Принц

Масса взглядов, крики дам, нередкая зависть со стороны лиц мужского пола-все это принадлежит ему. Он привык. С самого детства Осаму получал огромное внимание, в Йокогаме шатен носил титул: «Принц портового города», еще бы, состояние его опекуна Мори было, что ни на есть королевским, и как правило, Дазай скоро должен стать наследником всего этого добра. Кому-то в жизни везет разумеется меньше. Этот кто-то был Чуя, обычный пацан из приюта, которому удалось получить место в элитной академии благодаря успешным результатам экзаменов. — — Блять, сранные автобусы! Почему их нет, когда они так нужны! — ругался рыжеволосый, стоя на остановке. Урок начинался через 10 минут, голубые глаза высматривали вдали номер подъезжавшего транспорта. — Почему они не могут приезжать раньше?! — Накахара глянул на часы: 2 минуты до урока. -Эй, крошка, тебя подвезти? — голос доносился из черного бентли, где на заднем сидении расположился Осаму — его одноклассник. — Нет, — твердо ответил Чуя, хотя в его мыслях звучало «да». Девчонки вешались на брюнета толпами- не хотелось признавать, что он может вести себя также. — Не ломайся. Садись, кому сказал, — последние слова звучали более в приказном тоне, от чего просьбу нельзя было взять и проигнорировать. Подавив в себе остатки своего образа «мальчика-недотроги», который уже скорее всего полностью сломается, когда одноклассники увидят его и Дазая в одной машине; голубоглазый приземлился в кожанный салон. — Ацуши, давай по пути купим мороженое, — темноволосый подпер рукой подбородок, переводя взгляд на сменяющийся городской пейзаж. — Как скажете, но вы же понимаете, что вам и вашему другу грозит это опозданием на урок? — водитель посмотрел в зеркало заднего вида, в котором отражался юноша. — И что с того? — действительно, Осаму ничего не грозило, хоть опоздай он на целый день, всем было известно, что парнишка являлся важной шишкой, а его опекун снабжал академию баблишком и придавал статустность. Естественно, кому бы не захотелось учиться в той же школе, где учится один из красивейших и богатейших мальчиков Японии? Каждая мадам сейчас мечтает быть на его месте. Чуя ехал в салоне рядом с ним. Что же такого было в этом придурке? -» -» Он эгоистичный, он мудак, циник по-любому, скряга и…и…такой красивый,» — голубые глаза украдкой глядели на силуэт Дазая. Красивый. Парень долго вел внутреннюю борьбу с этой мыслью, отрицая, что считает Осаму таким. Но чем больше он отрицал, тем ближе было осознание, что Чуя врет сам себе. -Останови, — опять командный тон и водитель тормозит тачку возле небольшой кафешки. Юноша открывает дверь и вылезает из салона. — — Пошли, — было видно, что Дазай не потерпит отказа, поэтому Чуе, как послушному мальчику, оставалось лишь идти за ним. Он заказывает ванильное мороженое с шоколадным кремом. Карие глаза в упор смотрят на Накахару, что же темноволосый там пытается разглядеть? Впрочем, неважно. — А ты умный, — наконец слетает с губ богатого юноши. — С чего такой вывод? — Ну, я многих девиц катал на своей тачке, — он зачерпывает ложечкой небольшую порцию мороженого и кладет в рот. Без лишних слов было ясно, что это заявление задело рыжеволосого. Ну еще бы, парень, который тебе нравится — мудак. Еще одно подтверждение тому, что поведение Чуи, иногда, можно было отнести к повадкам девчушки-подростка. Для большего образа ему не хватало только губки надуть и выдать обиженное: «Козел». Виду он разумеется не подал, но Дазай все заметил, хотя решил не акцентировать внимание. Разговор шел не к этому: — Все эти барышни строили из себя таких стеснительных дам. Отказывались, когда я их звал. Упирались. Но, они не учли одного: мне было все равно. Хотели ли они идти, нет. Я не принц из сказок, который щедро тратит свои деньги на хотелки этих потаскух или гуляния с ними в кафе, — брюнет уже доедал второй шарик. — Тогда зачем тебе это? — М? Ну, понимаешь. Во-первых, сидеть и есть одному скучно, а второе, — Осаму делает небольшую паузу. Его губы расплываются в улыбке, — разве не забавно, когда видишь, что девушка, которая сидит с тобой в машине и строит из себя мисс «вежливость и застенчивость»; сосалась и позволяла трогать себя, словно