Так каков твой выбор, Им Чангюн?

На темное сырое помещение опустилась мёртвая, пробирающая до костей тишина. Парень, что дрожал, забившись в одном из углов, словно маленький выброшенный на улицу котенок, мог слышать лишь тяжелые удары собственного сердца о грудную клетку. Казалось, что оно вот-вот разорвет хрупкие кости и выберется наружу. Как бы Им Чангюн, а именно так звали парня, не пытался вглядываться в темное пространство перед собой, то лишь награждало его мрачной, затягивающей в себя чернотой. Он попытался подняться, хватаясь ладонями за холодную стену, но тут же осел на пол. Сил не хватало даже на то, чтобы встать на ноги, что уж говорить о попытке бегства. Но Им не собирался сдаваться. Нужно было найти что-то, за что можно было бы зацепиться.

Но что?

Парнишка медленно полз вдоль стены, как только мог. Он двигался так до тех пор, пока его рука не нащупала что-то толстое, что-то, что было похоже на.. корень.? Чангюн схватился за отросток как можно крепче и, передвигая то одной, то другой рукой, поднялся с пола. И лишь сейчас он понял, что был действительно прав, когда назвал эту штуку корнем. Над его головой, прямо с потолка тянулось тысячи похожих канатов, с большинства которых капало что-то мокрое и холодное. Им не мог увидеть цвет, поэтому уверял себя, что это лишь вода. В помещении пахло дурно. Сыростью и пылью. Им закашлялся, попытавшись вдохнуть полной грудью. В комнате не было ни единого источника света, но со временем темнота всё же решила дать парню шанс. Наконец Чангюн смог разглядеть пространство, в котором он находится: голые бетонные стены, с которых свисают те же корни, были атакованы стекающей с них жидкостью, расстояние от потолка до пола не достигало больше полутора метров. Вдали виднелось что-то напоминающее маленькую дверь. Им не знал, что находилось за ней, но был точно уверен, что дорога корней приведет его именно туда. Дверь словно манила к себе, звала и тихо шептала, окутывая пеленой неизвестности. Парень хватался с корня за корень, медленно передвигаясь вперед, и чем ближе он был к двери, тем отчетливее и гуще становился запах гнили. Со временем стало пахнуть так, словно где-то неподалеку разлагалось чуть больше десятка трупов. А Гюн тем временем даже не мог закрыть нос. Его руки были заняты, а чёрная макушка давно была мокрой от падающих на нее капель. Чангюну потребовалось приложить немало усилий, чтобы наконец добраться до заветной двери. Он потянулся, хватаясь за ручку, но чуть не сорвался. Вся поверхность ручки была облита чем-то скользким, некой слизью, что оставалась на руках и противно склеивала пальцы. Им навалился на ручку второй раз, и лишь тогда она поддалась. Дверь с негромким скрипом медленно отворилась, открывая вид на длинный темный коридор. Парень попытался пройти вперед, но практически у самого входа запнулся о что-то крупное, он чуть не упал, но вовремя успел зацепиться за соседний корень. Обернувшись, Им заметил лежавшее у прохода тело. По выедающему глаза запаху можно было сказать, что оно уже практически разложилось. Чангюн поморщился, сдерживая рвотные позывы. Это было действительно жуткое зрелище. Остается только догадываться, каким образом этот человек попал сюда, что с ним было после этого и как он умер. А еще.. Ждет-ли самого Чангюна подобная участь? Нет, он бы точно не хотел, чтобы его тело вот так гнило в каком-нибудь никому неизвестном помещении. Им закашлялся и отвернулся. Впереди тянулся длинный, узкий коридор, не имеющий конца. Здесь корней уже не было, поэтому Иму ничего не оставалось, кроме как попытаться самостоятельно удержаться на ногах. Он мотнул головой, пытаясь выгнать из памяти недавно увиденную картину. Парень медленно пошел вперед. Благо, что коридор был достаточно узким, что позволяло идущему цепляться за неидеально плоские стены. Но их поверхность оставалась всё такой же скользкой и холодной. Слабая рука изредка соскальзывала, проскакивая по всем заостренным выступам и вмятинам. В такие моменты Чангюн тихо шипел и чертыхался, но все же старался как можно быстрее вернуть ладонь на стену и продолжить хоть и медленное, но весьма уверенное движение. И до того узкий коридор сужался с каждым мелким шагом парня, холодные стены уменьшали расстояние между друг-другом, заставляя идущего между ними чувствовать себя жалкой блохой, окруженной величественными титанами. Он был похож на подопытную мышь, закинутую в самый большой и сложный лабиринт. Некто вышний ставил эксперимент, который для самого подопытного должен был закончиться явно печально. Громкий, леденящий сердце хохот промчался по всему коридору, растворяясь в его темных углах. Смех быстро переливался в жгущий уши крик. Кричала женщина, она вопила что-то неразборчивое. Язык, на котором она кричала невозможно было отнести к какому-нибудь из известных человечеству. Чангюн чувствовал, как из его ушей течет вязкая жидкость. Она текла, медленно спускаясь до скул и пряталась куда-то в ворот толстовки, оставляя за собой липкую, тонкую дорожку. Им коснулся ушной раковины