До Смерти

Глава 3. - Все. Ну, что думаешь? – Лидия кладет кисточку для макияжа. Трудно описать словами, что чувствует Стайлз, видя себя в зеркале. Лидия проделала великолепную работу, макияж от нее – идеален. Волосы залиты лаком так сильно, что она полагает, они не сдвинутся даже в ураган, но каждая прядь прилажена друг к другу. Вместе с платьем и туфлями, весь ансамбль просто великолепен, даже если она чуточку предвзята. Ее дыхание сбивается, когда она разглядывает себя, - Ох, Лидия, вау. Я выгляжу… - Прекрасно? Идеально? Лучше, чем он заслуживает, и ему лучше не стоит забывать это? – говорит надменно Лидия. - Ага. Спасибо. За все это, - она крепко обнимает подругу, несмотря на протесты Лидии, что она помнет их платья. Она не шутила, когда говорила Питеру, что проэпилировала ноги воском – Лидия вывезла ее одним вечером, чтобы пустить по всем кругам ада. Там был массаж, маникюр, педикюр, выщипывание бровей, и воск на всех чувствительных местах ее тела. Все во имя красоты. Она твердо отказалась от искусственного загара, несмотря на мольбу подруги. - Мне все равно, что я бледная. Ты не сделаешь из меня чертового Умпу-Лумпу для моей свадьбы, Лидия. Сейчас, смотря на результат, она думает, что все это даже стоило того. У них есть пол часа до перед свадьбой, и Стайлз специально не думает, что же она будет делать дальше. Она выбрала свой путь. Лидия дергает ее руку, спрашивая, - Ты же одела свое хорошее нижнее белье? – заставляя Стайлз краснеть. Под «хорошим», она имеет в виду те мелкие обрывки сатина, и Стайлз должна признать, что они отлично на ней смотрятся. - Не понимаю, почему это имеет значение, - бурчит она. Лидия смотрит на нее твердым взглядом, - Стайлз, поверь мне. Ты почувствуешь себя в 100 раз уверенней, когда будешь снимать платье, зная, что у тебя что-то красивое под ним. Ты и так будешь нервничать. Последнее, о чем тебе нужно волноваться, так это что подумает Питер о твоих труселях. Стайлз вздыхает, - Ну ладно. Лидия спокойно продолжает, - Дерек любит нижнее белье. Говорит, что его волку нравится ощущения. Если я хочу, чтобы он лез на стенку, я одеваю что-то шелковое. Стайлз начинает смеяться, - Мне не нужно это знать, Лидс! Лидия хитро ухмыляется, - То есть мне не нужно рассказывать о том, что она делает своими зубами… - Нет! Просто, нет! – Стайлз кидает в Лидию подушку. Лидия смеется и говорит ей не быть старой девой. И внезапно, уже время идти. Они приезжают в сад, и Стайлз видит, как Питер ждет ее. Он хорошо выглядит. Вообще-то, его хочется облизать. Его костюм идеально сидит на нем, и Стайлз хочет положить свои руки к его заднице. Она так упорно смотрит на его длинные ноги, что поздно замечает, что что-то не так. Ей приходится дважды осмотреть его, прежде чем заметить отсутствие бороды. Без нее он выглядит моложе, и острые черты его скул еще больше выделяются. Она решает, что ей нравится. Ноа хлопает в ладоши, - Готова, ребенок? Она делает глубокий вздох, выпрямляет спину и кивает, - Давай сделаем это. Взгляд Питера пронзительный, когда они говорят свои клятвы, как будто бы он пытается запомнить ее черты, и она не может не заметить его голодный взгляд. Она даже думает, что он не замечает, как смотрит на нее. Когда приходит время для поцелуя, он едва касается ее губ, после чего отстраняется. Она тянется за большим, но он ухмыляется и шепчет – Позже. Она запомнит это. На церемонии нет столов, тостов и торта. Просто сбор друзей, решивших отметить с ними это событие, и все. Скотт пытается поймать ее взгляд, но Стайлз просто игнорирует его. Мелисса, конечно же, замечает. - Что он сделал в этот раз, Стайлз? Я знаю, что он у тебя в игноре, я видела этот взгляд раньше, - говорит она, садясь рядом с девушкой. Стайлз