дешевая шлюха старому учителю за зачет. Он находил это забавным. Ему нравилось. Нравилось наблюдать, как люди меняют свою оболочку и образ под ситуацию. Но чего парень хотел этим добиться? — — А что насчет меня? — эта фраза сама слетела с тонких губ Накахары. Не очень хотелось, конечно, чтобы Дазай во всех красках описывал его пороки, но было интересно услышать, как тот, который похитил его сердце, говорит о нем, а в каком ключе не совсем важно. — Хм…ты? — Осаму слегка задумался, — типичный песик. — То есть? — Строишь из себя такого недотрогу. А на деле что? На деле всего-лишь песик, готовый исполнять команды своего хозяина, — унизительно. Очень. Будто Дазай не чувствовал меры вовсе, либо просто ему было похуй. Глубоко похуй. — Я не песик, — опровергает его слова рыжеволосый. — Блять, такой же, как и большинство, не ври себе, — портфель голубоглазого оказывается в руках Осаму. — Поцелуй меня, — Что? — Ну же, целуй. Иначе, все твои дорогие лекции и записи превратятся в моих руках в обрывки. А тогда — попрощайся с зачетами и стипендией, — последнюю часть он произнес с большей издевкой. Да, мразь была еще та. Это воплощение гадюки в теле человека. Брюнет насмешливо и показательно вертел тетрадь в своих руках. Вот оно. Вот та игра, что пробуждает в нем интерес. Смотреть, видеть, как в глазах человека проносится спектр эмоций. Однако, шатен знал, какой выбор сделает его оппонент. Здесь все играют по правилам Осаму. Ну, он так думал. Звонкий шлепок. Пощечина. Чуя молча уходит из кафе, оставляя все свои тетради Дазаю, чтобы тот вершил свой суд над ними, как и планировал. Естественно, до школы он добирался пешком. Еще раз сесть в машину к этому подонку? Нет, спасибо. На «своих двух» Накахара дошел только ко второму уроку. Да, идти пешком утомительно. Очень. А еще утомительнее, если ты идешь в школьных туфлях, которые постепенно стирают твои ноги в кровь. — Где ты был? — Акутагава, не отрываясь от книги спросил соседа, когда тот устало плюхнулся рядом на стул. — Я… Дазая по пути встретил, ну и… — Можешь не продолжать, — его перебили, — он своими красивыми карими глазами смотрел тебе прямо в душу, поэтому ты был готов уже бежать с Осаму на край света? Рюноске знал про симпатию Накахары, никому он про это естественно не рассказывал, однако мог и подколоть товарища. Чуя смешно оправдывался в этих случаях: краснел, ругался и все отрицал. Далее, начинал показательно перечислять недостатки своего предмета обожания. — Он просто мудак, назвал меня песиком, — юноша раздраженно цыкнул, положив голову на парту от усталости. — Ого, я вижу ваши отношения сдвинулись с мертвой точки. Уже даете друг другу прозвища, — темноволосый переворачивает страницу книги, пока Чуя зло бормочет его имя. Дазай опоздал. Никто не обратил внимания. Это уже как-то приелось, поэтому даже учителя считали его поведение нормой, хотя оно таким не являлось. Осаму входит в класс, попутно заставляя девиц на минуту оторвать свои глаза от тетрадей, и садится за свое место. На лице была недовольная гримаса. В принципе, он всегда был недоволен, находясь в школе, но в этот раз — в этот раз сильнее. — Твое ебало недовольнее обычного, — его сосед по парте Куникида поправил очки. — Тц…да тут, один щенок настроение испортил, — взгляд шатена испепелял спину Накахары. Он… Эта псина! Чуя сломал его игру. Это был первый случай, когда Дазай не рассчитал ход, когда он проиграл. Принц портового города не может проигрывать, и это всем известно. Цена его проигрыша была слишком высокой: если победителем был не Осаму, то его противник терял все даже при выигрыше. Поэтому, играя с шатеном нужно было исходить из того, сколько ты можешь потерять, а не из того, сколько получишь, ибо, ну играя с Дазаем можно получить ровным счетом нихуя. Чуя не знал про систему, что очень зря. Бедняга. Теперь его потери будут колоссальными: — «Пробей этого парня: Чуя накахара " — юноша отправляет смс-ку, и уголки его губ приподнимаются, да, теперь рыжеволосого смело можно было считать мышкой в лапах у кошки, при том той кошки, которая сначала мучает жертву перед тем, как съесть, вместо того, чтобы гуманно облегчить участь добыче. — Значит наша сучка работает в