Интернат

— Да как вы посмели?! Это просто невыносимо! Я срочно! Срочно! Звоню вашему дяде и чтоб я больше вас не видел! — Уже полчаса Родион Хардиус недоумевал, как у этих несносных подростков хватило мозгов принять наркотики в школе. — Радион Хардиус, пожалуйста — пожалуйста, можно только не дядю… Вы ведь зна… — Захарра, а можно было пожалуйста — пожалуйста не принимать ничего?! Хотя бы в школе! — Хватит кричать на неё, — хмуро сказал Драгоций, всё время молчавший до этого. — А вот вам, Фэшиар, лучше прикрыть рот. Вы самый старший среди вашей группировки. — Сколько раз повторять вам. Мы не группировка, мы просто друзья. — Вы можете и врать. — Но я не вру, Родион Хардиус, — мрачно ответил Фэш. — Драгоций! — прошипел директор и замолчал на несколько минут. А после в кабинет постучали, услышав глухое и усталое «входите», вошли двое. Это был Ник и Василиса. Рыжеволосая боялась смотреть на директора. Вот только перешла в старшую школу, а уже накосячила. Родион стоял к пришедшим спиной, грозно рассматривая открывающийся вид. Вид был скудненький. Дождь, мокрые и плохо покрашенные лавочки, серый асфальт местами с выпуклостями и ямами. В общем не комильфо. Хотя, в принципе эту картину разбавляли яркие, ещё не пожелтевшие, деревья. Да, пожалуй, это единственное, что радовало. С тяжелым вздохом мужчина оторвался от созерцания осенней природы и повернулся. Но тут же замер, едва заметив Огневу. Девушка смотрела в окно, нет, не потому что там был красивый по её мнению вид, а просто было страшно. И, если честно, очень стыдно. — Василиса? — вдруг осипшим, хриплым голосом и почти шепотом сказал он. Потом, не дождавшись ответа, подошел и заставил посмотреть на себя, подняв лицо за подбородок. А ничего не понимающая Огнева, сильно растерялась, но смелости хватило посмотреть в глаза директору. Мужчина сразу же отпустил, нет, скорее даже отшатнулся. В его глазах сначала мелькнуло непонимание, затем удивление, а потом ещё что-то непонятное. Лазарев, что держал, в качестве поддержки, ладошку девушки, напрягся. Хотя это сделал не только он, Фэш тоже нахмурился и не понимал, что ждать дальше от странного поведения Родиона Хардиуса. — Огнева, да? — Этот вопрос уже не был произнесен шёпотом, но ощущение складывалось противоположное. Василиса, не сводя внимательного взгляда с мужчины, неуверенно кивнула и подтвердила свой же кивок, коротким и тихим «да». — Что-ж… Так… — Родион будто погрузился в прострацию. Быстро подошел к своему столу, сел и начал что-то невнятно бормотать. — Так… — Через несколько минут Фэш решил подать голос, но мужчина перебил его. — Свободны! Пусть Таисия Андреевна назначит вам наказание. — Но все остались на своих местах в нерешительности. Если откровенно, то было немного страшно от поведения директора. — Я же сказал: идите. — Теперь в его голосе промелькнуло раздражение. Он менялся на глазах. Осунулся, сжал виски и сидел, опустив взгляд на стол. После второй просьбы компания начала медленно вставать. А Василиса с Ником, что стояли возле двери, развернулись, открыли тяжелую деревянную дверь и поспешно пошли.  — Это было странно… — произнесла Василиса. — Согласен, но что поделать? Старость не в радость! — Весело ответил парень и остановился, дабы подождать парочку Драгоциев.  — Да уж, — рыжая его веселья не разделяла. Её откровенно напугало поведение директора. И, конечно, это же не к нему подошли, подняли за подбородок и спросили: Лазарев, да? Как только веселые Захарра и Фэш подбежали, мы пошли. Медленно. Было видно, что каждый в какой-то степени озадачен поведением Родиона Хардиуса. И как говорится: «вспомни кхм… вот и оно!». Из-за двери вышел директор и окликнул Василису. Вот теперь её состояние находилось недалеко от паники. Вот кого-кого, а «шизиков» она встречала много раз, и как раз поведение мужчины было похоже на «шизу». Ладошки похолодели, от лица отхлынула кровь, а