Одна семья

Артур проснулся в наступающих сумерках и какое-то время лежал, прислушиваясь к ощущениям. Странная неприятная тяжесть в желудке, появившаяся после обеда почти прошла, хотя есть все еще не хотелось. «Наверное, все-таки можно наесться на всю жизнь сразу» - промелькнула мысль и ушла. Вместо нее он вспомнил, что не решился спросить у мистера Уэйна и о чем хотел узнать у Альфреда. Решив, что дальше лежать в постели смысла нет, Артур тихонько выскользнул из-под одеяла и направился к одной из двух дверей, за ней к его удивлению и радости оказался туалет. Вернувшись в свою комнату, Артур начал исследование со второй двери, оказавшейся запертой. Окно, выходившее в сад, тоже было закрытым. На столике у окна обнаружилась аккуратно сложенная одежда, в которой он ходил раньше, и его тетрадь с набросками для книги шуток, которую Артур моментально схватил. Оглядевшись по сторонам и прикинув, куда лучше ее спрятать – под подушку, по матрац, в щель между шкафом и стеной, на сам высокий шкаф (для чего пришлось бы встать на стул), в один из ящиков стола, под кровать, под шкаф, - Артур подошел и открыл дверцы шкафа. Внутри, в выдвигаемых коробах лежали несколько комплектов постельного белья и подушек. Во второй половине на вешалках висел его белый халат, коричневый костюм и новый светло-голубой костюм с жилетом без пиджака. Выдвинув нижний ящик почти до конца, Артур спрятал тетрадь к самой стенке. Подумав немного, достал из кармана халата леденец и положил в тот же тайник. Задвинув ящик и закрыв шкаф, Артур почувствовал себя лучше. Он не удивился бы, узнав, что Томас или Альфред прочитали записи в тетради, но он не даст им найти новые. Потом Артур накинул свою старую рубашку и старые брюки и подошел к окну. Чисто из интереса он начал осматривать замок на раме. «Его можно вскрыть. Ты несколько раз видел, как другие вскрывают такие замки. Этот наверняка самый простой» - мысль показалась чужой и не совсем правильной. – «Они не имеют права держать тебя взаперти как приручаемую зверушку. Особенно тот, кто лжет, что хочет быть отцом». Артур отшатнулся от окна и потряс головой: «Он не лжет!» Но странная мысль уже затерялась в голове, оставив после себя только неприятную ноющую головную боль. Артур автоматически выдвинул ящик стола и увидел там таблетки. В большинстве своем это были те же баночки, что ему выписывала женщина из социальной поддержки, которая не хотела слушать его шутки. Но были и две незнакомые коробки. Артур задумчиво выбрал одну баночку наугад, вытряхнул две таблетки в ладонь и отправился к раковине в туалете, чтобы их запить. Приняв таблетки, Артур мимолетно посмотрел в висящее на стене зеркало и замер. Ему показалось или что-то и в самом деле было не так? Голова все еще не проходила, хотелось лечь и свернуться клубочком на кровати. «Нет, тебе просто нужен глоток свежего воздуха. А для этого нужно открыть окно» - все тот же странно знакомый чужой голос. – «На столе есть скрепки, так что у тебя все получится. А потом станет легче, вот увидишь». Нетвердым шагом Артур направился в комнату, остановившись, чтобы сплюнуть таблетки в унитаз. Скрепки действительно нашлись в одном из ящиков стола. Осторожно разогнув одну из них, Артур попытался вскрыть оконный замок. Сначала у него ничего не получалось, но через несколько секунд руки начали двигаться ловчее, словно сами по себе. Раздался небольшой щелчок, означавший, что замок открылся. Рама поддалась, и свежий вечерний воздух ворвался в комнату. Артур с удовольствием вдохнул его и шире раскрыл окно, почти вывешиваясь наружу. Первое, что он отметил – в соседней комнате горел свет, а значит, кто-то там был. Второе – небольшой карниз, шедший между окнами первого и второго этажа. При желании на него можно было спуститься, а потом с него уже добраться до земли. Подняться обратно было бы сложнее, но тоже реально. Осознание этого прошло в голове моментально – Артур еще удивился, зачем ему может понадобиться вылезать в окно, когда услышал шаги в коридоре. Он успел резко закрыть окно, спрятать скрепку в карман и сесть на край кровати, перед тем как вошел Альфред. *** Во время ужина, который Артур мирно проспал, Томас и Альфред имели долгий разговор – стоит или нет объявлять всем, что у Уэйнов появился еще один официальный наследник. Томас утверждал, что просто необходимо объявить самим до того, как об этом узнают папарацци или какие-нибудь сталкеры. Чтобы не выглядело так, что семья Уэйнов придумывает оправдание на ходу. В том, что Артура рано или поздно увидят, Томас не сомневался. Он только надеялся, что Альфред успеет научить его старшего сына хорошим манерам до того, как им будет необходимо выйти в свет. В крайнем случае, он уже решил, что странности можно будет списать на психическое заболевание. Зато забота о больном вновь найденном сыне вполне может прибавить ему несколько сотен голосов на предстоящих выборах. Альфред же был категорически против этого заявления. Он настаивал на том, что тогда от журналистов точно не будет отбоя, и они обязательно попытаются взять интервью у самого Артура. А к этому новый обитатель Уэйн-Мэнор будет готов явно не скоро. К тому же Альфред опасался, что станет известна большая часть реальной истории Артура и полицейского расследования дела убитых клерков. А в этом случае объявлять о том, что подозреваемый в убийстве – сын Уэйна, да еще почти накануне выборов как минимум опрометчиво. После ужина Альфреду удалось