Кто убил Ромео?

Майкл МакТевиш обнаружился у барной стойки. Когда я к нему подошел, он спал, уронив голову на скрещенные руки. Интересно, а когда это он успел так накидаться? М-дя, сегодня приглашения отдохнуть в горах точно не последует, но это не повод, чтобы оставлять его в таком состоянии на растерзание активизировавшихся папарацци, рыскавших по клубу в поисках наживы. Я решительно возложил ладони на широкие плечи и ощутимо тряхнул. - Проснись, спящая красавица, - я еще раз тряхнул его плечо что было сил. – Вставай, труба зовет! Мистер Гладиатор даже ухом не повел. - По-моему, он тебя не слышит. - По-моему – тоже, - ухмыльнулся я, подмигнув нарисовавшейся рядом мелкой Соне, чья коротко стриженная головка едва достигала моего плеча. Мелкая с сомнением покосилась на всхрапнувшего во сне Майкла. - А как он теперь доберется до дома? – заботливо промяукала она. - На мне, разумеется, а как же еще? – она окинула меня критическим взором, потом оглядела Майка, словно сравнивала наши габариты. – Да не переживай ты так, кисёнок: сказал же, доставлю – значит доставлю в лучшем виде. Видно, карма у меня такая – ужравшихся в жопу друзей по домам растаскивать. - Тебе помочь? - Помоги найти мою куртку. - Соня с готовностью понеслась выполнять поручение. - Его пальто тоже прихвати, - крикнул я ей вслед. Пока она отсутствовала, мне удалось придать телу Майкла устойчивое сидячее положение. Что получилось не без труда, но получилось. Я одобрительно похлопал приятеля между лопаток: «Молодец, вот так и сиди», и обернулся к запыхавшейся Соне. - Вьюночек, может все-таки помочь? – спросила она, протягивая мне куртку. Я ласково потрепал ее по руке: - Ну чем ты можешь мне помочь? – мелкая растерянно улыбнулась, комкая в крошечных лапках кашемировое пальто Майка. - Иди уже, - я усмехнулся, забирая у нее пальто, - развлеки Джеффа . Сдается мне, что он совсем зачах без твоего внимания. - Его уже развлекают, - Соня смотрела в сторону нашего столика; в ее голосе мне послышались непривычные гневные нотки. – И еще как развлекают, - в сердцах добавила она. Я проследил за ее взглядом и не смог сдержать удивленного: «Ни х*я ж себе!». За нашим столиком снова обнимались. Двое. Два парня. И этих двоих я отлично знал: это были Монти и Джефф, который, пристроив костлявую ладошку на бедро своего визави, что-то горячо шептал, склонившись к его уху. Выражения лица Монти я не видел – его скрывал царивший в клубе полумрак, но по его расслабленной, вальяжной позе можно было предположить, что все происходящее нашему Ромео более чем нравится. Меня же от этого зрелища едва не вывернуло наизнанку. Мерзко, как мерзко - думал я, сдерживая рвущуюся наружу прогорклую муть. Неужели этот жеманный заморыш с банальной смазливой рожицей провинциального актера и есть Стивова тайная зазноба? На его месте сам я выбрал бы красивого ладного Майкла, хотя бы из чисто эстетических соображений… Но… Черт его знает почему, я почувствовал странное облегчение при мысли, что это не Майк сейчас почти касается губами роскошной каштановой шевелюры, а мирно дрыхнет, привалившись к стойке бара щекой. Взглянув на прикорнувшего в неудобном положении друга, я ощутил легкий укол совести. Я же собирался доставить его домой. А сам отвлекся. На этого гадёныша Монти. На его блядские выкрутасы. Опять. Пора уже с этим заканчивать и двигаться дальше. Я застегнул куртку, растолкал разомлевшего МакТевиша: «Подъем, алкоголик!», взвалил его себе на спину: «Тебе, мил друг, необходимо срочно сесть на диету, а то вон – бока жиром заросли»; кивнул на прощание мелкой и поволокся к выходу, старательно лавируя среди беснующейся в танце толпы. Запал прошел, когда я оказался в такси, придавленный к спинке сидения тяжелым бронебойным орудием под названием Майкл МакТевиш, что дрыхло самым беззастенчивым образом, уткнувшись носом мне в шею. Оставшихся сил хватило лишь на то, чтобы назвать водителю улицу и номер дома, после чего я в изнеможении закрыл глаза, устремляясь своими печальными мыслями к Монти. К вызывающе-яркому, непредсказуемому Монти. Тянущему ко мне руки. Я тряхнул головой, прогоняя наваждение, в котором не Джефф, а я сам сжимал в объятиях смуглое тело, понимая, что пропал навсегда. - Он оказал тебе неоценимую услугу тем, что выбрал не тебя. - Мне не до твоих нравоучений, Майк… Майк!? – Кристально трезвый МакТевиш поднял на меня глаза. – Сволочь! - возмутился я. - Развел меня, да? – Он