Чувства под запретом

      Следующие несколько дней были наполнены странными взглядами, брошенными невзначай, нежными полуулыбками, удалось даже несколько раз коснуться друг друга будто бы совершенно случайно.       Осознание того, что она теперь была не одна, затопило Виолетту с головой. Она плохо спала, мало ела, часто старалась остаться наедине с собой и никого к себе особо не подпускала. Ей хотелось насладиться тем засевшим у нее в груди чувством собственной важности и нужности в глазах другого.       Иногда на нее накатывало понимание того, насколько все, что произошло, было неправильно. Да просто невозможно! Она и её же собственный учитель! О чем она только думает? Особенно страшно становилось, когда Вилу представляла, если бы о всей этой ситуации узнал её отец. Только боялась она не за себя… Страшно становилось за Пабло, с которым черт знает что мог сделать ее отец. Она его слишком хорошо знала.       Не могла во всем признаться Виолетта и подругам. Она сама не знала почему, но желания поделиться с ними совершенно не было. Вилу опасалась, что они не поймут… Не поймут ее увлеченности мужчиной намного старше ее самой, с которым по всем законам морали и этики у нее не может быть ничего общего. Она видела, что Ками и Франческа точно о чем-то догадываются, но была уверена в том, что им не придет в голову ничего, что хотя бы приблизительно соответствовало реальности.       В какой-то момент появилась идея рассказать все Анджи. Тетя всегда ее понимала и поддерживала. Но Виолетта была уверена, что не в этот раз… Да и она прекрасно помнила, какие отношения связывали Анджи и Пабло, и хотя сама не хотела себе в этом признаваться, нотки ревности иногда покалывали ее нежную и страдающую душу.       Их отношения с Пабло… Иногда Виолетте казалось, что ей все только приснилось и ничего на самом деле и не было. Слишком хорошо он играл свою роль, слишком упорно не смотрел в ее сторону, слишком подчеркнуто официально обращался к ней на занятиях. И если бы не те редкие моменты, когда его оборона все-таки давала слабину, Вилу находила в себе силы поверить, что его руки на ее плечах и сухие губы, вкус которых она так хорошо помнила, были не плодом ее фантазии.       Ей безумно хотелось остаться с ним снова наедине. Снова обнять его, прижаться к его груди, почувствовать тепло его тела, коснуться губами…       Дверь с тихим хлопком закрылась у нее за спиной.       — Ох, Виолетта…       Вилу резко развернулась и встретилась лицом к лицу с постоянным героем ее снов, который уже минимум как неделю приходил к ней по ночам.       — Пабло…       — Прости, не хотел тебя отвлекать. Ты, наверное, работала?       — Пыталась это делать, — Виолетта нежно ему улыбнулась, и Пабло почувствовал легкое удовлетворение от того, что улыбается она сейчас так только ему.       — Помощь не нужна?       — Пока нет, — Кастильо покачала головой. — А вы что-то хотели?       — Если честно, без цели бродил по студии, — Пабло сделал шаг ей навстречу. — Наверное, искал тебя.       Вилу смущенно опустила глаза, покачав головой, а Пабло все неотрывно смотрел на нее, впитывая ее образ. Ему нравились ее мягкие волосы, которые сейчас спадали ей на лицо и закрывали от него ее красивые глаза. Это платье цвета морской волны прекрасно гармонировало с цветом ее кожи, а глубокий вырез на груди так некстати взволновал его воображение, и Пабло поспешно поднял взгляд, чтобы не быть замеченным за столь неприглядным для преподавателя занятием.       Затянув как-то слишком нервно галстук потуже, Пабло приблизился к Виолетте. Когда они стояли так близко, как сейчас, он чуть возвышался над ней из-за разницы в росте, и ему нравилось это ощущение легкого превосходства.       — Я скучал, — честно признался он, нежно проводя большим пальцем по ее щеке, поглаживая мягкую кожу.       Виолетта подняла на него взгляд и, увидев в его глазах плещущееся море теплоты и нежности, привстала на цыпочки и накрыла его губы своими. Пабло попытался отстраниться, но Вилу положила руки ему на плечи и притянула к себе ближе. Почувствовав, что он уже сдался, она разорвала поцелуй и выдохнула ему в губы:       — Я тоже.       Пабло расплылся в улыбке и притянул Виолетту к себе, заключив ее в объятия и зарывшись пальцами в ее волосы.       — Чертовка, — тихо прошептал он ей на ухо.       Вилу засмеялась, уткнувшись носом ему в плечо, но через секунду нехотя отстранилась.       — Нам нужно быть осторожнее. Нас не должны увидеть.       — Да, ты права, — Пабло ободряюще провел по ее рукам, чуть сжав ее пальцы. — Но хотел предложить, может, когда мы одни, перейдем на «ты»? — и лукаво поднял бровь.       — Я попробую, — улыбнулась Вилу.       — Как проходит подготовка к шоу? Решила с кем будешь петь?       — Да, мы с девочками споем вместе. Давно не выступали своим маленьким девичьим коллективом.       — Понимаю, — мысль о том, что Виолетта, наверное, все ещё скучает по Леону, неприятной тупой болью отозвалась в сердце. — Уверен вы покорите публику как всегда, — лишь сказал он.

