***
Мин успел доехать домой до приезда Намджуна. Парень только забежал в дом, как услышал рёв машины. Прислуга странно покосилась на кривого парня с похмелья, но ничего не сказала. Юнги думал забежать в комнату, но не успел. В входных дверях уже стоял Ким, не по-доброму смотря на блондина. Мин проглотил слюну, и медленно начал разворачиваться. Намджун выглядел серьёзным, всем своим видом показывая, что у Юнги, кажется, будут проблемы. — Где ты был? — только спросил мужчина. — Я? Эм… — парень старался найти ответы на полу или потолке, но не вышло. — Гулял тут… — В костюме? — изогнул бровь Нам. — Ты же мне врёшь, я-то знаю, — сказал Ким и подошёл к парню. — Скажи правду, и я не буду сильно наказывать тебя. — Наказывать? — в глазах у Юнги загорелся огонёчек, которого так ждал Намджун. — Если я скажу, что всю ночь пил? Ты меня сильно накажешь? — Может, мне просто всё рассказать твоим родителям? — Они для меня не авторитет, ты же знаешь, — усмехнулся Мин. — Но отец может выпороть, — задумался он. — Я тебя сам выпорю, — сказал мужчина и нагло ухватил парня за ягодицу. — Зачем ты мне соврал? Я же видел, как ты уходил с тем козлом. Ответь, ты пил с ним? — С Хосоком? Нет, он же, как крот. Ты издеваешься? Он мне не интересен. — Ты говорил так уже раз двадцать, — усмехнулся Ким. — Хорошо, — выдохнул Мин, кладя руки на плечи мужчины. — Больше не буду врать, обещаю. — Не будешь, — улыбнулся Ким, заглядывая в глаза парня. — Ещё раз тебя с ним увижу, — более строго начал говорить Намджун, — как комара прихлопну тебя и его, — и ударил по ягодице, что держал. — Я понял, — со страхом в глазах сказал Мин. — Вот и славно, — вновь улыбнулся Ким и, закинув Юнги на плечо, понёс на второй этаж. Это началось два года назад. Родители Мина тоже вертятся в кругах бокса, где и познакомились с Намджуном. Тогда Ким уже был достаточно известным и богатым. Намджун подмял под себя многих спортсменов и их менеджеров, включая и родителей Юнги, которые полностью во власти Нама. Захочет Ким — они банкроты, захочет — станут ещё богаче. Всё зависит от него, и Юнги его побаивается. Мин был для Намджуна, словно банный лист, который прилип, а отцепляться никак не собирался, вечно преследуя и совращая его. Юнги сначала сомневался, что Киму могут нравится мальчики, но не отступал, а потом Намджун сам спалился. Он, очевидно, принял условия игры. Сначала недотрога, который, на самом деле, еле держался, чтобы не разложить Юнги на любой поверхности. Дальше — хищник, заманивающий свою жертву, чтобы тот был ближе, чтобы больше его хотел. И Юнги хотел, до чёртиков хотел. Видел в Намджуне такую неведомую силу, что ноги от страха тряслись. В этом и была суть — в страхе, что до сих пор переполняет Мина, когда он видит Намджуна. Ким знал клуб, в который какое-то время захаживал Юнги, сбегая ночью, и пил с друзьями. В тот день и Намджун был там, уже ждал его. Приметил его сразу, долго наблюдал, пока Мин напивался и танцевал, потом ушёл в комнату, а там его ждал другой парень. Ким звонит ему, спрашивает, где он, а тот с гордостью отвечает, что развлекается, чтобы позлить мужчину. Не сработало. Юнги услышал только: «Я тоже здесь, в 102 комнате. Не зайдешь?» Пошёл, ожидая увидеть его пьяненького, веселенького, но никак не с другим парнем, что умело скакал на его бёдрах. Мин стоит в шоке секунды три, потом переворачивает столик с напитками, опрокидывает пару кресел и кричит. Юнги скидывает неизвестного