***
Сэм резко распахнул глаза, тут же принимая сидячее положение. Произошедшее на его Берегу не поддавалось абсолютно никакому объяснению, и в голове Бриджеса вертелась туча вопросов, ответ на которые ему, увы, смог бы дать только Хиггс. Тот самый, который остался на Берегу вместо Сэма. Значит ли это, что Монаган добровольно принес себя в жертву в тот раз, после происшествия с Амелией, чтобы воскресить Сэма? Эта мысль никак не желала оставить его в покое. Бриджес обвёл взглядом помещение, его личный кабинет, и перевёл взгляд на ББ, находящуюся в специальной капсуле. С того самого злополучного дня, когда Сэм побывал на Берегу с Амелией, а после и с Хиггсом, прошло лишь несколько суток. Сейчас Бриджес остановился в одной из баз, которую построил с помощью ПХК. В его сознании всплыл недавний диалог с Дэдменом.Несколько дней назад
Сэм устало приподнялся над кроватью, оглядывая место, где очутился после волшебного воскрешения Хиггсом. Он пытался унять крутящиеся в голове мысли, но произошло слишком многое, чтобы в этом можно было разобраться так быстро. — Я вижу, ты уже очнулся? — прозвучал над ухом знакомый голос. Посреди комнаты появилась голограмма Дэдмена, улыбающегося во все тридцать два. Этот человек даже в самые сложные периоды жизни не терял своего оптимизма. — Где вы меня нашли? — спросил Бриджес хмуро, пытаясь влиться в нужное русло и понять, что делать дальше. Произошедшее на Берегах вертелось у него перед глазами, никак не укладывалось в голове, чтобы Бриджес мог нормально оценить ситуацию. — Как ни странно, — весело ответил Дэдмен, — именно у входа в Озёрный узел, где ты сейчас и находишься. Не знаю, чудом ли, или кто-то из курьеров постарался, но ты был в безопасности, когда мы тебя нашли. Сэм ничего на это не ответил. — Не трать силы зря, расскажешь обо всём позже. — понимающе закивал Дэдмен. — Мы знаем лишь то, что у нас, похоже, всё наконец-то наладилось. С помощью Фрэджайл мы переместились к Хартмэну, где Дайхардмэн недавно провёл собрание, где объявил об окончательном объединении Америки. — Дэдмен. — сурово прервал болтовню Сэм, и тот снова улыбнулся: — Да, извини, отвлёкся. Проще говоря, мы все ждём тебя у Хартмэна. — Мне снова тащиться туда пешком? — возмутился Бриджес. — Вы не можете прислать за мной Фрэджайл? — К сожалению, — начал Дэдмен, — она перенесла слишком много людей и сейчас не может и на ноги встать! Прости, Сэм, — он корчит раскаивающуюся мину, — мне уже пора. Мы все нуждаемся в тебе! Голограмма исчезла, оставляя Сэма одного с ураганом непонятных мыслей и чувств. Он откинулся на кровать, устало вздохнув. Впереди его ждала долгая дорога, прямо как в былые времена. Спустя пару минут Бриджес уже поднимался на платформе вместе с ББ и трициклом, в полной готовности отправляться дальше. Следующий отрезок пути он собирался проехать через логово МУЛов. Если повезёт, он разом осилит шесть километров, и до убежища Хартмэна останется один день пути. Сэм завёл мотор и выехал из Озёрного узла, покидая пределы защищённой территории. С каждым новым километром дорога становилась все извилистее и непонятнее, и что-то подсказывало Бриджесу, что вскоре ему придётся бросить свой транспорт и идти пешком. В голове Сэма мысли постепенно становились на свои места, даря долгожданное спокойствие. За прошедшее время Бриджес успел свыкнуться с произошедшим с Амелией, даже отпустить те чувства, что душили его на протяжении долгих дней. Единственное, с чем Сэм так и не смог разобраться, были странности Хиггса и его сумасшедший поступок, не поддающийся объяснению. Было совершенно неясно, каким таким волшебным образом он смог обхитрить Берег. С каких пор Монаган вообще владеет такими знаниями о том, в чём лучшие учёные планеты не могли разобраться годами, а то и десятилетиями? За этими размышлениями Бриджес не заметил, как подобрался к территории МУЛов, и понял это лишь тогда, когда по земле прокатилась жёлтая волна света, указывающая на работу датчиков. Сэм попытался нейтрализовать сигнал, послав такую же волну с помощью своего одрадека, но спохватился слишком поздно, и МУЛы засекли его местонахождение. Даже несмотря на то, что у Бриджеса не было никакого груза, эти разбойники ни за что не пропустят, если кто-нибудь проникнет на их территорию. Слишком жестокие и воинственные. Сэм зашипел от досады и надавил на газ, ускоряясь, желая преодолеть территорию до того, как люди с оружием добегут до него, но на этот раз удача оставила его, потому что МУЛы уже показались на горизонте. Послышались выстрелы. Сэм пригнулся ниже, одной рукой закрывая плачущую ББ, и ускорился, замечая, как стремительно начал убавляться заряд аккумулятора. Он не зарядил его на максимум, когда