на секунду задумывается, чтобы соврать, но Мелисса произносит, - Я люблю этого мальчишку, но иногда я сомневаюсь, что он думает, перед тем, как открыть рот. Так что Стайлз рассказывает ей все. О настоятельном замужестве на Питере. Как он держит мужчину рядом, потому то тот полезен. Как он сказал, что Стайлз его последняя надежда. Как он даже не спросил, если сами Питер и Стайлз нуждались в решении. Лицо Мелиссы становится все мрачнее с каждой деталью. Она встает со словами, - Я сейчас вернусь. Она подходит к Скотту и что-то шепчет ему на ухо, оставляя его просто в ужасе. Когда она возвращается к Стайлз, она говорит, - Что ж, это должно было его заткнуть. Я сказала ему, если в следующий раз ему понадобится сосватать кого-то ради своей стаи, спросить меня, нежели пытаться заставлять подростка. Сказала ему, что я взрослее, а значит с большим опытом, и я с радостью выйду за оборотня, они невероятны в постели. Так что сейчас он думает, когда я переспала с волком. У нас еще будет серьёзный разговор о том, почему не стоит пользоваться своими друзьями, а сейчас, пускай поломает голову. - Ох, это ужасно. Мне нравится, - улыбается Стайлз, и Мелисса подмигивает ей. Глаза женщины светятся хитрым огоньком, когда она наклоняется к Стайлз и шепчет, - Похоже, это правда. Оборотни – просто динамит. Их утонченные чувства восприятия помогают им понять, чего тебе хочется. Стайлз краснеет, - Значит, я скоро узнаю об этом. - Ты можешь поделиться со мной завтра, я подергала кое-какие ниточки, так что я проведу твой экзамен. Если ты не против. - Правда? О Боги, пожалуйста! – Стайлз крепко обнимает женщину, чувствуя как накатывает облегчение. По крайней мере, она не будет показывать свои приватные части незнакомцу. Она болтает с гостями, ест пару канапе, пытается, без успеха, добыть бокал вина. Она все время думает о том, что ее ждет в конце этой ночи, отчасти восторженно, отчасти с нервозностью. Она надеется, что Мелисса права, что Питер сделает так, что ей понравится. Смотря на него, облокотившегося на барную стойку, смеясь рядом с Дереком, она хочет оказаться рядом с ним, чтобы он успокоил, что все будет хорошо. Она подходит к нему и спрашивает, - Потанцуем? - Ты танцуешь, Стайлз? - Я люблю танцевать, пойдем? - Конечно, дорогая, - он берет ее руку и ведет ее к танцполу. Она чувствует теплоту его руки, когда он обнимает ее за поясницу. Это успокаивает ее. Он зовет ее миссис Хейл, и, внезапно, она понимает, насколько все реально. Она замужем. Когда Питер говорит, что он не хочет поцарапать ее бородой, она правда не понимает о чем он – они много целовались на прошлой неделе, и у нее никогда не появлялось раздражение на коже. Но он мягко смеется и говорит, - Я имел в виду не твое лицо, дорогая. Сегодня вечером я планирую зарыться лицом между твоих ног, пройтись языком по твоему прекрасному клитору и облизать тебя до тех пор, пока ты не кончишь так сильно, что будешь кричать. Ее лицо горит, она чувствует, как краснеет до корней волос. Питер усмехается, веселье так и прет из него. Все сомнения, что Питер сделает все так, что ей понравится, улетучиваются. То, что он предлагает, звучит непристойно, даже грязно, но это не останавливает ее от того, чтобы желать его. Внезапно, вокруг становится слишком много людей по ее ощущениям и все, что она хочет, нет, что ей нужно – остаться наедине с Питером. Желания, которые подогревались в течение двух недель, начинают закипать, и она сдерживает себя, чтобы не затащить его наверх за воротник. Она наклоняется и тихо спрашивает, - Мы можем скоро уйти, верно? - Скорее всего, еще нет. В чем спешка? - Ты знаешь почему, - краснеет она еще больше. Он смеется, откинув голову назад. Стайлз сдерживает себя, чтобы не облизать