Ничто не порвет узы родственных душ

      Грей любит давно. Наблюдает за ней со стороны и молчит о своих чувствах, потому что Эрза счастлива вместе со своим соулмейтом, и он не имеет никого права вторгаться в ее жизнь. Если он признается, их дружба порвется, как и любая другая связь между ними. Грей давно решил для себя, что лучше присматривать за ней издалека, а как только станет нужно, он будет рядом. Для них обоих важна эта дружба, только для каждого по-разному — он согласен быть для нее просто другом, чем совсем никем в ее жизни.       Грей ненавидит Судьбу, которая вместо него решает, с кем он будет действительно счастлив. Неразделенная любовь лишь одна из причин. Грею противна чья-то власть над ним: он хочет быть свободным и самостоятельно решать свою судьбу. Он искренне не понимает, кто и зачем выбирает его любовь вместо него. Почему он должен следовать приказам Судьбы — или как еще называют эту всевластную сволочь? — и быть лишь с тем, кого ему навязали. Неужели люди настолько беспомощны, что без подсказки не смогут определить, кто их родственная душа?       Возможно, если бы выбор Судьбы делал людей по-настоящему счастливыми, Грей не стал бы последователем рефатума — тех, кто отвергает свою родственную душу, — однако он не единожды встречал людей, которых наличие соулмейта заставляло страдать. Для доказательств не нужны долгие поиски — эти люди вокруг. Его отец, Сильвер, любил и был любим, пока Мика не умерла, или Леон, его старший брат, на рождество сильно напившись, случайно проболтался, кто является его соулмейтом. Судьба слишком капризна, чтобы всецело довериться ей.       «Когда дело касается собственного счастья, все находится в твоих руках, даже боги не смогут препятствовать тебе», — говорит ему отец, и Фуллбастер следует за этими словами, потому что знает, что это так — многие пары не являются родственными душами и живут вместе до самой старости, а его отец продолжил жить дальше и встретил Ур, с которой имеет счастливую семью, даже несмотря на то, что из троих детей только Грей ему кровный. Грей — ребенок такой пары, и ему не вбивали в голову важность поиска своей судьбы, в отличие от его друзей, которые только и твердят об этом и даже не рассматривают других людей, как потенциальных партнеров. И ладно еще Эрза, она вместе с Джераром с детства, и как бы Грей не хотел этого признавать, они счастливы, но Нацу, который даже не знает отличительного знака со своим соулмейтом, не прекращает верить. «Ненормальный», — думает Фуллбастер, но лишь закатывает глаза — они два упрямых барана, и если начнут спорить, ничто не сможет их остановить или заставить прийти к компромиссу.       — Я все купил! — Нацу выходит из магазина с тортом в руке.       Грей гасит бычок сигареты о стену и смотрит на покупку друга, тот нередко покупает всякую хрень. Обошлось, это клубничный торт. Впрочем, неудивительно — злить Эрзу плохая, очень плохая идея. Но если честно, Грей совсем не хочет идти на день рождение подруги, ведь какой праздник может быть без Джерара. Они с Эрзой будут стоять рядом, обниматься, целоваться, а ему придется молча наблюдать за ними и терпеть. Но не прийти на день рождение значит обидеть Эрзу, а этого допустить нельзя; какой бы сильной она себя не показывала, но близкие знают, насколько ранима она на самом деле. Убежать будет слишком трусливо.       — Ох, я понимаю тебя, она растет, и мы становимся бесполезными для нее, но не надо так плакать!       Грей только сейчас почувствовал, как по его щекам текут слезы. Цыкнув, он начал стирать их с лица, но те не прекращали течь. Может быть, из-за Локсар он чувствует себя так хреново, не просто так она плачет… Хотя с ней все может быть.       Еще в детстве Грей заметил, что иногда ощущает чужие эмоции, и почему-то чаще всего это была грусть, сопровождающаяся слезами, хотя сам Грей плакал очень редко, да и причин для грусти у него практически не было. Разве может он заставить своего соулмейта перестать плакать только потому, что все стали обзывать его плаксой? Он был вынужден смириться — разорвать связь между соулмейтами может только смерть, а он никому не желал этого, даже Локсар, как бы сильно она его ни раздражала.       О том, что они соулмейты, знают только родные и Гажил Редфокс, единственный друг Джувии. Рассказывать друзьям об этом для Грея — все равно что пойти на верную смерть.       Когда эти двое перевелись в их школу, Грей не придал этому никого значения. Потом стал замечать изменения в чувствах своего соулмейта — трепет, быстро бьющееся сердце, жар на щеках, — и случалось это, только когда Локсар была рядом с ним. Фуллбастер долго не замечал совпадений, скидывая все на случайность, пока Джувия не призналась ему в своих чувствах и не высказала предположение о том, что они соулмейты, что, к сожалению, подтвердилось. Отрицать очевидное было бесполезно.       Он ответил отказом. Возможно, если бы Локсар привлекала его, он бы дал их связи шанс, но не видел в ней своего жизненного партнера. Она была расстроена так сильно, что он ощущал себя мудаком, и вместе с ней переживал всю ее боль. Но Джувия упрямо не прекращала попыток сблизиться, чем именно порой надоедала.       Стоит только раскрыть дверь, как Эрза бросается друзьям на шеи. Грей отдает ей конверт с деньгами, получает вместе с Нацу благодарность и крепкие объятия в духе Скарлет и проходит в гостиную, где уже собрались почти все гости, которых на удивление много. Хотя чего стоило ожидать — восемнадцатилетние важная цифра для любого подростка. Фуллбастер скользит глазами по толпе и с удивлением замечает, что приехала Ирен, мать Эрзы, несмотря на их натянутые отношения. Она сейчас спокойно болтает с мистером Скарлет, что не может не радовать — после развода это, наверное, первый раз, когда они не пытаются убить друг друга. А также он замечает Локсар. Сжимая пластиковый стакан в руках, она забилась в самый угол и смотрит то на снующих туда-сюда подростков, то на напиток. Редфокса нигде не видно. Грей и раньше замечал, что Эрза вроде как сдружилась с Джувией (или пыталась это сделать), но он и подумать не мог, что она придет на вечеринку, да еще и без Гажила, особенно учитывая тот факт, что не так давно она плакала, и ей до сих пор плохо. Впрочем, выяснять что-либо он не стал — ему нет до нее никакого дела.