был в личном помещении. Одна из пуль просвистела у самого уха Бриджеса, и тот понял, что погоня всё ближе. Сзади заревели моторы машин МУЛов, преследующих его. Сэм, не отвлекаясь, вилял между камнями, но одна из пуль попала прямо ему в плечо. Браслет пискнул, подав сигнал о начатом переливании крови, и за это время Бриджес схлопотал ещё одну пулю, задевшую его рукав. На огромной скорости Сэм вылетел с территории МУЛов. Не останавливаясь, он преодолел ещё несколько сотен метров и, убедившись, что преследование остановилось, резко затормозил. В эту самую секунду трицикл сообщил о полной разрядке аккумулятора. Сэм с досадой покачал головой и слез с транспорта, доставая из-за спины ПХК. Планы провалились — Сэм не мог идти дальше, когда его рука кровоточила в двух местах. ББ начал жалобно скулить, свидетельствуя о том, что и для него эта погоня не прошла бесследно. Спустя двадцать секунд была построена мини-база, и Бриджес спустился в очередное личное помещение, где сразу же упал на кровать, доставая из ящика бинты для перевязки руки. Благо, пуля прошла навылет, и с ней не придётся возиться. Тяжело вздохнув, Сэм погрузился в короткий сон, чтобы в следующий раз преодолеть побольше расстояния.***
Наверное, Сэму стоит перестать удивляться, что он во время сна переносится туда, куда не следует. Когда ему в лицо ударил холодный ветер, а в ушах загудел знакомый шум волн, Бриджес сразу же понял, где находился. Он медленно и тихо приблизился к самой кромке воды, не сводя глаз с фигуры, сидящей на чёрном песке. Хиггс даже не обернулся, когда Бриджес, застыв на мгновение, присел недалеко от него. Волны методично накатывали на песчаную землю, лаская носки его ботинок. Сэм не сводил взгляда с профиля Монагана, неотрывно смотрящего на реку. Как ни странно, первым заговорил именно Хиггс. Он вытянул вперёд руку, в которой сжимал нить с висящим на ней брелоком, и склонил голову набок. — Его мне подарил брат моей матери. — сказал Хиггс, покачав брелоком в воздухе из стороны в сторону. Бронзовая звезда сверкнула под лучами, освещающими Берег. — Я был ещё совсем мальчишкой. Он спас меня. Подарил мне возможность выжить в этом долбаном мире. — Зачем ты мне это рассказываешь? — вмешался Сэм. — Ты ведь хотел узнать, как я смог перехитрить Берег. — усмехнулся тот. — Всё это было основано на открытиях моего отчима. Он был помешан на науке, но никогда не делился своими открытиями с другими, потому что считал, что каждый человек сам по себе. За всю свою жизнь он так и не покинул свой бункер. — Хиггс замолкает, а затем неожиданно добавляет: — А потом я его убил. — Оу. — Не стоит. Он был отвратительным человеком. На мгновение повисает тишина. Монаган сверлит взглядом брелок, после чего сжимает его в руке и убирает в карман. Он поднимается на ноги и потягивается, с прищуром смотря на прозрачные воды реки. — Мне кажется, тебе уже пора. — произносит он с нажимом. — Я не виноват, что оказываюсь здесь каждый раз, когда хочу заснуть. — ворчит Бриджес, поднимаясь следом. — Почему, кстати? — Наверное, Берег ещё не привык ко мне. — жмёт плечами Хиггс и фыркает. — Как бы то ни было, скоро всё устаканится, и тебе не придется наблюдать мою раздражающую физиономию. — Как ты вообще это провернул? — спрашивает Сэм упрямо. — Как ты смог отвязать меня от моего Берега и самому к нему привязаться? — Всё просто, — Хиггс разворачивается к Бриджесу, сложив руки за спиной. В глазах у Сэма темнеет, и он чувствует, что вот-вот очнётся. — Я уничтожил свой Берег. Сэм застывает в полнейшем шоке. — Стоп, что? Он просыпается. Сэм открывает глаза и разочарованно рычит, вставая с кровати. Чёрт бы побрал этого Хиггса с его секретами! Теперь Бриджесу остаётся лишь ждать следующего раза, когда ему приспичит поспать, и то не факт, что он вновь окажется на своём бывшем Берегу. Да и станет ли Монаган снова отвечать на его вопросы? Со вздохом он начинает собирать свои вещи, которых было не так уж много, учитывая, что он даже не снимал свой костюм курьера. Подключив к себе ББ, Бриджес поднялся из личного помещения на платформе, оглядываясь и прикидывая, куда лежит его дорога.***
