Секс подруга

Pov Clarke Эко, мой босс Джина и я все еще сидели за обедом, когда наш разговор принял неожиданный оборот. - Кларк, а Лекса с кем-нибудь встречается? – Спросила Джина, заставив меня тем самым практически подавиться гамбургером. Я откусила очень, очень большой кусок, желая получить достаточно времени, чтобы суметь беспечно болтать о Лексе, но в итоге это заняло лишь несколько секунд, в то время как мне требовалась пара лет, а может быть, и вся моя оставшаяся жизнь. - Эмм… – Пожала я плечами. – Нет. Это слово я произнесла медленно и как-то очень странно, потому что ложь не очень-то уверенно слетала с моего языка. Это было так странно: я все еще не могла комфортно говорить о своей жизни с кем-нибудь, кроме моих друзей, да и с ними едва ли, большую часть времени. Но я чувствовала, что не могу скрывать эту связь между мной и Лексой слишком долго. Я чувствовала, что, возможно, и не хотела скрывать её очень долго. Однако я никогда не была одной из тех девушек, которые изливают свои чувства всякому, и хотя я считала обеих, Джину и Эко, друзьями, они все еще оставались моими коллегами, поэтому я предпочла держать язык за зубами. - О, хорошо! – Воскликнула Джина. Хорошо? Почему это, черт возьми, должно быть хорошо?! – Я хочу свести ее со своей подругой Корнелией, – ах, вот почему… - Да? – Мой голос прозвучал странно и неуверенно, словно я проглотила горсть камней, но они застряли в моей глотке. - Ага, она реально классная, – Ответила Джина. Я приказала себе оставаться спокойной, хотя, на самом деле, это не имело значения. Это, вероятно, никогда не случится, но если Джина когда-нибудь и спросит Лексу, она ответит «Нет». - Не она ли фотограф дикой природы? – Спросила Эко. - Ага, она только что вернулась со съемок из тропиков Амазонки. Окей, ей нравится «Анаконда», но, в действительности, больше из-за задницы Джей Ло (Дженнифер Лопес в главной роли), чем по какой-либо другой причине. Она скажет «Нет». Она не заинтересуется девицей Корнелией. - Это удивительно, – Продолжила Эко. Я тупо кивнула в знак согласия. – Погоди-ка, а она еще иногда работает моделью, верно? Боже правый… - Да, – Кивая, подтвердила Джина. – Но все деньги, полученные за съемки в качестве модели, она жертвует в ЮНИСЕФ. Черт подери, когда люди перестали быть просто нормальными и заниматься чем-то одним? Скажем, например, работать в агентстве недвижимости? - Поэтому, я думаю, они изумительно подходят друг другу, и Лекса – такая замечательная девушка, она забавная, и нет никаких сомнений в том, что она сочтет ее привлекательной, – Сказала Джина. Эко захихикала: - Это точно. Кларк знает, что я без ума от нее. Джина ухмыльнулась: - А кто нет? Будь я на десять лет моложе, я бы волочилась за ней ежедневно, еженощно и беспощадно. Я чуть не подавилась своим бургером, снова. В смысле… я всегда знала, что женщины находят Лексу привлекательной, я не была настолько тупой, чтобы не замечать очевидного. Но, подходя к этому с другой стороны – с той, где я волочусь за ним ежедневно, еженощно и беспощадно, как точно выразилась Джина, – это казалось странным. Отчасти я гордилась этим фактом, а отчасти была раздражена, потому как она была моей, черт подери! К счастью, Эко снова заговорила. Но, к несчастью, она сказала следующее: - Честно говоря, нет никаких сомнений в том, что и она найдет Корнелию привлекательной, так как она шикааааарна, – И, по-видимому, настолько, что Эко добавила несколько лишних букв в одно короткое слово. - О, да. Я бы убила даже самого сладкого миленького зайчика за её ноги, – Согласилась Джина. - Вот-вот. А её сиськи? У нее тааакие си… - Лекса моя девушка! – Выпалила я. Мои глаза округлились, а затем я начала качать головой, не в силах поверить, что достигла такого уровня идиотизма. Я не только рассказала им только что о нас с Лексой, но и сказала то, что еще на самом деле-то пока не случилось. Я имею в виду, мы двигались в