улыбнулся. Положил ладонь мне на плечо. – Фигляр недоделанный… - я собрался отодвинуться в сторону, но его рука удержала меня на месте. Что ему еще от меня надо? Что им всем от меня надо? Мне и так тошно. Как же тошно…, и холодно… Мне так холодно…. Я зябко поежился. А потом с ожесточением саданул кулаком по двери, не обращая внимания на возмущенный вопль таксиста. Да пошел ты к чертям собачьим! - Эй… - легкое прикосновение к плечу. И ты, Майк, иди. Туда же… - Алекс… Я вздернул средний палец в непристойном жесте. - Заканчивай истерить, - МакТевиш снова улыбнулся. Светло и ласково, согревая мою уязвленную душу своей солнечной улыбкой. Все-таки хорошо, что он сейчас рядом. С ним так спокойно. Тепло... - Ты замерз? – я понял, что произнес это вслух. Плевать… - Иди сюда, чудо, - он как-то по-особенному бережно обнял меня за талию, привлек к себе, обдавая горячим жаром сильного тела. – Вот вроде взрослый человек - и когда только научишься одеваться по погоде? Ну как дитё малое, честное слово! Грейся, давай… Я весело усмехнулся: «Ты горячий…» - «Я всегда горячий…, а у тебя руки ледяные…» - ответил он, накрыв свободной рукой мою ладонь. Я откинулся назад, наслаждаясь ни к чему не обязывающей дружеской близостью. И уже без злобы спросил, за каким он в клубе ломал комедию, изображая из себя пьяного. - Как тебе сказать, - начал Майкл после секундной заминки, - просто я заметил, что все, происходившее там сегодня, тебе не по душе… «Мягко сказано!» - … Поэтому решил вытащить тебя оттуда, не привлекая всеобщего внимания, пока ты ненароком не выдал себя с головой. - Вот только няньки мне не хватало для полного счастья, - проворчал я. И тут же отругал себя за собственную глупость. – Майк, извини, - тот обиженно фыркнул, - я всего лишь хотел сказать, что в состоянии сам решить свои проблемы, и тебе вовсе не обязательно заморачиваться. - Обязательно. - Но почему? То есть…, зачем тебе это? - Ты – мой друг, - его голос дрогнул. Я удивленно встрепенулся, повернул голову, вглядываясь в смутно различимое в неясном свете мелькавших за окнами фонарей красивое волевое лицо, на котором в данную минуту застыло непонятное мне обреченное выражение. - И что? – осторожно поинтересовался я, пытаясь разгадать причину этой обреченности. - И то, - глухо отозвался МакТевиш, избегая моего пытливого взгляда. - Что мне невыносимо смотреть, как ты терзаешься из-за этого наглого и беспринципного создания, которое и мизинца твоего не стоит. Дьявол тебя задери, Алекс! Какой же ты дурак! – Он возмущенно рассек воздух ребром ладони. – Да я бы… да за одну твою улыбку я бы, не торгуясь, отдал бы десять лет жизни…, да что там десять лет – я бы и саму жизнь отдал! Он замолк и с горькой досадой посмотрел прямо на меня. Я растерянно пожал плечами. - Но я же не знал… Майк мрачно усмехнулся. - Куда тебе, - его голос снова предательски дрогнул – то ли от досады, то ли от тщательно сдерживаемого гнева. – Ты только собственными переживаниями занят. Впрочем, - тут такси резко дернулось, останавливаясь. – Все это не имеет значения, потому что мы уже приехали, – с явным облегчением произнес Майкл. – Спасибо, что проводил. Приятного вечера, - он неожиданно обнял меня, прижав к себе на пару мгновений, потом стремительно отстранился, сунул таксисту купюру, даже не взглянув на ее достоинство, и выбрался из машины, аккуратно прикрыв за собой дверь. На то, чтобы выскочить следом за МакТевишем и нагнать его, мне потребовалось всего несколько секунд. - Майк! Стой! Тот оглянулся: «Чего еще?». В серебристом свете луны синие глаза блеснули льдом. Вековым льдом. Чертов упрямец - закованный в броню собственных принципов гладиатор, захочешь, не подступишься. Но я все же решил рискнуть. - Хватит, Алекс, наигрались. Иди домой. Ага, счаз! Я отрицательно мотнул головой, подошел вплотную, взял его лицо в свои ладони, легонько погладил большим пальцем по щеке, от скулы к подбородку. Видя, что мне не сопротивляются, отвел со лба влажные от налипшего снега пряди. - У тебя снежинки в волосах… красиво… Белокурый гладиатор улыбнулся. Его взор потеплел. - А у тебя опять руки холодные. Так и заболеть недолго, - он взял мои ладони в свои и заботливо подул, согревая горячим дыханием озябшие пальцы. От этой немудреной ласки мое тело прошиб электрический разряд; дыхание сбилось. Я вздрогнул, но не отстранился. Посмотрел на Майкла – тот, не двигаясь и не выпуская моих рук, выжидающе