Одиссея

Менялись места и времена. Шли годы и расстояния. Флориан Дескин успел состариться. Появились морщины, огненно-рыжие волосы поседели, родной зелёный глаз поблёк, а имплантат потух. Возрождённый Из Пепла сражался, но не мог насытить демонетту. Он бился под странными фиолетовыми звёздами, чей свет опалял кожу. Замерзал в метели, когда кровь не успевала долететь до земли и билась на острые осколки. Страдал от зноя в пустыне, где пески поглощали путников, отягощенных грузом. Погружался в морские глубины, где природа стремилась смять и раздавить незваных гостей. Рыцарь нёс крест. Полэкс магистра утратил былую остроту в боях с демоническими циклопами с каменной кожей. Доспехи посекла пара исполинских чудовищ, одно страшнее другого. Болтер стал трофеем искусного мечника в доспехах из кроваво-красной бронзы и золота. Флориан стал одним целым с "Катафрактарием", и Дух Машины отзывался о владельце пусть и без дружбы, но с уважением. "Можешь звать меня Очернённым", – признался как-то Дух. В конце концов, Дескин понял, что не знал горя до этого мига. Он тосковал, когда покинул родной мир, не навестив матери. Горевал по братьям, которых пришлось убить. Скорбел по мальчишкам, которые не пережили посвящение в рыцари капитула. Теперь Флориан как будто очнулся. Приказ, отданный демонеттой, опустошил его. Личность, внутреннее я Дескина, чадила и тлела. Он стоял на коленях перед лагерем кочевников сухого пустынного мира, в котором лишь редкие перекати-поле напоминали о стремительности жизни. Ветер трепал длинные седые волосы. Слёзы катились по старческому лицу. Хозяйка пожелала крови ребёнка, в котором пробуждались колдовские силы. Родители заметили на границе стоянки преклонившего колени великана и спешно собирали пожитки. Иссеченная клинками, побитая снарядами и тронутая ржавчиной броня старого воина не предвещала ничего хорошего. – Чего ты ждешь? Последний рывок и я оставлю тебя в покое. Мы отправимся туда, откуда и начали, – демонетта облокотилась на искорёженный наплечник магистра. – Иди к чёрту, тварь! – Ангел Смерти повёл плечом и стряхнул Тьму. Демонетта захохотала. – Столько вытерпел. Для чего? – она опустилась на колени перед своим верным слугой. – С тех самых пор, как Жак привёл меня в этот мир, я всегда удивлялась вашей привязанности к близким. Люди так восхитительны в оправдании чудовищных поступков, когда речь идёт о семье или друзьях. – Тварь Тьмы поцеловала старика в щёку. – Будь хорошим мальчиком и сделай всё как надо. Флориан подарил демонетте полный ненависти взгляд. Тьма лишь рассмеялась в ответ.