Сияющий Меч и ФБР-щица - Драбблы

— Элита! — воскликнула Винтер, резко встав. — Ты в порядке? — Отойди! — приказала Элита, прицеливая пушку. — Она Десептикон! Коллинс посмотрела на больше удивленную, чем испуганную Грейс и неловко усмехнулась, прикрывая ее собой: — Нет, что ты, она не с Десептиконами, она… — Я видела файл насчет нее на базе, она заодно с ними, не верь ей! Элита сделала шаг в ее сторону, но Винтер никуда не сдвинулась. Элита сделала резкий шаг вправо, и Винтер туда же. Она влево — и она влево. «Танцы со звездами» продолжались еще с полминуты, пока Элита не оттолкнула Винтер в сторону. — Элита, она не такая как они! — воскликнула агент, схватив ее за манипулятор. — Она с Десептиконами? — Как бы да, но сейчас нет. Но одно я знаю точно — обижать ее нельзя. — Мегатрон так печется о своих воинах? — ядовито усмехнулась воительница. — Нет, просто тогда я шею тебе сверну, — низко ответила Коллинс, сверля ее недобрым взглядом. — Кто она тебе? — спросила она, невольно стушевавшись от тона фемки, которую она считала слабой и не умеющей постоять за себя. — Сестра, — ответила Винтер, лишь на секунду задумавшись. По фейсплейту Элиты было более чем понятно, что из сложившейся ситуации она мало чего понимала. Сзади послышалось шуршание листвы и скрежет металла — Грейс пыталась встать на сервоприводы. Винтер тут же подбежала к ней и подставила манипулятор для опоры. Два дня без энергона и недавний эмоциональный всплеск давали о себе знать. — Откуда у тебя меч? — удивленно спросила Коллинс. Камигами сняла оружие со спины и бросила на землю. — Эй, ты чего? — Ничего, — сухо бросила она. — Оставь его здесь. Теперь уже обе они с Элитой сверлили друг друга взглядами. Мда, сцена воистину неловкая. Но стало еще более неловко, когда через минуту к ним вышли Оптимус с Арси. Когда Прайму объяснили ситуацию, он, будучи джентльмехом, взял в тот момент неспособную стоять на сервоприводах Грейс на манипуляторы и пошел туда, где Рэтчет должен был открыть земной мост. Автоботам на базе сцена предстала комичная: из моста выходит Оптимус с сопящей от дикой усталости Грейс на руках, а сзади него идет Арси, стоя между Винтер и Элиты, чтобы они не поубивали друг друга раньше времени. Когда Грейс подключили к аппаратам жизнеобеспечения, медик заверил, что к концу этого дня она должна будет уже восстановиться. Но он так и не понял зачем эту посланницу Мегатрона притащили на базу! Ему объяснили (неоднократно, потому что воспринимать адекватно он это ни с первого, ни с последнего раза отказывался), что Грейс сбежала от Десептиконов (никто пока что не знает почему), и ей на время нужен приют. Он ругался, проклинал эту шаркову планету, на которой активировались эти две ненормальные, которые портят всю концепцию войны, но остался истинным медиком и оказал «пациентке» должный уход. Этой ночью Грейс ночевала в медотсеке, Элита выслушала наставления Оптимуса насчет своего слегка постыдного побега, а Винтер, еще немного побыв с подругой, пошла спать. *** Наутро, Грейс все-таки решила все рассказать Винтер. Ей выделили отдельный отсек («Временный!» — голосил Рэтчет), и она позвала туда Винтер, чтобы все ей выведать. Она рассказала ей. Еле сдерживая омыватель, негромко, но рассказала про то, как Мегатрон ей обманул насчет чувств, как Эрахнида ей про это сказала… — Так, стоп, стоп, стоп, — остановила ее Коллинс. — То есть, ты просто поверила этой паучихе, которая убила первого напарника Арси в том, что Мегатрон тебя просто обманул? — Да не в этом дело, — ответила Камигами. — Я… как бы, и до этого подозревала, что… ну, это. — В том, что он тебя обманывает? Грейс кивнула. — Меня легко обмануть, — призналась она. — Я не тупая, конечно, но доверчивая. Но я действительно там могла сойти за интерфемку: своих конкретных обязанностей у меня нету, делю с Мегатроном отсек, от скуки могу полетать снаружи — как собака, ей Праймусе. Ну не нравится мне такое отношение. А Мегатрон часто занят, с ним особо не поговоришь. Даже свиданий не было. Винтер сначала не знала, что ответить. Она сейчас хотела победно крикнуть ей в фейсплейт что-то вроде: «Я же