Смертельное попадание

Ростиславу везло. И не просто одноразово, а постоянно. Его везение началось еще в школьные времена, продолжилось, когда он закончил учебу в областном университете и получил не пыльную, но достаточно денежную должность в одной конторе. Продолжилось оно и тогда, когда молодой и вполне перспективный архитектор, коим он стал, поехал в деревню навестить деда, а заодно и погулять на свежем воздухе, набрать грибов и потискать потных деревенских девок, пока искомые грибы жарились. И повезло даже тогда, когда он заблудился в лесу. Вошел на этой стороне, а вышел уже на той. Собственно, сначала Ростислав, а просторечии и для друзей Ростик, выйдя на более-менее приличную дорогу, решил, что все обошлось. И его маленькое приключение в лесу, затянувшееся до самого вечера, так и останется маленьким приключением. Леший поводил и выпустил хорошего парня. Вот только когда на дороге показались самые настоящие, а не киношные всадники на лошадях, Ростик понял, что что-то не так. Хотя и здесь сработало его ненормальное, неправильное и такое чудесное везение. Странные парни в кольчугах, с арбалетами и мечами на поясах его не укокошили на месте, а всего лишь связали и отвезли к своему главному, поскольку непонятный пришелец человеческого языка не понимал и на вопросы отвечать отказывался. Командир их гвардии быстро понял, что в лесу заблудился далеко не шпион и не какой-то простолюдин, поскольку лес иногда выкидывал довольно интересных существ и личностей. А когда разобрался что к чему с помощью жестов и универсального армейского мата, кои Ростик таки понимал с пятого на десятое, то решил, что надо бы чужака проверить. И проверил. Ростик поблагодарил свою службу в армии, которую ненавидел когда-то всем сердцем и не хотел служить. Драться ему пришлось на кулачках сначала с одним из солдат, которые его и подобрали на дороге, после с заместителем главнокомандующего, а потом уж и с ним самим. Вот главный Ростика и уделал так, что тот умылся кровавой юшкой. Но после этого признал, похвалил за смелость и отправил тренироваться вместе с остальными вояками. На мнение Ростика ему было плевать, ну да не убил и то хорошо. За прошедший со своего чудесного попадания год Ростик выучил местный язык до разговорного и смог кое-что понять об устройстве этого мира. Жили тут почти как в Средневековье, но с некоторыми различиями. Колдунов не жгли, еретиков не вылавливали, да и вовсе жили почти что по армейской дисциплине. Даже приходящие в их небольшую крепость женщины получали свою толику уважения, несмотря на тяжелый и простой труд. Дисциплину главный наладил просто неимоверную. Настоящую его должность Ростик выговорить так и не смог, поэтому называл главнокомандующим или просто главным. Называть его майором или полковником, как он пытался на свой лад, главный запретил, чтобы, значит, не звучали странные слова в их языке и не смущали умы простых солдат. Да и рассказывать о чудесах другого мира он Ростику запретил. Сказал: будешь много болтать — умрешь, но не быстро и не безболезненно. Вот Ростик и не болтал. Он хорошо запомнил воспитательную порку, которой подвергли одного из солдат за ослушание. С тех пор и молчал. Пришел и пришел, служил и служил, чего тут говорить. В город Ростика поначалу не выпускали. Первые полгода он честно пахал на службе, доказывая, что он хороший и способный, благо задания ему главный усложнял постепенно, начав с самого простого: рытья траншей, колки дров, уборки двора их маленькой крепости. Потом приставил Ростика сначала к водоносу, после — на кухню, чтобы тот выучился готовить из местных продуктов. По словам главного, каждый солдат должен уметь и готовить, и убирать, и врага убивать, и нашивку на своей форме вышить. Так что Ростику пришлось снова браться за иголку с нитками, и на этот раз не только, чтобы пришить оторванную пуговицу. Вышивать символику местной гвардии было делом трудоемким и весьма тяжким, но он конечно же справился. Просто не мог не справиться, видя, как остальные безропотно шьют сами себе рубахи, куют кинжалы и мечи в кузне, готовят еду и занимаются всеми необходимыми делами. Женщин приглашали только для стирки и то только тогда, когда приближались местные праздники, и все бегали, как угорелые, готовясь встречать высокое начальство. Вот тогда во всей крепости наводился такой лоск, будто бы приезжал сам президент, а не какой-то там градоправитель из соседнего городка. Впрочем, Ростику было плевать на градоправителя, лишь бы его не трогали. Кроме всех вышеперечисленных занятий, его обучали как рукопашному бою в местном стиле, так и бою