Часть 8. Глава 3. Вечное Солнце
Земля, припорошенная снегом, который в этом году так и не растаял больше, смотрелась промозгло и уныло. Я посильнее укуталась в теплый плащ и уставилась во все Шаринганы в ту сторону, куда ушёл не так давно Тобирама вместе с шиноби Учиха и Сенджу. Беспокойства не давали дышать полной грудью, а роящиеся в голове мысли изматывали гораздо больше, чем работа на полях по весне. — Он обязательно вернётся, — услышала я за своей спиной голос Мизуки и тяжело вздохнула. — Вернётся, но мне не нравится, что они задерживаются! Они должны были быть в клане ещё вчера утром! — возмутилась я и ещё раз посмотрела в белую даль. — Сутки для миссии переговоров — это не задержка вовсе, — пояснила мне она. — Тобирама во всём любит точность, поэтому это — серьёзная задержка! Мне кажется, что что-то случилось! — я повернулась к ней и увидела на её лице отражение беспокойства за Тору, хоть она и пыталась скрыть это от меня. — В этой ситуации нам ничего не остается, кроме как ждать. Мадара грозится выслать сегодня карательный отряд в сторону жучиного клана, если они не появятся к обеду, — произнесла она и тоже посмотрела в сторону заснеженного леса. Она ушла, чуть постояв, я же осталась на защитной стене, кутаясь в зимний плащ. Ветер срывал последние листья с деревьев и кружил ими по земле, словно насмехаясь над замерзающим миром, что так хотел хоть немного тепла. Тепла хотелось и мне в эти минуты, но его не было, и до весны здесь оно, скорее всего, не появится. «И что могло произойти? Ведь не снег же с ветром заставил выбиться их из графика?» — подумала я с раздражением и решила вернуться в дом, согреться и ждать до обеда. А там, если они не придут, выдвигаться в сторону клана Абураме вместе с другими шиноби.--- ---
Место строительства Конохи
Снег и неожиданно наступивший холод несколько изменил план стройки совместной деревни, и это немного омрачало настроение Первого Сенджу. Он с раздражением глянул в окно Главного дома Конохи и тяжело вздохнул. Теперь это здание было не больше, чем общежитием, в котором укрывались от холода и непогоды, да ночевали. Сейчас удастся возвести (вернее доделать) ещё несколько зданий, которым осталось совсем немного до окончания. Всё остальное перенесется на весну, а заселение, возможно, придётся отложить на пару лет. Он мысленно вернулся к Узумаки и их деревеньке, что произвела на него неизгладимое впечатление. Хаширама устало уставился на чертежи и совершенно ясно осознал, что по сути Коноху нужно было начинать строить ещё их отцам в молодости, тогда бы сейчас они, возможно, не уступали красноволосым по силе. Очевидно, что с объединением с другими кланами стоит поспешить — шиноби других стран уже начали строительство своих объединенных поселений, и очень активно собираются в кучи. Но вот жители страны Огня, что находятся в относительной безопасности из-за укрытия в густых лесах, не спешили становиться частью Скрытой Деревни. Ушедший вместе с другими шиноби в клан Абураме младший брат добавлял беспокойство. Хаширама понимал, что задержка в таком случае — вполне допустима, но душу изнутри что-то медленно поскрёбывало и не давало сконцентрироваться на делах. Дверь после непродолжительного стука отворилась, и в помещении оказался один из братьев Первого, что поддерживал его во время бунта в их клане. — Что-то стало известно? — спросил Хаширама у него. — Да, — он протянул Первому лист бумаги с донесением, что было свернуто и надёжно защищено от непогоды. Глава клана Сенджу как можно быстрее развернул послание от Главы клана Учиха и принялся читать. Чем больше он читал, тем больше мрачнело и свирепело его красивое лицо, заставляя поёжиться даже видавшего виды дознавателя клана Сенджу. — Что там? — поинтересовался он. — Быстро в клан! — прошипел главный Сенджу. — Собираем карательный отряд!--- ---
Клан Учиха, немного раньше
Обед наступил, а Тору и другие так и не вернулись. Мадара посмотрел в окно и повернулся к Сакуре, которая стояла рядом и держала на руках их ребёнка. Учиха протянул к лицу мальчика руку и аккуратно дотронулся кончиками пальцев до пухлой щечки. — Подрос, мне кажется, — отметил он, сверкая Шаринганом. — Ест даже больше, чем другие дети, — ответила ему Сакура и ещё раз посмотрела в окно, за которым теперь летали то тут, то там, сухие мятые листья. — Они так и не вернулись. — Да, сейчас будем собирать отряд и через час выступаем, — произнёс Учиха и напряженно потянулся. — Что могло произойти? Жуководы были не против переговоров, наоборот, хотели жить в Конохе и сами прислали нам послание об этом желании. — Более чем странно, что Тобирама и остальные задерживаются, — согласилась с Мадарой Сакура. — Зимой их жуки не так эффективны, как в другие времена года. И им нужна защита, а в Скрытой Деревне она как раз будет. Мне слишком слабо верится, что они могли отказаться от возможности благополучно отсиживаться за нашими защитными стенами! Так что могло произойти? — Не могу представить! — Мадара уже развернулся в сторону двери, как она открылась, и в помещение вбежал запыхавшийся Кеиджи. — Ичиро их нашел! — произнёс он, стараясь выровнять дыхание. — Но в клан они вернуться не могут. В душу Мадары, как и Сакуры закрались нехорошие предположения на этот счет. Девушка инстинктивно отошла вглубь комнаты и тут же заглушила все потоки чакры, что были у неё. — Только не говори, что ты пришел сюда, контактируя до этого с зараженными! — прошипела она, отходя вместе с ребенком ещё дальше. — Нет! Что ты! Те, кто их обнаружили, передали нам о них Шаринганами! Мы к ним не подходим даже! Они сейчас на границе между кланами стоят! — попятился назад под гневным взглядом Харуно дознаватель. — Срочно шлите за Мизуки! — велел Мадара. — Пусть готовится варить яд для жуков Абураме прямо на месте!--- ---