парня с Кима, посылает, куда только можно, и гордо заявляет — моё. Намджун реакцией доволен. В ту ночь они переспали в первый раз. А после скрывались, умирая в поцелуях и страсти. Но Юнги часто задумывался над тем, что он не нужен Киму, но тем не менее, парень не отказывал себе в частых ночёвках у мужчины и позволял ему оберегать себя. Сегодня Намджун показал свою настоящую ревность, что в его глазах бежала красной строкой, и Юнги доволен. Такой Ким нужен Юнги, ревнующий, любящий и немного злой. Про Хосока же не рассказал, дабы уберечь Чона. Зная Намджуна, он его загрызёт, если что-то подобное узнает. Так что, пускай Хосок пока живёт спокойно.***
Чонгук мчится по дороге, только успевая переключать скорости и всё сильнее давить на педаль газа. Стрелка спидометра поднимается всё выше, а Гук ухмыляется, провожая встречные автомобили. Панамера рычит, пролетая по сеульским улицам, но резко тормозит, и Чон чуть не ударяется лбом о руль. Возможно, ему показалось, что навряд ли, потому что Тэхёна нельзя ни с кем перепутать. Парень сдаёт назад, останавливаясь рядом с Кимом, что медленно плетётся по узкой улочке и смотрит на небо. Чонгук выходит из автомобиля, хватая Тэ за руку, тот пугается, но, увидев того, кто остановил его, начинает улыбаться. — Что ты делаешь? — спрашивает Чонгук. — Я гуляю, — продолжает лыбиться парень, — на звёзды смотрю. — Нашёл место, — усмехается Чон. — Пойдём со мной, — и тянет его к порше. — Куда? — сопротивляется Ким, но Чонгуку удаётся усадить его в машину. Гук быстро трогается, снова возвращаясь в поток машин, из которых выходит, как только видит, что Тэ пристёгивается, и начинает набирать скорость. — Я скучал по тебе, — блаженно говорит Тэхён, что служит неожиданностью для Чонгука. — Правда? — наигранно удивляется парень, но на самом же деле рад. — Я тоже. — После той ночи я заболел, извини. — Тебе не за что извиняться. Это я виноват. Нужно было сразу уйти, — усмехается Чон, вспоминая их танец под искусственным дождём. — В любом случае, я рад, что мы снова встретились. Чем ты занимался всю эту неделю? Чонгук в душе ликует, и будь его воля, закричал бы от того, как всё идёт по маслу. Тэхёну правда интересно, как Гук жил всю эту неделю? Что ж, он много тренировался, выпивал, и пару раз приводил домой парней. Только Тэхёну нужно ответить совсем по-другому. — Был занят, — только и говорит Гук. — А я в постели лежал. Чимин был так удивлён, что я заболел. Странно, он даже не заметил, что меня не было, — начал тараторить Тэ. — Может, он просто не сказал мне, но всё знал? Хотя уже столько времени прошло, думаю, он ничего не заподозрил. А куда ты меня везёшь? Чонгук хищно улыбнулся, заворачивая во двор своего особняка. Тэхён с восхищением начал рассматривать двор Гука, пока тот парковался. У Кима похожий дом, но он и не думал, что Чонгук вдруг привезёт его к себе. Чон выходит из машины и быстро идёт ко второй дверце, открывая её Тэ, который с трудом смог отстегнуть ремень. — Почему мы здесь? — спрашивает Ким, озираясь по сторонам, словно потерянный. — Считай, ты приехал ко мне в гости, — улыбнулся Чонгук и, взяв парня за руку, повёл в дом. Ким оставил лёгкую курточку прислуге и пошёл за Гуком, который скрылся за поворотом. Парень разместился в кресле, раскидывая руки в стороны и прикрыл глаза. Ким сел напротив, рассматривая мужчину, обстановка была сейчас не так важна. Та же роскошь, что и у него в доме. А Гук был сейчас действительно