этом направлении, это было ясно, но только я была настолько тупа, чтобы позволить своей девушке стать третьей, кто узнал, что она таковой является… что она на самом деле моя девушка. - Что?! – Закричала Эко. – Лекса твоя девушка?! - Эмммм… – Мне удалось вытащить ноги из своего рта и ответить: – Аха. Типа того. Ага. Типа…того. Аха. Эко и Джина нахмурились. - Так «Аха» или «Типа того»? - И то и другое? Эко, по-видимому, расслышала только «Аха», потому и спросила: - С каких это пор? - Недавно. Реально, недавно, – Ответила я ей. Уже секунд двадцать как. И вроде как одностороннее… прямо сейчас. Эко и Джина набросились на меня с расспросами, позабыв о еде, но мне удалось выйти из этого разговора без огромного ущерба. Я, в основном, что-то мямлила и говорила с набитым ртом… чрезвычайно набитым, на самом деле, потому как, когда я прикончила свой бургер и заглотила картофельный стейк, я принялась за остатки кесадильи Эко. Я подняла процесс заедания стресса на совершенно новый уровень. К тому времени, когда я села за свой компьютер, ожидая, когда Лекса войдет в чат, я уже была вся на нервах. Я легко могла бы не рассказывать ей об этом разговоре… нет, черт возьми. Я так привыкла рассказывать Лексе практически все, что с трудом могла представить себе, что не расскажу ей. И хотя я знала результат – к концу нашего разговора, если все пойдет по плану, Лекса официально (и, что более важно, с ее ведома) станет моей девушкой, – мой желудок скрутило. Все это казалось немного глупым и незрелым, словно мы были в средней школе и должны признаться друг другу, чтобы наши отношения развивались более органично. Это была моя вина, конечно же, но у меня были и другие причины для беспокойства. Если я едва ли могу поддерживать разговор о том, что являюсь ее девушкой, какая тогда вообще из меня девушка для нее? Однако, в ту минуту, когда ее лицо появилось на экране, узел внутри меня бесследно исчез. Когда она ухмыльнулась мне, мое сердце замерло… а узел вернулся, потому что даже через зернистый экран, и несмотря на этот ее загар, она выглядела хорошо, и я осознала, как сильно этого хотела. - Хэй. - Что стряслось? Как прошел твой день? – Спросила она. - Я сегодня кое-что сделала… – Сказала я, зловеще замолкнув. Она нахмурилась. - Окей… Что же ты сделала? Я пробормотала «быстро-перемотанную» версию всей истории. - Э... что? Я не понимаю тебя, – Сказала она мне. Отчаянно вгрызаясь в кутикулу своего пальца, я повторила это снова. - Кларк! – Разочарованно сказала она. – Убери палец изо рта, не мямли и скажи все как взрослый человек! Что ты натворила? Я сделала глубокий вдох. - Я сказала Эко и Джине, что ты моя девушка. Ее брови взлетели к линии волос на лбу. - Окей… Какая-то особая причина? Или ты сделала это, просто встав на свой стол и закричав на весь офис… - Заткнись! Все было не так. Мы были на обеде и… и Джина захотела свести тебя со своей подружкой Корнелией, она вроде как фотограф дикой природы и модель… - Фотограф дикой природы и модель? – Спросила она и казалась при этом немного впечатленной. - Да! И она филантроп, который помогает ЮНИСЕФ, и у нее ноги и сиськи! – Несчастно ответила я ей. Она усмехнулась: - Погоди-ка, у нее есть ноги? И сиськи? Не может быть! - Заткнись! Это не смешно! Эко сказала, что она, на самом деле, очень горяча, а Джина продолжала говорить о том, что ты ей понравишься, а она – тебе… И, вот уж дудки, она тебе не понравится, понятно?! Тебе нравлюсь я. Вот так вот! – Я скрестила руки на груди, чтобы поставить точку в своей истерике. Лекса улыбнулась и уставилась вниз, скрывая от меня выражение своего лица. Только когда я заметила, как подергиваются ее плечи, я поняла, что она смеется. - Заткнись! – Взвыла я в третий раз. – Ты должна быть счастлива, что я вся такая из себя собственница. - Я счастлива, – Сказала она, смеясь. – Я абсолютно счастлива. Но, ты знаешь… это немного невежливо с твоей стороны. - Я