сердце затрепетало в волнении. Фэш нахмурился и еле видно кивнул Нику. Тот в ответ тоже кивнул и, взяв Захарру за руку, пошел дальше. Драгоций подмигнул рыжей и пошел вместе с ними. Его намека Василиса явно не поняла, но делать нечего. Девушка двигалась вперёд, чувствуюя с каждым шагом, что страх нарастает всё сильнее. Как только Родион увидел, что девушка пошла, скрылся в кабинете. Тут же сзади послышались тихие, но торопливые шаги. Это был Фэш. Это вызвало у Огневой странную улыбку и какую-то теплоту в душе. Было очень приятно, что он не бросил её. Поравнявшись с ней, парень сжал её руку. Когда они подошли к двери, Василиса тяжело вздохнула и вошла, поймав теплый взгляд Фэша, явно говорящий, что всё будет хорошо. Это придало некую уверенность. — Василиса, садись, пожалуйста. — Родион показал на стулья перед его столом. Именно там сидели минутами ранее Фэш с Захой. Огнева осторожно присела и уставилась ожидающим взглядом на мужчину. Он в свою очередь сел и вздохнул. Потом повернул фотографию, находящуюся в рамке, на столе так, чтобы девушке всё было видно. На мгновение у Огневой пропал дар речи. На фотографии были изображены три человека. Её отец и мама. Третьей там была маленькая рыжая девочка. Все они весело улыбались. Тяжело сглотнув, Василиса посмотрелась на директора. Тот ответил ей легкой усталой улыбкой. Непонимание Огневой увеличилось вдовое. Да что там, в тысячу! — Я твой дедушка, Василиса. — От удивления девушка вскинула брови и вмиг забыла как дышать. — Норт мой сын. Когда-то давно я не взлюбил его выбор, то есть твою мать, а он не простил это. Хочешь спросить, как я узнал о тебе? — задал он риторический вопрос, а Огнева вновь тяжело сглотнула. Шок — это, то единственное, что она чувствовала. А мужчина тяжело вздохнул и продолжил, — я был в корне не прав насчет Лиссы. Она оказалась очень мудрой и расчетливой. А ещё она светилась, будто солнце… — последнее было сказано явно с тоской. — Вот и поняла, почему я так поступил. И простила. Представляешь? Сын не простил, а Лисса смогла. Смогла… — последнее тоже так тяжело, и вновь грустно, и вновь тоскливо, и больно… было сказано директором. — Мы с ней тайно встречались. Так я и знал о тебе. Мы часто проводили выходные вместе. Ты, конечно, не помнишь, но я… Помню очень хорошо… — достаточно продолжительная пауза, а потом вновь слова, совсем пропитанные сильной болью. — А затем Лисса перестала отвечать на звонки, смс, на все виды связи… Я не мог нигде её найти. Норт также не отвечал. Я столько всего нафантазировал себе! Что вы погибли, что вас… — и осекся под взглядом Огневой. Из её глаз вот-вот вырвутся слезы, такие удушающие и горькие. — Прости, не стоило мне рассказывать о своих думах. — Нет, просто… с отцом всё хорошо. Как видите и со мной тоже всё нормально… Но с мамой… В один день, утром… её просто не стало. Просто как будто она уехала на работу, но нет… И тогда отец собрал мои вещи и отвез сюда, в интернат. — Огнева вытерла рукавом слезы и всхлипнула. Это было ошибкой. В кабинет тут же шагнул Драгоций. Сначала посмотрев на директора и поняв, что тот ничего противозаконного не делает, перевел взгляд на девушку. В его глазах, где ранее была твердая уверенность, появилась растерянность. Но та тут же ушла, и Фэш поспешно подошел к девушке. А она в свою очередь вытерла слезы и постаралась больше не реветь. Попытка была выполнена, только две маленькие дорожки слез вторглись на её прекрасное личико. — Тише, всё хорошо… — парень обнял рыжую, стоя на коленях, она обняла в ответ. После недолгой паузы Фэш произнес очень тихо на ушко Огневой. — Я с тобой, не плачь, — а следующее уже не Василисе. — Что вы ей сказали? — В ранее мягком и теплом шепоте для девушки, послышался металл и лед. И конечно, адресовано было не девушке. — Что я её дед, — пожав плечами и так буднично, произнес Родион. А у Фэша, кажется, отвисла челюсть…