интересен. Почему? Лёгкий вопрос, который имеет такой же лёгкий ответ. Интерес. Обычный интерес со стороны Тэхёна. Чон — враг его брата, но он не похож на других его врагов. Да и к тому же, у Гука к Тэ тоже есть интерес, но Ким хочет думать, что там что-то большее. То, что снесло Тэхёна с ног неделю назад. Он много думал, лёжа в постели, пока болел. Пытался найти оправдание поведению Чона, но в этом смысла не было. Киму даже в голову не могло прийти, что его используют, дабы насолить брату. С другой стороны, Тэ ведь глупенький, почему он сразу решил, что мог понравиться Чонгуку? Он и сам не знает, но это пришло ему в голову после той ночи. Гук ведь такой добрый с ним, обходительный и нежный. Чон даже смотрит на него по-особенному, так, как смотрят влюблённые люди, или же он просто прекрасный актёр. У Кима никогда так ни с кем не было. Поклонники были, поклонницы, но всё это было не то и не так. Сначала он решил, что Чонгук — обычный мужик, который только на себе зациклен, что он простой. Но вспоминая его фееричное появление на конференции у Чимина, Тэ вздрагивает, отбрасывая такие мысли. Он другой, особенный и, наверняка, незабываемый. — Чай, Господин, — говорит девушка из прислуги Чона, ставя поднос с напитками на низкий стеклянный столик. Тэхён не сразу возвращается в реальность, даже не замечая девушку и чай. Он продолжает смотреть, Чонгук ему уже в глаза заглядывает, но Тэ всё ещё в прострации. — Тэхён, — а голос Гука на него действует. — У тебя всё нормально? — Что? Да, да, — Тэ берёт в руки маленькую чашечку и начинает пить чай. — Я просто задумался. — О чём? — спрашивает Гук, открывая расписную сахарницу. — Неважно. — Думаю, что это важно. — А почему тебя называют Святым дьяволом? — переводит тему парень. Чонгук немного обжигается кипятком и усмехается над собой. — Не ищи в этом смысл. Я просто Дьявол. И просто святой. — Странно, — задумывается Тэ. — Ну, да. Ты вот — ангел, а скоро станешь грешным, — улыбается Чон, ловя недоумение в глазах напротив. — Не спрашивай даже, я не стану отвечать. — Я всё равно не понимаю. Минутку… Я совершу что-то плохое? — Тэхён, нет, конечно. Ты сделаешь кое-что безумное, — выдерживая паузу после каждого слова, начал Чон, — дикое и приятное, но никак не плохое, — и ухмылка, заставляющая Кима по-глупому вылупить глаза. — Откуда ты знаешь? — А я просто чувствую. Ты потом и сам это поймёшь. Поживём-увидим, может, ты станешь не просто грешником, а самым настоящим демоном. М? — Ты меня пугаешь… — Ни в коем случае, малыш. Ким поднимается, медленно подходит к Чону и останавливается у кресла, где тот сидел. Кажется, Тэ хотел уйти, но Гук не мог позволить этому случиться. Парень поднимается, берёт Кима за руку и ведёт на второй этаж. Тэхён молча следует за ним, рассматривая широкую спину парня. Они останавливаются у массивной двери, отличающейся от других в коридоре. Чонгук отпускает Тэ и достаёт ключ от комнаты из-под коврика. Парень открывает дверь, пропуская Кима первого в полную темноту, и закрывает, как только заходит сам. — Где мы? — начинает волноваться Тэ. Чонгук включает свет в комнате, наблюдая за реакцией Кима. Это было отдельное помещение для наград Гука, где собрано абсолютно всё, начиная со школьных грамот и до чемпионских поясов. Тэхён начал рассматривать постеры с Чонгуком, останавливаясь рядом с каждым и подолгу рассматривая их. Ким касался перчаток разных оттенков и с восхищением смотрел на