знаю, – Простонала я. - Не говоря уже о самонадеянности, – Добавила она. - Знаю. - Я… Ты могла бы, по крайней мере, поинтересоваться моим мнением, прежде чем говорить об этом коллегам. Она буквально вторила тому, что беспокоило меня саму. И даже если она всего лишь дразнила, поскольку ее глаза сияли, а уголки губ продолжали подергиваться от тех усилий, которые она прикладывала, чтобы не рассмеяться, я все еще волновалась. - Я знаю, – Грустно повторила я. - Я имею в виду, ты ведь понятия не имеешь, хочу ли я на самом деле быть твоей девушкой, или нет. Это заставило меня затаить дыхание. - Прости? - Вот-вот, верно, – Сказала она, приняв надменный вид. – Ты просто полагаешь, что бац! Кларк хочет девушку, поэтому Лекса должна просто так с этим смириться. Так не должно быть в нормальных отношениях. - Но… но… – Начала я заикаться. Она была так хороша в том, чтобы дразнить меня; она расставляла маленькие ловушки, и я просто попадалась в них. – Знаешь, это самонадеянно, верно? Это касается и твоей, и моей задницы. Но не столько моей, сколько твоей в данном случае. Только твоей, – С сарказмом добавила она. - Так ты не хочешь быть моей девушкой? – Спросила я. Я выгнула бровь, как она когда-то меня научила – я имею в виду, когда приподнимаешь бровь всего на один миллиметр, но я все еще не была уверена в эффективности этого. - Может быть, хочу, а может быть, и нет, – Пожав плечами, ответила она. – Не узнаем, пока ты не спросишь меня, ведь так? Я прищурилась. - Ты такая задница! - И ты еще называешь свою девушку задницей. Давай же, Кларк. Ты проболталась об этом. Возьми ответственность на себя и спроси меня. Закатив глаза, я сказала: - Отлично. Но чтоб ты знала: я чувствую себя пятнадцатилетней. - Чтобы ты знала: ты и ведешь себя также, – Ответила она. - Эй! Это лишь потому, что… - Хватит увиливать и спроси меня, Кларк. Твое окно возможностей медленно закрывается. - Ах, вот как? - О, да, – Сказал она. – Эти Калифорнийские девочки любят меня. - Даже притом, что прямо сейчас ты и Элмо имеете одинаковый цвет кожи? Она пристально посмотрела на меня. - Боже, когда ты, наконец, спросишь меня, будет очень легко сказать «Нет». - В таком случае, давай покончим с этим, – Сказала я. Самым незаинтересованным тоном, который я только могла изобразить, я спросила: – Лекса, ты хочешь быть моей девушкой? - Я думала над этим, – Самодовольная улыбка выдавала ее, но я решила подыграть. – Мне хотелось бы получить полную информацию об этом. Дает ли это какие-то особые привилегии? В частности, разнообразные виды на грудь? Я рассмеялась. - Конечно, почему бы и нет? Ты получишь неограниченные возможности смотреть на грудь. Она широко улыбнулась. - В самом деле? Я понимала, к чему она ведет, и изменила свои «показания»: - Ты получишь неограниченные возможности смотреть на грудь вживую. Она усмехнулась. - Не очень-то заманчиво. - Ладно, тогда… – Сказала я, пожав плечами, – Полагаю, ты не моя девушка. Она тоже пожала плечами. - Полагаю, нет. Мы просидели несколько минут молча. В какой-то момент я вытащила из кармана пилочку для ногтей и начала делать себе домашний (считай, хреновый) маникюр. Она заламывала свои большие пальцы. Я начала насвистывать музыкальную тему из «Jeopardy». Она достала журнал. Но, только открыв, она тут же закрыла и швырнула журнал на постель, произнеся: - Ладно, хрен со всем. Я хочу быть твоей девушкой. Я даже не стала утруждать себя притворством, будто совсем не расстроена. - И я хочу, чтобы ты была моей девушкой. Хотя не понимаю, зачем нам нужно было проходить через всю эту чепуху. Она улыбнулась. - Ты шутишь, что ли? Это был первый раз, когда не я была инициатором. Было приятно, типа как будто мяч был на моей стороне поля, даже если мы обе знали, что я уже по уши в дерьме. Возможно, я намного сильнее запуталась в этой чуши, но я увидела смысл в ее словах. Впервые я показала, что увязла в этом так же, как и она. Она