его шею, вместо этого бурчит, - Ты просто ужасен, так дразнить меня. - Я просто монстр, - соглашается он, все еще хитро ухмыляясь, - Мы можем начать прощаться со всеми через пару минут, а потом я смогу украсть тебя, договорились, дорогая? Стайлз начинает быстро кивать. Прощания и поздравления занимают вечность, и Стайлз уверена, что Питер специально задерживается рядом со всеми в два раза дольше. Наконец-то, он берет ее руку и идет к лифту. Питер целует Стайлз, пока они едут наверх. Ленивые, сладкие поцелуи успокаивают ее бешено бьющееся сердце. Что ей нравится в ее муже, так это его поцелуи. Когда они доезжают до своего этажа, она расслаблена от его прикосновений, когда двери раскрываются со звонком, она вздрагивает от удивления. Он ведет ее к их номеру, проводя карточкой по замку. Он на секунду задерживает на ней свое внимание, а затем без предупреждения подхватывает ее и переносит через порог. Когда он опускает ее внутри, Стайлз оглядывает номер и..ох. По полу проложена дорожка к кровати из лепестков роз, на самой простыне из них выложено сердце. На тумбочке горят ароматические свечи, и… это гирлянда? На столе клубника в шоколаде, обещанная бутылка шампанского и два бокала. Все продумано до мелочей, ее губы растягиваются в улыбке, - Это ты все сделал? – спрашивает она. - Конечно. Я подумал, что тебе понравится. Ей очень нравится, но она решает немного пожурить его, - Это такое клише, ты знаешь это? - Иногда, нет ничего лучше классики, - гладко отвечает Питер и открывает шампанское, разливая его по бокалам. Стайлз разом все выпивает, жмурясь от резкого вкуса. Питер с изумлением наблюдает за ней, - Оно будет вкуснее, если ты будешь отпивать по глотку, знаешь ли. Стайлз пожимает плечами, но слушается его совета, и он прав (почему он всегда прав?), оно и правда так вкуснее. Она начинает дергаться от нервов, потому что даже с поцелуями, шампанским и лепестками роз, она все еще напряжена. Питер наблюдает, как она барабанит пальцами по своему бедру. Наконец-то, он останавливает ее пальцы своей рукой, и говорит, - Ты нервничаешь. Как насчет музыки для расслабления? – он берет пульт и нажимает «Play». Стайлз не знает, что она ожидает, но только не Bloodhound Gang’s Bad Touch. “Sweat, baby sweat…” – начитается куплет, и Стайлз смотрит на Питера с открытым ртом. Песня продолжается, и сначала она думает, что это ошибка, что Питер включил не ту песню, но к тому моменту, когда припев начинает «do it like they do it on Discovery Channel» она видит, как губы Питера поддергиваются в улыбке, и она понимает, что этот придурок все продумал. Она не может не засмеяться, потому что эта ужасная, безвкусная песня настолько подходит к сегодняшнему вечеру. Она начинает хихикать без остановки, и чувствует, как начинает расслабляться. - Что за черт, Питер? Это твое понимание расслабляющей музыки? – хихикает она. - Ну, зато она сработала, не правда? Больше не нервничаешь? И она понимает, что да, она больше не чувствует того леденящего обездвиживающего ступора (Почему Питер всегда должен быть прав? Это раздражает.) Когда она перестает смеяться, она делает глубокий вздох и говорит, - Спасибо. Я была напряжена больше, чем думала. Питер наполняет ее бокал, но только на половину. Стайлз быстро выпивает его и покачивает пустым бокалом, чтобы ей долили, но он говорит, – Я думаю, что пока тебе достаточно, дорогая. Мы закончим бутылку позже. Что ж, она видит в его словах смысл. Она уже чувствует себя немного навеселе, и она подозревает, что пока что ей хватит. Питер вкидывает пиджак и развязывает свой галстук, расстегивая пару верхних пуговиц рубашки. Он расстегивает свою жилетку, и есть что-то привлекательное в том, как он выглядит полураздетым. Он нажимает