Just fly

Вставать утром самой первой неприятно. Это как приходить в пустой дом, где тебя никто не ждёт. Обычно после будильника мы с Ин подвергаемся нападению нашей макнэ — Ин безуспешно отбивается, я морально готовлюсь вставать через пять минут, когда Джу повалится на мою кровать. Мне абсолютно всё равно, где спать и как, ведь привыкла к Ин, но и Джу не так проста — она щипает бока, шею, щёки, всё, до чего дотянутся её загребущие руки, но сегодня я, как обычно, проснулась с будильником и пыталась доспать положенные пять минут, вот только привычного шума радио, повизгиваний Джу и ругательств Ин слышно не было. Ин спала беспробудным сном, поэтому я решила сначала умыться и разбудить Джуён. Джу, в отличие от нас, совсем не всё равно, как спать. Она не любит, когда на её чистую, белоснежную, прекрасную постель забираются с ногами или валяются на ней, внося беспорядок, поэтому она всегда успевала заранее убрать её до нашего пробуждения. — Джуён-а, ты чего ещё спишь? Джу, укутанная в одеяло, как в кокон, даже не шевельнулась, и я аккуратно потянула за его край. — Джуён-а, вставай, — повалилась сверху, придавливая её. Джу завозилась, заворочалась, сонно мыча, но я не собиралась вставать и начала лохматить её волосы, втискиваясь между спинкой дивана и этой белой сарделькой. Съёмки дорамы скоро закончатся, и тогда она будет снова вставать ранней пташкой и врубать радио на полную громкость, чтобы мы проснулись побыстрее. — Давай, Джуён-а, во сколько ты вчера легла? — Не лезь в мою кровать, — слабо возмутилась, отбирая у меня одеяло. — Я встану. — Так вставай. Джуён в полусне побрела умываться, всклоченная и с закрытыми глазами, едва не врезавшись в косяк, такая милая, что на моих губах помимо воли расцвела улыбка. Ну, а с Ин церемониться явно не стоит. — Хэин-а! — не стараясь сделать голос мягче, я вернулась в комнату и, вытянувшись, упала прямо на неё. Реакция не заставила себя ждать: — Какого чёрта? Ты с ума сошла? — Вставай, Хэин-а! Сегодня тебя бужу я, поэтому вставай по-хорошему, иначе пойдёт тяжёлая артиллерия. — Я и так сейчас под тяжёлой артиллерией! — буркнула она, путаясь ногами в одеяле и выбираясь из-под моей бренной тушки. Разбудив всех, выполнив свой долг и оставшись довольной, я переоделась и немного заправила наши кровати. Благодаря тому, что у нас здесь появился ещё один шкаф, комната стала выглядеть аккуратнее, стопки с мангой перекочевали на полки, не громоздились на полу, а одежда перестала скапливаться на стульях. Этому шкафу Джу была безумно рада, и речи о «нашей» комнате оказались забыты, потому что наедине со шкафом Джу проводила много времени. До выхода оставалось не так долго, поэтому я быстренько загрузила рис в рисоварку, надеясь, что девчонки соберутся за двадцать минут, и разбила яйца на омлет. — Разве менеджер-ним не должен нами гордиться? — спросила Ин, когда все сели за стол. — Мы довольно самостоятельны. — Ты о чём? — оторвалась от еды Джуён, подцепляя палочками здоровый клок риса. — Ну не о тебе уж точно, — бросила Ин многозначительный взгляд, а Джу, будто не слыша, продолжила уплетать за обе щеки. — За нами не нужно приглядывать двадцать четыре на семь. Сейчас мы поедим, оденемся и как раз подъедет менеджер-ним, ему не нужно нас будить и следить, чтобы мы встали, например. — А это не слишком? — Помнишь, Линун говорил, что менеджер от них вообще не отходит? — Ну, он для него как старший хён, на которого можно положиться. Линун самый старший в группе, несмотря на то, что раздолбай, остальные по сравнению с ним ещё дети. Ему приходится как-то усмирять себя, чтобы подавать младшим пример. — Вот и говорю, хорошо, что за нами не нужно ходить, я привыкла следить за собой сама, — начала Ин с таким серьёзным видом, что я едва не подавилась молоком, а Джу, не сдержавшись, расхохоталась: — Фуро-я, не знаешь, где моя толстовка? — начала прикалываться Джу. — Джуён-а, блин, не убирай мои кроссовки, пусть стоят в коридоре, мне надоело искать их на полке! Почему