Бог из говна и палок

Серёжа держал в руках крупное зелёное яблоко и весь трясся. Он не решался подвинуть руки относительно того места, где они оказались, когда «чудесное превращение» завершилось. Вообще не решался хоть что-то сделать. От того, что Замай превратился в еду, подташнивало. Было страшно при мысли, что кто-то, а, может быть, даже сам Серёжа, может это съесть. Руки уже нагрели яблоко и это было совсем уж мерзким, но он не отпускал. Пару раз Абба легонько всхлипнул, надеясь, что ему удастся разреветься или что-нибудь в этом духе… Надо было выпустить эмоции, надо было… наебениться. Он протянул одну руку и залпом допил бокал Замая. Взгляд скользнул за одно и по экрану ноутбука, выцепил что-то про частных детективов. Абба снова всхлипнул и выдавил из горла несколько невнятных стонов. Как же так! Раздался телефонный звонок. Серёжа положил яблоко на стол, ощупал карманы, а потом сообразил, что звук с дивана раздаётся. Зайку бросила хозяйка, вот он теперь и надрывается. И речь не только о телефоне… Звонил Костя. Несколько секунд Серёжа смотрел на переливающийся экран без всяких мыслей, а потом ответил. Пока разговаривал отошёл к балкону. Даже дверь открыл, но совсем всё-таки не вышел. Надо было следить за Замаем… чтоб он не убежал. Какую же он подлянку Аббе устроил. Нет, чтобы прилюдно превратиться, тогда толпа узрела бы ЧУДО и уверовала бы. И Серёжу бы в психушку они класть не стали. Что вообще за дичь? Замай превратился в яблоко. Звучит как полная хрень. Костя выдал стандартную порцию нытья, приправленную непонятными шутками и намёками. Аббалбиск не особенно вслушивался. На самом деле было сложно слушать хотя бы немного. Вся эта ситуация… она уже заполучила всё его внимание, но ей этого было мало. ХХОС и так уже сильно набрался, но всё ещё хотел, чтобы Серёжа присоединился. — Что, подожди… зачем встретиться? Костя попытался что-то сказать, а потом на какое-то время вообще заткнулся. Серёжа открыл рот, чтобы выяснить что случилось, но телефон завибрировал уведомлением. — Опаньки, геолокация, спасибки, — сам поморщился от своего тона и этих слов, но что поделать, они автоматом выскочили. С другой стороны такой автомат надо срочно положить туда, откуда он его взял и больше никогда туда не ходить. Ответ не подходил не только по формулировке своей кривенькой, но и по смыслу. Куда сейчас ехать с яблоком этим. Нет уж! Абба уже собирался объяснить Косте ситуацию… — Возьми такси, — произнёс Костя с пьяной серьёзностью. — В городе сейчас опасно! Абба открыл рот и услышал короткие гудки. Ладно. Скоро он ему перезвонит и скажет… Объяснит почему он не может приехать. Надо придумать. Яблоко и носок по-прежнему были здесь. Серёжа вздохнул. Он то надеялся, что за время разговора они как-нибудь испарятся и у него не будет даже условного повода разбираться с этим вопросом. Ну кроме исчезновения Хана. Но с простым человеческим исчезновением было бы спокойнее. Он бы тогда просто активизировал обычные для таких случаев алгоритмы и… всё. *** Лицо Оби было странно подсвечено маленьким настенным светильником. Кроме него в комнате не было никакого света. В таком виде Никита походил на какого-нибудь очень значительного персонажа, который подкручивает винты в машине вселенной, или хотя бы протирает ей стёкла. К тому же это выражение. Убийственная сосредоточенность в сочетании с мечтательной улыбкой смотрелась очень странно. Аббалбиск остановился в дверях и решил досмотреть представление до конца. Оби Ван склонился над ящиком, в котором Хан Замай хранил своё бельишко. Оставалось надеяться, что