на мечах и стрельбе с арбалета. Вот с арбалетом Ростик дружил плохо, но тоже старался, как мог, не желая ударить в грязь лицом. С мечом ему было проще и в чем-то легче — физической силы, ловкости и желания учиться себя защищать ему хватало. А потом его стали брать в патрули. Обитатели крепости не только шили и варили похлебки, но еще и объезжали все окрестные дороги вокруг города и ближайших поселений, уничтожая всякую гадость, вылезшую из леса. Само появление Ростика было редкостью, обычно из леса перла разная зубастая и хвостатая дрянь, не знамо где там прячущаяся. И эту дрянь следовало уничтожать до того, как она соизволит пожрать всех селян в округе. Вот и велел местный король построить на всех дорогах около леса подобные крепости, а солдатам — патрулировать пути и уничтожать все, что не похоже на человека и нормальных животных. Благодаря регулярной практике Ростик не только выучил, каких тварей нужно бить, а каких можно просто отогнать или даже подстрелить на обед, но и научился различать местное зверье и чужое. Местные звери в основном были невысокими, поджарыми, быстрыми. Это касалось и травоядных, и хищных животных. А вот чужие могли оказаться чем угодно. Хоть туманной дымкой, на которую неизменно вызывали колдуна из одной деревни, хоть шестиногими тараканами размером с лошадь, хоть червями, способными в один укус проглотить человека и попросить добавки. Вот тут-то и крылась загвоздка. Ростик их будто чувствовал, знал, где вылезет очередная тварь и как ее убить. Солдаты быстро поняли, что с таким помощником они станут в разы лучше защищать город и поселки, а потому Ростик стал все чаще ходить в патрули. Его талант оценил и главный, наказав Ростику почаще проходиться вдоль леса и отменив некоторые его ранее обычные обязанности, передав работу новоприбывшим юношам. Вот только была у Ростика одна беда — больно слаб был на передок. Женщины манили его неимоверно, жаль, приходили в крепость редко. И если поначалу на очередного заморенного тренировками парня всякие прачки-служанки внимания не обращали, то чем больше тварей убивал Ростик, тем дальше ширилась его слава и слухи о необычном таланте. И вот уже покорить очередное девичье сердце на одну ночь не стоило большого труда. Но с приходом славы гнет обязанностей стал тоже больше. Ростик все дольше пропадал в окрестностях города, трясясь на лошади (выучиться ездить все-таки пришлось, как ни крути), и все чаще думал о том, что нужно что-то делать. Как-то выбираться из глуши. Привыкший к активной жизни, к обилию красоток и выбору симпатичных девичьих прелестей, здесь он развернуться не мог. Оказалось, что местные дамы с гигиеной не заморачиваются, моются дай боги раз в неделю, а то и две, ноги не бреют, не говоря уже о всех остальных местах, не красятся, выглядят же так естественно и так натурально, что порой на таких и не встанет. Нет, Ростик был не против естественной красоты женщин, вот только оказалось, что естественная красота двадцать первого века и захолустного Средневековья в другом мире сильно отличаются. Женщины были жилистыми, невысокими, часто загорелыми от работы под палящим солнцем, имели множество шрамов, как бытовых, так и от сражений со всякой дрянью. У некоторых после болезней на теле оставалась россыпь пятен, что выглядело весьма неаппетитно по мнению Ростика. Некоторые картавили, иные же имели слишком невыразительные лица. Сначала Ростик считал это уродством, но потом из разговоров с солдатами понял, что это женщины, похищенные в качестве трофеев во время последней войны. Фактически, другая народность с труднопроизносимым названием. Вот и задался целью Ростик выйти в люди. Чтобы и жилье получить свое собственное, и деньги иметь, да и красотки чтоб были получше, чем служанки и пленницы. А самые красивые дамы где? Правильно, в аристократии. Вот только простолюдину Ростику попасть к аристократам не грозило. Он их даже не видел, только слушал байки бывалых солдат и мечтал. Но удача и тут не оставила его. Через год с небольшим после его чудесного прихода в этот мир, главный сказал, что в городе будет проводиться турнир. И всякий смельчак может как испытать свои силы, так и поглядеть на таланты других. И Ростик загорелся. Но увы, участвовать ему не дали, сказав, что он еще не достаточно подготовлен, а сражаться с местными силачами, конными мастерами и лучниками будут те, кто привык к противникам-людям, а не тварям. Отбрили его, короче говоря, качественно, вот только Ростик не унывал. И выпросил таки у главного взять его хотя бы посмотреть, как тут люди живут. И его даже взяли, наказав ничего не