тебе говорила!», но на практике это оказалось сложнее. Все-таки она расстроена. — Ладно, пошли в зал. *** Винтер поблагодарила Праймуса, что Грейс относилась к той категории личностей, которые просто не умеют долго грустить. Уже совсем скоро после их разговора она с широкой улыбкой играла со Смоукскрином, Бамблби и Балкхедом в кибертронский баскетбол. Получалось не так хорошо, как хотелось бы, но ее активности в тот момент мог позавидовать каждый. Дети смотрели на их игру с беспредельным интересом, а Мико вызвалась быть комментатором: — Счет 15/16 в пользу команды Балкхеда и Бамблби, но смогут ли Грейс и Смоукскрин выбить победу? Это мы узнаем в последнюю минуту нашего матча! Три, два, один… — она засвистела в свисток. Первый бросок был за разведчиком. Он перебросил мяч, сплетенный из металлических прутьев, через Смоука, прямо в руки Балкхеда. Тот бросил мяч в сторону кольца, но промахнулся, и его перехватила Грейс, которая в тот момент была похожа на курицу-наседку, у которой вот-вот случатся роды. Под их «корзиной» ей кричал Смоукскрин, чтобы она подала ему. Но Грейс решила испытать удачу и попытаться закинуть мяч на расстоянии пяти метров. И самое веселое то, что она попала. Пока они там кричали и развлекались, Винтер глянула на Элиту-1, которая сидела где-то в стороне и чистила свои пушки, и вздохнула. Частично она ее понимает: страдающую десептиконку взяли на базу и не выпускают оттуда. Если бы на базу также привезли и Нокаута, который пожаловался бы на свою полировку, то его бы застрелили на месте. Интересно, а Мегатрон вообще ищет ее? Она уже как три дня как сбежала, а он даже с Автоботами не связался. — Винтер, можешь мне помочь? — вывел ее из мыслей глубокий голос Прайма. — Конечно, — Коллинс привстала и краем оптики заметила, как хитро улыбается ей вслед Грейс. Агент быстро показала ей кулак, и Камигами приподняла манипуляторы в примирительном жесте и пошла смотреть телик с ребятами, не забыв неприлично хихикнуть. — Сегодня вечером в нашем месте, — прошептал лидер, опалив теплым воздухом шею фемки. Она вздрогнула, но кивнула, невольно улыбаюсь. Свидания снаружи уже стали традицией. — Кстати, — сказала Винтер, когда Оптимус запечатал легкий поцелуй на одной из ее магистралей и уже хотел вернуться к работе. Она убедилась, что Грейс ее не слышит, — что нам делать с Грейс? То есть, я понимаю, что эта ситуация выглядит очень глупо, но… — Не волнуйся, у меня предчувствие, что скоро все решится. Но потом Грейс будет сама вольна выбирать где останется. — «Потом»? — Йо, ФБР-щица, дуй сюда! — крикнула Грейс, где сидели Раф и Бамблби, смотря телевизор. — Это важно! Прайм не спеша погладил агента по талии и через пару мгновений убрал манипулятор. Он повернул шлем к компьютеру и занялся работой. Винтер посмотрела на него еще секунд пять, после чего пошла к шумной подруге. — Что случилось? — вздохнула Коллинс. Она удивленно взвизгнула, когда ее резко наклонили на уровень телевизора. — Видишь это? — Вижу что? — Документальный фильм о жизни. — Грейс, это Свинка Пеппа. Ее двухлетние смотрят. — Я кибертронец меньше года, так что под возраст подхожу, — широко улыбнулась Камигами. Агент улыбнулась. Все-таки приятно видеть ее в прежнем свете. Как будто ничего не происходит: нету той драмы, войны, в которую они ввязались. Как будто они все те же девушки, которые одним теплым днем погнались за бездомным котом. Винтер сейчас поняла: если бы она не повиновалась какому-то незнакомому импульсу и не побежала за — казалось бы сумасшедшей — фехтовальщицей, то они бы никогда не поговорили на тех скамейках, Грейс никогда не узнала бы постыдную тайну Винтер, она никогда не попыталась бы их свести, не заливалась в фальшивых рыданиях на безлюдной улице, когда Винтер не принесла ей подарок в честь выписки, они бы не стащили велик Джека, чтобы понаблюдать за стычкой, не прыгнули бы в тот пруд… Винтер никогда бы не познала ту ужасную боль, когда понимаешь, что твой самый близкий человек — пусть и не член кровной семьи — умирает у тебя на глазах от беспощадной болезни, а потом узнаешь, что она еще и врала насчет этой самой