там нет никаких грязных тайн, иначе этот красавчик сейчас их заполучит. Серёжа обернулся, размышляя, не позвать ли всё-таки Андрея, хотя бы посмотреть. Но тут Оби издал сладострастный стол, и Серёжа быстро повернулся обратно. Оби поднёс к лицу что-то, что он, очевидно, извлёк из ящика и принюхивался. Аббу даже передёрнуло, но он остался. Никита осторожно разъединил носки и с трепетным видом положил один обратно в ящик, а второй стал запихивать в карман. Серёжа тогда поспешил скрыться, чтоб не делать вид, что он ничего не видел. Мало ли какие у людей увлечения. Можно будет когда-нибудь в баттл заебашть, если вспомниться. Никита, любитель пармезанчика… Абба протянул руку к предметам, но вспомнил как Замай его по пальцам хрясь. Нельзя, значит, этот носок трогать и поводы наверняка есть… весомые. Абба просунул руку под футболку и использовал её как прихватку. Ухватил сначала носок, а потом и Андрея, пошутив про себя: «Хан так горяч, что я не могу удержать его голой рукой». На самом деле, держать яблоко было и правда жутковато. Как будто этим можно… заразиться. Может быть поэтому сначала Серёжа не мог заставить себя от него отлипнуть. Он прижал предметы одной рукой к животу, а второй ухватил коньяк, которого ещё прилично оставалось. В таком виде Серёжа отправился на кухню. В кухонной двери зачем-то был прозрачный стеклянный участок. И кто такое вообще придумал. Абба пожалел, что не может отмотать назад и не застать… того, что застал. Слава закрывал почти всего Фаллена. Только ручки, да ножки торчали. Руки в волосах шебаршатся, а ноги прочно сплелись между собой за Славиной спиной. Всё это драматично так на фоне окна. Вот дебилы, если бы не отошли в тот конец комнаты, то из коридора было бы не видно. Нет же, красиво решили, на подоконнике. Пока пялился на происходящее, успел больно прикусить себе все части, до которых достал. Руки у него были заняты, так что досталось губам, щекам и языку. Серёжа с силой оторвал взгляд от пары у окна и на пол его перетащил, как мышку глючную по экрану. С непривычки, там только темнота была, но это и не важно. Он, пошатываясь, дошёл до прихожей, аккуратно поставил коньяк в углу и на некоторое время он залип в телефон. Вызывать такси было хорошо. Просто и понятно. Из пункта «А» в пункт «Б» без всяких выебонов. А тут… Андрей ещё и детектива искал. Это он на носки его натравить хотел? Абба нервно улыбнулся и поглядел на яблоко и носок. И нахуя Оби носок. Тем более только один. Оставлять их здесь точно нельзя. Яблоко сожрут, а носок… Абба открыл входную дверь и громким дурным голосом произнёс: — Андрюха, спасибо тебе за вечер, — заголосил он. — Через порог не обнимаю! Может всё-таки останешься? Оу, ну ладно, удачи тебе, дядь. Он не смотрел на них, потому что знал, что с кухни прихожую тоже видно. Абба перехватил яблоко и носок в другую руку. Футболка загибалась «сумочкой» и это было не сложно. Он глянул в пустой коридор и шёпотом добавил: — И только попробуйте меня не услышать. Вообще то в другое время он бы с удовольствием вломился к этим голубкам. Устроил бы истерику с битьём посуды, может быть даже с битьём ебальников. Не всерьёз, а так, чтоб только ощутить прилив адреналина, а дальше всё спокойно и хорошо. Но сейчас он и так трясся от избытка эмоций. Через край просто, а тут ещё и эти пидарасы. Абба громко хлопнул дверью и зашагал по коридору. В окошке уже никого не было видно. Он вломился в кухню даже слишком поспешно. Как будто подозревал, что они не создают благопристойный лук, а перешли к исследованию других горизонтальных поверхностей: — А вот и я, — страшно прохрипел Серёжа и дико улыбнулся. Слава сидел между столом и окном, Ванечка напротив. Нарочито далеко, все лапищи к себе подогнули, чтоб Серёжа вообще не догадался о том, что они в принципе могут друг до друга дотрагиваться. — Ты чего такой? — Слава собирался отпить из какого-нибудь стакана, чтобы всё выглядело, как будто они и не останавливались от употребления, но на столе не нашлось ни одного с жидкостями, поэтому он потянулся к бутылке. Фаллен смотрел перед собой чёрными глазищами и, кажется, даже не собирался притворяться, что всё в порядке. — Какой такой? — всё тот же тон на грани истерики. Пора завязывать. — Он видел и теперь хуёво притворяется, что нет, — Фаллен вдруг поднялся с места и пошёл на Серёжу. Слава сразу тоже вскочил и давай его за плечики придерживать, что-то втолковывать, успокаивать… — Ничего я не видел, — Абба всё-таки совладал с голосом. — Андрей свалил только что, вот я и прихуевший. Он вовремя понял, что для того, чтобы быть победителем, надо ещё и атаковать: — А было что видеть? — Нет, ничего. Если ты не видел ничего, то и отлично, — затараторил Слава. Ванечка теперь направил свой тёмный устрашающий взгляд прямо на Серёжу. Но молчал. — Я тоже уезжаю. Мне нужен пакет. — Вань, — умоляюще проговорил Слава. Серёжа даже отвернулся, чтобы не видеть его таким… беспомощным. — Пожалуйста, — Фаллен встал, выдвинул какой-то ящик и достал белый ашановский. — Спасибо, — он сразу переложил носок и яблоко в него. Все взгляды устремились на него. — А это тебе зачем? — Славик сосредоточенно хмурился, вроде уже спокойный. — Я даже боюсь предположить, — язвительно добавил Фаллен. — Ну это, я старуху одну в больницу навещать еду, гостинцев везу. — И носок? — Носок это мне. Старухи жующие яблоки — абсолютно сексуальное зрелище. Не дрочить же мне голой рукой! Он почувствовал, что сила опять не на его стороне и поспешил ретироваться. Слава пошёл за ним как на привязи. Ванечка тоже хотел, но Славян его остановил и сказал что-то на ухо. Ваня помахал рукой и уселся на прежнее место. Абба затряс головой, надеясь, что из неё вывалится всё случившееся. Он ухитрился незаметно сунуть бутылку коньяка в пакет, напялил ботинки с курткой и почти вышел из квартиры до того, как Слава перехватил его за запястье. — Куда ты на самом деле уходишь? — смотрит вниз, как будто глаза поднять боится. При его росте, лучше бы в потолок. А то эдак каждый заглянуть может. Но Аббалбиск, конечно же, не стал. — Костя бухать позвал. А мы вроде раздельно сидели, вот я и подумал… Ничего? Он посмотрел туда же куда и Слава. Понял, что ждёт, что это чудо его будет уговаривать остаться, хотя понятно, что нет. — Ну, удачи тебе. А Андрей? — У него с пассией его какие-то проблемы, — по разговорам Светло и Карелина Абба усвоил, что дама Андрея Андреевича — женщина непростая. Так что «свалить» на неё ещё и это было неплохим ходом. Слава промычал что-то невнятное и подался вперёд. Обнял на прощание как обычно. Серёжа зажмурился, понадеявшись, что не начнёт плакать теперь. Просто от того, как всего много и какое это много страшное и плохое, а Славик всё равно здесь и обнимает сразу всё очень чувствительно. Контраст типа. Всё-таки нашёл в себе силы посмотреть в глаза и улыбнуться. Может не хорошо, но уж точно неплохо. Тусклый мигающий свет в лифте раздражал несказанно. Абба закрыл глаза, но это не помогло. Ощущалось даже через сомкнутые веки. Он медленно дышал и ленился поднять руку и защитить себя хотя бы от этого противного света. Если и так уже всё плохо, то пусть летит себе в пизду.