«Так нахожу в тебе то, что так долго искала. Нет, ты не принц на белом коне. Ты мое настоящее. Реальное, близкое, родное. И неважно, принц ты или король, есть у тебя конь или нет. Важно, что ты здесь. Со мной. И такой свой… Это не пафос, Светусвет. Это то, что всегда хотела произнести в настоящем. У каждой женщины прибережены слова для героя ее настоящего. Счастливого настоящего. Нужно его только дождаться. Я дождалась»…
***
Блондинка безмолвно лежала на заднем сиденье, тихонько посапывая ото сна. Грудная клетка то и дело вздымалась и опускалась от постоянных вдохов-выдохов владелицы тела. Веки иногда вздрагивали, на лице проскакивали недовольные гримасы от боли, которая настигала девичье тело из-за недавнего ранения. Ресницы снова вздрогнули… Парень то и делал, что поглядывал на девушку, которая так крепко спала на креслах для пассажиров. Ему теплело на душе от чувств, которые он так берег для одной — единственной девушки. И именно она сейчас так по-детски сопела. Но её тело будоражило его мысли вдребезги. Округлая грудь так и норовилась вывалиться из-под плена корсетного платья, что соблазнительно стягивало область талии. Губы томно раскрылись, выдыхая из них горячий воздух легких. Кончик языка немного облизнул губы, что были сухими и горячими, словно жерло огнедышащего вулкана, который был готов извергнуться огненной магмой. Нацу тяжело сглотнул, пытаясь проглотить тот ком, который появился в горле. В паху неприятно напряглось. Он быстро отвернулся от девушки, направив взгляд на дорогу, что уже вывела его в центр шумного мегаполиса, где то и дело суетилась куча народу, спеша неведомо куда. Грозовые тучи нависли над городом. Пара тяжелых каплей уже начала падать на лобовое стекло автомобиля, от чего замоталась на стеклянной поверхности. Солнечный и теплый день резко прекратился, заставляя до недавнего времени чистое небо, опустить на себя серые покрывала облаков. Автомобиль затормозил около столь непримечательной многоэтажки, что так и серела на фоне остальных, столь похожих домов с яркими балкончиками, где люди вывешивали постиранную одежду различных оттенков. Жизнь кипела в неведомом никому ритме. Никто не переживал за чью-то смерть, что случалась здесь так же часто, как и потеря мелких денег на кассе в магазине. Нацу открыл заднюю дверь, аккуратно вытаскивая на руках молодую особу, захлопывая дверку ногой. Люси что-то бормотала себе под нос, плотно прижимаясь к мужской груди своими полушариями. Он тяжело и томно вздохнул, пытаясь сдержаться, и при всем этом не изнасиловать девушку прямо на улице. Старушки сидели на солнечных лавочках, пытаясь согреться последними дневными лучами солнышка. Молодой парень вошел под недовольное ворчание бабулек в многоэтажный дом, пытаясь побыстрее ускользнуть от автоматической двери. Аромат еды, каких-то духов и краски для полов. Все это смешалось и так по-детски напоминало о всех приключениях юношеских годов. Огромные лестничные клетки, много однотипных входов в квартиры. В этом было нечто загадочное и интригующее. Обычная железная дверь скрывает теплую обстановку семейного очага, что так и радует пришедших туда гостей или родных. Но дом Драгнила всегда был пустым и холодным, не желающий никого впускать в свою обитель. Входная дверь с характерным металлическим скрипом отворилась и впустила к себе в квартиру молодого господина. Ароматы еды быстро наполнили лестничную клетку, и удивленное лицо парня не могло передать всех его эмоций. Подросток бегал по квартире, крепко держа в ладонях горячую сковородку. Она вопросительно взглянула на старшего брата, а потом на девушку и ещё раза три подряд. — Венди? Ты так рано вернулась от тети? Почему не позвонила? — еле промямлил парень, нервно поглядывая по сторонам. — Это сейчас не столь важно… Что с Люси? — вопросительно посмотрела девчушка, уложив сковороду с мясом на ближнюю тумбу. — Я помогу ей. Отнеси её в спальню и дай, во что её переодеть. Нацу послушно отнес Хартфилию в собственную спальню, бережно уложив ту на девственно белые простыни, покрытые кровавыми покрывалами. Подушки небрежно лежали по сторонам, отмечая то, что на них уже успели прилично-таки отдохнуть. Его ладони проскользили по её щекам, заставляя те на подсознательном уровне покрыться алым румянцем. Пальцы затронули губу, что раскрылась, словно ожидая поцелуя, повторение того, что случилось тогда в штабе. Их «сериал» для других, что наполнен опасностью и романтикой с примесью табака. Венди медленно вошла в спальню брата, где недавно уже лежала на кровати, отсыпая часы перелета из другой страны. В её руках покоилась белоснежная мужская рубашка, а волшебство ветра уже вынудило парня покинуть собственную обитель. Венди бережливо залезла на кровать, приложив ладонь на ранее подстреленное место, от которого начало исходить теплое зеленое свечение, что сладко пахло лесными растениями и полевыми цветами. Ветер собирал все запахи мира, а магия излечения — целительные экстракты и масла лекарственных веществ. Небольшой шрам остался на левом предплечье. Левая ладонь взмахнула над телом девушки, платье чёрного цвета растворилось в воздухе, оставив ту почти голую. Верх бельевого комплекта напрочь отсутствовал, розовые соски торчали по сторонам. Венди залилась красным