была так уверена и самоуверенна все это время, что я и забыла, что и она нуждается в поддержке – и что, тем человеком, в чьей поддержке она нуждается больше всего, вероятно… являюсь я. - Эй, Лекса? - А? - Я действительно рада, что ты моя девушка. Да, я чувствовала себя пятнадцатилетней, но это было так прекрасно. Это было так, если бы самая симпатичная девочка в школе – а, по моему мнению, так во всем мире – была увлечена мною в ответ и предложила называть ее моей девушкой – и это исключительно моя привилегия – только моей. Полностью моей. Но трепетание в моем сердце усилилось в десять раз, когда она улыбнулась, почти робко, и смущенно опустила голову вниз. Я не могла увидеть ее румянец через этот ужасный загар, но ее поза сказала мне все. Когда она вновь посмотрела вверх, она вернула свою привычную самоуверенную насмешливую манеру. - Я имею в виду, в будущем, просто чтобы между нами не было недоговоренностей, было бы неплохо быть в курсе. Например, если ты собираешься, ну не знаю… скажем, переехать ко мне – просто убедись, что сообщила мне об этом до того, как я вернусь в свою квартиру и с удивлением обнаружу лишнюю мебель. Я закатила глаза. - Договорились, шаг за шагом, девочка. Она кивнула. - Окей. Итак, ты моя девушка. - Да. А ты моя девушка. - Хорошо, – Ухмыльнулась она. - Хорошо, – Улыбнулась я. - Мы самые глупые люди в мире, раз делаем это через компьютер, – Сказала она вздохнув, но все еще улыбаясь. – Я даже не могу поцеловать тебя. - Я думаю, можешь, – Поправила я ее. – Просто не прямо сейчас. Она улыбнулась. - Правда. Но, это все как-то… очень не по правилам, все вот это. - Еще более не по правилам, чем я, выпалившая все Эко и Джине с набитым бургером ртом? – Спросила я. Она вздохнула. - Ага, я считаю, что ничего из этого нельзя назвать романтичным. Мое сердце наполнилось щемящей нежностью от того, как сильно она хотела, чтобы все это было совершенным. В этот момент я вдруг осознала, что могу испытывать настоящие эмоции, такие как волнение и искреннее сопереживание – будто бы я из деревянной куклы Пиноккио превратилась в реального человека… В голове мелькнула мысль, что то, что я чувствую, это как… Это даже может быть лю… ВАУ! Я тут же застыла, так и не закончив последнюю мысль. Еще не готова к этому, не совсем готова… - Я просто подумала, – Продолжила Лекса, вырывая меня из моих раздумий, – Было бы неплохо иметь что-то, что скрепило бы нашу договоренность, понимаешь? - Ты права. Ее слова, мои мысли – это напомнило мне, что я все еще была новичком во всем этом… и что я, вероятно, все испорчу, и что мне просто необходима Лекса, чтобы со всем этим разобраться. Она подозрительно посмотрела на меня. - Я? Ты никогда этого не говорила. - Ты права, по крайней мере, в том, что касается скрепления договора. Мне кажется, что, может быть, нам следует установить несколько правил… Она застонала: - Кларк, нет! Это как… ты снова застала меня врасплох! Нам не нужны правила. Мы не играем в настольную игру. - Видишь ли, думаю, ты ошибаешься! - Мы играем в настольную игру? Я снова закатила глаза. - Нет! Я думаю, что мы не можем продолжать делать все то, что мы делали, будучи друзьями, и просто ожидать, что это сработает. - Нет, мы можем. Мы абсолютно точно можем. Друзья, которые занимаются сексом, звучит для меня как идеальные отношения. - Тогда тебе следует начать встречаться с Линкольном. Она скорчила рожу. - Позволь мне перефразировать: друзья, секс и ты – звучит для меня как идеальные отношения. Я покраснела, улыбнулась и даже почувствовала легкое головокружение, серьезно. Но я все еще оставалась собой, даже если стала его «подружкой», эдакой влюбленной версией самой себя. - Нет, это не так! Предел раздражительности по отношению к друзьям заведомо выше, чем к герлфрендам… – Она уставилась на меня. —Так что, это может быть правилом номер один. Не доставать друг друга. Она передернула плечами. - Ты – идиотка. Вся наша дружба основана на том, что я достаю тебя, и тебе это нравится, а мне нравится то, что это нравится тебе. Хммм. Он была права – но я не скажу этого вслух вновь. - Хорошо. Не доставать друг друга слишком сильно. - Договорились, – Сказала она. – Если уж мы делаем это, то правило номер два: не вести себя так, словно мы неизбежно разойдемся. - Хорошо. Я постараюсь. Но я не могу ничего изменить, потому что я реалистка… - Циник, – Исправила меня Лекса. - Реалистка в том, что касается отношений. Я имею в виду, посмотри на мою маму. - Посмотри на мою маму и моего папу, – Сказала она. - Они счастливая случайность, – Воспротивилась я. - Циник. - Я просто говорю о том, что люди часто расходятся. - Это весьма спорно, даже если ты прилипла к этой мысли. - Ты думаешь, я прилипчивая? – Выпалила я. Интересно, когда я успела превратиться в такую идиотку? Она ухмыльнулась и произнесла: - Как клей. - Окей… - Нет, погоди, спроси меня снова. - Ты смеешься надо мной? Я даже не могу поверить, что умудрилась спросить это в первый раз. Она нахмурила брови так, что они сошлись в одну линию, и я ненавидела то, что даже при этом она выглядит очаровательно! Если бы я попробовала изобразить подобное, это выглядело бы так, словно я решила пересчитать свои ресницы или у меня начинался приступ гнева. А может быть и то, и другое сразу. А еще я ненавидела то, каким невозможно притягательным я это находила. - Просто спроси меня, Кларк. - Ладно. Ты думаешь, я прилипчивая? – Как можно более невозмутимо спросила я. - Как четырнадцатилетний мальчик к «Плейбою», – Захихикала она, довольная своим остроумием. Она нуждалась в ком-то, кто бы мог держать ее эго в узде, поэтому я быстро сменила тему, сказав: - Итак, правила. Я немного удивилась, когда она ничего не ответила, а улыбка поникла на ее лице. - Что с лицом, Вудс? – Спросила я. Она выглядела как обиженная маленькая девочка, и ее глаза стали размером с блюдца. Она пожала плечами. - Не знаю… – Ее тон подсказал мне, что это что-то серьезное. – Я просто… Я не хочу наделать ошибок, думая об этом слишком много. Я вздохнула. - Лекс, это то, что я делаю. Я слишком много думаю том, какую зубную пасту купить в магазине, хотя, в конечном счете, всегда покупаю одну и ту же. Она кивнула: - Я знаю. И я принимаю это, я, правда, понимаю. Это то, какая ты есть, я не хочу, чтобы ты менялась. Просто… ты забавная, Кларк. Мы забавные. Это то, что мне больше всего нравится в нас. Я… - Она замолкла, чтобы, кажется, набраться решимости, и сказала: – Я не хочу, чтобы теперь это изменилось, лишь потому, что ты стала моей девушкой. Неожиданно я почувствовала почти подавляющую боль. Я понимала, что мы откровенно делимся друг с другом мыслями и переживаниями, и это, вероятно, лучшее, что мы могли бы сделать, но она была нужна мне прямо здесь и сейчас. Я хотела сжать ее руку и заглянуть ей в глаза – не через экран, хотя в HD это было бы возможно. Я хотела коснуться ее и поцеловать, чтобы напомнить себе – напомнить нам обеим – о том, что между нами есть, что это действительно прочно, так, как я всегда и думала. Я просто хотела, чтобы он на была здесь. Здесь, где она и должна быть. Я тихо призналась: - Лекса… я действительно не знаю, какого это – быть чьей-то девушкой. Возможно, я облажаюсь. Это было так, словно мое признание придало ей сил. Возможно, ей было необходимо увидеть то, насколько сильно я была взволнована, чем привыкла думать; чтобы она знала, что я была там же, где и она. Она улыбнулась. - Это и есть моя точка зрения. Тебе не нужно быть «девушкой». Тебе не нужно быть кем-то. Я влюбилась в тебя, когда ты просто была самой собой. Я улыбнулась в ответ. - Что, если «самой собой» – это своего рода «сучкой»? Она фыркнула: - «Что если»? - Эй! - Ну же, просто смирись с этим. Я знаю тебя так же хорошо, как ты меня. Бородавки и все остальное. - У меня нет бородавок. - Ага, но у тебя есть родинка на