убедить Томаса отложить окончательное решение хотя бы до возвращения Марты, потому что это касалось всей семьи, и ее мнение стоило учитывать. Альфред не сомневался, что жена сможет отговорить мистера Уэйна от столь поспешного решения. После ужина Альфред обзвонил нескольких своих информаторов, чтобы узнать новости из Готэма. Беспорядки не прекращались. СМИ с нетерпением ожидали запланированные через два дня очередные дебаты, предвкушая, что оппоненты предложат способы, как покончить с творящимся на улицах хаосом. Особые надежды некоторые журналисты возлагали на предложение мистера Уэйна, которое наверняка станет самым интересным из всех. Чтобы немного привести мысли в порядок перед сном Альфред, решивший уже, что Артур спокойно проспит до утра, достал с полки недочитанную книгу. Но только он углубился в чтение, как услышал за стеной приглушенные шаги, и с тех пор сидел, прислушиваясь к передвижениям Артура. Он отложил книгу, вложив одну из рекламных брошюр между страницами, и решал, стоит войти в комнату сейчас или дождаться, когда Артур позовет его. Шаги надолго замерли у окна. Еще немного выждав, Альфред решил все-таки проверить их гостя. *** Когда Альфред входит, Артур сидит на кровати и нервно постукивает ногой, стараясь даже не смотреть в сторону окна. Альфред отмечает, что Артур надел старые вещи. - Не понравился костюм? - Мне удобнее в этом. Эти вещи не жалко носить. - Ужин уже закончился, но я могу принести тебе что-нибудь, если ты голоден, - Альфред чувствует беспокойство Артура, его какое-то нервное напряжение, но никак не может понять, чем оно вызвано, и осторожно обводит взглядом комнату. - Нет, - ответ поспешен. – Я не голоден. Обед был очень сытным… Спасибо. - Ты, наверное, не привык столько есть, - взгляд дворецкого снова возвращается к Артуру. Он осторожно улыбается. – Я учту это в следующий раз. - Спасибо, - повторяет Артур, не спуская с Альфреда внимательного взгляда, от которого ему еще больше становится не по себе. - Твои таблетки в верхнем ящике тумбочки. Там же рецепт. Тебе нужно будет принять их вечером. - Я их уже принял, - после секундной паузы. На губах Артура появляется улыбка, в глазах мелькает и исчезает странный блеск. И вопрос без перехода. – Вы долго планируете запирать меня здесь? Я не сбегу. Артур проводит рукой по волосам, зарываясь в них пальцами и чуть склоняя голову на бок. Альфред несколько растерян от прямого вопроса и общего напряжения в комнате, он чувствует, что что-то не так, но не может понять, что именно: - Еще некоторое время. Если будешь себя вести хорошо, я подумаю о том, чтобы оставлять дверь открытой, - Альфред пристально смотрит на сидящего перед ним Артура, уверенность возвращается в голос дворецкого, словно он сбросил какую-то нервную паутину, заполнившую комнату. – Еще вопросы? Или остальные подождут до утра? - Еще только один, - улыбающийся голос затухает к концу фразы, взгляд Артура проясняется, напряжение между собеседниками внезапно спадает. – Я хотел задать его мистеру Уэйну, но не рискнул. А мальчик… Брюс… надолго уехал? Альфред внимательно смотрит в открытое лицо Артура: - Я не могу точно ответить на этот вопрос. Может быть на несколько дней. До тех пор пока мы все не почувствуем, что ему будет безопасно вернуться. Артур опустил глаза: - Я так и знал, что это из-за меня. Вы считаете, что я опасен. Я понимаю. Но я не причиню ему вреда, - он снова взглянул в глаза дворецкому. - Возможно. Но мистер Уэйн другого мнения. Если ты считаешь, что ты прав, давай на деле докажем ему, что мистер Брюс может вернуться домой. Альфред еще какое-то время постоял, разглядывая замкнувшегося в себе Артура и гадая, слышал ли тот его последние слова: - Спокойной ночи, - пожелал он, направляясь к выходу. - Спокойной ночи! – донеслось из-за двери, когда щелкнул повернувшийся в замке ключ. *** Альфред и Томас спали этой ночью спокойно. Но гостя Уэйн-Мэнор мучил кошмар, который то оборачивался сном, то переходил в реальность и преследовал его даже тогда, когда он встал, чтобы выпить воды из-под крана и немного успокоиться. Его преследовал голос внутри головы. Голос, который называл его отца лжецом. Который рассказал в подробностях, как он, Артур, убил свою мать, и как ему, голосу, понравилось ощущение ускользающей из-под пальцев чужой жизни. Голос рассказал как он, Артур не понял, кто именно из них двоих, вернул утром удар мистеру Уэйну, и посетовал, что это слишком мало для лжеца, из-за которого они убили мать. Голос предлагал отказаться навсегда от таблеток – без них так чудесно и замечательно, мир играет яркими красками, и он, Артур, никогда не останется один. Еще голос предлагал сбежать в ночь – в Готэм, к той привычной жизни, которой он жил только вчера. Голос говорил, что им будет лучше там, вдвоем, подальше от этого прогнившего богатенького дома. Артур просил его замолчать, говорил, что это все неправда, хотя и не чувствовал уверенности в своих словах, молил его остановиться и не прокручивать перед внутренним сознанием заново ужасные моменты прошедших двух дней. Голос смеялся веселым высоким бесконечным смехом, обернувшимся болезненным смехом самого Артура, который проснулся, зажимая рот ладонью, чтобы не разбудить чутко спавшего за стеной Альфреда. Успокоившись, Артур выпил воды и обессилено рухнул на кровать, чтобы, наконец, забыться сном без сновидений. Джокер на краю его сознания удовлетворенно улыбнулся, свернулся калачиком и тоже заснул.