лапшичной недалеко от общаги. Так-так… — Че, задумал поиграть? — Доппо поинтересовался у соседа. Блондин был тоже из обычной семьи, он не знал, как так вышло, что подружился с Дазаем, хотя тот ведет себя откровенно по-хамски. Они были друзьями, и светловолосый не собирался воспитывать Осаму, его игры — его дело. Куникида верил, что когда-нибудь система даст сбой, и шатену тоже придется что-то отдать взамен, но это все должно произойти без постороннего вмешательства. — Да, это будет интересная игра. Можно выйти? — он встал с места и посмотрел на учителя. Мужчина одобрительно кивнул после чего, Дазай покинул класс. Часы показывали время обеда, Чуя взял поднос и подошел к витрине, где его ждали разного вида пирожные. Парень берет клубничный кекс с шоколадной посыпкой, (ему сегодня почему-то хотелось сладкого), наливает в кружку чай и садится за стол, рядом с Рюноске. — Что хоть за книга, которую ты читаешь? Я заметил, что ты так увлечен ей, — рыжеволосый откусывает кекс. — Ворота Расёмон, — Акутагава показывает обложку. — Не слышал о такой. — — Этот автор просто только набирает популярность — это неудивительно, что ты не слышал о нем, — юноша делает глоток из своего стакана и перелистывает страницу. В этот же момент на телефон Накахары позвонили, парень снимает трубку. Его лицо сначала нейтрально, но вот, через пару секунд белеет, а в глазах появляется печаль: — Я…Понял вас. До свидания…-Чуя бросает трубку, на душе становится тяжко и больно. Было ощущение, что проблемы будто идут за ним следом. Чем он такое заслужил? Но правильнее было бы задать вопрос: кто провоцирует неудачи Накахары? — Что-то случилось? — Меня уволили. — Что?! Но за что? — Я не знаю, понимаешь?! Просто позвонили и сказали, что нашли замену и все! — он яростно хлопнул по столу. Да, самое страшное уже произошло. Теперь, ему почти не на что было жить. Вся стипендия уходила на оплату общежития, Акутагава не получал ее, ибо не смог попасть на бюджет, но зарабатывал себе на жизнь. Точнее, и Рюноске и Чуя зарабатывали, дабы облегчить тяжкую жизнь студентов. Теперь же, мир рухнул. Рухнул внутри рыжеволосого. Как?! Вернее, на что они будут жить?! В голове был один вопрос: где за столь короткий срок найти работу. Остаток дня прошел беспокойно: Накахара не мог найти себе место. Сосредоточиться на учебе выходило хуево, да и сейчас бошка была не этим забита. Он собрал свои вещи и вышел из школы, да, сейчас самое время разглядывать объявления на столбах или заборах, и звонить всем, кому нужен работник. И ведь, шансы, что тебя возьмут малы. Ты всего-лишь старшеклассник, а не опытный и квалифицированный сотрудник. — Эй, песик! — его кто-то окликнул. Чуя повернулся: Дазай. Да, ходячая катастрофа сегодняшнего дня. — Поговорить надо, — шатен подошел ближе. — О чем? Осаму ничего не сказал. Юноша лишь властно взял голубоглазого за руку и завел за школу, ему не нужны посторонние. — — Слышал ты работу потерял, -начал Дазай, — у меня по совпадению уволилась горничная. Так вот…зарплата хорошая. Обязанности выполнимые. Жить будешь в отдельной комнате, которая лучше общежития. — Ха? Ты всерьез считаешь, что я буду работать у тебя? — Да. — — Мечтай, Дазай, — Накахара недовольно фыркает и собирается уйти, нет, он не будет выполнять приказы богатенького мальчишки. — Я разрешал двигаться? — шатен больно сжимает худые запястья и прижимает парня к стене, грубо впиваясь в губы. Сладко. Очень. Губы Осаму хоть немного суховаты, но все же имеют сладкий привкус, что определенно нравится Чуе. Шатен кладет руки Накахары к себе на шею, а тот в свою очередь зарывается пальцами в густых темных волосах. Он властно покусывает губки рыжеволосого, что аж до крови, но обоим это в кайф. Щелчок. Это была камера телефона. Осаму отдаляется, оставив легонький «чмок», затем смотрит на фото, которое высветилось на экране. — Ох Чуя…какой ты тут, — ехидно выдает он. — Ты?! — Да, я. Тебя по- другому не заставишь. Вообщем, либо ты соглашаешься. Либо, это фото разлетается по сети. А ты же не хочешь быть мальчиком-шлюхой в глазах общества, — шатен разворачивается и уходит. Победа. Неудивительно. Он рожден побеждать. Теперь, Накахара был в ловушке. В ЕГО ловушке.