внутренней стороне бедра… – Ответила она. Она пошевелила бровями, недвусмысленно намекая и определенно издеваясь надо мной. – Как много людей знает об этом? Я была готова умереть, лишь бы стереть эту самодовольную ухмылку с ее лица, поэтому напустила на себя задумчивый вид, будто всерьез начала считать, загибая пальцы на руках. – Что ж, моя первая девушка… - Ладно, ладно. Я поняла. Правило номер три: не тупить и не начинать все эти ревнивые и собственнические истерики, – Я ничего не ответила. – Что? - Думаю, я действительно ревную и веду себя как собственница. Она ухмыльнулась: - Ох, да? - Разве фиаско за обедом не достаточное доказательство тому? Ее смех был явной издевкой надо мной, но это было нормально. Я безусловно заслуживала того, чтобы быть высмеянной, особенно когда она сказала: - Ох, да ладно. Мне нравится это. Это сексуально. И если когда-нибудь это начнет меня раздражать, знай, что я, не колеблясь, скажу тебе об этом. Я хотела, чтобы она знала, что услышала то, что она сказала; что я хотела все сделать для нее так же хорошо, как она делала это для меня. Поэтому, возвращаясь к начальной теме нашего разговора, я сказала: - Мы могли бы включить и забавные правила тоже! Что-нибудь вроде того, чтобы раз в неделю делать что-нибудь потрясающее. - Например? - Например… Ну не знаю. Пробовать приготовить новое блюдо. Она фыркнула: - Ну, конечно же, для тебя веселье всегда касается еды. Я скорчила рожицу, но не могла возразить на это. - А для тебя веселье, вероятно… Не знаю… Пялиться на мою грудь. Я знаю этот блеск в ее глазах, когда она собирается сказать что-то реально сексуальное или действительно смешное. Чаще всего, и то и другое, и я не могла отрицать того, что мне нравилось это. - Это именно то, как я представляю себе веселье. Воскресный топлесс. Я закатила глаза, но эта идея не показалась мне такой уж нелепой. Возможно, я немного злилась, но при этом не могла отказаться от идеи видеть ее без рубашки. - Мы можем устраивать Кулинарные Воскресенья Топлесс? Она рассмеялась. - Договорились. Правило номер четыре: Кулинарные Воскресенья Топлесс. Только ничего, что может брызгаться, – Я рассмеялась тому, какую рожу она скорчила, добавляя второе предложение. - Правило номер пять: не обижаться, если я не хочу прижиматься к тебе каждую ночь, – Сказала я ей. Она фыркнула. – Что? - Ничего, – Ответила она, все еще посмеиваясь. – Просто, когда ты спи… Впрочем, неважно. Это правило пойдет. - Отлично… Что еще? – Спросила я. - Пожалуйста, храни дома кока… - …ин? - Колу! – Она уставилась на меня так, словно у меня вдруг выросла вторая голова. Хотела бы я этого. По крайней мере, это дало мне хотя бы один мозг. - Я вроде как Пепси-герл, но ладно. Компромисс. - Не начинай скулить, если я долго бреюсь, – Заявила она мне. О да, я знаю как долго она возится со своим телом. - Ты не начинай скулить, если я не бреюсь! – Возразила я. Если она сможет согласиться на это, я сделаю сальто. Ненавижу брить ноги. - Справедливо, – Согласилась она. Да! – Ты должна позволять мне видеть твою грудь, по крайней мере, один раз в день. Я закатила глаза. - Отлично. И если мы разойдемся… - Кларк, – Предостерегающе прервала меня она. - Нет, выслушай меня. Я не буду Дэбби Даунер. - Окей. - Если мы разойдемся, я заберу твой Snuggie , как память о нашей дружбе. - Ты подарила мне его на Рождество! - Ага, и я реально верила в то, что ты посчитаешь это нелепым и вернешь его мне. Но тебе понравилось! Пришел ее черед закатить глаза. - Отлично. Знаешь что? Он твой. - Правда? – Восторженно спросила я. Она рассмеялась: - Так мало нужно, чтобы порадовать тебя. Я пожала плечами. - Это малое – не что иное, как покрывало с рукавами. - Ладно. Но если мы разойдемся, ты должна помнить о том, какой милой я была с тобой касательно Snuggie и позволить мне видеть твои груди еще пару недель после разрыва в качестве терапии. - Иногда, мне кажется, что ты хочешь