***

      День проведения шоу приблизился совершенно незаметно. Просто Виолетта проснулась и неожиданно поняла, что уже наступила пятница и сегодня она снова выйдет на сцену. Место, где она удивительным образом чувствовала себя как дома.       Лёгкий адреналин от начавших забываться ощущений приготовления к концерту вызывал ненавязчивое головокружение.       Уже встретившись с друзьями на площадке, где состоится шоу, Вилу испытала некоторое чувство волнения.       Она сидела в гримёрке вместе со своими подругами, уже одетая в костюм, и наносила последние штрихи макияжа, тихо напевая что-то себе под нос. Фран перебирала струны гитары, настраивая инструмент для своего сольного выступления, а Камилла безуспешно пыталась уложить свои волосы в красивую прическу.       Предконцертная суета не добавляла спокойствия в общее настроение ребят. Все куда-то бежали, носили инструменты, кто-то быстро пришивал оторвавшиеся пуговицы, кто-то распевался. Какофония звуков обескураживала, и Вилу чуть не теряла сознание то ли от радости, то ли от волнения.       Когда до начала концерта осталось не более пятнадцати минут, ребята все вышли в общее фойе, чтобы выслушать последние наставления преподавателей. Пабло, необычайно нарядный в классическом костюме и белой рубашке, тут же притянул взгляд Вилу, и она не смогла сдержать улыбку от затопившего ее чувства нежности к нему. Они на секунду встретились взглядами, и Виолетта заметила, с каким восхищением он посмотрел на неё и сколько теплоты было в его глазах.       — Ребята, — начал Пабло, — вы все прекрасно потрудились. Вы просто потрясающе выглядите. Вы даже не представляете, как я вами всеми горжусь. Вы не в первый раз выходите на сцену, так докажите же зрителям, что вы настоящие артисты, какими я вас знаю. Вперёд, за работу! Этот вечер должен пройти на высшем уровне!       Вилу хотела остаться и перемолвиться несколькими словами с Пабло наедине, но Камилла утащила ее за собой, и последнее, что успела увидеть Виолетта, как Пабло задорно подмигнул ей, показав поднятый вверх большой палец.       Несмотря на общие переживания, концерт проходил легко и непринужденно. Ребята прекрасно выступали, а публика принимала их громкими аплодисментами и овациями.       Когда Виолетта вышла на сцену для ее номера с подругами, она бросила последний взгляд на кулисы и заметила стоящего там Пабло. Он сложил руки на груди и спокойно наблюдал за происходящим, но увидев, что Вилу на него смотрит, ободряюще кивнул ей. С первых аккордов музыки она начала петь. Ее голос, наполненный чувством, нежностью, любовью, растопил сердца зрителей, и они уже вовсю поддерживали выступающих девчонок. Красота ее движений завораживала, и Пабло не мог отвести взгляд от девушки, которая так прочно засела в его мыслях и, хотя он боялся себе в этом признаться, в его сердце.       Концерт закончился феерическим совместным номером, после которого публика не отпускала ребят со сцены еще десять минут. Когда они, счастливые и довольные собой, вернулись за кулисы, там их ждал Пабло и другие преподаватели и громко аплодировали, лучезарно улыбаясь своим ученикам.       — Поздравляю, ребята! — воскликнул Пабло. — Это было восхитительно! Вы еще раз напомнили нам, какими талантливыми и яркими артистами вы стали. Мы искренне гордимся вами…       Речь Пабло прервал телефонный звонок.       — Да, я слушаю… Что, простите? Этого не может быть… Да, я понял, — он опустил телефон, не удосужившись даже отключиться.       — Что случилось? — спросил Бродвей.       — Антонио… Мне сообщили, что Антонио сегодня скончался.