Когда Сэм в очередной раз засыпает в личном помещении, в котором остановился по пути к убежищу Хартмэна, он уже заранее готов к разговору с Хиггсом, пусть ему даже придётся клешнями вытягивать из него каждый ответ. Бриджес жмурится, оказавшись на знакомом песчаном Берегу, привыкая к успокаивающему шуму волн на заднем плане. На этот раз Хиггс тоже уже ждёт его — стоит спиной к реке и пристально наблюдает за Сэмом, приближающимся к нему уверенными шагами. Без каких-либо предисловий Бриджес спрашивает: — Что именно ты сделал и как? Хиггс смотрит на него насмешливо, склонив голову набок, и медленно произносит: — Что, даже не поздороваешься? Сэм закатил глаза: — Ты ведь и сам знаешь, что у нас мало времени. — Может быть, я специально растягиваю эти минуты молчания, чтобы не отвечать на твои вопросы? — вздёргивает бровь Монаган, и в его взгляде проскальзывает раздражение. Он злится и проходит мимо Бриджеса, направляясь неизвестно куда, но Сэм не собирался сдаваться так просто. Он хватает Хиггса за предплечье, желая остановить. Чего Бриджес совершенно не ожидает, так это того, что его рука пройдёт сквозь Хиггса, словно через голограмму, захватив лишь воздух. Сэм застыл, смотря на свою ладонь, а в глазах Монагана, кажется, даже проскальзывает страх. Но не потому, что он не понимал, что только что произошло. Надев маску безмятежности, Хиггс притворно спокойно произнес: — Упс, кажется, уже началось. — Началось что? — вырывается у Сэма. Ему всё это совершенно точно не нравится. — Сэмми, — улыбается Монаган, подойдя к Бриджесу вплотную, — не забивай свою светлую головушку моими проблемами. Сэм, проигнорировав его, попробовал снова прикоснуться к Хиггсу, и на этот раз рука легко опустилась на плечо Монагана, словно ничего не произошло минуту назад. Он поднял взгляд на Хиггса: — Что это значит? Пару мгновений Монаган сверлит его лицо недовольным взглядом, после чего отходит на шаг назад, повернувшись к Бриджесу спиной. Он бросает через плечо, увильнув от полного ответа: — Скоро мы перестанем встречаться здесь. Бриджеса это не устроило. Он поравнялся с Монаганом, который медленно шествовал по чёрному песку Берега, безмятежно поглядывая по сторонам. — Человеческий мозг — довольно интересная штука, Сэмми. — внезапно произносит Хиггс, не давая Бриджесу начать первым. — Если мыслить в нужное русло, можно открыть для себя много нового. — он повернулся к Сэму, остановившись и лукаво сощурившись. — Например, секретные лазейки. — И что же за лазейка помогла тебе избавиться от своего Берега? — бормочет Бриджес, не впечатлившись. — Клиническая смерть. Слышал о таком? — хитро улыбнулся Хиггс, а Сэм удивлённо переспросил: — Ты добровольно подвергся клинической смерти? Монаган поморщился, отвернувшись. — Да, это были не лучшие минуты моей жизни. Сэм не стал подгонять Хиггса, прекрасно зная, что тот сам продолжит рассказ. Так и произошло. — Клиническая смерть. — начал Хиггс. — Феномен, о котором каждый раз врачи узнают всё больше и больше нового. На многие вопросы у них так и не нашлось ответов. — протянул он задумчиво. — Когда ты попадаешь на грань между жизнью и смертью, ты можешь очутиться на своём Берегу, однако твое Ка всё ещё остаётся крепко связанным с твоей Га, с жизнью, поэтому в таком состоянии ещё есть шанс выжить. Мало того, что ты видишь свой Берег, ты можешь увидеть ещё и, — Монаган сделал многозначительную паузу, посмотрел Сэму в глаза, — свою связь с Берегом. Ну, пуповину, знаешь. Ту самую, которая связывает Тварей с той стороной. Она есть у каждого из нас. На секунду Хиггс замолчал, неловко передёрнув плечами. Клиническая смерть — это вам не путешествие в другой мир. Это жутко, пугающе и очень неприятно. — Когда я попал на эту самую Грань, — продолжил, наконец, Монаган, — дело оставалось за малым — перерезать пуповину. — И всё? — недоверчиво заметил Бриджес. — Сэм, — вкрадчиво прошептал Хиггс, — Если ты думаешь, что клиническая смерть — это так просто, то ты очень, очень, очень сильно ошибаешься. — Монаган приблизился к Сэму, ухмыльнувшись. — И пуповину надо ещё уметь резать, иначе вместо Берега погибнешь ты сам. Бриджес отстранился, отойдя на шаг назад, и Хиггс выпрямился, отвернувшись в сторону. — В любом случае, — закончил тот, — без этой связи Берег постепенно разрушится и исчезнет. Повисла тишина, прерываемая лишь плеском волн в реке. — И ты сделал всё это лишь для того, чтобы воскресить меня? — неверяще произнес Сэм, не сводя удивленного взгляда с человека напротив. Хиггс резко обернулся к нему, поморщился, и так же быстро отвёл взгляд в сторону. — Как же я надеялся, что ты не станешь поднимать тему моего «героического» подвига. — с сарказмом зашипел Монаган, чуть приблизившись к Бриджесу, но не смотря ему в глаза. — И... Да. Ты намного ценнее, чем ты думаешь. Хиггс похлопал Сэма по плечу и неловко отошёл в сторону, после чего развернулся и пошагал к реке, оставляя Бриджеса одного с противоречивыми и непонятными чувствами. ...Когда Сэм открывает глаза, просыпаясь, то понимает, что так и не узнал у Хиггса, почему на мгновение тот стал неприкасаемым. Что ж, Монаган хорошо умел увиливать от опасных для него тем.***