— Что случилось? — крикнула я, распахнув окно, увидев, как по селению несётся Рензо (друг Аки и Нэоко), явно с каким-то поручением от старшего брата. — Их нашли, но они жуками заражены! — крикнул мальчишка в ответ и побежал вглубь селения. «Что? Да они же сами с нами на связь вышли! Хотели через пару лет войти в состав Конохи! Мы ещё, когда с Хаширамой писали письмо им в ответ, пошутили, что листвы в стране Огня много, и мы без проблем найдём в ней место и для Абураме, зная, что многие из их жуков любят перезимовывать в тепле! Тогда Глава их клана был доволен таким положением дел, и обещал, что летом пришлёт своих шиноби на помощь в строительстве, если все будет в порядке!» — я в замешательстве стояла рядом с окном, и холодный ветер трепал мои слегка отросшие волосы, которые периодически били меня по лицу. — Жуками? — удивился Аки. — Но ведь Абураме собирались договариваться о мире! — Видать, переговоры не удались! — ответила ему я. — Нэоко! — Я здесь! — Я ухожу вместе с другими к Тору, а вы остаётесь здесь без меня! Поняли? — Да! — хором ответили они. — И кошку кормите как следует! — велела им я, поспешно собирая необходимые мне вещи.--- ---
Место временного лагеря зараженных
Мизуки в очередной раз, полностью заглушив чакру, намешивала состав в котле. Она хмурилась, раздраженно ежась на солнце, которое сегодня грело ещё хуже, чем вчера. Ядовитая Луна не спеша обошла ещё три котла и что-то отметила в записях. — Мы всё-таки выдвигаемся сегодня! — услышала она недовольный голос Хаширамы, который обращался к ней. — Никуда ты сегодня не пойдёшь! — абсолютно спокойно, и с лёгкой долей иронии ответила Главе Сенджу Учиха. — Без очередного яда для этих кожных тварей ты, как и твой брат и остальные, что были с ним, проиграете. — Нельзя ли побыстрее? — обратился он к ней. — Очевидно, что нет! — фыркнула она. — У нас есть яды от всех их жуков, но они, как ты сам видишь, вывели кое-что новенькое! И наше счастье, что сейчас холодно и жуки не могут жить вне тела хозяина. Иначе, мы бы уже давно были все ими перезаражены! Хаширама вздохнул. Но возражать не стал — опыта в этом деле у отравительницы было превеликое множество!--- ---
Тобирама Сенджу сидел возле костра и красными от недосыпа глазами смотрел на огонь. Больше всего на свете сейчас хотелось прыгнуть в костер и раз и навсегда избавиться от этого мерзкого и не проходящего зуда. Вчера прибыли Учиха, и вместе с ними Изуна. Она большими глазами смотрела на него, не имея возможности подойти ближе, чем на пять шагов. Затем Мизуки, что выскользнула как всегда из ни откуда, велела показать места поражения. После увиденного глаза Второй Учиха расширились сначала от ужаса, а потом сузились от дичайшего припадка гнева. Призрачные ребра Сусано образовались вокруг неё, плавя рядом с собой снеговой покров и сжигая сухую траву, которой не удалось скрыться под ней. — Спокойно, девочка моя! — произнесла Мизуки. — Наподдадим им позже! Сейчас нам нужен новый яд от этой заразы! Изуна взяла себя в руки, и Мангекё в её глазах погас, также, как и Сусано, но что-то подсказывало Второму Сенджу, что мало Абураме не будет, хотя бы потому, что на горизонте появился Хаширама, что испускал кругом себя чудовищную Ки. — Эти ублюдки! — прошипел Первый Сенджу, осмотрев на расстоянии повреждения. — Что произошло? Тобирама вздохнул, и принялся рассказывать во второй раз, случившееся в клане при переговорах. — Изначально всё было так, как и обычно. Абураме были довольны, говорили о присоединении к нам, но, возможно года через два-три, когда решат какие-то свои дела, до окончания которых это невозможно. — Понятно! Дел, разумеется, у них никаких — они хотят прийти на всё готовое, ничего не строя и не вкладывая в Коноху, — перебил его Хаширама, злобно усмехнувшись. — Хотя это не особо важно — толку с них в строительстве всё равно никакого — они не особо многочисленны, и свободных людей у них для этой цели немного. — Потом нас пригласили на ночлег в клан, так как темнело. Мы отказались, но Абураме настаивали — аргументируя это тем, что не могут допустить того, что мы, их почти что союзники, замёрзнем ночью. — Да, уж! Для жучиного клана перепады температур — серьёзная проблема, их можно понять! — Хаширама злился ничуть не меньше, продолжая переминаться с ноги на ногу. — Я всё равно хотел отказаться, но этим я мог вызвать их недовольство, обозначая отказом наше недоверие к ним! –Тобирама замолчал, нервно почёсывая пальцами поврежденную кожу, стараясь не повредить участки ещё сильнее. — Что было дальше? — теперь уже я вмешалась в их разговор, не понимая, что там могло произойти, что Тобирама теперь был домом для мелких насекомых. — Потом всё было хорошо, - ответил он, с трудом перестав чесаться. — Нас в самом деле проводили в отдельный дом, и мы легли спать. Разумеется, мы следили за движением в клане. Где-то около часу ночи ко мне в отсек зашла женщина, которая не присутствовала при переговорах, но как оказалась чуть позже, всё об этих переговорах знала. — Женщина? — это уже Мадара напрягся. — Женщина, наверное, с очень белой кожей? — Да, именно такая! — кивнул головой Тобирама. — Это настоящая Глава клана Абураме, — пояснил для меня Мадара. — У них в клане всегда Глава — женщина из-за того, что они лучше управляют жуками, и они в них лучше разводятся и получаются очень сильные! Эти женщины не часто покидают свои дома днём, поэтому кожа у них, в отличии от остальных соклановцев, белая. — Она пришла ко мне и потребовала заключение перемирия в обмен на то, чтоб я остался с ней в её клане. — Что?! — взревела я. — Да что себе эта моль позволяет! Все же в курсе, что мы с Тобирамой как бы муж и жена! — Для Абураме это никогда не было преградой! — произнёс чуть задумчиво Хаширама. — Они несколько странные в этом плане: непонятно по каким признакам выбирают себе партнёра. При том именно выбирают — у них слово «любовь» ничего особого не значит. Если партнёр из их клана, тот тут всё легко и просто, а вот если из другого, то начинаются проблемы, при том не у Абураме. Уж поверь мне! — Именно так она мне и сказала! Пообещала, что если я не соглашусь, то Изуну больше живой не увижу. Я же прекрасно понял по её настрою, что даже если соглашусь для отвлечения внимания (чтоб отослать своих шиноби за подмогой в кланы) она, скорее всего, прикажет перебить их всех и отошлет в клан известие о том, что Тобирама теперь её законный супруг. Изуна, разумеется, будет поймана ей чуть позже, — Тобирама вновь зачесался. Мадара и Хаширама молчали, я же вновь увидела, что понятия и обычаи других кланов слишком уж сильно отличаются от клана Учиха, где такое принуждение было недопустимо. — Пока я отвлекал её, как мог, все наши уже не спали, и приготовились к побегу. Он удался, никто не был убит ни с их стороны, ни с нашей, но эта девица заразила всех своими жуками, и пообещала, что мы сами к ней приползём лишь бы перестало чесаться! — Тобирама с трудом сдержался, чтобы снова почесаться, и я увидела Шаринганом, что ему больно. — Я убью эту суку! — пообещала я тихо и спокойно. — Жучиная тварь будет знать своё место! — Скажи, Тобирама, — задумчиво произнёс Мадара. — Другие в клане пытались остановить вас? — Нет, она одна всё это проворачивала, да и бежали мы от них очень быстро, а селение Абураме не имеет защитных стен, — ответил он моему старшему брату. — Конечно, кто в своем уме сунется без приглашения в этот муравейник? — усмехнулся Хаширама. — И всё-таки как-то всё это странно! — Может баба просто вспылила, не удержалась, увидев нашего Тору? — спросил Мадара усмехаясь. — МОЕГО Тору! — заорала я, наверное, на весь лес.--- ---
Чуть позже, там же
Первый Сенджу и его техника сами по себе были уникальным зрелищем, и я бы наслаждалась этим в полной мере, если бы не проклятые Абураме, что не захотели жить спокойно. Мне всё не давала покоя эта странная одержимость моим Тору этой странной женщины, но я не собиралась размышлять на эту тему вечно — сразу, как Мизуки решит проблему с ядом, мы выдвигаемся в клан Жуководов и вставляем им мозг на место через задницу. Ветки Древесной техники вырвались из земли и я смогла пронаблюдать, как они складываются в деревянные стены и крышу. «Жаль, что такой домик слишком недолговечен — а то бы мы Коноху в два счёта отстроили!» — восхитилась я временными убежищами, что воздвиг для нас Глава клана Сенджу. — Всё-таки я вспылила, пообещав её убить! — произнесла я, смотря, как Хаширама складывает печати вновь. — Тебе придётся убить её, — констатировала факт Мизуки. — Думаешь, она не поймёт, что Тору — мой? И что тут ей ничего не светит? — В её понимании — Тору — её, а ты — досадная помеха на её пути, просто конкурентка, которую, если не отдаст, нужно устранить! — пояснила мне мать, помешивая очередной состав в своём котле. — Это абсолютно другой клан! Там совсем другие понятия! Скорее всего, тебе придётся с ней драться! Даже не думай жалеть её! — Даже если она сдастся? — Она не сдастся! — вспылила Мизуки. — Она обманет тебя так же, как и Тобираму, заманив к себе! — Но если она его именно заманила, то тогда ей в этом помогали её соклановцы? — задала я вопрос. — Всё может быть, — Мизуки поправила защитную повязку на всё лицо. — Но, возможно, она никому и ничего не сказала, действуя, находясь, в «своём праве». — Хорошее «право»! Захотелось человека, плевать на то, что хочет он! — присвистнула я и помогла снять с огня готовый состав. — У Абураме женщин мало. Своих, я имею в виду. Поэтому там такое «принуждение» за счастье считают! И в их понимании Тобираме, безродному бастарду, пригретому из жалости Буцумой Сенджу, несказанно повезло — на него обратила внимание сама Глава клана Абураме! — она указала пальцем на следующий котел, и я сняла с огня и его. — Значит, пущенные мной когда-то сплетни, догнали меня? — с сожалением произнесла я. — Получается, что так, — она улыбнулась своей полубезумной улыбкой. — Но разве моя девочка так просто сдастся?--- ---
На следующий день я мазала длинной палкой, обмотанной тряпкой с очередным составом, спину моего мужа и всё думала над тем, как пройдёт разговор с этими странными людьми, которых я отказывалась понимать. Я порядком нервничала, понимая, что если мы с Мизуки не сможем создать яд в короткое время, то будет крайне сложно общаться с жучим кланом на равных. — Что ощущаешь? — спросила я Тору. — Чешется вроде бы меньше, — он встал и поднял руки вверх, чтобы я смогла обработать всё как следует. — А сейчас? — спросила его я, обрабатывая повторно. — Знаешь, не чешется совсем! — он дотронулся до пораженных рук. — Давай я остальное сам! — Точно не чешется? — Да, кажется, они не бессмертны! — он вымученно улыбнулся. Несколько дней почти без сна, и без возможности использовать чакру, доканают кого угодно! — Давай, я посмотрю Шаринганом! — Нет! — закричал он. — Не надо! Если яд действует, то они и так сдохнут, а если нет — то ты тоже будешь заражена, так как они летят на чакру! — Точно, — произнесла я, понимая, что только что чуть было не допустила, возможно, роковую ошибку. Как-то сразу вспомнилось, что в отличии от других, я имею воспоминания только за этот год жизни, а за все другие пока что нет. Но я уже давно перестала надеяться на то, что что-то вспомню. В конце концов, я всему научусь, мне только нужно немного времени.--- ---
