Поцелуй с ароматом розы

— Пройдите в зал переговоров, — велит прислужник короля, резко нагрянувший на утро следующего дня в комнату Чонгука. Чон без лишних разговоров последовал за ним. Он не знал, для чего его вызывают, но он надеялся, что это не из-за того случая, когда у них с принцем был ещё один приступ. Они решили скрыть это от других, чтобы не привлекать лишнее внимание к себе. Чонгук сам отмывал пол в комнате, а после сжигал кровавые тряпки в камине. Он перестал закрывать окна в комнате, ибо этот омерзительный и гнилой запах так и остался. С принцем же он стал ещё реже разговаривать, если тот ничего не хотел от него, то он уходил, — находится теперь с ним в одной комнате невыносимо. Чонгук старался подавить в себе все чувства к нему, от любви и до ненависти, абсолютно все. Чонгук просто хотел перестать чувствовать. Отчаяние заволокло парня густой пеленой, он был словно в коконе. Он мог думать лишь о том, что его жизнь теперь зависима от другого человека, что он лишился той свободы, которую не ценил должным образом. «Я в самой настоящей темнице, я был в ней с самого начала.» Парень заходит в просторный зал с длинным деревянным столом. Здесь были тёмные стены, завешанные гобеленами, на которых были изображены рыцари и благородные животные, а из маленьких окон падал слабый солнечный свет. Находящиеся там люди тут же обернулись на него. Среди них Чонгук узнал нахмуренного короля, троих принцев, Намджуна, которого он был очень рад видеть, и незнакомого рыжего мужчину с хитрыми глазами. Последний открыто рассматривал его, явно что-то замышляя в своей голове. Чонгук вспоминает волка и его пробирает дрожью. — Не стойте в дверях, проходите, — подзывает его Хэджин. Чонгук подходит к их подозрительной компании, не осознанно вставая рядом с Намджуном. — Что ж, я надеюсь теперь вы мне объясните, что происходит, — устало вздыхает король, смотря на незнакомца. Намджун переглянулся с Тэхёном, у которого откуда-то появился синяк на левой щеке. Принц кивнул ему и вышел вперед. — Я сразу предупрежу тебя, отец, что это затея была моя, — начинает он, Хэджин на это хмыкает, удобнее усаживаясь на стуле. — Этот мужчина, — он указывал на незнакомца, с которым неоднократно у Чонгука сталкивается взгляд, — колдун. Наступила неловкая тишина. Все переваривали услышанное, как вдруг король резко и громко засмеялся. — Сын мой, опять ты этой дурью маешься, — сквозь смех говорит он, — я думал, что ты перестал этим болеть, — тут он перестаёт смеяться, вновь возвращаясь в своё серьёзное состояние, будто ничего до этого не было. — Магии не существует. — со сталью проговаривает король. — Вы так убеждены в этом, ваше Величество, — подаёт голос рыжеволосый, надменно смотря на него. — или Вы отрицаете существование магии, потому что страшитесь её? — Шарлатанам слово не давали, — король начинал краснеть от злости. — Где же вы его такого нашли? Это он с тобой сделал? — указывая на синяк принца, спрашивает он. — Я просто упал, он не имеет к этому отношения, — врёт Тэхён, что замечают все. — Если не веришь, то Хосок покажи ему, что ты умеешь, — приказывает он чародею, а тот аж засветился из-за этого, видно совсем заскучавший здесь. Не говоря и слова, он достаёт свою руку из-под бурого плаща, она была исписана какими-то рунами и узорами, оплетающими всю часть тела. На пальцах блестели металлические кольца с чёрными камнями, на которые все и устремили своё внимание. Его пальцы в странном движении дёрнулись, щёлкнув, и в этот же момент в комнате загорелись все свечи, но не красным огнём, а зелёным. Все в удивлении, а кто-то и в ужасе, вздрогнули от увиденного. Колдун повторил то же движение своими костлявыми белыми пальцами, и огонь, сменившись на несколько секунд на красный, потух, оставив после себя дым. — Это меньшее из того, что я умею, — как будто хвастаясь, говорит Хосок. — Вообще я не ждал, что ко мне домой придёт сам принц и будет слёзно молить спасти его бедного братца, — на моменте с мольбой Тэхён закатил глаза, — я, конечно, не сразу согласился на это, ибо какая мне с этого выгода... — ... Если