что-то на пульте, и нелепая песня останавливается, мягкая инструментальная музыка заполняет комнату, - Лучше? - Лучше, - соглашается Стайлз. Питер протягивает ей руку, и она крепко прижимается к его груди, забыв про нервы. Он целует ее, обнимая, и они покачиваются под музыку, пока она наслаждается телом Питера рядом со своим. Правда, скоро она отвлекается, потому что ее ноги начинают ныть от каблуков. - Агх, эти туфли убивают меня, - бурчит она, кладя руку Питеру на грудь, чтобы не потерять равновесие, когда она наклоняется, чтобы снять их. - Позволь мне, - Питер сажает ее на край кровати, опускаясь на колени перед ней, аккуратно расстегивая застежки. Стайлз сладко вздыхает, когда ее ногу освобождают от оков, но сразу же вздох превращается в стон, когда Питер начинает растирать ступню, проводя большим пальцем по пятке. Стайлз опускается назад, опираясь на локти, стоня, - Ага, еще. Она смотрит вниз и видит, как Питер ухмыляется как Чеширскйи Кот, подняв брови, и она понимает, как это могло прозвучать. Но он ничего не говорит, просто снимает вторую туфлю и массирует ногу. Его теплые пальцы уверено двигаются по ее коже, и Стайлз позволяет глазам закрыться, чтобы утонуть в ощущениях. Они раскрываются, когда она чувствует поцелуй на ее щиколотке, - У тебя такая прекрасная кожа, дорогая, - мурчит Питер, опять целуя ее, на этот раз чуть выше. Стайлз напрягается на секунду, но Питеру, кажется, хватает тех легких поцелуев на ее щиколотках и икрах, к тому же, они и правда ощущаются прелестно. Стайлз не может найти причины, зачем его останавливать. Руки Питера отпускают ее ноги, поднимаясь по ее икрам под ее платье. Его губы следуют за руками, мягко целуя ее кожу, все выше и выше. Внезапно, он вскидывает подол ее платья ее на колени, что она оказывается сидящей в тюле. Он выглядывает между ее ног, безмолвно спрашивая разрешения, и Стайлз аккуратно кивает. Он начинает двигаться выше по молочной коже ее бедер, проходясь по ним губами, поцелуями, и Стайлз посылает мысленные благодарности Лидии, которая настояла на хорошем белье. Кожа ее бедер становится гипер-чувствительной, и от действий Питера, по ней проходится поток мурашек. Она не видит его голову, потому что он полностью погрузился под тюль ее платья, но она чувствует, как его руки мягко раздвигают ее бедра. Она расслабляется и позволяет ногам упасть по разные стороны. Стайлз чувствует, как дыхание мужчины щекочет ее нутро, и она думает, что он снимет с нее белье, но взамен она чувствует его губы через тонкую ткань. Она чувствует тепло его языка, сатин намокает, когда он начинает мягко посасывать его, оставляя мокрый след на ее трусиках. Потом он проходится языком по клитору через ткань, и Стайлз тихо пищит. - Питер…Что…. Ты не должен…, - Еле-еле протестует она. Мужчина отстраняет губы он нее, чтобы лишь произнести, - Я хочу, дорогая. Позволь? Пожалуйста? Он проходится нежными поцелуемся по внутреннему бедру, как будто бы ожидая разрешения на продолжение, и Стайлз не может думать, когда она столько всего чувствует, она не хочет думать, она просто хочет большего. - Да, - выдыхает она. Питер опять начинает дразнить ее. На этот раз все отличается от всего, что она когда либо чувствовала, вселенные от того, что она может делать своими пальцами, когда мастурбирует. Контраст мокрого сатина и горячих губ Питера просто невероятен. Она извивается, потому что этого недостаточно. Стайлз начинает двигаться в такт его губам. Она чувствует, что намокает еще больше, добавляя к тому, что происходит у нее в белье, и Питер хрипло смеется, - Вот моя хорошая девочка, - хвалит мужчина, - Готова к большему? - Ага, - Стайлз просто хочет, чтобы он перестал разговаривать и наконец-то начал работать ртом