Клан Абураме предстал перед нами странными домиками, которые в разрезе имели форму пчелиной соты. Крыши их были добротно соломенными, сами сооружения одноэтажными, смотрелись очень теплыми. Некоторые, были построены вокруг толстенных стволов деревьев, и находились достаточно высоко над землей. Именно благодаря им нас вовремя заметили, и теперь все шиноби клана встречали нас у селения во всеоружии. Я с трудом подавила желание активизировать Шаринган и просмотреть как следует жилища этих людей, но вовремя вспомнила, что жуки летят на чакру и питаются ей, становясь почти неуязвимыми. — Что привело вас к нам? — услышали мы голос молодого мужчины, что стоял выше других. Он был достаточно высоким, не плохо сложенным, и имел темные непослушные волосы. — Да поддать я вам решил за вашу дерзость! — плотоядно усмехнулся Хаширама. — И он, — Сенджу указал пальцем на Мадару, — тоже! — Мы не дерзили! — произнёс мужчина. — Моя старшая сестра была в своём праве! — А она не в курсе, что воровать — это плохо?! — крикнула ему я. — Все ведь знают, что Тобирама — мой мужчина! И что я победила его в честной схватке! (это я у Мизуки поподробнее расспросила про клан жуководов и их обычаи). — Но она не воровала — она в своём праве, претендуя на мужчину, что пришёлся ей по вкусу! — пояснил мне, как маленькому ребёнку, это самый брат Главы Абураме. — Это высшая честь для него — простого бастарда! — Мой бастард! — рявкнула я. — И он занят! Почему она пытается отобрать у меня моего партнёра? У нас так не положено! Почему она нарушает законы нашего клана? Он немного призадумался, что слегка было видно на его сдержанном лице. — Да, тут ты права, Учиха Изуна, но она не нарушает законы своего клана, хотя я с ней изначально был не согласен, — произнёс он, подтверждая то, что это всё было заранее продумано. «Вот наглецы!» — со злостью подумала я, прекрасно понимая, что все мои попытки их пристыдить и добиться мирного признания вины проваливаются. — Но я претендую на него не на пустом месте! — раздался красивый и громкий голос откуда-то сверху. — Я первый раз увидела его в столице несколько лет назад, и тогда, когда ты, ходячее недоразумение, ещё мужиком была, он мне и приглянулся! Так что тут моих прав больше! Она легко приземлилась на землю, и я увидела перед собой рослую и прекрасно сложенную куноичи. Её тренированное тело было даже на вид сильным. В руках у неё было оружие, на подобии длинного меча, который она очень уверенно держала. Её темные глаза были прикрыты полупрозрачной повязкой черного цвета, которая слишком ярко контрастировала с белой кожей. Темные волосы чуть пепельного оттенка на концах, были убраны в высокий хвост на затылке. Она усмехнулась и сделала два шага в мою сторону. — Что тебе надо? — спросила я у неё. — Разве не понятно? Я претендую на Тобираму Сенджу! Не бойся, ему будет хорошо в моём клане! Отступись сейчас! — улыбнулась она почти что обезоруживающей улыбкой. — Нет! Не бери чужого! — погрозила я ей пальцем, с трудом сдерживаясь чтоб не прижучить её огнём. — Чужое? Это мне говорит бывший мужик, сграбаставший другого мужика ради своей выгоды? Ты точно уверена, что это ты не украла моё? — её голос сочился ядом, и от той почти что обворожительной молодой женщины ничего не осталась. — Поздно! Он со мной добровольно! — «Добровольность» — это относительное понятие! — заявила она. — Мне плевать на это! Я требую поединка с тобой! Тот, кто победит, тому и достанется Тобирама Сенджу — от сильно мужчины должна понести сильнейшая женщина! — усмехнулась она. — С чего бы моей сестре драться с тобой? — усмехнулся Мадара. — Мы можем прямо сейчас проредить твой клан. — Не стоит! Ведь если ты так сделаешь, то всем остальным станет известно, что ты подослал к нам Тобираму Сенджу, что принёс к нам бумагу, подписанную тобой, о «предварительном перемирии», а потом напал на нас, пользуясь нашим доверием! После этого с вами обоими (Учиха и Сенджу) ни один клан даже разговаривать не станет, а даймё вновь посмотрит на вас с другой стороны, — и она показала бумагу, с которой к ней пришёл Тору. «Ну, про даймё ты перегнула! Тут, как ни крути — а смотреть на нас он только с удобной для меня стороны будет!» — усмехнулась я, смотря на эту проблемную девку. — Ну как тебе, Учиха Мадара? Всё ещё хочешь со мной воевать? — спросила она после небольшой паузы. — Учти! Если в мою сторону или сторону моих людей полетит хоть один кунай, то сейчас же об этом станет известно по всей стране Огня! — Всё-таки ты не права! — произнёс Хаширама. — Не гоже так вести переговоры с двумя кланами, что превосходят твой по численности и силе. — Смотри, как бы в случае чего другие кланы не объединились против ваших! — пригрозила она. Мадара вместе с Хаширамой стояли мрачнее двух туч, и я прекрасно понимала, что кончится всё это глобальным побоищем, которое в итого очернит репутацию прежде всего клана Учиха, которую я в своё время очень удачно подняла (Часть 2. Глава 6). Я посмотрела