болезни. Грейс не познала бы той боли, когда ты хочешь разрыдаться от безысходности своего состояния, когда понимаешь, что пять лет назад тебе поставили диагноз, что совсем скоро твои руки и ноги отнимутся, а потом и вовсе умрешь. Когда понимаешь, что ты ищешь поддержку от друзей, но одни обрубили с тобой все связи, а лучшей подруге нельзя сказать правду, потому что ей еще жить и жить с этим грузом. Они прошли много испытаний и испытали невыносимую боль утраты и страданий, но вся эта боль стала для них точкой опоры для их будущего. Потому что счастья без боли не бывает. Они могли бы не встречаться. Винтер могла бы просто пойти своей дорогой в тот день, а Грейс — спокойно догнать кота, посидеть на лавочке и спокойно пойти на корабль. И не было бы тех испытаний. Но и тогда не было бы и счастья, которое они испытали. Винтер росла, становилась увереннее, понимала, что такое дружба, прыгала в пруд, крала велики, материлась на всю больницу, рыдала, ела жареные пельмени и, казалось бы впервые за всю жизнь, просто жила. Грейс рисовала на холсте жизни свою последнюю картину, помогала подруге, бесила Старскрима, заставляла Мегатрона одуматься, танцевала на песке, заставила вехиконов напялить ведро на голову Скрима, вдохновляла всех одним своим присутствием, не боялась казаться странной, фехтовала, становилась чемпионкой снова и снова, одним своим существованием давала надежду, что мы можем быть кем-то большим, чем написанная кем-то сверху история для нас. Или же можем взять ручку, карандаш или кисть и переписать свою историю на самую лучшую в мире. Подруги никогда не узнают, что они обе думали точь-в-точь об этом, пока смотрели Свинку Пеппу и как ее семья прыгает в грязных лужах. Рэтчет одарил их неоднозначным взглядом, когда проходил мимо. Кто не напряжется, увидев, как две взрослые фемки улыбаются, смотря на нарисованную белковую свинью, которая то и делает, что прыгает в этом ящике? *** — Покататься? — переспросила Грейс, невольно улыбаясь. — А Балк будет не против? Они обе понимали, что против будут буквально все, но жизнь коротка, так что почему бы и нет. — Он на миссии, а мне скучно. Только не говори, что тебе тут не скучно. Грейс и вправду было скучно тут: выехать никуда нельзя, ходить нельзя — скучно! — Только осторожно, а то нас тут до скончания веков запрут здесь. Мико с улыбкой кивнула и прыгнула в открытую для нее дверь. *** Они выбрали момент, когда в зале никого не будет, и открыли мост в пустыне Джаспера. Грейс не была внедорожником, поэтому они просто катались по безлюдным дорогам. — Осторожно! — вскрикнула Накадай, и Камигами резко остановилась. — Что такое? — Нокаут! Грейс настроила зеркало заднего вида — и вправду Нокаут. И он едет прямо за ней. И чего он тут забыл, время ведь не слишком позднее для ночных гонок. — Мико, когда я скажу, ты сразу вылезешь, — приказала Грейс. — Еще не хватало тебя на корабль забрать. — А-а ты? — Я-то справлюсь, не только же ездить умею. Приготовься. Грейс заехала за скалу, открыла дверь, выпустила девочку, наказав им звонить Автоботам, и поехала дальше. Алый гонщик, похоже, и не заметил пассажира. У него было больше опыта в гонках, поэтому он ее нагнал меньше, чем за полминуты. — Грейс, остановись! — сказал он. — Наквинта? — спросила Камигами, резко затормозив и поехав в другом направлении. Медик невесело простонал, но за фемкой последовал. — А наквинта, что нас Мегатрон третьи сутки на ушах держит — ни спать, ни есть спокойно не дает! — А я тут причем? — Да притом, что он из-за тебя такой взвинченный! Мы знаем, почему ты сбежала. Эрахнида свое получила за свою ложь и клевету. Меня Мегатрон на винтики разберет, если не верну тебя! — Да ладно тебе, Нокаут, хоть ты не притворяйся, знаю ведь, что вы с Саундвейвом только из-за страха к Мегатрону со мной общались, а для него я просто игрушкой была. — Праймус, Грейс, как ты… — но фехтовальщица не стала дослушивать и, трансформировавшись в альтформу истребителя, улетела прочь. Нокаут резко затормозил и описал ее не самыми нежными словами. Он набрал лидера по коммлинку: — Лорд Мегатрон, она улетела, отправляю вам координаты.