Сэм тяжело вваливается в открытые двери убежища Хартмэна, переступая порог и чуть не споткнувшись. Его одежда порвана в нескольких местах, а с волос и куртки стекают капли хиралия вперемешку с кровью, пачкая собой чистый пол. Словом, путь выдался далеко не лёгким. Бриджес не спал два с половиной дня, добираясь до пункта назначения через горы и без остановок, потому что на его пути не встретилось ни одно убежище, а все ПХК закончились, и сейчас он был жутко уставший, грязный и озлобленный на весь мир. Поэтому когда перед его лицом замелькал Дэдмен собственной персоной, Бриджес бросил на него раздражённый взгляд. Дэдмена это, однако, не впечатлило. — Сэм! Ты не представляешь, как мы тебя заждались! — он набросился было на Бриджеса с объятиями, но Сэм уклонился в сторону, и руки Дэдмена зачерпнули лишь воздух. Впрочем, кажется, его это совершенно не волновало. — Дела у нас, конечно, идут в гору, но кто знает? Весь континент покрыт хиральной сетью благодаря тебе, и людям после выступления Дайхардмэна больше не нужно прятаться по убежищам, используя в качестве связи голограммы. — продолжал распинаться Дэдмен, идя вместе с Сэмом по длинному коридору. — Деятельность Тварей с каждым днём слабеет, представляешь? Мы думаем, их связь с нашим миром ослабевает, и они уходят к себе, за Грань. Совсем скоро любой человек сможет свободно гулять по просторам Соединённых Городов Америки! — он останавливается у двери в личное помещение Сэма и радостно взмахнул руками, словно пытаясь обнять весь мир — настолько велика была его радость. — И всё это, конечно же, благодаря тебе. Люди зовут тебя народным героем! — Дэдмен проследовал за Бриджесом в выделенную ему комнату, совершенно не заботясь о понятии личного пространства. — Дайхардмэн уже давно ждёт тебя у себя в кабинете. В общем-то, мы все тебя ждём, ведь ты так и не рассказал нам, что произошло с Амелией и с Вымиранием, раз уж всё теперь позади! Дэдмен хрипло засмеялся, светясь оптимизмом. Сэм же продолжал испепелять его своим взглядом, что, увы, никак не помогало ему заткнуть своего собеседника. — А как поживает ББ? — улыбается Дэдмен, наклонившись к ребенку и постучав пальцем по стеклу. Лу в ответ рассмеялась и запускала пузырьки воздуха, крутясь в своей капсуле. Дэдмен, посмеиваясь, вновь обратил свой взор на Бриджеса. — Ну так что, ты идёшь? Все уже собрались у Дайхардмэна. Сэму наконец-то дали возможность вставить слово. В комнате повисла тишина, а в ушах Бриджеса стоял звон из-за бесконечной болтовни Дэдмена. Наконец он вздохнул и недовольно осведомился: — Могу я хоть принять душ? Или мне идти в кабинет Дайхардмэна в таком виде? Он красноречиво взмахнул рукой, указав на себя, полностью вымазанного в собственной крови и хиралии. — О! — спохватился Дэдмен. — Конечно! Прости. Пожалуй, я оставлю тебя одного. Сэм закатил глаза, и Дэдмен шустро скрылся за дверью. Бриджес шумно выдохнул, находя в себе последние силы, чтобы сохранить спокойствие, и молча прошествовал в душ.***
Раньше Сэму не доводилось основательно лгать, глядя прямо в глаза своих приятелей, но на этот раз у него банально не было выбора. Вернее, выбор-то был, но тот самый, призрачный и иллюзорный, когда другие варианты не предоставляли никаких шансов на лучший исход. Бриджес рассказал о самом главном, что произошло на Берегу Амелии — о битве с Хиггсом и о том, что именно после отрезания главного Берега от остальных Вымирание было приостановлено. Сложнее всего было вывернуть всё так, словно всё это произошло само собой, чтобы не выдавать секрет Амелии и ФВ. Пришлось выдумать несуществующую смерть его «сестры». В целом, если Сэма и мучила совесть за враньё, он не особо жалел о том, что не рассказал им всего. Это было ни к чему. Всё произошедшее касалось лишь его, Амелии, и... наверное, Хиггса. Рассказывать о поступке Монагана Сэму почему-то не хотелось больше всего. Вернувшись в своё личное помещение, Бриджес сразу же завалился на кровать. Он мысленно поблагодарил Дайхардмэна за то, что тот, вероятно, заметив его состояние, не стал вдаваться в подробности или задавать лишних вопросов, и сразу же отпустил его отдыхать. Наверное, частичка былой чести ещё осталась у Джона со старых времён. Сэм провалился в сон сразу же, как только его голова коснулась мягкой постели.***