пальцами свободной руки. Это была кровь. Она быстро сохла, образовывая на коже неприятно саднящую корку. Вопли становились всё громче, только вот звучали они теперь в самой голове. Женский голос с каждой секундой становился всё грубее, быстро трансформируясь в мужской бас. Чангюн не удержался и скатился на пол, попутно цепляясь рукой за очередной выступ, который утянул за собой кусок ткани с рукава толстовки. Им упал на колени, прошаркивая тонкую кожу. Но он не чувствовал этой боли. Единственное, что сейчас было действительно важно - разрывающие голову голоса. Они были похожи на паразитов, прогрызающих выход своими острыми зубками. С каждым их укусом в организм попадало все больше яда и кислоты. Им кричал, и его крик постепенно сравнивался с воплями в голове. "Черт! Пожалуйста.. По..Пожалуйста.. Хватит", - Чангюн молил. Он вгрызался в обратную сторону ладони зубами до такой степени, что на ней оставались кровавые следы. Последнее "пожалуйста" прозвучало совсем тихо. Парень упал на бок, зажимая ладонями уши. - Ты такой слабак, Им, - бас прозвучал, казалось, так далеко, но так близко. - Не удивительно, что смерть настигла тебя именно во сне. Пожалела, старая сука.. Его шаги были совершенно беззвучны. Он усмехался, приближаясь всё ближе и оставляя за собой глубокие полосы от когтей на стенах. За ним тянулась целая очередь голосов. Вопли, крики боли и коварный смех смешались в единую симфонию. Чангюн не мог видеть его лица, лишь черные ботинки, что скрывала длинная мантия. Послышался хруст ломающихся костей. Огромный ботинок с грохотом опустился на лежащую на полу ладонь. - Хотя, знаешь, грязной крысе - соответствующая смерть. Парень уже не мог кричать, как бы не пытался. Мозг отказывался воспринимать информацию. Чангюн знал лишь одно: это точно не было сном. Боль, эмоции, окружение - всё слишком реалистично для обычного сна. Но, если это и вправду смерть, то парень представлял себе её явно не в таком свете. Было-ли ему страшно? Естественно, да. Только вот в глубине души он явно не жалел о происходящем. Оставшийся без родителей и висящий на шее у чужих людей, он не имел права на сожаление. - В этом подземелье чертовски скучно. Даже старый-добрый Джо уже не приносит никакого удовольствия, - он нервно выдохнул и всё же убрал ногу с ладони парня. Речь шла о трупе, лежащем у двери. Чангюн закашлялся. Его ладонь медленно накрыла рот, сдерживая вытекающую потоком кровь. Она просачивалась меж пальцев тонкими полосами и стекала на продрогший от сырости пол. - Тебя ведь взяла семья с родным ребенком, так?.. Ли Джухон. Хм, интересный персонаж. Вы ведь успели подружиться за эти несколько лет? - его голос звучал убаюкивающе коварно. - Скажи, он дорог тебе? Но Им не ответил. Возможность двигаться была практически утеряна, а возможность говорить - тем-более. И, как бы Им не напрягал горло, из его рта вылетали только приглушенные стоны и всё та же густая кровь. Что касается Джухона.. Он стал первым человеком, которому Чангюн доверился по-настоящему. Родная мать мальчика погибла, когда ему только исполнилось четырнадцать. В тот день она пообещала вернуться с работы пораньше, чтобы провести весь оставшийся вечер со своим сыном. Но Им так и не дождался её. Зимняя трасса, покрытая льдом, не могла обеспечить идеального сцепления с дорогой. Водитель старого Форда не справился с управлением, и машину занесло прямиком у пешеходного перехода. Женщина не успела отскочить и налетела на капот. Её муж не выдержал потери и, в конце концов, просто спился, совершенно забросив воспитание сына. Через пару месяцев Чангюна забрали из семьи. Его отца лишили родительских прав, а самого парня отправили в приемную семью. Вот тогда он впервые и увидел Ли. Он был старше Има на два года. Парень прекрасно помнил, как удивился, впервые увидев белоснежные волосы, что идеально сочетались с его стилем и небольшим шрамом в области глаза. Как позже выяснилось, Ли был тем еще раздолбаем, и часто натыкался на неприятности. Самоуверенность не позволяла парню отступать, за что тот зачастую и огребал. Чангюн полюбил Джу как брата, а тот в свою очередь привязался к Иму. И Демон прекрасно знал это. - А знаешь, что самое печальное? - изо рта демона вылетел быстрый смешок, эхом разлетевшийся по всему коридору. - Когда-нибудь его настигнет та же участь, что и тебя... Все эмоции, которые только мог ощущать парень, смешались воедино: ему хотелось сдаться, он был подавлен и полностью опустошен, злость постепенно завладевала им, а где-то в самой потаенной части души загорелась вера в скорейший покой. Голова с каждой секундой становилась всё тяжелее, будто кто-то бросал на нее камни. Им погружался в еще большую пустоту. Его глаза закрывались, но он не чувствовал этого. "Ты станешь самой лучшей игрушкой из всех тех, которые у меня когда-либо были" - последняя фраза, что услышал Чангюн перед тем, как полностью захлебнуться во тьме, переросла в громкий, совершенно нечеловеческий хохот, ощущающийся каждой клеточкой тела. Его жизнь не должна была закончиться так..