The North Remembers — Game of Thrones
Стена. Чёрный замок.
Чон Чонгук родился в одном из самых влиятельных домов Севера — Болтоны. Этот род является жестоким, грубым и именно поэтому считается главным соперником Старкам. В качестве герба им служит ободранный человек без кожи, распятый вниз головой на косом кресте. В старину лорды Болтоны носили плащи из человеческой кожи, а в их замке, Дрейдфорде, если верить рассказам, была тайная комната, увешанная вместо гобеленов человеческой кожей. Их девиз: «Наши ножи остры». Однако так же за долгие годы к ним приросла поговорка о том, что у голого человека секретов немного, а у ободранного их и вовсе нет. Они тысячелетиями соперничают с домом Старков, и вражда эта началась ещё со времён драконов и великанов. Было множество восстаний и революций, но всех их удалось погасить. Тем не менее, Болтоны по сей день держат в страхе некоторые земли Севера. Чонгук с детства испытывает неприязнь к своей семье. Отец был слишком груб и строг. Ни разу лорд Болтон не прощал своему сыну ошибок. За каждый проступок следовало наказание в виде семи ударов плетью, или же мальчишку заставляли драить котлы на кухне. А один раз за то, что Чон пожалел и не смог засадить стрелу в кабана на охоте, мужчина заставил его содрать кожу с того самого кабана. Да и если быть совсем честными, то лорд Болтон и не скрывал, что часто подозревал, будто папа Чонгука нагулял его и тот всего лишь жалкий бастард. Зато у Гука был брат. Точная копия отца и словно бы не сын, а мечта. Они с Чонгуком были совершенно разные, если у первого была папина доброта и волосы цвета коры дерева, то у второго отцовская жестокость и пряди оттенка угля. Чон Реджун во всем поддерживал отца, даже если дело касалось воспитания младшего. Пока маленький Гуки все детство искал одобрения в глазах своего лорда и хоть каплю помощи от старшего брата, все, что он получал, — бесконечные упрёки. Он был словно изгоем в семье. Чужой среди своих, будто белая ворона. Однако совершенно недавно лорд Болтон скончался от болезни и покинул этот мир на сорок третьем году жизни. На смену ему пришел Реджун, который тут же принялся наводить свои порядки и правила. Но в новый порядок брата Чон не вписывался совсем, тем более, если учесть что оба парня альфы. Через пару дней после похорон лорда Реджун провел серьезный разговор с Гуком, в котором четко объяснил, что если тот не отправится служить в Ночной дозор, юного Болтона однажды ночью случайно раздерут голодные собаки. Чонгук подобное ожидал и совсем не удивился, да и сам подозревал, что отец умер не из-за болезни, а с помощью какого-нибудь из множества ядов. Новость о том, что Чон Чонгук облачится в чёрное, в мгновение ока разлетелась по всему Северу. — Сколько ещё скакать до Черного замка? — спросил Гук у ехавшего на лошади рядом с ним дозорного. — Совсем скоро, но ты только не рассчитывай на неприступную крепость, — усмехнулся тот и двинулся вперёд. О Ночном дозоре младший знал относительно немного. Например, то, что это древний орден, призванный нести стражу на Стене, поддерживать ее сохранность и охранять королевства от угрозы с севера. Дозор пережил вторжения андалов, набеги одичалых и завоевание материка Таргариенами. Согласно легендам, дозорные сражались с иными около пары тысяч лет. Когда Брандон Строитель вместе с помощью великанов выстроил длинную Стену, пересекшую половину материка от моря до моря, Ночному дозору было приказано охранять и достраивать это колоссальное сооружение. Раньше дозорные продолжали поддерживать хорошие отношения с детьми леса, которые сейчас считаются уже сказочными персонажами, а те каждый год дарили Дозору сотни апсидиановых кинжалов. Сейчас же дозорные сталкиваются с более ощутимой угрозой в виде набегов одичалых, потомков первых людей, которые остались за Стеной или сами бежали по ту ее сторону от власти королей и лордов. Однако упадок Ночного дозора начался еще до правления династии Таргариенов. Когда-то все считали почетным служить в отряде дозорных, но сейчас это равняется глупости. Согласно традициям, рыцари Дозора должны принести клятву у богорощи, перед богами. Крепкость принесённого обета для