что-то просишь, то не забывай, что нужно и платить. — Просто скажи, что хочешь, и я дам тебе это, — сказав это, Тэхён получает локтем под рёбра от Намджуна. — Да что опять не так? — шепчет он уже священнику. — Вы уже забыли, что недавно он чуть не убил нас для ритуала, — напоминает ему старший. — Он ненормальный, вы должны быть осторожны в своих словах... — А твой друг прав, — кивает чародей, наблюдающий за их очередной перепалкой и вертя в руках кинжал, которым он чуть не зарезал их. Тэхён тяжело вздыхает и, нахмурившись, смотрит на рыжего, который усмехается с их жалкого положения. — Хорошо, я дам тебе то, что в моих возможностях. — Это предложение звучит правильнее, — Хосок медленно подходит к принцу, усаживаясь перед ним на корточки, ибо тот сидел связанным на полу. — Что же мне может дать принц? — в задумчивости проговаривает он. Колдун внимательно рассматривал Тэхёна, после чего перевёл взгляд на священника. Намджун всматривался в его чёрные глубокие глаза. Он был похож на загнанного зверя, который всегда скалиться и рычит. Зверь, который не знает любви и ласки, живущий всю жизнь один и борющийся за своё место под солнцем. Джун видел в его глазах просьбу спасти его, помочь ему зажить, как обычный человек. Колдун, которого все бояться и не признают, кому захочется жить такой жизнью. Но его глаза стекленеют, и Намджун теряет их тонкую связь. — Плата мне будет проста, — он смотрит снова на принца, — как обычно деньги, а ещё... — Ещё? — вторит Тэхён. — Да, ещё я хочу получить титул графа и забрать твой замок, — пропустив ругательство младшего, но услышав, что тот согласен, он продолжил. — То, что вы заплатите мне, это, конечно, хорошо, но за снятие проклятия тоже нужно платить. — Что? О чём ты? — Чтобы снять проклятье, кто-то должен будет пожертвовать собой. — П-пожертвовать? — Да, как говорится, равноценный обмен — будут страдать не они, а кто-то другой. Так работают правила мироздания. Если Вы не готовы идти на жертву, то и нет смысла нам разговаривать... — И кто же будет жертвовать собой? — задаёт в нетерпении вопрос Хэджин. Чонгук вцепился в руку Намджуна, надеясь, что он не станет жертвой, но когда он увидел его глаза, то понял, что это именно так. — Этот священник заберёт проклятье слуги на себя, а вот проклятье принца... — Тэхён, ты не можешь! — не дав договорить Хосоку, бросается к сыну король. — А что ты предлагаешь? Юнги всё равно был всегда важнее меня! — отталкивая от себя отца, кричит в ответ Тэхён. — Ты всегда боготворил его больше всего, ты любишь его больше, чем нас с Сокджином! В комнате раздаётся неожиданный хлопок. Тэхён держится за покрасневшую после пощёчины щеку, шокировано смотря на брата. Юнги ударил его. Его руки были сжаты в кулаках. — Именно поэтому ты решил пожертвовать собой? — задушенно спрашивает он. — Потому что считаешь, что ты не нужен отцу, не нужен нам?! — наконец, повышая голос, Юнги хватается за воротник младшего брата, который в стыдобе опустил свою голову — он плакал. И Юнги обнимает его, как можно крепче прижимая к себе подрагивающее тело. Хоть Тэхён и был выше него, но теперь он выглядел таким крохотным в его руках, как самый настоящий ребёнок. Отец подходит к ним, Юнги отпускает брата, и Тэхён смотрит на Хэджина. — Прости меня, я не самый лучший отец, ведь я не мог уследить за всеми вами. Камила умерла, когда тебе было всего 4. Ты был таким маленьким и мне некогда было заботиться о тебе, но когда ты повзрослел, я думал, что стал чаще общаться с тобой, но видно я ошибался. Прости, Тэхён, и поверь, я люблю тебя не меньше, чем Юнги и Сокджина, я люблю вас всех одинаково. Я не переживу, если кто-то из вас будет болен. Поэтому жертвой стану я. — Но отец... — Я говорю это как отец и как король, — Хэджин разворачивается и подходит к колдуну. — Моя жизнь всё равно скоро закончится, а вы ещё молоды и должны стать настоящими мужчинами, которые займут моё место. — Прекрасная речь, ваше Величество, раз мы все определились, то пора подписывать договор, — Хосок достаёт из-под мантии свиток, улыбаясь как шакал. — Постойте!