пояса. — Тебе остался всего один, — говорит Тэ, — но ты всё равно чемпион. — Да, ты прав, — улыбается Гук, подходя к парню, — но у меня должна быть целая коллекция. В чём тогда смысл? — Смысл в бою, — Ким разворачивается лицом к Чону, заглядывая ему в глаза, и немного краснеет, — я думал, ты боксёр, потому что тебе нравится драться, а ты просто собираешь пояса. — Я делаю это не для себя. — Для брата? Почему? — Потому что он нужен ему, — с грустью произносит Чон. — Дело в бою да, но важно, чтобы он был честным, равным. А если всё подстроено, то смысла никакого нет. Тэхён ничего не отвечает. — Почему ты смотрел на звёзды? — вдруг спрашивает Гук. — Я просто… Хотел бы увидеть их вблизи. Хотел бы прикоснуться. Когда наши родители погибли в аварии, мне было семь, и Чимин сказал, что они попали на небо и стали звёздами, которые смотрят на нас даже днём, хоть мы и не видим их. А потом нас усыновил Намджун. Он мне сказал, что звёзды — это не души, а разбитые сердца. Я не знаю, почему он так сказал, но я не верю в это. Что думаешь ты? — Подожди, так это ты и Чимин — усыновлённые дети Намджуна? — с шоком спрашивал Чон. — Да, а что? — Точно, как я не понял сразу. С ума можно сойти… — Что такого? — Ничего, пойдём, я отвезу тебя домой.***
Юнги выходит со школы вместе с Тэхёном, обсуждая новую блузку учителя математики и смеясь. Мин уже в который раз игнорирует звонок, зная, что названивает тот, о ком думать хотелось бы в последнюю очередь. Когда Хосок только успел записать ему свой номер? Ещё и в быстрый набор. Наверное, когда Юнги был в отключке. Что только этому Чону надо? Видимо, один раз ответив на звонок и покрыв мужчину матом, Мин дал ему зелёный свет. — Возьми уже трубку, может, это важно, — говорит ему Тэ. — Издеваешься? Может, мне с ним ещё и на свидание пойти? — Почему бы и нет? Ты же один, — но Юнги начинает разглядывать лицо Кима. — Что ты делаешь? — Пытаюсь рассмотреть твои розовые очки, но не могу, — ворчит Мин. — Может, стукнуть тебя, и они сломаются? — Очень смешно, — закатывает глаза Ким. — Всё-таки я думаю, что тебе стоит с ним встретиться. Я вот сначала думал, что Чонгук плохой, но это оказалось неправдой. — Ещё слово, Тэхён, и у тебя будут проблемы. — Они сейчас будут у тебя, — слышится голос рядом, и оба парня поворачивают головы. Хосок припарковал феррари у школы и сидел на капоте, растягивая сигарету. Юнги мысленно послал его в далёкие дали и подошёл. — Почему не отвечаешь? — сразу спрашивает мужчина, наступая на окурок. — А должен? Ты о себе не слишком высокого мнения? — начинает злиться Мин. — Отвали от меня. — Не могу, детка, — вздыхает Чон, — в душу ты мне въелся. — Ну, я пошёл! — сказал Тэ и убежал. — Поехали? — улыбнулся Хосок, подходя к дверце. — Давай, не ломайся. — Я никуда не поеду с тобой. У меня дела, мне не до тебя, — уже развернулся Юнги и сделал пару шагов, но остановился, как только рука мужчины легла на его голову. — Какого… — и он резко обернулся. — Не отходи далеко, я же не вижу тебя. Поехали, — опуская руку на плечо Мина, снова попытался Чон. — У меня сегодня важный день, давай. — Мне плевать, что там у тебя, но ладно, — согласился Юнги. — Отвезёшь меня на кладбище? — Зачем? — удивился Чон так, что даже очки чуть не спали. — Без вопросов. Ок? — Садись. Они ехали в полной тишине, задумываясь каждый о своём. Дорога была длинной и медленной, но Юнги не говорил ничего против. По сути, он едет по своим делам, как и