людей важнее всего, и присяга приносится на закате солнца, с приходом сумерек. Чонгук об этом знает, но едва ли он готов твердо произнести клятву и связать себя вечными узами со службой на Стене, тем более, если это произошло не по его воле. Ведь в Дозор вступают раз и навсегда. От единожды данной присяги невозможно отказаться. Выйти в отставку из него невозможно. Человек, принесший присягу, служит там пожизненно. В Ночном дозоре есть множество правил. Например, дозорным нельзя заводить себе семьи, от них ожидается строгий монашеский образ жизни. Но со временем это правило ослабло до такой степени, что в Кротовом городке, что находится на пару десятков километров южнее Черного замка, появился вполне себе легальный бордель и лорды командующие смотрели сквозь пальцы на ночные отлучки подчинённых в это место. Чон это понимает, потому что если бы они казнили каждого альфу, который ночью удирал в Кротовый городок, то на Стене давно уже остались бы одни только призраки. Формально, братьям запрещено даже покидать пределы владений дозора без особого разрешения Лорда командующего. За нарушение и бегство дезертиру полагается смерть. Любой лорд, на чьих землях был пойман беглый дозорный, обязан судить его. Историческое право Дозора принимать в свои ряды беглых преступников вместе с клятвой дозорного, отказывающегося от своего прошлого и смывающего свои грехи, постепенно превратилось в основной метод пополнения его рядов. На Стену поступают в основном осуждённые воры, насильники, грабители и политические враги. Есть, конечно, люди, которые надели чёрное добровольно, но они встречаются крайне редко. Главой Ночного дозора является выборный Лорд командующий, которого избирают пожизненно. Выборы нового командующего проводят только после смерти его предшественника. Есть и остальные касты, как, к примеру, разведчики. Воины, непосредственно обороняющие Стену. Хотя всех братьев Дозора учат владеть мечом, сражаться большую часть доводится разведчикам. Это они выходят в вылазки за Стену, патрулируют ее и сражаются с одичалыми. Строители: каменщики, плотники, лесничии. Их задача поддерживать Стену и замок в хорошем состоянии. Они занимаются починкой крепости, вырубают лес, следят за состоянием дорог и самой Стены. Стюарты. Повара, сапожники, кузнецы, конюхи, врачеватели и мэйстеры обеспечивают быт своим братьям. Готовят пищу, шьют одежду, заготавливают провизию. Некоторые замки Ночного дозора не имеют стен, поскольку от угрозы с севера их защищает Стена, а с южными землями они воевать не должны. Рядом с каждым замком находятся ворота. По сути дела, просто вырубленный туннель со створками с обеих сторон. В прошлом численность дозора исчислялась десятками тысяч человек, а один Черный замок вмещал четыре тысячи воинов вместе с конями, слугами и оружием. Однако сейчас же с трудом можно взять в расчет лишь тысячу человек. Всадники приближаются на лошадях к крепости. Она, окружённая стенами из кирпича, а самой задней ее частью является крепкий лёд, вздымающийся на сотни метров вверх. Башни замка не самые высокие, но довольно надёжные. Чонгук будто видит живое напоминание о чем-то древнем и таинственном. О чем-то старинном, но поражающем. Пусть Дозор уже не так захватывает дух как раньше, обветшал, и годы неумолимо разрушают его, отчего становится грустно, но тем не менее он все ещё пробуждает внутренний дух борьбы. Братья в черном открывают ворота и пропускают разведчика вместе с Чоном во двор. Некоторые люди на мгновение перестают работать, рассматривая новоприбывшего. Гук держится гордо и приподымает подбородок, окидывая всех мимолётным взглядом. — Чего встали, сучьи дети, будто титьку увидели?! — кричит Лорд командующий с балкона, сжимая деревянные перила. — А ну живо за работу, пока я вас со Стены не скинул! А ты, — обращается альфа к Гуку, — поднимайся сюда, — говорит мужчина и скрывается, уходя к себе в кабинет. Двор тут же отмирает и приступает снова к работе. Чонгук тяжело вздыхает от столь теплого приема и спрыгивает с лошади, отдавая поводья подошедшему стюарту. Разведчик хлопает его по плечу, стараясь немного подбодрить, и двигается дальше, провожая младшего к Лорду