вперёд, и клан Абураме увиделся мне не только их Главой и её младшим братом, что никак не мог повлиять на решение своей сестры. Там, за шиноби, стояли старики, женщины, дети, и просто те, кто не могли уже участвовать в битвах. Я прекрасно осознавала, что в случае бойни, попадет всем — Учиха и Сенджу, да ещё вместе, это лютые противники. — Чего ты хочешь от меня? — задала я вопрос Главе Абураме. — Поединок! Я уже тебе сказала! — Какие условия? — я немного напряглась, ожидая подвоха. — Возможно, нам не стоит воевать? — Глупости! Ты слишком нежная! А условия стандартные! — она усмехнулась. — Если победишь ты, то Тобирама остается с тобой, а если я — то он идет ко мне, и остается со мной, если захочет. Так ведь положено в вашем клане? «Добровольность»? Я подумала, и решила, что в случае моего проигрыша всегда сможем добить их (я в своём брате была уверена, да и Хашираму аж потряхивало от желания поддать жуководам), и плевать на репутацию и прочий бред. Канет в лету мечта детства моего брата и Хаширамы, но может так даже лучше? Я в любом случае не отдам Тобираму! А за его жизнь бояться уже не стоит — действенный яд был найден. И сейчас он шел на поправку. — Хорошо, давай померимся силами. Но если ты предложишь ему, и он сразу откажется, то ты не имеешь права настаивать! — произнесла я своё условие. — Хорошо, но мне кажется, что он будет заинтересован в той, что окажется сильнее! — усмехнулась она. — Любому мужчине нужна женщина, способная родить ему сильное потомство! — Хм, — я усмехнулась и вышла на середину поляны, где меня уже ждала главная Абураме. — Рада, что ты дала согласие на поединок! Есть ещё одно условие, — она улыбнулась слишком нехорошо. — В бой, разумеется, нельзя вмешиваться! Тот клан, который вмешается, автоматически приносит проигрыш своему шиноби! Выигрывает та из нас, кто останется живой! — Ты хочешь убить меня? — спросила её я. — Стоит ли так поступать? Возможно, договоримся мирно? — Мирно? Мирно мне ты его не отдашь! А на счёт «убить», то это ерунда! Мы лишь бабочки — однодневки по сравнением с мирозданием, поэтому я не боюсь смерти ни своей, ни твоей! И я хочу лишь отобрать у тебя то, что по праву принадлежит мне! — и она стремительно кинулась в мою сторону, совершив молниеносный выпад. Я с трудом увернулась. Понимая, что битва будет нелегкой, и что Мизуки была права: другой клан, другие правила. Чакрой я пока что не пользовалась. Но от этого битва становилась лишь сложнее. Абураме оказалась на редкость подготовленным шиноби, и я с трудом держалась. В голове возникла мысль, что это она ещё не выпустила своих жуков, которые мало того, что жрут чакру, так ещё и человека вполне могут сожрать. Стало не по себе, а девка и не собиралась сбавлять обороты — она в самом деле планировала убить меня. Мысли о её пощаде и решении вопроса мирным путем, вылетели из головы после того, как я в очередной раз с трудом увернулась от её оружия. Она держалась от меня на достаточном расстоянии, и уже давно увернулась от всех отравленных сенбонов, так что достать я её не могла, что меня конкретно раздражало. Уже прошло не меньше получаса, а она, кажется, не устала совсем, пользуясь чакрой из своих жуков. «Если бы здесь была Мизуки, как бы она поступила на моём месте? Что тут можно сделать? Выпущу чакру, она выпустит жуков, выпустит жуков, они сожрут чакру, и я останусь бессильной, и она меня убьёт! Подойдет и убьет!» — мысль эта скользнула и я поняла, что тут можно сделать. Шанс был всего один против такого сильного бойца, но я решила рискнуть, прекрасно понимая, что в случае чего Мадара сожжет здесь всё дотла. Я выпустила в Абураме огненный шар, а она выпустила целую тучу жуков, которые неизвестно где в ней помещались. Я стала жечь их, не подпуская к себе. Так продлилось около часа, и я упала на землю. Краем глаза я видела, как Мадара и остальные готовятся к атаке, но ждут подходящего момента. Абураме стояли абсолютно неподвижно, что меня несколько удивило. — Ты, кажется, проиграла! — произнесла Абураме и подошла ко мне близко, слишком близко! Она не успела среагировать: я активировала Шаринган, перестав скрывать чакру, и, схватив её рукой от Сусано, раздавила. Кровь капала на снег и обагряла его красным. Красная кровь. Такая же, как и у Учиха. Был ли во всём этом смысл? Можно ли было поступить иначе? Виновата я, что не смогла убедить её отступить? Или виновата она, что не захотела отступать, и выставила нам неадекватные требования? Я аккуратно положила её тело на снег, и Сусоно исчезло. Край Мангекё Шарингана мазанул по толпе Абураме, которые воспринимали это как должное, как день и ночь в этом мире. Ведь победить должен был сильнейший, и, следовательно, только он мог оставить после себя потомство? У них было заведено только так. Лицо её младшего брата на мгновение показалось мне каким-то уж слишком удовлетворенным, но заметила я это только благодаря Шарингану. — Твоя сестра мертва, — услышала я голос Мадары. — А ведь Изуна не хотела этого делать! — Никто не винит её! Моя сестра решила так поступить по своей воле. Я пытался, но не смог её переубедить… — Да ты, по-ходу и не пытался! — вспылила я. — Теперь ведь ты — Глава клана? — Я, — спокойно ответил он мне на мои возгласы. — А я требую от тебя, чтобы условия выбора партнёра и обычаи, что связаны с этим были немедленно изменены! Иначе плевать на репутацию клана Учиха! Плевать на ваших детей и женщин! Я сама лично выбью вас всех до единого! — заорала на него я, прекрасно понимая, что этому засранцу было