что когда-нибудь он должен воспользоваться книгой рекомендаций, которую она подарила ему, но был один вопрос: когда? Гарри действительно не считал, что Северус будет готов принять его всерьёз, пока он был ещё студентом, а не равным ему. И он, конечно, не считал, что Северус будет готов рисковать своим положением в Хогвартсе ради него, даже если они очень хорошо ладили в роли учителя и ученика, но всё же проскальзывали такие моменты, которые были незаметны для любопытных общественных глаз. Ещё один год, напомнил себе Гарри, и тогда он больше не будет студентом. Проблема заключалась в том, что он не знал, как долго он останется в этом мире, но, судя по всему, Дамблдор не позволит ему попытаться вернуться ещё некоторое время. Это было похоже на то, что директор хочет оставить его здесь, но тогда почему он так помог? Гарри покачал головой, когда его настигла очередная волна головокружения, было нехорошо думать о Дамблдоре в таком свете. Кому он ещё мог доверять, если не директору? — Ты снова мечтаешь, — громко пожаловался Драко, протягивая руку, чтобы схватить поводья кобылки Себастьяна прежде, чем та отклонилась бы от курса. Его серебристые глаза прищурились, когда он увидел, что Себастьян несколько раз моргнул и покачал головой. — Ты в порядке, Баст? Гарри кивнул и начал натягивать поводья, замедляя свою кобылку с галопа до медленной пробежки, подражая пони Драко. — Я в порядке, — ответил Гарри, ободряюще улыбаясь другу. — Небольшое мгновенное головокружение, — он аккуратно схватился за тёмно-коричневую гриву пони, желая держаться за что-то более неподвижное, поскольку он всё ещё чувствовал себя довольно плохо. — Ты действительно выбрал для меня отличную лошадь, Дрей. Спасибо. — Ты должен дать ей имя, — заметил Драко. — Конечно, ничто не будет звучать так же хорошо, как имя, которым я назвал своего собственного скакуна. — Змеиный глаз, — насмешливо поддразнил Гарри, всё ещё чувствуя головокружение, — это довольно труднопроизносимое имя для лошади, как будто не было более подходящего прозвища для бедного зверя, — Гарри закрыл глаза, поскольку Драко всё ещё сжимал оба повода, давая ему время подумать над именем, а также попытаться перетерпеть волну тошноты, которая угрожала победить его. — Думаю, я остановлюсь на греческой теме, с которой я познакомился благодаря Артемиде, и назову лошадь в честь жены Посейдона, поскольку он был богом лошадей¹, Амфитрита². — И ты говоришь, что имя моего жеребца труднопроизносимо, — пошутил в ответ Драко, всё ещё держа поводья Себастьяна, когда это началось. Одну минуту Себастьян сидел совершенно вертикально, пытаясь удержаться в седле, но в следующую минуту его резко качнуло в сторону, и, несмотря на отчаянное стремление Драко схватить его, было уже слишком поздно. Драко не успел, и Себастьян упал со своей недавно названной кобылы прямо на твёрдую почву. К счастью, они ехали трусцой, и кобыле удалось обойти упавшего всадника. — Баст! — крикнул Драко, спрыгнув со Змеиного глаза с акробатической ловкостью. — С тобой всё в порядке? Баст! Гарри хотел сказать Драко, что не о чем беспокоиться, что его просто затошнило, и из-за этого он потерял сознание. Но, когда он собирался уже напрячь свои голосовые связки, чтобы связать пару слов, его тело пронзила ослепительная боль и заставила его закричать в агонии. Боль была настолько острой и сильной, что всё, что он мог сделать, — это позволить своему телу содрогаться в конвульсиях, пытаясь избежать мучительной пытки, которой он подвергся. Но независимо от того, в каком направлении его тело изгибалось и поворачивалось, он не мог избежать этого. Единственное, что немного успокаивало его, — эта боль ни в коем