румянцем, укрыв ладошками девичье личико. Но, отстранив ладони, молодая особа принялась одевать гостью в чистую рубашку. Последняя пуговица, как из уст Хартфилии срываются мольбы вернуть её обратно к сестре. Сестра Драгнила накрыла хрупкие девичьи плечи пледом, на что та жалостливо вжалась в подушку, захлебываясь слезами. Что-то в сердце девчонки кольнуло, и дверь комнаты со скрипом закрылась, оставив Люси одну. Самого брата Венди нашла на балконе, что держал смартфон в ладони и медленно затягивал в себя едкий дым табака со сладким привкусом вишневого пирога. Девушка сморщила носик, накрывая ноздри двумя пальцами. — Братик, это не самая лучшая привычка, которой ты научился. Нацу оглянулся и при виде сестры ухмыльнулся, выпуская ей дым в щекастое личико. Девушка недовольно надула губы и отвернулась в сторону, пытаясь не вдохнуть теплый табачный дым. Драгнил затушил бычок и выбросил тот из окна. Потрепав сестру за длинные синие волосы, парень удалился с балкона, оставив недовольный комочек в одиночестве. Нацу ушел на кухню, набрав в чайник воду и включив того в розетку . Чашка с серванта была наугад вытащена, и внутрь было засыпано кофе. Прибор издал характерный свист с легким паром из носика. Парень ухватил матовую ручку и залил кипяченную воду в чашу, от чего раздался крепкий аромат кофе. Он уселся за стол, дуя на чёрную жидкость и отхлебывая от него малую часть. Допив кофе, он быстро отправил кружку в посудомоечную машину, а сам ушел к себе в спальню, где лежала молодая девушка, оглядываясь по сторонам. Золотистые локоны струились по плечам, ярко контрастируя с белоснежной рубашкой. Алое покрывало было крепко прижато к женской груди. В её глазах можно было прочесть испуг. -Нацу, где я? И почему в твоей рубашке? Что вообще произошло тогда? Ничего не помню… — проговорила девушка, ухватившись ладонью за лоб от резкой в нем колючей боли. — Нацу, чёрт побери! Что случилось? — Не кричи, родненькая, — прошептал парень, подхватив пшеничную прядку между пальцев, — тебя подстрелили, ты истекала кровью, Венди спасла тебя. Позже её поблагодаришь, а сейчас — постельный режим. — Драгнил, ты совсем перестал дружить со своей головой?! — с криком выпрыгнула девушка с постели, уставившись удивленным взглядом на него. Сзади розоволосого чудака стоял синеволосый подросток, что искренне улыбался девушке. Она растянула две руки по сторонам, дожидаясь объятий златовласки. Люси молча стояла, раскрыв рот от удивление, зрачки в глазах стали меньше, чем крупинка гороха. Губы в немом слове проговорили девичье имя, вглядываясь в уже не такую юную девчушку, что была ей по пояс, а в более взрослого подростка, бывшего ей ростом по плечи, хоть сама Хартфилия была довольно высокая. Люси шатаясь от каждого неосторожного шага, медленно приближалась к цели. Как только она подошла к Венди, та крепко обняла Люси. Насколько долго сестра Драгнила не расставалась ни с кем. Хартфилия была для нее словно вторая старшая сестра, с которой она всегда делилась секретами. С Нацу она не могла так откровенно говорить на темы, связанные с любовью, подростковыми проблема подрастающего тела. — Пойдем поговорим. Надеюсь, Нацушко не обидится, если женский коллектив покинет его комнату и оставит девушку без него скучать? Нацу ухмыльнулся, но через секунд двадцать до него дошло, что имела в виду Хартфилия. Его злость нельзя было описать. Ему хотелось отпороть девушку по ягодицам так, что те аж бордовым оттенком переливались бы под светом лампы. Губы были бы искусаны, а по шее раскиданы бордово-синие засосы. Ему нравилось доминировать над кем-то. Сама его личность имела такую особенность, как брать под контроль любого, кто попадется в его крепкие и цепкие ладошки. Он приподнялся и, словно волна цунами, начал приближаться к посмеивающейся девушке. Венди испуганно поглядела на старшего брата, медленно удаляясь от этой странной парочки. Дверь хлопнула, а это означало, что парочка осталась наедине. Нацу, словно огонь, окружал Хартфилию двумя руками. Золотые волосы отливали белыми бликами, а в глазах отражался азарт со страхом вперемешку. Парень крепко прижал девушку к холодному кафелю на стене, жадно поцеловав розовые кукольные губы. С глаз Люси побежала первая слезинка. Страх преодолел ту, что привыкла быть сильной для любого, кто нуждался в помощи. Нацу сжал правое плечо ладонью, от чего девчонка присела на корточки, не отрываясь от губ любимого. Но на душе было так паршиво, девушка не желала этих ласк именно сейчас. Его ладони медленно приподняли белую рубашку, проводя пальцами по молочной коже живота. Хартфилия вздрогнула и двумя ладонями оттолкнула парня, от чего тот оторвался от губ, отскочив назад. Его взгляд удивленно прокатился по телу, став при этом обиженным, словно у маленького мальчишки. — Перестань, ты словно Азазель! — на выдохе проговорила Люси, пытаясь сдержать слезы. — Почему? Почему ты пристаешь? Оставь меня одну! Дай отдохнуть от всего. Девушка выскочила из спальни, запнувшись в дальнем угла балкона. На душе было мерзко и противно. Она не хотела никого видеть. Даже малышку Венди, что так весело болтала с ней полчаса назад. С её губ слетал горький табачный дым, а вторая рука зарылась в пшеничные волосы. Люси не знала, что будет дальше…