На этот раз Сэм снова обнаружил Монагана сидящим у самой реки на чёрном песке Берега. Бриджес тихо и неспеша приблизился к нему, присев рядом. — Прежде, чем ты задашь очередной вопрос, — негромко заговорил Хиггс, разрушая тишину, — позволь мне спросить. — он обернулся к Сэму. — Это сработало? Бриджесу понадобилось всего пару мгновений, чтобы понять, о чём шла речь, и ответить: — Деятельность Тварей постепенно прекращается. Кажется, они возвращаются к себе. Так что... да, это сработало. — Мм... отлично. Хиггс усмехнулся, однако в этой усмешке не было особой радости. Злости или печали, впрочем, тоже. — Мне казалось, ты делал всё возможное для того, чтобы вымирание произошло. — заметил Сэм. — Что же изменилось? — Вымирание неизбежно, Сэмми. — пожал плечами Монаган, улыбнувшись. — Завтра, через несколько веков или через тысячи лет — оно всё равно случится. Но это не значит, что я против подождать ещё немного. Делать мне здесь всё равно больше нечего. Только ждать. Пусть людишки копошатся и придумывают, как всё это остановить, если им так нравится сопротивляться. Исход это всё равно не изменит. Повисла тишина. Бриджес прикрыл глаза и погрузился глубоко в свои мысли, раздумывая обо всём и в то же время ни о чём. Парадокс. — Я рассказал всем о том, что произошло на Берегу. — неожиданно произнёс Сэм, сам удивившись своему желанию пооткровенничать. Да и с кем? С Хиггсом! — Только... пришлось приукрасить ложью. Монаган, словно почувствовав тревожное настроение Бриджеса, впервые оставил насмешливые и язвительные комментарии при себе, выслушивая Сэма с нетипичной для него серьёзностью. — Ведь это был секрет Амелии. У меня было такое ощущение... словно я не имею права рассказывать о произошедшем. Словно это должно навсегда остаться в тайне. — Так и есть. — вздохнул Монаган. — Ты настолько хорошо знал Амелию, что смог прочувствовать её состояние и понять, чего бы она хотела. Понять, что она хотела держать свою особенность в секрете от других. Это называется эмпатией, и в этом нет ничего плохого. — Хиггс фыркнул, обернувшись к Бриджесу: — Вини во всём зеркальные нейроны в твоей черепушке. Это их работа. Эти слова вызвали у Сэма улыбку и помогли заглушить мучения совести, которые не давали Бриджесу спокойствия с того момента, как он наврал своим знакомым прямо в глаза. — В любом случае, — беззаботно заключил Монаган, — Уверен, всю вину ты спихнул именно на меня, так что не стоит забивать этим голову. Бриджес нахмурился: — Как ты догадался? Сэм действительно многое перевёл в сторону Монагана, чтобы у Дайхардмэна не возникло никаких подозрений и лишних вопросов. — Это очевидно. — закатил глаза Хиггс. — Для них я — причина всех проблем, поэтому даже если бы ты не рассказал им ничего, они сами стали бы винить во всём меня. — Монаган, грустно усмехнувшись, пожал плечами. — Всегда есть кто-то, на кого люди сбрасывают грехи с собственных плеч. «Соломенные псы»*. Такова уж психология людей. — Но это неправильно. — возразил Бриджес. Он, вероятно, никогда не сможет объяснить самому себе внезапно возникшее иррациональное желание оправдать Хиггса. — Ты сделал много чего ужасного, но только не сейчас, не в нашем случае. Тобой помыкала Амелия. Да и сам ты не один раз пытался объяснить, что именно она является Фактором. — Надо же. — Монаган удивлённо посмотрел на Сэма, чтобы удостовериться, что он не шутит, и усмехнулся. — Вот уж не думал, что ты ни с того ни с сего встанешь на мою защиту. — Хиггс, отвернувшись, ловко вскочил на ноги. — Это льстит. Но всё же не стоит. Бриджес не знает, когда он успел настолько хорошо узнать Хиггса, чтобы понять, что тот только что вновь надел свою маску безмятежности, сбегая от неприятного разговора и того, что его ранит где-то глубоко в душе. Тем не менее, он понял это сразу же. — Подожди! Сэм поднялся следом за Монаганом и, подбежав к удаляющейся фигуре, схватил его за руку, чтобы остановить. Ну, по крайней мере, он должен был схватить его за руку. Ладонь Бриджеса прошла насквозь, пальцы захватили лишь пустоту. Сэм застыл, уставившись на свою руку, а Хиггс, резко остановившись, нехотя развернулся к нему. Теперь на его лице не было и тени былого веселья. — Сэм. — начал было Монаган устало, но Бриджес перебил его: — Это произошло. Снова. — он сурово посмотрел Хиггсу в глаза. — Я не отстану от тебя, пока ты не расскажешь, что с тобой, чёрт возьми, происходит. Глаза Монагана недовольно полыхнули, он хотел было возразить, опять заупрямиться, но... Что-то заставило его передумать. В конце концов, Сэм только что доверился ему, рассказывая всё, что было на душе. Может, пришло время отплатить тем же? Хиггс глубоко вздохнул. — Это, Сэмми, последствия. — грустная улыбка скользнула на его лицо. — Никто ещё не проделывал такое с Берегом. Я знал, что последствия будут, но не знал, какие именно. Пока не произошло это. Монаган снова продемонстрировал, как его рука прошла сквозь Бриджеса, словно он был голограммой, словно... словно его не существовало. — Это происходит потому, что я теряю связь с миром живых. — начал объяснять Монаган, избегая смотреть Сэму в глаза. — У нормальных людей после смерти на Берег попадает только Ка, а Га остаётся в мире живых. Таким образом, Ка