случае не шла в сравнение с Круциатусом или, тем более, с тем адским огнём, который чуть не сжёг его, когда он пытался вернуться в своё измерение, вот что он считал настоящей болью. Но и к такой боли он не был готов. Она ухудшала психологическое состояние, несмотря уже на физические ощущения. — Потерпи, Баст, — крикнул Драко, прижимая Себастьяна к земле, чтобы тот случайно не поранился, борясь с болью. Гарри смутно осознавал, что Драко наложил на себя Сонорус, и закричал, прося о помощи, в сторону основного дома. Он уже ничего не мог понять, кроме того, что его удерживал Драко. — Всё будет хорошо, моя мама уже идёт. — Что случилось? — тревожно крикнула им Нарцисса. Прежде чем Драко смог ответить, что он не знает, именно поэтому он позвал её в первую очередь, Нарцисса уже наложила заклинание левитации на Себастьяна и торопливо направляла его в дом. — Ох, Мерлин! — воскликнула она, её лицо было намного бледнее обычного. — Драко, тебе нужно найти своего отца. Быстрее! Драко не колебался ни секунды, он бежал к личному кабинету отца так, будто его подталкивало не только физическое существо; кабинет Люциуса был защищён от воздействия таких заклинаний, как Сонорус. Тем временем Нарцисса направляла извивающееся тело Себастьяна в особняк так быстро, как только могла. Она только успела положить Себастьяна на кушетку, которую всё же преобразила в кровать, когда Люциус и Драко наконец прибежали к ней. — Цисси, что случилось? Драко сказал… — голос Люциуса оборвался, когда он увидел, что тело Себастьяна содрогается от припадков. — Он не может. Он? Цисси? — Я думаю, это действительно то, — тихо пробормотала Нарцисса. — Что ещё это может быть? — Что, чёрт возьми, происходит? — почти прокричал Драко, ему не нравились взгляды его родителей, мельком оглядывающие содрогающееся тело Себастьяна. — Кто-нибудь, скажите мне! — Он довольно молод, — задумчиво заметил Люциус. — Обычно это происходит немного позже. Сколько ему? Восемнадцать? — Семнадцать, — ответила Нарцисса, игнорируя своего бесящегося сына на заднем плане. — Его день рождения был сегодня. Он моложе Дракончика. — Ненамного старше Тёмного Лорда, когда это случилось с ним, — вслух подумал Люциус, — но моложе, чем когда это случилось со мной. Нарцисса кивнула и собиралась сделать ещё одно заявление, когда Драко всё-таки ворвался в их разговор: — Скажите мне, что не так с Бастом?! Что за хрень такая, почему он совсем молодой и ненамного старше Тёмного Лорда?! Двое старших Малфоев обменялись между собой взглядами, и Нарцисса указала, что Люциус должен сообщить своему сыну, о чём они говорили. — Себастьян переживает своё магическое совершеннолетие, — сказал он ему. — Хотя ты и не особо много знаешь об этом, ты слышал о формировании магии, не так ли? — Слышал, — ответил Драко, хотя это и не требовалось. — Тогда ты уже должен знать, — продолжил Люциус, — что большинство волшебников не сталкиваются с этим до тех пор, пока им не исполнится двадцать лет. Чем раньше созревание, тем более могущественным будет волшебник, а последним волшебником, который рано достиг пика своей магии, был Тёмный Лорд. Кажется, Драко, ты знаешь, как правильно выбирать себе друзей. Я впечатлён. Драко только пожал плечами на комплимент. Хотя было приятно узнать, что он получил одобрение своего отца, его больше беспокоило благополучие Себастьяна, чем принятие его отцом своего лучшего друга. — С ним всё будет в порядке? — Да, — резко ответил Люциус, — с ним всё будет хорошо, это больно, но это точно не убьёт его. Но, скорее всего, пройдёт несколько дней, прежде чем он осознает хоть что-то, кроме боли. Всё, что мы можем сейчас сделать, это сидеть и ждать, не вмешиваясь.