собирался. Подумаешь, только в компании этого приставучего Чона. На кладбище стояли мёртвая тишина и памятники. Мин бредёт до знакомой могилы, быстро перебирая ногами, а Хосок только успевает за ним, чтобы не потерять из виду. Останавливается у надгробия и долго всматривается в буквы. Хосоку приходится ближе подойти, чтобы понять, кому принадлежит эта могила. Читает, ужасается и отходит дальше. Его. Здесь похоронен чемпион. Хосок прикуривает сигарету с третьего раза, не сразу попадая огоньком на табак, и тяжело дышит. А Мин продолжает смотреть, да с таким лицом грустным, что у Хосока появляется пара десятков вопросов. Чёрт, да он чью угодно могилу тут представлял, но не свою. — Ты в порядке? — Юнги замечает потерянность Чона. — Супер, — через силу улыбается мужчина. — Знал его? — кивает на могилу блондин. — Ты прямо бледным стал. — Ну, я… можно и так сказать. — Он был моим кумиром. До сих пор им остаётся. Когда я был маленький, то всегда его бои смотрел. Мечтал познакомиться, когда вырасту, а он умер. Делаю вывод, что мечты не сбываются, — грустно усмехается Мин. — Они могут сбываться иначе, ты даже не заметишь, как всё исполнится. — Он умер, Хосок. Сегодня — день его рождения… Я должен был прийти. Забавно, что у вас имена одинаковые. Только его я люблю, а ты меня бесишь. — Знаешь, что с ним произошло? — Подходит ближе Чон. — У него был бой, и он проиграл… Но для меня J-Hope навсегда останется победителем. Мало кто знает его противника. Верхушка всё замяла, дала взятки, и почти никто уже не помнит, кто был его соперником. Если бы я знал, то убил бы его. — Я знаю, кто это сделал, — уверенно заявил Хосок. — Что?! — вскрикивает Юнги. — Кто? Скажи, прошу. — Хватит одной смерти, — улыбается Чон. — Всё равно уже ничего нельзя изменить. Этот парень, — кивает он на памятник, — был легендой, но он умер, Юнги. — Легенды не умирают. Тем более, такие чемпионы, как он, — со злостью говорит Мин. — И ты врёшь, что знаешь его соперника. — Дело твоё. Хосок докуривает и возвращается к машине, оставляя Юнги наедине с мыслями. Чон не мог просто так взять и в лоб ему сказать — вот он я, та легенда, твой кумир, только руку протяни. Хотел бы Хосок видеть реакцию Мина, узнай он правду. Плакал бы или смеялся? Чон вот сейчас смеётся. Сегодня его день рождения, а он торчит у своей могилы с малолеткой, пускающим слюни на него прошлого. Напиться бы и забыть это, как страшный сон, а потом снова доставать Юнги. Потому что он правда въелся в душу. Такой дикий, не прирученный, и не его. Перевоспитать бы Мина, под себя сделать, но Хосок не станет. Юнги такой, что исправь в нём что-то, подправь, и испортится всё. Пускай будет злым, ворчливым, но будет. Он хотя бы настоящий, а Хосок не знает, живой он сам или мёртвый. Юнги молча возвращается и садится в машину. Чон мельком смотрит на него, подмечая убитое настроение. А должно ли оно быть другим? — Извини, — тихо говорит блондин. — Что? — Прости, что я накричал. — Что? — уже удивляется Хосок. — Ты не только слепой, но и глухой? — Ладно, всё, — смеётся мужчина, выезжая с кладбища, — куда поедем? Может, пообедаем? Я бы не прочь съесть креветок. — Пообедаем? Дяденька, ты попутал, кажется, — снова возвращается старый Мин. — То, что я сейчас с тобой, не значит, что мы супер друзья. — Я сказал о том, что хочу быть твоим другом? — усмехнулся Чон. — Домой. — Я подумаю, — издевается Хосок. — Ты сейчас точно всё зрение потеряешь. Не выводи