постепенно теряет связь с Га и безболезненно переходит на другую сторону. — Хиггс пожал плечами. — Но у меня всё иначе. Я не умер, а просто попал на Берег. Мои Ка и Га — всё моё существо связано и с миром живых, и с миром мёртвых. Две части меня никак не могут отделиться друг от друга, чтобы Ка отошла по ту сторону Грани, но и навечно оставаться на Берегу я тоже не могу. — Монаган развёл руки в стороны. — Наверное, я просто исчезну. Или же скоро мои Ка и Га будут пытаться разделиться, разорвав меня на части, и я растворюсь в реальности. Кто знает. Бриджес невольно отступил на шаг назад, не зная, что сказать. В голове вертелась одна-единственная мысль, которую он и озвучил тихо: — И всё это из-за меня. — Нет, Сэмми, — возразил Хиггс, — всё это ради тебя. Кардинально разные вещи. — Сути это не меняет. — бросил Бриджес, — Но ты очень многое знаешь. То, что недоступно другим. Ты можешь помогать людям, как делал это раньше. — он поднял на Монагана тяжёлый и решительный взгляд. — Фрэджайл рассказывала, каким ты был в детстве. Ты многое делал для народа и для страны. — Это было давно. — мрачно вставил Хиггс. Ему не нравилась эта тема. Очень-очень не нравилась. — Хиггс, ты же не злодей! — воскликнул Сэм с твёрдой уверенностью в голосе. — Ты не достоин такой участи. Ты достоин того, чтобы о тебе узнали. Чтобы перестали относиться, как к «Соломенному псу». Почему ты считаешь иначе? — Потому что только ты видишь это во мне. — ощетинился Монаган, отступая на шаг назад. Бриджес же, наоборот, наступал ещё ближе. — И ты забыл ещё кое-что, Сэмми. — И что же? — Из Берега нет выхода. Когда Сэм проснулся, в его голове вертелась одна-единственная мысль: «Но ты же его уже нашёл однажды».***
Следующие полтора дня Бриджесу пришлось обходиться без сна. Даже несмотря на то, что люди начали выходить из своих убежищ, многие нуждались в курьерах и необходимых ресурсах, чтобы возобновить жизнь такой, какой она была до Выплеска. Сэм работал, как проклятый, стараясь завершить необходимые поставки как можно раньше, потому что совсем недавно Дэйхардмэн мягко намекнул, что все ждут «лучшего курьера UCA», и лучше бы оправдать их ожидания, чтобы не лишать людей веры и надежды, которую те только-только приобрели. Как бы ни возмущался Сэм из-за этих обстоятельств («Других курьеров, что ли, не найдётся? Неужели я не сделал достаточно для того, чтобы меня оставили в покое?»), но выполнял свою работу с присущим ему профессионализмом, чтобы Дайхардмэну не было к чему придраться. Количество Тварей медленно, но верно уменьшалось, ранее опасные зоны становились абсолютно спокойными и даже пригодными для жизни, а темпоральные дожди и вовсе прекратились. На их смену пришли самые обыкновенные, с чистой и не вредящей здоровью водой. Жизнь кипела, люди повыходили из своих убежищ, строя дома на поверхности, а некоторые из них уже начали самостоятельно путешествовать по материку.***
Сэм начал осознавать свою привязанность к Хиггсу, когда понял, что все эти тяжёлые часы работы думал лишь о возвращении в свой личный кабинет. И вовсе не ради отдыха. Как ни странно, оказалось очень просто начать доверять тому, кто раньше пытался тебя убить. Бриджес усмехнулся этой мысли и завалился на кровать, тут же проваливаясь в долгожданный сон. Когда Сэм оказался на Берегу, фигура Хиггса медленно прогуливалась вдоль края реки, обратив свой взгляд на воду. Бриджес неспешно догнал Монагана, пристроившись сбоку. — Давно не виделись, Сэмми. — ухмыльнулся Хиггс, не останавливаясь и даже не оборачиваясь на звук чужих шагов. — Хочешь сказать, что соскучился по мне? — заулыбался Бриджес, подмечая, насколько легко ему было находить общий язык с этим человеком. — Бриджес, неужто я действительно слышу этот подтекст в твоих словах? — притворно изумился Монаган. Он встретился взглядом с Сэмом, и в его глазах заплясали весёлые огни. — Даже не думай, что я забыл наш последний разговор. — сразу же напомнил Бриджес, чуть посерьёзнев. — И не пытайся заговорить мне зубы — не выйдет. — Какая жалость. — фыркает Монаган, остановившись и повернувшись в сторону реки. — Расскажи лучше о той стороне. Людишки уже достаточно осмелели, чтобы выйти на поверхность? — Достаточно. — ответил Бриджес, задумавшись. — Как ни странно, всё налаживается. — Ну, это только пока. — насмешливо перебил его Монаган. Сэм поморщился: — Не порть атмосферу. — Действительно. — небрежно бросил Хиггс, пожав плечами. — Подумаешь, какие мелочи. Пока они построят города, пока начнут разбираться в тонкостях Выхода Смерти, вымирание вернётся на Землю. — Знаешь, — нахмурился Бриджес. — возвращаясь к теме нашего прошлого разговора, со своими знаниями и открытиями твоего отчима мы