Смертельное попадание

Тайя очнулась от щекотки на коже. По ней что-то ползало… Девушка подорвалась и с визгом принялась стряхивать с себя маленьких черных муравьев. Они набились в волосы, ползали под одеждой, щекотали своими лапками ее ступни. Покрутившись некоторое время Тайя стала понимать, что проснулась она отнюдь не дома, а на ярко-зеленой лужайке. И именно поэтому на нее заползла куча этих маленьких, мерзких насекомых… Девушка подхватила свою крохотную сумочку, неведомым образом оказавшуюся на траве рядом с нею, и тоже взялась отряхивать, сбрасывая муравьев на землю. То место, в котором она оказалась, напоминало чью-то дурацкую шутку — море колышущейся зеленой травы, будто покрашенной яркими акварельными красками. Ярко-синее, такое же нереальное небо без единого облачка. И вдалеке что-то похожее на здание неправильной формы. Туда-то девушка и зашагала, чертыхаясь и стряхивая с себя все новых муравьев. Проклятая мелочь заползла, кажется, даже в трусы. Тайя не помнила, где она была до того, как только что открыла глаза. Она вообще ничего не помнила. Странное чувство тяжести в голове ее немного пугало. Она знала о себе только имя и больше ничего. Да и ее ли это имя? Девушка шагала по траве в тонких мокасинах, от чего на ее ступнях стали проявляться маленькие царапины. Пожалуй, для такого похода она слишком легко одета: короткие бриджи и кофта с рукавом на две трети — не самая лучшая одежда… Здание оказалось какой-то пародией на нормальные дома. С одной стороны у него была одноэтажная пристройка со входом, а за ней высился корпус в три этажа. Что оно за зверь такой, Тайя могла только догадываться, но ее чутье говорило, что нормальные дома так не выглядят. Да и кто в своем уме будет строить дом посреди леса, не имея ни водопровода, ни линий электропередач, ни хоть каких-то иных признаков цивилизации? Вообще, вся окружающая обстановка напоминала ей нарезку кадров из разных фильмов. Тут тебе и полянка, тут и домик, выдранный откуда-то, и слишком странная деревянная дверь, будто облитая кислотой и покореженная… Касаться двери руками девушка не решилась, вместо этого толкнула ее ногой. И поскольку мокасин не спешил разлагаться, то решила, что дальше безопасно. Внутри были пусто и пыльно. Побеленные слегка потресканные стены украшали гроздья паутины. Столы, стулья и небольшие тумбочки шатались от древности. Деревянный пол скрипел под ногами, жалуясь на свой возраст. Тайя не знала, что она хотела там найти. Она чихнула от пыли и с удивлением обнаружила у себя на ладони муравья. Подумав, что тот вывалился из ее волос, девушка обтерла руку об бриджи и зашагала дальше. Некоторые двери кабинетов покосились, еще парочка едва держалась на единственной петле. Везде было пыльно, пустынно и грязно. Тайя рыскала по зданию, почесывая голову — ей казалось, что в волосах запутались муравьи, и она яростно их вычесывала. Увы, ее кудрявые волосы мешали этой процедуре и спутывались. Последний кабинет был несколько новее на вид. По крайней мере, он был чистым, ярко-белым, с белой мебелью… и живым человеком. Этого мужчину Тайя не сразу разглядела из-за ослепительной белизны. — О, а вот и мой образец! — широко усмехнулся он, показывая ровные белые зубы. Тайя еще более яростно почесала голову, выуживая из прически муравья. — Какой образец? — непонимающе спросила она. — Ты — мой образец очередного исследования природы насекомых. Видишь ли, я ученый, а ученым нужно ставить опыты. Законы нашего государства запрещают экспериментировать над гражданами этого государства, как и всех дружественных… — мужчина поднялся и прошелся по кабинету, говоря таким тоном, словно читал лекцию аудитории, — то я принял решение брать граждан из других государств. А лучше — из других миров. Смекаешь, образец номер сто четырнадцать? — Ты… хочешь сказать, я из другого мира? — Тайя с ненавистью содрала с шеи муравья и раздавила его в пальцах. — Да, крошка, ты из другого мира. Интересно, правда? — он подошел поближе и внимательно стал ее разглядывать, словно настоящий лабораторный образец. — Пойдем, твоя камера ждет тебя. — Какая камера? Что за бред? Никуда я не пойду! — выкрикнула Тайя и тут же стихла под равнодушным взглядом ученого. — Пойдешь. А не пойдешь, так через час понесу. Мои ребята знают свое дело. Они уже внутри тебя. Не бойся, умрет только твое сознание. А твоя оболочка послужит еще для моих маленьких воинов… — почти проворковал он, подхватывая девушку под локоть и выводя из кабинета в какой-то длинный светлый коридор. — Здесь все мои образцы, — он махнул рукой в сторону одной из дверей. Тайя присмотрелась — внутри тоже сидела девушка, только ослепительно-рыжая, бледнокожая и без единой мысли в голубых глазах. Из носа девушки выполз муравей, прошелся по ее лицу и забрался в ухо. Тайю едва не стошнило на месте. Она закашлялась, и на ее ладонь упала парочка муравьев. — Уже скоро, потерпи, милая, — ученый открыл одну из дверей и запихнул Тайю в небольшой бокс, больше напоминающий стерильную клетку для заразных больных. — Посиди тут. Вода здесь есть, а пища тебе не понадобится. Тайя от души почесала спину. Она захотела было заорать, но снова закашлялась, выплевывая муравьев на белый, идеально чистый пол. В голове заметались судорожные мысли. Внутри что-то шевелилось, щекоталось и кусалось. Девушка яростно потерла живот — под кожей шевелились десятки маленьких живых бугорков. Тайя сидела молча и плакала, понимая, что ее никто не спасет. Никто не найдет в этом ужасном месте. Она стала кормом для муравьев. Даже нет, не кормом — фактически домом. На ее мысли и чувства всем плевать. А этому полоумному фанатику науки тем более. Девушка плакала, и вместе с ее слезами по щекам стекали крохотные черные муравьи. Все это длилось долго, мучительно долго. Вскоре она поняла, что не может встать, не может пошевелиться; кричать не получалось, как и кашлять. Тайя только хрипела, выплевывая с выдохом новые порции муравьев. Наконец ее сознание погрузилось во тьму, а мозг, лишенный кислорода, благодарно отключился. Ученый прошел в бокс через сутки после смерти нового образца. Удовлетворенно осмотрел закоченевшее тело и сделал несколько записей в блокноте. — Вид номер двести пятьдесят — муравьи черные, мелкие, бескрылые — является идеальным биологическим оружием. Поражает образец почти мгновенно. Активность образца поддерживается до пяти часов. Жизнедеятельность — до десяти часов. Полная клиническая смерть наступает… — он сверился с записями одной из камер, — примерно через двенадцать часов с момента заражения. Исследования продолжаются. Нужно усилить скорость уничтожения образцов на порядок…