***

      На улице середина ноября, но пьяным подросткам все равно, им не важно где пить и отрываться, главное веселье. Музыка в доме оглушительно громкая, бьет по ушам и раздражает Грея с каждым битом все больше — интересно, у кого такой дерьмовый вкус? Протиснуться сквозь толпу тяжело, но ему удается это сделать, впрочем, и на крыльце людей куча, поэтому он уходит дальше, садится на тротуар и смотрит на дом со стороны.       Расслабиться получалось плохо — Эрза просто сияла от счастья, и Грей был рад за нее, однако ходящий за ней по пятам Фернандес ухудшал настроение одним своим видом. Тошнить хотелось от их с Эрзой слащавой любви и телячьей нежности, что прослеживалась в каждом касании и взгляде. Грей нашел для себя подходящие утешение, точно такое же, как и у всех остальных здесь.       — И как мистер Скарлет позволил этому случиться? — ворчит Грей и затягивается сигаретой.       Пытаясь найти ответ на вопрос, он вспоминает, как Ранг, строго смотря на дочь, просит ее не разрушать дом и уезжает, а за ним и Ирен. Не проходит и десяти минут, как подростки достают коробки с алкоголем, врубают музыку на полную и забывают о просьбе. Грей напивается и старается веселиться, что у него неплохо выходит. Но ровно до тех пор, пока он не решает подняться на второй этаж, открыть случайную дверь и ответить самому себе на вопрос, куда же пропала именинница.       Фуллбастер никогда не думал, что можно так быстро протрезветь.       Он понимает — вместе они уже не первый год, и их отношения явно не ограничиваются одними поцелуями, однако увидеть все своими глазами совершенно другое. Судьба издевается над ним как только может. Он ведь тоже вместе с Эрзой с детства, всегда защищает и утешает ее, пока ее Джерар вечно где-то, но не рядом с ней. Грей любит ее всем сердцем, но кому есть до этого дело, если они не соулмейты?       Как его угораздило влюбиться в лучшую подругу, когда с самого начала было ясно, что это бессмысленно?       Грей поднимает глаза и видит, как к нему подходит Локсар. Мнется около него и садится рядом, когда получает разрешение в виде кивка. Она сидит молча, кидает сочувствующие взгляды и слегка морщится от запаха никотина.       — Я тебя понимаю, — шепчет Джувия и осмеливается подвинуться поближе.       Грею хочется разбить кулаки в кровь и наорать на нее: «Что она может понимать?!» Вот только она понимает, и вправду понимает его — это их отличительный знак, ощущать эмоции друг друга. Даже если бы не связь, она понимала бы его ничуть не хуже — он не единожды разбивал ей сердце.       Джувия пододвигается к Грею совсем близко и крепко обнимает, прижимая к груди и давая почувствовать чужое тепло. Он неожиданно осознает, что Локсар вовсе не такая плохая, какой он хочет ее видеть — она красивая, заботливая и стеснительная. И еще она очень смелая — он никогда не осмелится признаться в своих чувствах, а после посмотреть Эрзе в глаза.       Локсар часто навязывается, но сейчас он не против. Его сердце не ледяное, как думают многие, ему тоже иногда нужно чужое тепло рядом.       По щекам Грея текут слезы, и он не уверен, что это плачет Джувия.