опять я мою посуду? Кто взял мою кепку? Твоя кепка всегда там, где ты её бросаешь, я уже даже не трогаю ничего, это просто бессмысленно! Я уже хохотала, окончательно забыв про еду. Джу отлично умела пародировать, а пародии на Ин всегда были забавными. Хэин-а, подскочила со стула, бросив палочки, и потянулась к Джу через весь стол, а та, продолжая выпячивать нижнюю губу, увернулась и, едва не упав со стула, спряталась за мою спину, но я задыхалась от смеха, а глаза слезились. Ин устроила погоню за своей обидчицей по всей комнате и, поймав, начала щекотать, вызывая новые визги и писки. — Ну вот, — прогнусавила Ин, когда все угомонились, — ты заставила нашу милашку Фуро плакать! Не плачь, мы больше так не будем! Я спрятала лицо в ладонях и скрючилась над столом, пытаясь подавить очередной приступ. Господи, и этой девушке будет двадцать три в этом году! Ладно Джуён, та ребёнок совсем, но Хэин, грубоватая и язвительная, иногда как выкинет что-нибудь, а мне снова умирать от смеха. — Наш менеджер и так не очень-то разговорчив. — Фуро у нас самая адекватная! — Хорошо, что вы всё же можете хоть немного следить за собой, я не хочу быть на месте Линуна. В итоге глаза у всех были влажными, лица красными, но мы быстро справились с едой и одеждой, и, когда часы показали шесть, уже подпевали радио в машине. Соён-онни встретила нас добродушно, как и всегда, Шисок, вечно залипающий в телефоне, сразу же отказался от Джу, потому что она не могла сидеть в кресле спокойно и двух минут. Джу, делая наигранно обиженный, но милый вид, потопала к онни, а Ин покинула тесную гримёрку, чтобы пообщаться со знакомыми, которых у неё было неимоверно много. Раньше я бы сказала, что Джуён у нас самая общительная, но Ин, казалось, знала всех и вся. Она не была особо дружелюбной, но умела собрать вокруг комфортное общество, с которым можно отлично повеселиться или завести полезные связи. Торопиться некуда, репетиции и подготовка остались позади, поэтому, справившись с макияжем, мы пошли искать Ин, чтобы усадить её к стилисту, попутно приветствуя знакомых и сонбэ и то и дело останавливаясь, чтобы с кем-то поболтать. Сколько я не смотрела по сторонам, Тэхо не нашла, а Линун едва не сшиб нас в коридоре, после чего пришлось искать ещё и его одногруппника. Линун сетовал на несобранность своей группы и тихо ругался сквозь зубы, с нашей последней встречи он изменился — стал серьёзнее и даже немного мрачнее, хотя может просто волновался перед концертом. Договорившись встретиться всем вместе как можно скорее и найдя Ин и мембера группы Линуна, похожего на наивного оленёнка, мы спокойно вздохнули. За кулисами всегда творился бардак, будто в детском саду — периодически кто-то за кем-то бегает, операторы всё время за кем-то ходят, стараясь никого не снести, в коридорах стоит гул множества голосов, смех, шум, суматоха. Целый новый мир, где все знакомы друг с другом, связанные общим делом. Проходя мимо гримёрки, я заметила краем глаза Ин, которая уминает булочку в гордом одиночестве, потому что её ещё не успели накрасить, а стилисты отошли. Кусочек булки упал на пол, Ин невозмутимо наклонилась за ним, закидывая в рот, а я, посмеиваясь, прошла мимо. Будем считать, что не видела. Эх, Хэин-а, если бы только Джуён была здесь! Все награждения завершились с началом нового года, но музыкальные шоу проводились постоянно, и если раньше я воспринимала это как большую нервотрёпку и, ура, мы снова выйдем на сцену, то сейчас почти ничего не изменилось — кроме выматывающих условностей и рутины здесь можно было повеселиться от души. Мир кажется проще, когда в зеркале видишь не привычное устало-заспанное лицо, а симпатичную девушку с рыжеватыми локонами волос и красивой улыбкой, которая при макияже выглядит милее. Когда расклешённые брюки красиво обтягивают тонкую талию, а заправленная в них рубашка переливается шёлком, подчёркивая фигуру и создавая утончённый и притягательный вид, уверенность сразу же поднимается на пару пунктов, а