командующему. Он поднимается по лестнице на балкон и двигается к нужной комнате, Гук тихо идёт следом, рассматривая промерзлое дерево под ногами. Разведчик стучит в дверь и впускает Чонгука в кабинет, тут же закрывая ее. Младший входит в нее и осматривает сидящего за обычным столом довольно взрослого мужчину. Комната самая простая, и вещей здесь практически нет, зато в небольшом камине щедро горят дрова. — Почему ты решил вступить в братство? — без промедлений спрашивает старший, не отрываясь от бумаг. — Я считаю честью отдать свою жизнь во благо защиты царства живых, — стараясь держаться твердо, произносит он, но по комнате тут же разносится басистый смех. —Что ж, либо ты очень добрый, либо очень глупый, раз думаешь, что положить свою никчёмную жизнь за жизни кучки мешков с дерьмом бравое дело, — ухмыляется старший. — Я — Боувен Марш, Лорд командующий этого притона с дешёвыми шлюхами. А также хочу сразу тебе сказать, что здесь нет места фамилиям и домам. Всем глубоко насрать, Болтон ли ты, Старк, бастард или сын свиньи, чудом не прилипший к резинке портков при зачатии. Не думай, что кто-то будет выполнять за тебя твою работу или подчиняться тебе просто так. Здесь ты отрекаешься от прошлой семьи и принимаешь новую, какой бы она ни была, — Лорд Марш подписывает пару бумаг и громко бьёт по ним печатью, оставляя знак Дозора. — У тебя есть время подумать до захода солнца, потом ты принесешь клятву и единственным твоим выходом из братства будет смерть, — он откладывает бумаги в строну и подмывает на Чона тяжёлый взгляд карих глаз. — А пока иди помоги стюартам на кухне, может, хоть какой-то толк от тебя будет. Всё-таки и на кров с едой ты должен себе заработать. — Как прикажите, Лорд командующий, — кланяется Гук и выходит из комнаты. — Ну что? — спрашивает облокотившийся о стену разведчик, будто ничего не слышал. — Велели помочь на кухне. — Спустишься на землю и пойдешь к крайнему домику у ворот, там кухня и столовая, а я пойду на пост, — говорит альфа и указывает пальцем на небольшую клетку у Стены, что служит лифтом наверх. Рядом с ней стоит большое горизонтальное колесо с ручками, которое крутят стюарты, и лифт поднимается вверх. Чонгук рассматривает эту конструкцию и представляет, несколько, наверное, мал замок, если рассматривать с высоты поста. Он поджимает губы и спускается на землю, игнорируя мимолётные взгляды братьев Дозора. Мало кто знает, как выглядит младший сын лорда Болтона. Отец никогда не брал его на какие-то собрания или погостить в другие края, всегда отдавал предпочтение первенцу. А если кто и видел Гука, то отнюдь не может находиться в этом месте. Половина здешних воинов всего лишь южные преступники, сосланные в наказание сюда. Чон ступает по вычищенной от снега дорожке и осторожно открывает дверь в маленький домик, из дымохода которого во всю струится черный дым. В нос бьёт приятный запах еды и специй, а лицо обдает расслабляющим теплом. Младший решает не выпускать наружу тепло и входит в дом, закрывая за собой дверь. Люди словно бы и не замечают его, продолжая работать. Кто-то разделывает тушку кабана для супа, кто-то нарезает морковь и лук, а кто-то возится с тестом для хлеба. У всех есть работа, и каждый трудится во благо дозора. — Отойди с дороги, — бурчит молодой альфа, неся на плече мешок картошки. После поднимает взгляд на младшего и хмурит брови. — А ты откуда? И почему не в черном? — Я прибыл пару часов назад и ещё не дал присягу, — он поджимает губы. — Лорд командующий отправил меня помогать на кухне, — парень осматривает его и тянет мешок к углу со стульями и ведру, кидая на пол. — Ну садись тогда, картошку чистить будешь, — тот вручает Гуку нож и сам садится на стул. — Умеешь хоть? Или ты один из тех богатеньких засранцев? — хмыкает тот, пока Чон садится рядом. — Я тебя умоляю, Вин, отпрысков лордов тут больше не встретишь. Дадут пару золотых «на нужды дозора» и, считай, отдал жизнь на службе, — встревает один из стюартов, отбивая тесто. — Твоя правда. Ну так что ты натворил? — обращает он снова свое внимание на младшего и показывает остриём ножа на стюарта с тестом. — Это Тэд, он, например, украл у какого-то купца корзину