выгодно, чтоб победила именно я. — Мне нравится твоя сестра, Мадара Учиха! — чуть улыбнулся новый Глава Абураме. — Быть может, она захочет быть моей женой? — Нет! — произнесла я четко и громко. — Жаль, — ответил он. — Так что там с правилами и договоренностями? — напомнила я о своем требовании. — Мы пересмотрим их сегодня. Я понимаю, что со стороны выгляжу не очень хорошим братом, но иного пути что-то изменить в клане не было! — Ублюдок! — прорычала я, и кинулась на него, но Мадара поймал меня Сусано. — Остынь, Изуна! Другой клан — другие правила! — проговорил он, и пошел со мной в сторону недалеко текущего ручья, куда очевидно, планировал, окунуть. — Да, всё! Спокойна я! — смирилась я с неизбежностью произошедшего. — Мне её просто жалко! Она ведь не виновата, что у неё в клане так принято! У неё не было выбора! — Не оправдывай её! Выбор есть всегда! — он немного помолчал, и добавил. — Помнится. Однажды ты уже голосила по поводу порядков клана Абураме! До того, как ты потеряла память! Я на это только хмыкнула, и пошла в сторону ещё незамерзшего ручья, чтобы смыть кровь Главы клана Абураме со своих рук, что брызнула во все стороны в момент её смерти.--- ---
Мы не спеша шли в сторону временного лагеря. Снег тихо падал на землю, скрывая следы нашего пребывания в клане Абураме. Хаширама обо всём договорился с новым Главой, который, судя по словам Сенджу, оказался гораздо более адекватным, чем его старшая сестрица. Я же думала о том, что слишком здесь всё неоднозначно. Слишком всё…странно! Клан, конечно, другой. Но всё меня это так напрягало, особенно легкий зуд, что я почувствовала, когда мы уже отошли от клана Абураме на приличное расстояние.--- ---
— Однако, ничего другого я и не ожидала! — произнесла Мизуки, заливая в чан из котла порцию яда. — У Абураме такие перевороты — это норма! — Эта скотина воспользовалась мной, и заняла место Главы клана! — прошипела я, стараясь не тревожить поврежденные участки кожи. — Я вот только одного не пойму: как она купилась на мой обман по поводу того, что у меня чакра кончилась? — Думаю, она слишком много о себе мнила! — произнесла Мизуки и проверила температуру воды рукой, велев мне жестом залазить вовнутрь. — Она, разумеется, была сильнейшей в своём клане, но опыта битвы против других кланов не имела. Плюс к этому постоянное внушение, что она — самая лучшая, вот и получилась такая глупая смерть! А по поводу того, что нас немного развели, так не беспокойся особо — в нашем мире это — норма! — Что-то мне от этого не особо легче! — А от яда легче? — поинтересовалась она. –Лучше или нет? Действует, или Абураме заразила тебя жуками другого типа? — Нет, нормально! Уже и не чешется почти, — ответила ей я и окунулась в чан с головой. — А где Тобирама? — Слушает во все уши рассказ в исполнении Мадары и Хаширамы по поводу твоей битвы! — Мерзость! — произнесла я, немного помолчав. — Что-то мне не понравилось, когда мной пользуются! — Такое никому не нравится, но тут от тебя ничего не зависело. Ты поступила правильно. Теперь все в стране Огня будут знать, что у Учиха ничего не стоит даже думать забрать! И репутация не пострадала! — Хоть что-то в порядке, — улыбнулась ей я и продолжила омовения.--- ---
Тору я увидела уже утром следующего дня. Он улыбнулся мне как-то мягко и тепло. Я подошла к нему ближе, и с трудом остановилась, не дойдя всего два шага. Желание обнять его я подавила на корню, боясь, что мелкие жуки могут быть ещё живы. Но эти два шага преодолел он и крепко обнял меня. — Ты можешь заразиться! — испугалась за него я. — Глупости! — ответил мне он. — В крайнем случае, будем бороться с этим вместе! — Я не для того дралась с Абураме за тебя, чтобы ты вновь был подвержен опасности! — пробурчала я. — Я всегда говорю, что это я должен защищать тебя. А сегодня меня защищала ты! Ты защищала всех нас! Это не правильно! — сказал он, целуя меня в макушку раз за разом. — Ничего! — улыбнулась я сквозь слезы. — Однажды и ты защитишь меня! Защитишь всех нас! Снег вновь стал падать с небес, укрывая белоснежным одеялом всё вокруг. Снежинки оседали на моих волосах и Тобирамы, а мы всё стояли обнявшись и не замечая изменения этого мира. Я невольно вспомнила Абураме, в тот момент, когда Тору обнял меня посильнее. Все сомнения улетучились из моей головы: за него я убью любого! Я никому не дам погасить моё Солнце!--- ---
С той поры прошло совсем немного времени, но погода несколько потеплела, и к моему удивлению снег, который казался таким вечным, растаял. Солнце подсушило сырую землю, и погода установилась теплая. Вполне сносная. Строительство Конохи продолжилось, и теперь я и Тору собирались помочь с этим делом, пока у нас нет миссий. Сакура в этот день собралась с нами и с Мадарой, что тоже собирался поучаствовать в возведении нашего совместного бытия. Глава клана Абураме прислал извинения за потрёпанные нервы в виде приличного количества рьё, и выразил в официальном письме, что надеется, что этот внутриклановый конфликт, который теперь исчерпан, будет забыт нами как можно скорее. — Хитрые, однако, — обмолвилась я. — Просто не хотят снова получить, — отозвалась Харуно, что теперь бежала вместе с нами к месту застройки. — Да и не выгодно им одним жить — зимой от их жуков почти никакого толку! — Сакура, ты не устала? — спросила я свою названную сестру, что сегодня шла вместе с нами, оставив сына Мадары на Асэми и Мизуки. — Нет, всё в порядке! –Харуно улыбнулась мне, а я поразилась способностям их ирьёнинов. — Сэкера там уже два дня, и