ты чувствуешь себя другим человеком — известным и значимым. Девчонки не дают сидеть спокойно, и мы поём, подражая исполнителям на сцене, танцуем на припевах песен, которые знаем, отчаянно хлопаем группе Линуна, будто это его последнее выступление, без стеснений улыбаемся камерам, наслаждаясь, или тихо дурачимся, скучая. Когда объявили новую для ушей группу, а на сцену вышло пятеро девушек, я не сразу узнала среди них Боа. Она была похожа на кошку. Узкие глаза, на губах вишнёвая помада. Её улыбка появлялась словно нехотя, резко, и так же резко исчезала. Вся в чёрном, как пантера, грациозная и гибкая, она притягивала взгляд и была центровым в группе, что совсем неудивительно. Эффект неожиданности сыграл своё, и мы снова подскочили, радуясь за Боа, которая даже не сказала нам, что дебютирует. После номера её группы пришлось аккуратно выползти из своего ряда, чтобы спуститься за сцену. Живот беспокойно крутило, несмотря на то, что новый альбом сходу пробился в десятку чарта, а отзывы и комментарии были в целом восторженные, волнение захватывало с головой. Этот альбом многое значит для меня, это частичка нашей жизни, это то, с чем мы сталкиваемся, с чем боремся каждый день, пусть и скрытое в словах, но это наши тревоги. Я была в восторге от каждой песни в Thread, потому что мы упорно работали над ними, вкладывали душу, и я с уверенностью заявлю, что это хороший качественный альбом, но создатель всегда переживает за своё творение. Без фанатов ни один артист не сможет реализоваться. По сути, мы делаем всё именно для них, ради оценки нашей работы, мы зависимы от их мнения, даже если и говорим противоположное. Если нас никто не услышит, какой смысл? После смены одежды я начала волноваться уже за внешний вид. Стилисты знают, что делают, Соён-онни, по крайней мере, точно. Этот концепт должен противостоять последней песне альбома, но сейчас мы исполняем только первую, поэтому вид у нас, несмотря на простенький макияж, немного мрачноватый, но разбавленный яркими элементами вроде синих волос Ин, моих — рыжих, красной яркой куртки и всяких мелочей. — Я переживаю за танец, — прервала размышления Джуён, упираясь подбородком в моё плечо, — может… — Джуён-а, тебе вредно переживать, всё будет хорошо. — Мы в первый раз этот танец показываем! Я волнуюсь из-за того, как его примут. — Ты же знаешь, что наш танец шикарен, не думай об этом, — я хотела привычно взлохматить её волосы, но вовремя вспомнила об укладке и просто щёлкнула по носу. — Давайте хорошенько повеселимся и устроим праздник! — Хэин-а, разве ты не должна была сказать, чтобы мы хорошо поработали и не напортачили? — Вы это и так знаете. — Давайте вспомним, что ещё нужно сделать? Тебе, Хэин-онни, нужно не забывать про своё лицо! — мы с Джуён засмеялись, а Ин только закатила глаза: — Ну что, вы готовы? — Давайте сделаем это! — и в боевом расположении духа MN вышли на сцену, чтобы представить новый альбом. Это так странно — исполняя один и тот же танец, одну и ту же песню уже столько раз, ты не перестаёшь чувствовать и продолжаешь наслаждаться каждым словом, каждым битом, каждым ударом сердца, словно поёшь в первый раз. Я надеялась, что фанаты тоже испытывают это — когда песня продолжает играть на повторе и не успевает надоесть, потому что от неё исходит какое-то очарование, неуловимая аура, что-то, что цепляет и заставляет всё время прокручивать в голове слова и вспоминать движения, потому что это те чувства, которые я хотела бы вызывать у людей. В тот момент, когда Ин прошла мимо нас, исполняя свои строки, а мы с Джу опустились на колени, вместо того, чтобы склонить голову, я подняла взгляд к залу, пригладив разметавшиеся волосы. Сердце, казалось, вот-вот остановится, микрофон в руке стал мокрым, дыхание замирало в груди, прежде чем судорожно вырваться, но вместо плиток скользкого пола я смотрела в зал, словно в космос, и чувствовала себя полной необъяснимого воодушевления. После нашего выступления сидеть на месте ровно было