смотрел мне в лицо. Ну что же ты – давай…, но он просто стоял, глядя на меня постепенно разгоравшимся взглядом. Тогда я сам поддался вперед, и промямлил, спотыкаясь на каждом слове и смущаясь все больше: - Майк… Ты… Это… Пойдем к тебе… Ответом был тихий шепот у самого уха: «Ну, наконец-то». Его руки обвили мою талию. А дальше…, дальше все вышло как-то само собой: полутемная лестница, захлопнувшаяся за нами дверь квартиры, сброшенная на пол одежда. Вкус прильнувших к моим губам губ, тепло накрывшего меня тела. Жаркие прикосновения, стоны вперемешку с поцелуями и любовь - так много любви, что хотелось утонуть в ней с головой… Или все это мне только привиделось? Судя по общей расслабленности организма, и боли, что прочно угнездилась пониже спины, не привиделось, чему я безмерно радовался, попивая свежесваренный кофеек и беззастенчиво разглядывая спящего МакТевиша. Как-то раньше у меня не было особых поводов им любоваться, хотя, говоря откровенно, там было, на что посмотреть. Мощные плечи, плоский живот, отлично тренированные ноги - гладиатор, одним словом. Эх, такое тело, да пропадает без дела! Но это легко поправимо. Спрыгнув с подоконника, я прищурился, прикидывая, на какие разной степени тяжести безобразия его еще можно раскрутить, как вдруг настойчивый звонок в дверь прервал мои бурные фантазии. - Чтоб тебя разорвало и разбросало! – мстительно проворчал Майкл, натягивая на голову одеяло. В ту минуту я был полностью с ним солидарен: невежливо, черт возьми, да и просто неприлично наносить визиты, когда порядочные люди только-только продирают глаза! Впрочем, тому, кто, не дождавшись ответа, сбежал вниз по ступенькам и вышел из подъезда, правила хорошего тона и нормы приличий были не писаны. Сверкающий Ромео (а это был он) повернулся, отыскивая взглядом окна приютившей нас квартиры. Схоронившись за шторой, я наблюдал, как он вынимает из кармана телефон и быстро набирает текст сообщения. Похеренный среди груды небрежно сброшенных на пол вещей телефон МакТевиша вполне предсказуемо разродился бравурным сигналом, оповещая о входящем смс. И тогда…, тогда я сделал то, чего никогда бы не сделал при других обстоятельствах, а именно: выкопал телефон Майкла и прочел адресованное ему послание. «Заходил, хотел поговорить о наших отношениях, но не застал. Давай попробуем еще раз обсудить все спокойно, без эмоций, в горах. Надеюсь, что сумею тебя убедить. С любовью, Стивен» Телефон выскользнул из внезапно ослабевшей руки. Пропади ты пропадом, Стивен, со своей любовью! Как бы мне хотелось, чтобы тебя подкараулили в темном переулке и ударили чем-нибудь тяжелым по голове. Веришь, слезы бы по тебе не пролил. Еще бы и джигу сплясал на твоих похоронах. Так вот, значит, на кого ты нацелился! На моего Майкла! На моего - я горько усмехнулся. Увы, если этот неотразимый засранец снова примется за свои грязные фокусы, мои собственные шансы удержать расположение красавца гладиатора стремительно приблизятся к нулю. Причем, к абсолютному. - Золотко… Застигнутый врасплох, я испуганно дернулся и угодил прямо в раскрытые объятия. Проснулся… - Майк! - Я думал, что утром ты растаешь, как туман, - пошутил улыбающийся МакТевиш, нежно целуя меня в уголок рта. Отчего-то эта тихая ласка показалась мне намного важнее всего того, что произошло сегодня ночью, и я поспешил запрокинуть голову, чтобы вернуть ему поцелуй. - С чего бы это? – тяжело дыша, поинтересовался я, когда наши губы разомкнулись. – Я, знаешь ли, весьма прилипчив, так что теперь тебе от меня ни в жизнь не отделаться. - Пусть, - Майкл погладил меня по щеке и внезапно соскользнул вниз, опускаясь на колени. – Я и так слишком долго этого ждал, - он улыбнулся и осторожно потянул край полотенца, намотанного на мои бедра после душа. - И теперь я тебя никуда не отпущу, - горячие губы коснулись моего живота. – Никогда… - Смотри, не пожалей, - на выдохе произнес я, прежде чем раствориться в потоке доставляемого мне наслаждения. Потом мы еще долго лежали прямо на полу, прильнув друг к другу, напрочь забыв о назначенной на утро репетиции и вообще обо всем на свете. «Гладиатор», - смеялся я, покрывая короткими поцелуями его шею и плечи; «золотко» - отвечал он, поглаживая меня по спине. И это было хорошо… слишком хорошо… так отчаянно хорошо, что совершенно не хотелось с кем-то этим делиться… А Стивен… Да просто поотшибаю рога этому смазливому Ромео, если тот посмеет встать у меня на пути!