могли бы ближе подобраться к разгадке того, как предотвратить вымирание. — он замолк и добавил с нажимом: — Навсегда. Монаган, что странно, ничего не ответил, и Сэм повернулся в его сторону. Хиггс стоял, глубоко о чём-то задумавшись и сверля пронзительным взглядом лицо Бриджеса. — Что? — не выдержал он. — Если ты считаешь, что это возможно — предотвратить вымирание, — медленно начал Монаган, — я мог бы подарить тебе все свои знания. Сэм вопросительно уставился на Хиггса, и тот, не дождавшись конкретного ответа, достал из кармана брелок, о котором Бриджес благополучно позабыл за прошедшие дни. Он сжал его в ладонях и надавил, и в тишине резко прозвучал громкий щелчок. Монаган «открыл» четырёхконечную звезду, разделив её на две половинки, и спустя несколько странных манипуляций достал из недр фигуры маленький чип. Хиггс ещё раз посмотрел на Сэма: — Ты веришь в это? Сэм, осознав всю важность момента, застыл на несколько секунд, после чего решительно кивнул: —Да. — Что ж, — Монаган вздохнул и подошёл к Сэму, — тогда я помогу, чем смогу. Если это хоть как-то сдвинет вас с мёртвой точки. Монаган протянул ему чип, и Бриджес забрал его, непонимающе рассматривая со всех сторон. — Отправляйся в бункер к западу от Озёрного узла. Он записан на имя Питера Инглерта. — объяснил Хиггс. — Зайди за терминал до конца стены и вставь чип в специальный разъём. Его не сложно найти, если знать, что он там есть. Ты попадёшь в моё убежище. — Монаган поднял взгляд на Бриджеса. — Там хранится... В общем-то, абсолютно всё. Записи отчима, которые мне удалось сохранить, мои собственные исследования, над которыми я просидел половину своей грёбаной жизни, и прочее, прочее. — он усмехнулся: — Можно считать, я доверяю тебе самое сокровенное. Бриджес удивлённо уставился на него. — Чёрт... спасибо. — Не стоит. — Хиггс отвернулся. — Мне оно всё равно ни к чему. Вздохнув, Монаган опустился на чёрный песок, неотрывно глядя на волны, набегающие на берег реки. Сэм, недолго думая, убрал чип в карман и сел рядом. Тишина, нарушаемая лишь шелестом воды, напомнила об усталости и всех тех проблемах, что свалились на Бриджеса, так что он прикрыл глаза, укачиваемый звуками реки, чувствуя, как накатывает слабость, лишая его желания двигаться. — Что насчёт твоей гаптофобии, Сэмми? — поинтересовался вдруг Хиггс, и Бриджес распахнул глаза, обнаружив, что Монаган пересел ближе, так, что они чуть ли не соприкасались локтями. — Всё ещё боишься прикосновений? Сэм посмотрел на него в замешательстве, не понимая, к чему Хиггс поднял эту тему: — Только если кожа к коже. Наверное, это можно было считать большим успехом для Сэма. Пусть все эти прикосновения всё ещё оставались для него чем-то новым и неловким, но если это был непрямой контакт, то он больше не вызывал особого дискомфорта. — Вот как. — небрежно бросил Монаган, задумавшись. И если Бриджес считал, что уже привык ко всем странностям Хиггса и был готов ко всему, то... он ошибался. Следующие слова повергли его в ступор: — Не хочешь попробовать? — Попробовать что? — недоумённо переспросил Бриджес, и глаза Хиггса сверкнули. Он усмехнулся и взял руку Сэма в свои ладони, после чего медленно проговорил, глядя Бриджесу прямо в глаза: — Как давно ты пробовал к кому-нибудь прикоснуться? Знаешь, это как с психологической травмой: твоя гаптофобия может быть основана только на твоих мыслях. На том, что ты вбил себе в голову. Ты можешь думать, что это неприятно и доставляет тебе дискомфорт, но что, если на самом деле это не так? — Хиггс крепче сжал руку Сэма, обжигая теплом. С каждым словом его голос становился всё тише. — Если ты сам являешься причиной своих страхов? — И что... — голос Бриджеса дрогнул. — ...ты предлагаешь? Не говоря ни слова, Монаган стянул с одной из своих ладоней перчатку, отбросив её в сторону. Держа руку Бриджеса другой рукой, он закатал рукав Сэма до локтя, оголяя кожу. Бриджес вздрогнул, но не стал его останавливать, сам не зная, почему вдруг решил ему настолько довериться. — Закрой глаза. — вполголоса попросил Хиггс, и Сэм, замешкавшись на мгновение, послушался. Монаган продолжил: — Ты можешь сказать «стоп» в любой момент, и я остановлюсь. Пару секунд Сэм просидел в тишине, слыша лишь плескот волн и чужое дыхание рядом, но после почувствовал лёгкое прикосновение к своей руке и едва смог сохранить спокойствие, рефлекторно не выдернув конечность из слабого захвата. Он мог бы, конечно, но странное иррациональное желание узнать, что же произойдёт дальше, заставляло его усилием воли сидеть неподвижно. Пальцы Хиггса были немного холодные и посылали по телу Бриджеса электрические разряды. В месте прикосновения в кожу Сэма словно впилась сотня мелких