с яблоками. Ему дали выбор: руки или служба. А это, — лезвие медленно скользит к человеку, что кромсает овощи, — Джиу, он изнасиловал сына хозяина какой-то таверны, хотя, по его словам, омежка сам был не против. Ему тоже дали выбор: служба или член. Как видишь, он здесь, — Чон рассматривает людей и сглатывает тяжелый ком в горле. — Как зовут хоть? — Чон… Гук. Просто Чонгук. — М, одно имя, крестьянин, значит, да в принципе тут это не важно. Здесь мы все равны, — говорит Вин и принимается чистить картошку. — Когда придут белые ходоки, уже ничего не будет важно. — Во имя всех богов, не пугай мальчишку. Заладил со своими ходоками как скрипучая повозка, — причитает Тэд, дёргая указательным пальцем, испачканным в тесте. — Я клянусь! Я видел их! Худые как смерть, с кожей цвета снега и голубыми стеклянными глазами, — громко произносит альфа, кидая чистую картошку в ведро с водой. — А кто такие эти ходоки? — удивлённо спрашивает Чонгук и берет в руки клубень, про себя радуясь, что в качестве наказания он часто помогал на кухне. Чон немного слышал о белых ходоках. На Севере ими любят пугать маленьких детей и они часто вступают в роли зла в сказках. Но отец же не особо рассказывал о них, говоря, что это обычные выдумки и нечего ребенку голову забивать всякими страшилками. Поэтому сейчас его очень заинтересовали слова этого стюарта и он с вниманием начал слушать о них. — Иные или, как их ещё называют, белые ходоки, полулегендарные чудовищные создания, обитающие в землях за Стеной, — немного тише начал говорить Вин. Это зловещие сверхъестественные существа, связанные с холодном, ночью и долгой зимой. Подобно людям, они носят доспехи и искусно сражаются мечами, но после смерти тают и превращаются в пар, издавая при этом оглушительный вопль. Цели иных не ясны, но они убивают все живое и превращают убитых людей и животных в покорных рабов. Они ездят верхом на мертвых животных и водят в бой армии нежити. Как писалось в старых книгах, иные уже вторгались в мир людей, опустошая города и поселения. Их удалось остановить и отбросить назад на Север, после чего на границе была выстроена огромная Стена и появился орден Ночного Дозора, который сражался с ними и защищал границу. Иные не мертвы, они странные, но прекрасные. Воины, сделанные изо льда. Безжалостные, изящные и опасные. Они, будучи чудовищами, все же похожи на людей. Это высокие и стройные создания, передвигающиеся тихо и грациозно. Они не издают звуков при движении и не оставляют следов на снегу, будто холодные тени. Говорят, что у них есть даже свой язык, напоминающий треск снега и льда. Они уязвимы только для оружия из опсидиана или, ещё называемого, драконьего стекла. Однако, как пишется в книгах, не менее смертоносной является ещё и валирийская сталь. Они вооружены мечами, отдающими голубым свечением. Острыми, как самая прекрасная сталь, и прозрачными, будто вода в озере. Эти мечи настолько холодны, что при прикосновении с факелом, тот немедленно гаснет. Доспехи белых ходоков так же меняют цвет при каждом движении, отдавая лёгким бирюзовым свечением, и с узорами, подобными тем, что на зимних стеклах. Белый холод — это погода, в которую появляются иные. Очень холодная и очень влажная. С густым снегом или ледяным дождем, туманом или сильным северным ветром. В таких условиях мороз переживается тяжелее всего, а видимость понижается практически до нуля. — Ясно, — кивает Гук, кидая чистый картофель в ведро. — Но как они появились? То есть… они же не могли появиться из ниоткуда? — Однажды один молодой дозорный увидел со Стены женщину с кожей белой, как лунный свет, и глазами синими, как звёзды. Ее тело было холодным как лед, но он предался с ней любви и отдал с тем свою душу, — Тэд намазывает противень жиром и укладывает на него тесто. — С тех пор он зовётся королем ночи. — Понятно, — кивает Гук и отправляет последнюю картофелину в ведро, откладывая нож. — Не пугайте парня, а то сбежит ещё на Эсосс, подальше от вас. Сами-то ночью при высоком морозе с поста возвращаетесь бледные как смерть, что с иными спутать можно, — усмехается вошедший разведчик, что провожал Гука сюда. — Вин, а может, ходок, которого ты видел, это