Сияющий Меч и ФБР-щица - Драбблы

Оптимус с низким рыком мотора утопил фейсплейт в плече Винтер и устало выдохнул. На базе сегодня был просто безумный день. Балкхед падает, Мико поет, Рэтчет орет — дурдом, одним словом. Винтер молча и с небольшой, но такой искренней, улыбкой облокотилась щекой об его фейсплейт. Все-таки такие моменты того стояли. Они оба тихие и спокойные, от них не ожидаешь того, что они вдруг начнут целоваться на публике или флиртовать друг с другом во весь голос. Да и им обоим этого особо не хотелось. Душевные разговоры, поездки глубокой ночью куда-нибудь в забытое всеми — но такое волшебное — место были неотделимой частью их отношений. Но самое веселое — или, если посмотреть с другой стороны, грустное — то, что со стороны и не видно, что у них отношения. То есть, разговаривают также, вентилируют также… Вот только Оптимус мог себе позволить едва заметно погладить по талию агента, когда та проходила мимо, или в порыве страсти, которая до встречи с Винтер была не свойственна ему, прижать ее у стены в темном коридоре и томно поцеловать, не отпуская довольно долгое время. Коллинс не была против всего этого. ДАЛЕКО не была. Она мечтала об этом почти с тех пор, как впервые приехала на базу и увидела Оптимуса, но никогда не смела надеяться, что это станет реальностью. Но Судьба доказала, что какой бы мечта ни была далекой, возможно все. Как раз этим Судьба всех и пугает. — Как день прошел? — спросил Оптимус, отстраняясь от плеча и поцеловав его. — Хорошо, — ответила Винтер. — Тебя что-то беспокоит, — это не было вопросом. — Да, — она понимала, что ему врать было бесполезно. Да и после общения с Автоботами и Грейс, она научилась делиться своими эмоциями, чтобы они ее не съедали. — Только не знаю, как объяснить. — Я не спешу, — мягко ответил Прайм. Винтер помолчала, подумала как сказать так, чтобы не звучать как ревнивица-старшеклассница, и наконец произнесла: — Та фемм, Элита-1, вы были знакомы? — Да, во время войны за Кибертрон она была первоклассным бесстрашным воином. Она попала в мой отряд, и у нас были хорошие отношения. Она потеряла многих на этой войне. Впрочем, как и все мы. — Хорошие отношения? — переспросила Коллинс, потерев манипуляторы. — Винтер, тебе не о чем волноваться, я не питаю к Элите таких же чувств, как к тебе, — от этих слов Коллинс сразу засмущалась, но не успела сказать ничего в ответ. — Я знаю, что у нее ко мне были чувства, выше чем к соратнику и другу, но я никогда не отвечал ей взаимностью. — Почему? — выпалила Винтер. — Она же и уверенная, и умная, и сильная… — Винтер, тебе нету смысла ревновать, — в его голосе слышались нотки шутливой усмешки. — Я не ревную. — Винтер, может и я Прайм, но я не наивный. Из-за своих обязанностей я могу не воспринимать или понимать эмоции также ярко как, например, Балкхед или Бамблби, но я их не лишен. Пока не успел лишиться, по крайней мере. Винтер снова стало стыдно за себя. Теперь он подумает, что она ему не доверяет. — Винтер, я люблю тебя во всех планах: платоническом и романтическом, и я до сих пор не могу поверить, что после всего этого ты хочешь быть со мной. — Конечно хочу! — она обхватила его за щеки. — Я с самой нашей первой встречи мечтала об этом! Она вскрикнула это в порыве эмоций и быстро сдала назад, живо смутившись. Мда, от этого пора избавляться: с мехом встречаешься уже не первую неделю, а все еще смущаешься его. И вновь он ее целует, не дав отстраниться. *** Но Элита оказалась неплохой фемкой. Общительная и местами может пошутить. Но то, как она смотрела на Оптимуса, когда тот не видел, все равно Винтер ну никак не нравилось. Да, они общаются как старые соратники, но то, как блестела ее оптика… напоминает Винтер, когда она была еще человеком. Арси смотрела на все это представление и невольно умилялась. Все Автоботы, кроме Элиты, знают, что Прайм и Коллинс состоят в отношениях, а ей сказать не удосужились. И это не случайность. Воительница сейчас стояла у консоли, где минут пять назад стоял Оптимус и едва заметно гладила клавиатуру, по которой проходили его пальцы. Элита повернула шлем и заметила, как он ровным шагом шел мимо по коридору. Она, хитро улыбнувшись, схватила первый попавшийся датапад и неспеша пошла за ним, когда тот скрылся за углом. «Ах, Оптимус, надеюсь, ты меня отблагодаришь!» — с улыбкой подумала она и рысцой побежала в сторону меха. Шагов она больше не слышала, а значит, он остановился на перекрестке коридоров. — Оп… — Элита едва пересекла угол и не успела произнести позывной лидера, как застыла на месте, подобно статуе. Одним манипулятором Оптимус держал Винтер за плечо, а другой — за ее подбородок. Винтер положила свои манипуляторы ему на грудь, не отводя взгляда от ярких голубых окуляров. Наконец, Прайм впился в ее слегка приоткрытые губы требовательным поцелуем, из-за чего она громко выдохнула, но противиться у нее не было ни воли, ни желания. Розовая