меня только из-за моих грудей. Она пожала плечами и улыбнулась. - Иногда так и будет. Но будь уверена, несмотря ни на что, я всегда буду любить т… - Лекса! - …вои груди, - Закончила она. - Оу, – Ответила я протяжно, понимая, что она не собиралась сказать то, что я подумала, она собиралась. И это могло стать неловким. Во всех смыслах, это должно было стать неловким, и я ждала одну, две, три секунды, сгорая от смущения в догадках, к чему может привести мой очередной приступ идиотизма. Но этого так и не произошло, потому что, усмехнувшись, Лекса лишь покачала головой и просто сказала вслух то, о чем я думала: - Ты такая идиотка, Кларк, – И она рассмеялась так громко… И было даже не важно, что она смеялась надо мной, а не со мной, потому что это была лучшая реакция кого бы то ни было. Как только она восстановила свое дыхание, мы поболтали еще немного. Я постоянно ожидала, что между нами все изменится, потому, как мы проделали огромный путь от друзей к чему-то официально большему. Но мы все еще оставались самими собой, точно такими же, как и всегда. Я надеялась, что такими мы и останемся, и что-то подсказывало мне, что прежде, чем мы закончим наш разговор этой ночью, мы добавим кое-что еще. - Правило номер… не важно, – Сказала я ей. – Не переставай быть моей лучшей подругой. - Ох, да ладно, Кларк, – Сказала она, ухмыльнувшись. – Я не могла бы перестать быть твоей подругой, даже если бы попыталась. А я никогда не пыталась. Этот момент должен был быть возвышенно романтическим, но вместо этого все вдруг стало казаться каким-то дурацким… Я смотрела на нее с экрана, а она смотрела с экрана на меня и, хотя мы старались, на самом деле не смотрели в глаза друг другу. - Спокойной ночи, Кларк, – Сказала она. Ее голос был так нежен и полон любви, что по моей коже пробежали мурашки, а в животе запорхали бабочки. - Спокойной ночи. Я увижу тебя скоро. Она улыбнулась тепло и одновременно сексуально. - Надеюсь, ты понимаешь, что я не ограничусь только взглядами. - Я поддержу тебя в этом. Pov Lexa Посредством уговоров в сочетании с нытьем, мольбами и осыпанием поцелуями твоей шеи, я пытаюсь убедить тебя спать без футболки. Ты соглашаешься при условии, что оставишь мои трусики, но думаю, я согласна на этот компромисс. Ты отворачиваешься на свою сторону, и вот тот момент, когда все становится странным. Я спала с тобой, но… могу ли я спать с тобой? Я вроде как из тех, кто любит во сне обниматься… иногда это настолько стыдно, что я должна скрывать от вас, ребята, это годами – но я не знаю, как к этому относишься ты. Я оборачиваю руку вокруг твоей талии, осторожно двигаю ею вверх и вниз, пока не нахожу комфортного положения… еще не зная, не против ли ты. Через несколько секунд, ты бормочешь: «Ради Бога», – и прижимаешься ко мне спиной так, что мы словно две ложки. Ты берешь мою руку и кладешь её на свою грудь. Ты засыпаешь через несколько секунд и поворачиваешься. Я бы никогда не сказала, что ты из тех, кто обнимается во сне, но ты буквально сворачиваешься калачиком на моей стороне. Две секунды спустя, я узнаю, что в действительности ты не обнимаешься… ты буквально вжимаешься в меня, и толкаешь, толкаешь, толкаешь меня, пока я практически не падаю, едва балансируя на краю своей стороны кровати. Это может стать проблемой. Падение на задницу один раз – нелепо, но очаровательно. Но во второй раз я стану просто дебилкой без каких-либо рефлексов. Я слегка толкаю тебя локтем. - Лекса, – Бормочешь ты. И я не знаю, отвечаешь ли ты на мое движение или просто говоришь во сне. Я думала, что уже знаю, как именно мне нравится, когда ты произносишь мое имя. Но вот так – когда ты пытаешься быть ко мне ближе, насколько это вообще физически возможно, и даже еще ближе – это просто великолепно… тоже. Внезапно, ты переворачиваешься, сжимая мою руку и утягивая меня за собой на середину кровати. Но это уже не имеет значения. Я уже увязла в тебе.