просто был Джиу, решивший отлить на холоде? — комната наполняется громким басистым смехом. Мужчина ждёт, пока шум стихнет, и переводит взгляд на младшего. — Чонгук, — он кивает в сторону двери и выходит из дома, оставляя стюартов заканчивать с ужином. Чон встаёт с места, кивая Вину, будто благодаря за приятную компанию, и выходит из комнаты. Ступает во двор и смотрит на ярко-розовое закатное небо. Горячий пар от дыхания струится вверх, и альфа краем глаза замечает, как сверкает лёд на Стене, переливаясь слегка розоватым оттенком. — Ты можешь стать частью всего этого. Обретёшь семью и долг. Однако любой из нас, я думаю, сделал бы все, лишь бы оказаться на твоём месте. Уехать куда-то далеко на юг, завести семью и спокойно работать до конца своих дней, — спокойно говорит мужчина. — Такая жизнь не для меня, — отзывается в ответ младший. — Слишком скучно. Где приключения? — он легко улыбается своей забавной кроличьей улыбкой. — Я вступлю в орден Ночного Дозора. Мужчина кивает, не в силах сдержать лёгкой улыбки, а затем зовёт ещё двух разведчиков, не забывая приказать взять факела. Они идут к Стене, а именно к воротам за нее, прорубленным сквозь лёд. Сильнее кутаясь в шкуру, Чонгук идёт следом, наблюдая, как тяжёлая решетка цепями поднимется вверх, открывая вид на мрачный темный туннель. Возможно, ещё есть шанс уйти и жить нормальной жизнью, где-то далеко, чтобы брат не видел. Однако бежать Гук не хочет, да и любовь к холоду и морозу у него в крови. Он бы скорее всего просто не вынес духоты южных городов. У Чонгука вряд ли когда-нибудь была нормальная семья. Папа ушел от них, а отец приказал тут же казнить, если кто-нибудь увидит бежавшего омегу. Слуги старались поддерживать маленького лорда, видя, каким кровавым растет старший сын, но и за это они могли получить суровое наказание. Чон чувствовал себя чужим в собственном доме, где мощные стены совсем не спасали от холода родительского сердца. Ему было одиноко, ибо даже друзей не разрешалось заводить, так как это пустая трата времени. По словам лорда Болтона, друзья — это те люди, у которых можно что-то взять, а не те, кому нужно вечно отдавать. Здесь Чон всего за один день почувствовал столько веселья и радости, сколько не знал за всю жизнь в замке. В самом холодном крае королевства он почувствовал самую теплую атмосферу. Дозорные проходят через ледяной туннель, освещаемый пламенем факелов. С другой стороны ещё одни ворота, что так же были открыты. Солнце быстро заходит за горизонт, и все вокруг постепенно погружается во тьму и дикий холод. Чонгук выходит на открытую местность и видит такие же горы, деревья и кучи снега. Он никогда не был за пределами Стены. Многие люди вообще считают, что Стена — это конец мира и за ней ничего нет. Однако здесь все то же самое, только все дальше пропадает все зелёное и даже не остаётся намеков на деревья, лишь горы и снежные барханы. Дозорные ступают к растущей рядом богороще. Чардрево, как его ещё называют, — это большое дерево с красными кленовыми листьями и белым стволом. Дети леса вырезали на их коре лица, с глубокими красными глазами, будто кровоточащими от древесного сока. Богороща считается священными местом, где ты можешь побыть один и помолиться богам. Именно около этого дерева дают клятвы ордену и проводят свадьбы. Чон уже видит белое дерево в тени листвы от факелов. Повторяет про себя клятву, которую учил по дороге в Черный замок и глубоко внутри себя прощается с фамилией, домом и прошлой жизнью. Дозорные стоят около дерева, расходясь вокруг, и наблюдают, как Чонгук встаёт на одно колено, склоняя голову перед чардревом. — Слушайте мою клятву и будьте свидетелями моего обета. Ночь собирается и начинается мой дозор. Он не окончится до самой моей смерти. Я не возьму себе ни жены, ни мужа, не буду отцом детям. Я не надену корону и не буду добиваться славы. Я буду жить и умру на посту. Я — меч во тьме. Я — дозорный на Стене. Я — огонь, который разгоняет холод. Я — свет, который приносит рассвет. Я — рог, который будет будит спящих. Я — щит, который охраняет царство живых. Я отдаю свою жизнь и честь Ночному дозору. Среди этой ночи и всех, что грядут после нее.