воительница простояла в немом шоке секунд десять, пока не поняла, что сейчас она просто бесстыдно пялится, и скрылась за углом, тяжело вентилируя. «Погодите-ка, — подумала она. — Это что, Винтер?!» Она снова выглянула из-за угла. Оптимус уже пустил в ход глоссу. Только вид того, что серьезный и статный лидер алозначных, который, казалось, ничего, кроме войны, перед собой не видит, сейчас целуется с Автоботкой, которую Элита никогда не видела, заставлял у нее перед окулярами выскакивать миллионы ошибок! Никто ей не сказал, что у Оптимуса есть фемка! Да еще и в лице нее! Элита неаккуратно задела наплечником скалистую стену, и не слишком громкий, но неприятный лязг металла дал о себе знать. Оптимус в ту же секунду отстранился, а Винтер, в свою очередь, подпрыгнула на месте, как напуганная птица, и спряталась за его широкую спину от дикого смущения и осознания того, что их только что «застукали». Воительница тут же вскочила и, бросив датапад, побежала прочь. Пара все еще тяжело вентилировала, но они оба понимали, что в ближайшем времени они уединиться не смогут. По крайней мере, в коридоре. Рэтчета удивило то, как скоропостижно выехала из базы Элита, так ничего и не объяснив. *** Элита не появлялась на базе десять часов, что напугало ее соратников немало. Рэтчет отследил ее сигнал, и Оптимус организовал операцию, чтобы найти ее и вернуть на базу. С собой он взял только Винтер и Арси, так как если они найдут ее первыми, то смогут спокойно, по-фемски с ней поговорить. Таков был план. Троица переместилась в лес. Элита не пользовалась мостом, поэтому ехать ей пришлось несколько часов как минимум. Они приняли единогласное решение разделиться, и если кто-то поймает воительницу, то тут же доложить по комм-линку. Прайм и Коллинс обменялись многозначительными взглядами, после чего разошлись. Винтер шла по лесу, переступая сухие ветки и обвалившиеся старые деревья и попутно выкрикивая «Элита!». Но ей отзывались лишь птицы, поющие свои трели на верхушках деревьев. И тут, казалось, ей повернулась удача. Она услышала топот сервоприводов и блеск металла. Шаги были тяжелыми для Арси и слишком легкими для Оптимуса, поэтому у агента сомнений больше не оставалось. Она тихо, словно стараясь не спугнуть, на цыпочках подошла к дереву, с которого спадали длинные плакучие ветви, где и увидела фигуру трансформера: фемки, которая свернулась калачиком, прижав колени к подбородку и то и дело всхипывая. Коллинс уже хотела вскрикнуть позывной воительницы, но принастроила оптику и поняла, что у Элиты корпус никак не темно-синий, да и голосом на одну знакомую фехтовальщицу она походить не должна. — Грейс? Камигами удивленно подняла шлем, но, узнав Коллинс, разрыдалась в голос. Ошалевшая агент переступила через ветви и присела рядом с подругой. — Что такое? Ты ранена? — не в силах успокоиться, Грейс покачала шлемом. — А что тогда? Мегатрон с корабля выгнал? Услышав имя, которое впервые за актив ей стало неприятно слышать, она лишь на миг успокоилась, но потом заплакала с новой силой, силой уткнувшись фейсплейтом в грудь агента. — Зайка, я сейчас сама плакать начну, скажи, что случилось. Это из-за Мегатрона, да? — Камигами кивнула, не поднимая головы. — Он ударил тебя? — она покачала головой. — С «Немезиды выгнал?» — Нет! — Грейс резко отстранилась, вдохнула побольше воздуха и попыталась вытереть омыватель. — Я сама ушла. Сбежала. — Почему? — Винтер было очень неприятно видеть подругу в таком виде. Все-таки это фехтовальщица всегда ее выслушивала и успокаивала и давала мотивации, а сейчас… она сама во всем этом нуждалась. Судя по ее фейсплейту, она была еще не готова озвучивать причину ее ухода, так как есть вероятность, что она снова разревется. Винтер молча обняла ее. Теперь настала ее очередь давать поддержку. — Сколько ты уже здесь? — Д-д-д… — заикалась фехтовальщица, но потом вдохнула побольше воздуха и выдохнула. — Два дня. — Два дня? — воскликнула Коллинс. — Без крова и энергона?! — Камигами кивнула. — Так, как только мы найдем Элиту, ты отправляешься с нами на базу. Я не знаю, что случилось у Десептиконов, но оставлять тебя здесь в таком состоянии я не намерена. — К-кто такая Элита? — А, это Элита-1, новая Автоботка и давний соратник Оптимуса. Она недавно к нам присоединилась. — Ревнуешь? — слабо усмехнулась Грейс, всхлипнув. Агент уже хотела жарко возразить, но она понимала, что любой неосторожный крик может еще больше расстроить фехтовальщицу, поэтому она произнесла: — Ну, есть такое. Она была влюблена в Оптимуса, но тот никогда не отвечал взаимностью, и вот вчера она застукала то, как мы… целовались в коридоре. Вот и сбежала. — Санта-Барбара, наквинт, — Грейс утерла оптику. — У меня похожая ситуация. — Так. Но не успела Камигами раскрыть рта, как в полуметре от ее шлема прошелся заряд пушки. Они обе повернулись и увидели, как Элита-1 разогревает пушку для следующего выстрела.