иголочек, заставляя его напрячься. С каждым мгновением становилось всё больнее, будто ему на руку опустили горячий уголь, и Бриджес тяжело задышал, сдерживаясь из последних сил. А после Сэм услышал едва различимый шёпот у самого уха: «Расслабься», и ещё раз: «Не бойся», и снова: «Доверься». Если бы не ощущение чужого присутствия рядом, Бриджес мог бы подумать, что ему показалось. Тем не менее, слова Хиггса послали по его телу волну спокойствия, и как только Сэм выдохнул, расслабляясь, последовав всем командам Монагана, боль мгновенно исчезла, оставляя после себя лишь приятное тепло. Заметив, что Бриджес успокоился, Хиггс мягко опустил всю ладонь на руку Сэма, ухватив его за локоть, увеличивая площадь прикосновения. Сердце Бриджеса громко застучало в груди, но боли больше не было. Монаган начал плавно перемещать ладонь ниже, проводя ей по руке Сэма, пока не опустился к самому запястью, где, задержавшись на секунду, переплёл свои пальцы с пальцами Бриджеса. Сэм глубоко вздохнул и крепче сжал ладонь Хиггса, чувствуя волну нежности и тепла, что затопили его целиком. Сердце начало успокаиваться, возвращаясь в привычный ритм, и Бриджес, просидев так ещё несколько мгновений, открыл глаза. Лицо Хиггса оказалось очень близко к его собственному. Настолько, что Сэм увидел собственное отражение в зрачках напротив. — Я бы тебя поцеловал, если бы был уверен, что не получу по роже. — хмыкнул Монаган, смотря на Бриджеса с непонятной теплотой, заставляющей его сердце снова дрогнуть. Сэм резко отклонился в сторону, расцепляя их руки и отползая подальше, избегая смотреть Хиггу в глаза. Тепло, ранее окутывающее Бриджеса, улетучилось, как и чувство долгожданного спокойствия. К тому времени, как Сэм пришёл в себя, Монаган уже успел подняться на ноги и надеть свою перчатку, валяющуюся на песке. Он подошёл к Бриджесу и протянул руку, помогая ему встать на ноги. — И с чего ты так взъелся? — Хиггс окинул Сэма насмешливым взглядом. — Не в первый раз ведь уже. Сэм всеми силами отбивался от мыслей о том, каково было бы поцеловаться с Монаганом по-настоящему. Этот придурок ведь просто над ним издевается, чтобы поставить в неловкое положение. Он, отведя взгляд в сторону, спрашивает: — Давно уже хотел спросить. Зачем ты тогда поцеловал меня? Хиггс вздёрнул бровь: — Зачем? Чтобы ты смог покинуть Берег, конечно же. — Монаган пожал плечами. — Ты же не думал, что смог вернуться в мир живых только потому, что тебе повезло, и река не вернула тебя обратно на Берег, как делает это со всеми, кто пытается сбежать? Сэм не ответил. Было неудобно осознавать, что он никогда не задумывался об этом. Хиггс, однако, понял всё и без слов. — Когда ты попадаешь на Берег, — начал объяснять он, — процессы в твоём теле замедляются. Это не сказывается на твоём состоянии, потому что время здесь идёт иначе. — он обвёл Берег долгим взглядом. — Когда Амелия перестала снабжать меня моей силой, я смог сохранить её остаточные частички на крайний случай. И, как ты сам понимаешь, этот случай вскоре и представился. — он кивнул в сторону Сэма и усмехнулся. — Губы — одна из самых чувствительных зон человеческого тела. По ним было намного проще передать импульс силы, чтобы сохранить больше энергии. Воспользовавшись этой искрой, я ускорил деятельность твоего мозга до такой степени, что Берег начал воспринимать тебя в качестве живого существа, а не мёртвого. — Монаган сложил руки на груди и улыбнулся. — Так что когда ты очутился в реке, она не стала возвращать тебя обратно, а, наоборот, поспособствовала твоему возвращению в мир живых. Вот так-то. Мир перед глазами Бриджеса немного потемнел, напоминая о том, что он пробыл на Берегу слишком долго. Сэм задумчиво нахмурился, анализируя рассказ Хиггса и в который раз поражаясь его сообразительности. Единственной вещью, которую он пока что так и не понял, была: — А сейчас-то тебя что надоумило на поцелуй? Монаган подмигнул и засмеялся: — Да просто захотелось.***
Сэм настолько привык к Хиггсу, что их ежедневные беседы уже вошли у него в привычку, стали неотъемлемой частью его жизни. Монаган мог поддержать любой разговор и знал, когда стоит снимать свою маску веселья, чтобы ничего не испортить. Бриджес чувствовал себя рядом с ним как в своей тарелке, всегда зная, что, что бы он ни сказал или сделал, Хиггс поймёт и всегда найдёт, что ответить. Этот человек был первым и единственным, кто прикоснулся к нему после того, как у него появилась гаптофобия. А Бриджес в то же время был единственным, кто знал настоящего Монагана, не скрытого под своими масками. Именно поэтому в жизни Бриджеса абсолютно всё перевернулось с ног на голову и пошло по наклонной, когда однажды Сэм заснул, но... не попал на Берег.