совершенно невозможно, хотелось снова выйти на сцену, пока тело не перестанет слушаться, пока не сядет голос, поэтому, глядя на чужие выступления, я чувствовала всё гораздо острее, чем десять минут назад. И, когда на сцену вышел Тэхо, я только благодаря невероятной выдержке не соскочила с кресла самой первой. Глаза Тэхо словно измазали углём. Обычно его мало красили, и я бы посмеялась, сказав, что он похож на панду с этими чёрными кругами вокруг глаз, но милым Тэхо совсем не выглядел. — Он что, губу проколол? — Что? Да просто клипса, наверное. Да нет, он не выглядел как-то особенно, просто глаза подведены чёрным, а волосы уложены стилистом, но, когда зазвучала музыка и приветственная улыбка исчезла с его лица, я тоже перестала улыбаться. Вдвойне здорово, когда человек, которого ты привык видеть тёплым и улыбающимся, становится горячим и ухмыляющимся, показывая другую сторону себя. Следить за движениями не хотелось, хотелось только смотреть, не моргая, как в танце задействована каждая клеточка тела. Взгляд хотел охватить его всего, — цеплялся за длинные ноги, за кисти рук, за губы, то и дело расплывающиеся в улыбке, которую он не мог сдерживать, и взгляды из-под полуприкрытых век, — но не успевал. Видя на экранах его лицо только мельком, я чувствовала эмоции танца даже сидя здесь. Если танец настолько хорош, мишура в виде макияжа и одежды не привлекает внимания, заставляя сосредоточиться на его теле и эмоциях. Но не было чувства, словно Тэхо где-то высоко, так, что не дотянуться. Каждое его движение просто дополняло образ того Тэхо, которого я знала. Под восторженный вой зала он покинул сцену, уступая место ведущим, и словно специально прошёл не со своей стороны, а с нашей. На мгновение его взгляд скользнул ниже толпы в зале, и я поймала этот взгляд, чуть улыбнувшись, прежде чем Тэхо опустил голову, чтобы не споткнуться о провода установленных камер. Хорошо, что с ним всё в порядке, несмотря на недавно завершённый тур. Вскоре концерт плавно завершился, и в помещении стало ещё громче от шума людей. Джуён взяла меня за руку, чтобы не потеряться в толпе, и мы втроём медленно направились к выходу. Казалось, что времени на то, чтобы толпа рассосалась, отводилось не меньше, чем на сам концерт, потому что мы сразу же сталкивались со знакомыми. Сыпались поздравления, не всегда искренние, несмотря на улыбку, объятия и пожелания, ничего не значащие учтивые разговоры. В течении толпы я снова заметила Тэхо. Он шёл почти рядом, с улыбкой отвечая всем, кто к нему подходил. Видела Линуна и Боа, которые продвигались к выходу вместе, но даже не смотрели друг на друга. Эту часть мероприятий я не любила больше всего. После концерта и ушедшего возбуждения на сердце становилось пусто, и нужно помимо воли вливаться в светские разговоры, когда хочется скорее вернуться в гримёрку. На виду у фанатов, которые могут отслеживать каждый твой шаг, можно только улыбаться и прятать взгляд. Моё плечо задели, легонько толкнув, и я уже повернулась, чтобы начать кланяться и извиняться, но увидела Тэхо. — Прощу прощения, — улыбнулся он, склонив голову. — Ты чего творишь? — улыбнулась я, учтиво поклонившись в ответ. — Ю Тэхо-сонбэ, здравствуйте! — начали приветствовать его девчонки, я поприветствовала ещё раз, и, когда все необходимые церемонии завершились, кинула на Тэхо вопросительный взгляд. — Мы из одной компании, я твой сонбэ, так что расслабься. — Как долетел? — Как всегда. Ужасно, — тихо засмеялся Тэ, а я улыбнулась, кланяясь девушкам из One Second. — У меня аллергия на самолёты, и я возмущён, что в наш продвинутый век ещё не изобрели телепорт. — Тэхо-ши, — влезла в разговор Ин, — ты когда выпустишь микстейп? — Отстань. Хочешь, чтобы я разорвался? — Я всё помню, ты обещал ещё два года назад! — Он ещё не готов, — буркнул Тэ и растворился в толпе, а я рассмеялась: — Хэин-а, блин, ты его спугнула! Она только улыбнулась, пожав плечами, а спустя минуту мы с девчонками уже шли по коридору, дыша полной грудью.