там, где надо. Стайлз слышит одобрительный смешок мужчины, а затем он подцепляет пальцами резинку ее трусиков. Стайлз поднимает бедра не задумываясь, чтобы он смог их снять. - Ох, я был прав, такой прекрасный маленький клитор, - мурчит он, а затем наклоняется и дует на набухшую плоть. Стайлз не может не вскинуться, горячий воздух на ее распаленной коже - слишком неожиданное ощущение. Питер держит ее бедра врозь крепкими руками, когда он проходится кончиком носа по ее входу. Одним движением. Это невероятно. Стайлз выдает звук, который она не знала, что может произвести, что-то среднее между стоном и писком, когда Питер начинает двигать языком. Стайлз прижимается к его губам, жаждая большего, и мужчина не разочаровывает. Он сдвигается ниже, двигая языком по ее половым губам, пока она стонет. Какая-то часть мозга Стайлз думает, как она выглядит, сидя в свадебном платье с раскинувшимися ногами, с ее мужем зарытым между ними, но она полностью игнорирует эти мысли, потому что ее отвлекает язык Питера, который врывается внутрь. Она не может остановить поломанный стон, когда он пробирается еще глубже, трахая ее языком. Почти что слишком много ощущений, когда он прижимается ближе, работая языком внутрь, наружу, внутрь, наружу. В ней никогда ничего не было так глубоко, она едва засовывала внутрь палец, и она не хочет, чтобы это заканчивалось. Питер, в конце концов, вытаскивает из нее язык, и она не может не застонать от потери потрясающего ощущения, но скоро в ней оказывается толстый палец, от которого она давится воздухом. Питер замирает, начиная двигаться только когда она успокаивает его, - Нет, все хорошо, хочу больше. И это правда очень хорошо, слишком хорошо. Она никогда не знала, что она настолько чувствительная внутри, и у нее есть там точка, от которой она вся дрожит, когда Питер трет ее. Мужчина прекрасно разрабатывает ее, заставляя ее стонать и ныть от его прикосновений. Стайлз чувствует, что оргазм скоро накроет ее, дыхание становится все короче. Она начинает умолять о большем, и когда Питер наконец-то вставляет второй палец, одновременно потирая клитор, она разбивается на кусочки, дрожа, пока кончает. Пока она спускается с небес после оргазма, пальцы Питера все еще внутри ее. Когда он собирается вытащить их, она жалко стонет, так что он оставляет их внутри, пока она не перестает дрожать. Стайлз падает на кровать спиной, не в силах держать себя на локтях. Она лежит там с закрытыми глазами, пытаясь отдышаться. Она чувствует, что Питер вытаскивает пальцы из нее, аккуратно целуя ее плоть. Она начинает дрожать, потому что она все еще слишком чувствительна. - Ты должен был снимать мои туфли, - наконец-то произносит она, не в силах остановить улыбку на ее губах. - Что ж, ты слишком привлекательна, и ты не была против. Я сказал же, что я зароюсь лицом между твоих ног, - напоминает ей Питер. Она слышит, что он доволен ее реакцией. Мужчина опускается на кровать рядом с ней, и она открывает глаза, чтобы увидеть как он сидит рядом с ней, смотря на нее. Он выглядит слишком довольным, ее соки остались на всей нижней части его лица. Она садится и прижимается к нему в поцелуе, и она может чувствовать себя на его языке. Ей все равно, так что она зарывается пальцами в его темные волосы и целует его глубже. Они остаются так на пару минут, пока Питер не отстраняется полными желания глазами. - Что ж, может быть вытащим тебя из этого платья? – спрашивает он хриплым голосом. После этого, все становится простым. Они раздеваются, целуются, все время соприкасаясь. Питер опускает ее на кровать, и Стайлз просто мычит, когда он ложится за ее спиной, прижимаясь. Она чувствует ее эрекцию, но он не собирается ничего делать, просто лежа в комфорте, пока