меня, ладно? — поворачивается к нему Юнги. — На каком языке тебе сказать, чтобы ты отстал? Может, у тебя маразм? Прекрати уже и не доставай меня. — Детка, я ещё даже не начинал тебя доставать. Хосок всё-таки везёт его пообедать. Юнги орёт ещё добрые минут десять, но после успокаивается. Мину всё это не нужно. Может, где-то в глубине души он и рад такой странной компании, но не сегодня. Да и Намджуна хотелось бы позлить всем этим, но Юнги же здоровье Хосока бережёт. Чон придурковатый, и не будь у Юнги Намджуна, может, он и задумался бы над тем, чтобы сходить на свидание с этим чудиком. Только не в этой вселенной, где Ким может их убить, а Мин не собирается на похороны. Но Юнги замечает взгляд. Очки Хосока на столе, он щурится, поглядывая на блондина и думая, что это останется незамеченным. А тот всё видит, тоже смотря на мужчину. Юнги где-то читал, что любовь начинается со взгляда. С первого созерцания, запоминания цвета глаз и ресниц. С прикосновения. С первого касания чужой кожи, Которое оставляет после себя невидимые, но значимые следы. Со слов. С первого звучания голоса, запоминания тональности и особенности речи. С бессонных ночей, думок и потери нервов. Любовь начинается незаметно, подкрадываясь к тебе, а после бросается и врывается в твоё сердце. Любовь не может быть спонтанной, неожиданной и внезапной. Она не являет себя сразу. Постепенно проникает внутрь, поглощая тебя полностью. Где-то свыше уже определен твой человек. Ты в любом случае его встретишь, даже если сначала не поймёшь, что он именно тот. Юнги случайно задевает чашку с кофе, и он разливается по столу. Хосок мгновенно реагирует, пытаясь убрать пятно салфетками. Мин не сразу, но пытается помочь ему, прикасаясь пальцами к его руке, а после резко убегает в уборную.***
— Когда я могу её снять? — Тэхён касается шёлковой повязки на глазах. — Когда мы приедем. Подожди немного, — Чонгук не сдерживается и касается бедра Кима, от чего тот дёргается, но ничего не говорит до самой остановки. Панамера тормозит у одной из высоток. Гук выходит первым, поднимая голову к ночному небу, и улыбается. Быстро достаёт из багажника запечатанный пакет с сюрпризом для Тэхёна и идёт к дверце с его стороны. Открыв её, подаёт парню руку и выводит на улицу. — Ещё пара минут, — говорит Чонгук, крепче сжимая его ладошку в своей. Парни проходят ко входу здания, а после поднимаются по лифту на самую крышу. Тэхён уже полностью прижимается к Чону, обвивая тонкими ручками его бицепс и томно дыша. Холодный ветер бьёт в лицо, и Тэ покрывается мурашками, как и Чонгук. Парень ведёт Кима к краю крыши и отцепляет его от себя. — Я не могу достать тебе звезду с неба, чтобы ты мог прикоснуться к ней, — сказал Чонгук, начиная развязывать повязку, — но могу предложить другой вариант. Чон полностью снимает ткань и заглядывает в глаза Тэхёна. Тот смотрит пугливым котёнком, не понимая, что задумал Гук. — Закрой глаза, — просит Чон. — Опять? — возмущается брюнет, но закрывает, а Чонгук разворачивает его к краю. — Мы уже видели рассвет, но не видели закат. Это будет чуть позже. Сейчас я хочу, чтобы ты посмотрел на мои звёзды, — он обнимает его сзади. Правая рука скользит по животу Тэхёна, а левая спрятана за спиной. Ким открывает глаза и машинально рот, так и застывая на пару минут. Сотни китайских фонариков летели над городом, создавая невероятный вид. Только слепой бы подумал, что это звёзды. Но это звёзды Чонгука, которые он устроил