натворить. Собственно, турнир сильно отличался от представленного им рыцарского турнира. Никаких тебе трибун с красивыми девственницами, никаких закованных в латы рыцарей с копьями и на могучих конях, никаких трубадуров и что там еще положено. Турнир проходил на специально огороженной площадке, для зрителей отводились высокие каменные трибуны, словно бы в колизее, а сами зрители распределялись в зависимости от знатности происхождения — чем знатнее, тем ниже можно сесть и тем лучше увидеть все происходящее. Понятное дело, что Ростик и еще троица ребят оказались где-то ближе к вершине этого колизея, что весьма так ухудшало обзор. Биноклей еще не изобрели, а подобие подзорной трубы было разве что у полководцев короля. Так что приходилось полагаться лишь на свои глаза. Сначала прошла серия кулачных боев, победители каждой битвы затем дрались друг с другом и так до тех пор, пока судья не признавал одного чемпиона. Он награждался из городской казны и шел залечивать синяки. После них выступили какие-то танцовщицы, Ростик даже не смог рассмотреть их толком, закутанных в длинные платья и с покрытыми платками головами. Зато потом было соревнование лучников, заставившее его завистливо вздыхать. Уж что-что, а лук ему не поддавался совершенно. С арбалетом еще можно было как-то сладить, но лук… Чего не дано, того не дано. Но не успел еще Ростик обзавидоваться победителю из числа лучников, как заметил гораздо ниже на трибунах ярко-рыжую макушку некоей барышни. Барышня тут же заняла все его мысли, и соревнования отошли на второй план. Вместо того, чтобы следить за показательным боем на мечах двух престарелых мастеров, Ростик вовсю пялился на сидевшую внизу девушку. Она была одета в светло-зеленое пышное платье, открывающее белые нежные плечи и шею. На шее, кстати, красовалось жемчужное колье, что показывало весьма не бедное положение девушки. А уж когда она повернулась к подружке, чтобы что-то шепнуть, Ростик успел заметить герб одного из знатных родов. Получается, что девушка далеко не простая. Вот только во всех тонкостях общения в аристократами он не разбирался и решил, что к девушке можно будет подкатить во время перерыва. Удача снова не отвернулась от Ростика. Когда он вышел из колизея на перерыв попить водички и размяться после долгого сидения на жесткой каменной лавке для простого люда, то увидел совсем недалеко искомую рыжую барышню. Она мило шепталась с чернявой подружкой, облаченной в кремовое платье и, по мнению Ростика, проигрывавшую рыженькой по всем фронтам. И он не долго думая пошел знакомиться. Увы, знакомство не задалось. Во-первых, девица совершенно не обращала внимания на мнущегося неподалеку парня, болтая с подружкой и жуя какое-то пышное пирожное, а во-вторых, возле нее отиралась стража в виде двух весьма здоровых парней. То, что это не дворяне или не братья-друзья, было понятно по профессионально-равнодушным взглядам, которые они бросали вокруг. Но тем не менее следили за происходящим пристально. — Эй, Рос, ты что удумал? — рядом с Ростиком появился один из его друзей солдат, уже немолодой, слегка угрюмый Джар. Он неодобрительно покосился в сторону дочерей барона, одной родной, а второй приемной, и покачал головой. — Такие девушки, Джар! — прицокнул языком Ростик и закатил глаза. — Давно я уже не видел нормальных девушек. — И думать забудь! — Джар ухватил его за рукав. — Это дочери барона Гизермана, весьма уважаемого человека. Ему принадлежат окрестные деревни и земельные наделы, а еще у него есть золотые копи. — Тем интереснее будет… — вздохнул Ростик, то и дело оглядываясь на баронесс. — Ты дурак совсем? — Джар сделал охранный знак. — Эти девицы помолвлены и скоро выйдут замуж. Если ты хотя бы приблизишься к ним, то тебе оттяпают твою дурную башку. Иди, трахни служанку и успокойся. — Нет, ты меня не понял. Я не хочу служанок, — Ростик вывернулся из крепкой хватки старика и задумался — как бы так подойти к баронессам, чтобы это выглядело прилично. Но тут ситуация разрешилась сама собой — трубачи дали сигнал о начале второй части турнира, и зрители потянулись обратно на трибуны. Ростик пошел за баронессами, медленно приближаясь. Джар закатил глаза и поспешил на свое место, решив, что участь больных головой его волновать не должна. И вот, когда баронессы замедлились, подходя к своим местам, Ростик попытался подойти ближе и коснуться руки рыженькой. Но увы, проклятый рефлекс, уже вбившийся в подкорку, заставил его протянуть руку ниже и ухватиться за полупопие баронессы, надо сказать, изрядно увеличенное то ли подушкой, то ли ватой. — Как ты смеешь, смерд! — грозно