я попросила её, чтобы к нашему приезду она приготовила мясо на углях и сварила риса с картошкой! — Сакура! Ты просто чудо! И когда ты всё успеваешь? — восхитилась ей я. — Не всё, и не всегда! — засмеялась она. — Вот сегодня ничего могло и не получиться, если бы я не была так настойчива, и не оставила сына Мизуки и Асэми! — И как они согласились? — удивилась я, вспоминая, что Мизуки этого совершенно не желала — она намаялась со своими детьми. — Мизуки, разумеется, была не в восторге, но согласилась посидеть немного, а Асэми… Ха! Она не ожидала этого сегодня, и ей неудобно, но я сказала, что мне всё равно! Пусть сидит сегодня, ведь она так орала, что хочет помогать! Вот и пусть помогает когда мне надо, и чем мне надо! Я ещё ей, кстати, три таза пеленок оставила стирать! Пусть развлекается! Сакура хитрыми зелёными глазами посмотрела на меня, а я вспомнила, какой был грандиозный скандал через два дня после того, как мы вернулись в клан после выведения жуков Абураме. Помнится в тот день выяснилось, что Асэми подрядилась бегать к Сакуре и указывать ей, как надо ребёнка воспитывать (да! Уже так сразу!). Собственно, первая не выдержала супер активную и липучую бабушку Сакура, а часа через три, лопнуло терпение у Мадары. В тот день рёв стоял на всё селение, и был слышен даже у Харуно. Собственно Асэми решила для себя, что будет с ребёночком сидеть, но по-хитрому: Сакура пусть все проблемы решает, а она будет играться, когда ей хочется. Мадара в тот день решил эту проблему просто, по-мужски. Он сказал теще, что ребенок как бы его и Сакуры, а она в процессе зачатия участия не принимала, да и есть у него нынче родители. Вот, как сдохнут они, так она и впряжется по-полной. Асэми попыталась что-то повзвизгивать, но Мадара был непреклонен! Он предложил ей отстирывать пелёнки, но она как-то не особо была рада этой перспективе. Собственно, после этого он позвал Мизуки, что была, разумеется, жутко недовольна поведением Харуно, которая посмела влезть со своими уставами в семью детей, которые, как она пояснила, прекрасно справляются и без неё. А если будут не справляться, то попросят. На том и разошлись, но Асэми переживала, что накопленные опыт не на кого применить. Мизуки же следила, чтобы у Харуно было побольше работы, и она ненароком своей умностью не разрушила счастье Глав двух кланов. Я в тот день откармливала пришедших к нам Хагоромо, что были под впечатлением от небольшой семейной разборки. У них никто не лез друг к другу в семьи, а тут такая загогулина! Правда шиноби их клана они оказались отходчивые, и к вечеру уже совсем забыли о выходке Асэми.--- ---
Место, где строится Коноха
Сэкера уверенным шагом шла по небольшой площадке, что расчистили от леса совместными усилиями два клана. Девушка поправила одеяние с вышивкой герба Учиха и продолжила свой путь. Сейчас было уже не так тепло, как в начале дня, но тем не менее, пить хотелось всем и достаточно часто. Большое ведро, которое она несла и ковшом наливала воду работающим, почти опустело. «Ещё немного», — подумала она и прямиком направилась под навес, что соорудили для укрытия от дождя в самом начале строительства. По началу именно под ним и ночевали, но теперь все спали в здании Хокаге! Тот навес не разобрали из-за его удобного расположения и не плохой защиты от ветра — там сидели, отдыхая в полдень от работы. И хотя сейчас потеплело и природа немного отошла от неожиданной стужи, зима была не за горами! И её наступление было так же необратимо, как день и ночь в этом мире. «Теперь будет моя вторая зима в клане Учиха. И я в отличии от Сакуры ещё ничего примечательного не сделала! Она исполнила часть пророчества, а я — нет! Она меня и так обскакала, заняв место Главы клана! Вышла замуж за Главу другого клана! Неужели я так ничего и не добьюсь, кроме, возможно, становления Жрицей Лунной Богини?» — с раздражением подумала Вторая Харуно. Но злость на весь мир и на Богов быстро кончилась — она так ни кстати вспомнила, что вообще-то по могуществу и свершениям человек не так уж и велик по сравнению с созданиями, подобными Лунному Божеству. Стыд затопил сознание молодой бунтарки, заставив тут же в мыслях просить прощение у Великой Матери. Но долго мучать себя не стоило — момент истины наступит для Сэкеры сейчас. — Хаширама-сама, — обратилась она к молодому Главе клана Сенджу. — Вы один? А где же Мадара-сама? — Ты ищешь его? — спросил мужчина женщину. — Он ещё не пришел, думаю, он будет чуть позже обеда и останется здесь на пару дней. — Значит, ещё долго его здесь не будет? — хитрыми глазами посмотрела на Хашираму Сэкера. — Как знать, — ответил ей Первый Сенджу, так же хитро улыбнувшись, и развернул перед собой карту будущей Скрытой Деревни. — Какая она большая! — восхитилась девушка и быстро подошла к Хашираме почти вплотную и стала рассматривать план селения. — Так это вот здесь мы будем жить? — ткнула она пальцем в дома, что стояли на окраине. — Да, все вместе! — Хаширама посмотрел на Сэкеру и их взгляды встретились. — По соседству. — Как интересно! Быть может, покажешь где именно это будет? — Сэкера аккуратно взяла Первого Сэнджу за руку. Зелёные глаза, такие же, как и у Сакуры, только смотрящие более мягко, заставили Хашираму вспомнить об упущенной когда-то возможности. Белые волосы красиво спускались по плечам и опускались значительно ниже пояса. Солнце ярко вспыхнуло, вонзив свой свет в помещение, заиграв золотыми и розовыми бликами в волосах искусительницы. Глава Сенджу протянул руку и сделал то, о чем мечтал с