специально для Тэхёна. Очевидно, он не прогадал с этакой романтикой. Это и нужно Тэ — сопливые поступки, на которые Чон готов. Запустить в небо фонарики? Да это же ерунда, он готов ещё тысячу таких запустить, лишь бы Тэхён радовался и верил ему. — Я не могу в это поверить, — с восхищением говорит Ким, разворачиваясь к Гуку. — Это очень красиво, — и так отчаянно обнимает его. — Есть ещё кое-что, — улыбается Гук, доставая из-за спины фонарик. — Будем считать, что это звезда, и мы запустим её вместе. — Да, конечно! — Я думал над тем, что ты сказал, — говорил Чонгук, расправляя фонарик. — Но я не согласен с тобой, что звёзды — это мёртвые души. Скорее всего, я больше согласен с Намджуном. — Почему? — Я так чувствую, — зажигая брикет, сказал парень. — А может, всё это полная хрень, ведь звёзды — это просто светящиеся шары. Мы многому придаём значение, ищем смысл. А смысла нет, — улыбается парень. — Смысл есть во всём. Я уверен, что и наша встреча не случайна. Знал бы Тэхён, насколько она не случайна. Парни запускают фонарик вместе, наблюдая, как он присоединяется к другим, словно птица к стае. Тэхён трёт холодные ладошки и улыбается, смотря на Чонгука боковым зрением. Он, видно, так же счастлив, как и Тэ. — У меня бой через три дня, — говорит Гук. — Я хочу видеть тебя на нём. — Не думаю, что Чимин отпустит меня, — с досадой сказал брюнет. — Но я попробую. — Я буду очень ждать тебя, Тэхён, — Чон поворачивает голову к Киму и протягивает руку. — Ты же замёрз, — касаясь чужой руки, сказал Гук. — Поехали. Тэхён вновь хватается за его руку, прижимаясь всем телом. С Чонгуком так тепло, что отпускать его совсем не хочется, поэтому Ким идёт в обнимку с парнем до самой машины, забирая его тепло. Домой сейчас совсем не хотелось. Ему стыдно перед братом, но он ничего не может с собой поделать, с каждым днём всё больше привыкая к Гуку, без которого становится невыносимо. Но никто не торопится раскрывать карты, показывая свои чувства. Тэхён — те, что разрывают его изнутри, а Чонгук — те, что сам придумал. — Хочешь порулить? — неожиданно спрашивает Чон, останавливаясь у порше. — Я не умею. — Пойдём, — улыбается парень, подходя к дверце водителя. Чонгук отпускает Тэхёна и садится в кресло, хлопая по своим бедрам. Ким смотрит на него с немым вопросом, пытаясь понять, шутит Гук, или нет. Но, видимо, не шутит, раз притягивает за руку к себе. Тэ поудобнее усаживается, кладя руки на руль. Гук закрывает дверцу и заводит авто. — Мне страшно, — говорит Ким. — Мне тоже, — усмехается Чон, но страшно ему не от езды Тэхёна, а от того, что сделай парень ещё пару движений на его члене, и ему крышу сорвёт. Чонгук держится, но решает — гулять так гулять. Гук кладёт руки на талию Кима, чуть приподнимая его и усаживая ровно на пах. Тэ начинает ёрзать, ибо неудобно, давит, но затихает через минуту, когда слышит слабый стон Чона. Тэхён краснеет и слава богу, что сейчас ночь, и никто не увидит его помидорное лицо. Чонгук давит на газ, не убирая рук с талии парня, сильнее сжимая его в своих ладонях. Ким молчит, значит, ничего в этом такого не видит. Гук скользит ниже, касаясь бедер, но Тэхён по-прежнему молчит, видимо, сосредоточен на дороге. Парень вцепился в руль мёртвой хваткой и аккуратно его поворачивал, пока Чонгук лапал его, совсем не стесняясь. — Спасибо тебе, — тихо говорит Ким. — За что? — Гук прижимается грудью к спине Тэ, касаясь тёплыми ладонями его пальцев на руле. — За звёзды.