выкрикнула рыженькая красотка и сбросила его руку. — Стража! — Я… простите, я не хотел… хотел всего лишь познакомиться… — Ростик ощутил сильную хватку сзади, его руки скрутили так, что ему невольно пришлось согнуться. Все, что он смог наблюдать — это подол платья баронессы и каменный пол колизея. — Что за шум? — к расстроенным дочкам подошел и сам барон — такой же рыжий, полный, но весьма подвижный. — Этот смерд посмел распустить руки, — тут же нажаловалась рыженькая. — Неправда! Я подошел познакомиться. И вообще, у нее там подушка! — выкрикнул Ростик, за что тут же был скручен еще сильнее и едва не вдавлен в пол. — Руки распустил, значит, — барон внимательно смотрел на схваченного человека. — Оскорбил достоинство моей дочери. Как ты хочешь, чтобы мы наказали этого недостойного, милая Радери? — Убейте эту падаль, — презрительно процедила красотка. Ее сестра согласно закивала. — Я не падаль! — попытался возмутиться Ростик и получил весьма ощутимый удар сапогом под коленку. — Я великий охотник на монстров из леса! — Ну да, ты еще королем назовись, — буркнул державший его стражник. Барон же приблизился и велел поднять Ростика повыше, что стража и сделала. — То есть, ты мало того, что опозорил мою дочь, так еще и позоришь великое звание стража? — холодно процедил он. На его губах играла презрительная улыбка, словно бы он смотрел даже не на человека. На червя. — Ты больше не будешь великим охотником. Ты вообще никем не будешь. Насколько я знаю, за подобные преступления полагается смертная казнь через отрубание головы. Но тебе мы голову рубить не будем, — Ростик уже почти испытал облегчение, но взгляд барона не дал ему надежды, — тебя мы просто повесим, как и положено делать со смердами. Уберите его с глаз моих. Стража потащила Ростика к выходу, не слишком беспокоясь о целости его тела, поэтому он бился то коленями, то локтями о стены и ругался, как мог. Подумать только, его подвели привычки просвещенного современного человека. Он не выказал должного раболепия, даже подумать не мог, что за несчастный шлепок по попке красотки мог лишиться жизни. И ведь самое обидное, что там у баронессы была самая взаправдашняя подушка. Не может настоящее тело быть таким мягким! До утра Ростик просидел в темнице без еды и воды. Тюремщик сказал, что нечего переводить продукты на смертника, а самому Ростику особо и есть не хотелось. Все планы, все мысли и мечты похерились. И кем? Какой-то рыжей красоткой, которую наверняка дерут графья или бароны. Ну а как иначе? Представить то, что здесь девицы хранят невинность до брака, Ростик не мог. Просто считал, что все такие же простые и дают по первому требованию. Только каждая своему сословию. А он не вписался в обычный круг общения этих девиц, вот и все. Утром Ростика вывели на наспех сколоченный эшафот… в том же колизее. Похоже, иных мест для проведения массовых мероприятий в этом городке не было. Но сейчас Ростику не хотелось становиться гвоздем программы. Он бы с радостью посидел где-нибудь на самом верху и считал ворон, пролетающих мимо. Но нет, теперь он висельник. Какая ирония! Приговор зачитал невысокий пухляш в синем костюме, наверняка дорогом, и обвешанный кучей украшений, как новогодняя елка. Особо в него Ростик не вслушивался, поскольку толку от этого не было. Да, виноват, пощупал за задницу баронессу, ну так что теперь? — Раскаиваетесь ли вы в содеянном? — равнодушным тоном спросил судья. Ну или тот, кто занимал подобную должность, особо Ростика во все юридические тонкости не посвящали. — Нет, — фыркнул он. — Я не сделал ничего ужасного. — Что ж, в таком случае вам не положена предсмертная просьба, — все так же равнодушно ответил судья и махнул рукой. Из темного закутка вышел палач, подпихнул замершего на месте Ростика к виселице и накинул ему на шею петлю. Ростик увидел в первых рядах баронессу, смотрящую на него с неким интересом и с чем-то еще непонятным во взгляде. Неужели она не скажет это все прекратить? Неужели действительно можно убить человека за то, что он схватил женщину за попу? Подумаешь, преступление! Но нет, палач проверил крепость веревки и пожал плечами, ожидая команды судьи. Тот медлить не стал, и по знаку палач нажал на рычаг. Деревянный пол под ногами Ростика резко сдвинулся вниз, веревка больно сдавила шею, воздух перестал поступать в горло. Ростик силился вдохнуть, но было уже некуда. А через миг его шейные позвонки сломались под его весом, поскольку за год службы Ростик изрядно набрал мышечной массы. Так и закончилась его короткая карьера в другом мире. В этот раз никакая удача не помогла против глупости.