она отходит от прошлого оргазма. Она позволяет себе расслабится и затопить себя тем плавучим теплым и мягким ощущением. Она просто лежит в его руках, и не отстраняется, когда он начинает выцеловывать ее шею, вниз по позвоночнику, спине. Она так же не противится, когда он переворачивает ее на спину, начиная уделять внимание ее груди, целуя ее живот, мурча восхищения и милости у ее кожи. Она расслабляется, когда чувствует его губы и руки, когда он прикасается к ней. Кажется, что Питер хочет прикоснуться к каждому миллиметру ее кожи, и она одобряет такой план. Время медленно движется, пока он исследует ее тело, и Стайлз чувствует, что опять возбуждается. Питер дразнит ее, пока она чуть ли не сходит с ума от желания. Стайлз изгибается и стонет, прижимая его к себе. Когда Питер дотрагивается до ее плоти рукой, находя ее мокрой и готовой, с его губ слетает тихий рык. Он нежно целует ее, затем устраивается между ее ног. Она чувствует его головку, когда та упирается в ее вход. - Готова для меня, дорогая? – тихо спрашивает он. - Ага, - улыбается она. Стайлз слишком расслаблена, чтобы как-то зажиматься, когда он входит в нее одним движением. Нет никакой преграды, он просто… проскальзывает внутрь. Нет боли, просто ощущение полноты и растянутости. Ей нравится. Тихое «Даааа» вырывается из нее, и она шире раздвигает ноги, руками хватаясь за бедра Питера, двигаясь ему навстречу, подстегивая его, когда он начинает аккуратно двигаться. Она слышит, как он дышит в ее шею, когда он трахает ее, его движения начинают убыстряться. Восхитительные движения его члена внутри заставляют Стайлз завыть, когда она чувствует, что уже на грани. Она охватывает Питера ногами, смена позиции позволяет ей чувствовать его член еще глубже, он трется обо все правильные места. Она хватает его еще крепче, умоляя, - Питерпитерпитерпитерпитер, трахни меня, прошу! Он начинает трахать ее со всей силы, и Стайлз сжимается вокруг него, и это так хорошо, что она делает это еще раз. Питер начинает рычать, и внезапно, его бедра двигаются раз, два, и он со всей силы входит в нее, рыча, когда кончает. Стайлз сама уже на грани оргазма, и чувствуя всю длину Питера в себе, весы переполняются, и она хныкает и кончает, сжимаясь вокруг него со всей силы. Питер падает рядом с ней, прижимая ее к матрасу. Она просто лежит без сил, наслаждаясь приятной тяжестью его тела. Наконец-то, Питер поднимается на локте. Он наклоняется и целует кончик ее носа, улыбаясь ей, - Что ж, миссис Хейл. Стайлз счастливо вздыхает. - Мммммммм, - Все, на что у нее хватает сил, но судя по тому, как лицо Питера приобретает нежные выражение, она знает, что он понял все. Питер выходит из нее и откатывается на бок. Стайлз недовольно мычит и собирает все силы, чтобы перекатиться к мужчине под бок, прижавшись к его спине, перед тем как уснуть от прекрасных оргазмов и всех эмоций этого дня. Питер лежит в кровати, слушая, как его новая жена глубоко дышит во сне. Он немного волновался о том, что она струсит и сбежит, что Стайлз будет слишком нервной, чтобы наслаждаться сексом, что, возможно, она откажет ему, но его страхи не оправдались. Он консуммировал брак. Он спасен. Стайлз прижимается к нему во сне и стонет, и Питер чувствует волну тревоги, необъяснимую нужду защищать, убедится, что с ней все в порядке. Он устраивается на спине, убеждаясь, что не разбудил ее, устраивает ее голову у него на груди, его рука охватывает девушку, прижимая ее ближе. Лучше. Он может видеть ее, может убедиться, что с ней все хорошо. Он наблюдает, как она спит, и что-то успокаивается в нем от вида, что она в безопасности в его руках. Он понимает, что, возможно, недооценил насколько сильными бывают защитные инстинкты, о которых все говорят.