первой встречи с Сакурой Харуно: он дотронулся до столь необычных волос. Девица подошла к мужчине ещё ближе и, привстав на носочки, аккуратно коснулась его губ своими. Огонь, что разлился в груди Первого Сенджу обжёг всё внутри. — Зачем ты разжигаешь во мне пламя? — спросил Харуно Хаширама, гладя её ладони своими. — Я уже женат, и с тобой мы не сможем быть вместе. — Почему же? — возразила девушка, и слегка снисходительно улыбнулась Главе клана. — Сможем! Я не претендую на место твоей женщины, не переживай! — А что же ты хочешь? — Скоро я стану жрицей Лунной Богини. На это уходит очень много сил и времени, но, собственно, дело не в этом, — она улыбнулась и коснулась руками его блестящих, словно зеркальная гладь черного цвета, волос. — А в чём же? — Хаширама обхватил её за талию, улыбаясь в ответ. — Я, как и все в моём клане, должна оставить после себя продолжение на этой земле, и мой выбор пал на тебя, Первый Сенджу, как на самого сильного шиноби, что я знаю, — ответила она ему, прижавшись к нему и вдыхая аромат его тела. — Я, пожалуй, воздержусь — всё-таки я не самый сильный. — Глупости! Ты идеально подходишь для того, чтобы сегодня помочь мне создать новую Жрицу! — девушка погладила Хашираму по спине, спускаясь руками недопустимо низко. — Но Сэкера, — возразил Хашиарма, — я женат, и я, возможно, не хочу. — Прекрати! — она легонько стукнула кулаком ему по груди. — Разве может мужчина отказывать женщине в её желании сотворить нового человека? Разве это обязывает тебя к чему-то в будущем? Я ничего не потребую от тебя! Если ты пожелаешь, то твоя дочь никогда не узнает, что ты — её отец! А если, наоборот, захочешь видеть её, то приходи. — Слишком сладкие речи, — напрягся Хаширама, больно ущипнув Сэкеру за идеальный зад. — Какие цели ты преследуешь? Я же чувствую по запаху чакры, что ты что-то скрываешь! Говори правду! — Правду? — она усмехнулась, и щипнула его за задницу в ответ. — Ты же уже слышал от Мадары о пророчестве? — Нет! Расскажи мне, — с недоуменным видом посмотрел Хаширама на Сэкеру. — Не ври! Я, быть может, и не чувствую запаха чакры, но вижу, что ты просто хочешь вызнать его суть! — возмутилась девушка и попыталась высвободиться из хватки Хаширамы, но у неё это не вышло. — Ты меня раскусила, — схитрил Хаширама. — И мне очень интересно знать, о чём оно. Оно касается нас? Или вас? Или Учиха? Скажи мне! — Я не могу тебе сказать, но оно должно сбыться, — Сэкера выдержала паузу, думая, говорить или нет. — Иначе между кланами будет война! — Война? — удивился Хаширама. — И что нужно сделать, чтоб её не было? — Помочь мне сотворить новую жрицу!--- ---
Мито в тот день приняла решение отправиться к Хашираме на стройку Конохи. Она долго сомневалась: стоит ли ей лезть в дела мужчин? Но потом, долго думая и рассуждая, пришла к выводу, что неплохо знала устройство своего клана, и могла помочь дельным советом, поэтому всё-таки ехать стоит. Да и совместные дела укрепят её отношения с мужем, который просто не может разглядеть в ней женщину, потому что постоянно занят кланом и решением его проблем. Всё-таки она позволила себе улыбнуться, от мысли, что Хаширама заботливый, просто после заботы о клане, на неё не хватает сил, да и не маленькая она, чтобы из-за этого обижаться! До места она добралась вместе с группой Сенджу, которые сегодня тоже отправлялись на стройку. Мэнэми, эта мелкая воришка, просилась с ней, но Мито приняла решение, что девчонка останется в клане вместе с Микой и Мивой, которые были предупреждены, что мелкая уже ела за сегодня три раза, и кормить её до вечера не стоит.--- ---
Дорога была хорошо утоптана и весьма понятна, и Узумаки стремилась туда, к свому Хашираме, который, наверное, весь в делах:)))))) В походной сумке, что она сама сшила, теперь были уложены вкусные печенья для мужа и чистая одежда для него же. Она улыбнулась весело светящему Солнцу, которое не особо грело, но так ей показалось лучше — дневное светило не обжигало и не делало больно. Стройка поразила её и запечатлелась в памяти навечно. Приличных размеров площади были расчищены от леса и выровнены, размечены улицы, места под дома, заложены фундаменты, а посредине возвышалось оно — Здание Хокаге! То самое, что Мадара Учиха попросил выстроить в виде домов Лунного клана для своей жены! «Вот бы и ради меня Хаширама что-нибудь сделал!» — метнулась мысль в её сознании, но она тут же уничтожила её, напомнив самой себе, что нельзя быть эгоисткой. Узумаки не спеша шла по будущим улицам своего дома, огромной деревни для многих кланов, и поражалась размаху и силе воли своего мужа, который всё-таки не смотря ни на что смог осуществить свою мечту! «Где же он?» — подумала она, заходя в здание Хокаге. Разумеется, там было там было тихо и пустынно. Она закрыла глаза, и попыталась сконцентрироваться, чтобы почувствовать своего мужа в деревне. «И как я не поняла сразу? Он ведь здесь, в этом здании, на самом верху!» — и она почти что бегом пустилась наверх, в кабинет Хокаге. Дверь беззвучно отворилась, чтобы взору Мито открылась картина, что резанула по сердцу болью с такой силой, что мозг отказался воспринимать действительность. На большом столе были настелены одеяла, на которых, укрывшись и обнявшись спал её муж в обнимку с девицей из Харуно (ошибки быть не могло — солнце недвусмысленно бликовало розовым и золотым в ее волосах). Узумаки молча стояла и смотрела на спящих. Внутри уже давно всё оборвалось, и вернулось на свои места, дышать она вновь могла, сердце вновь билось, но вот мозг отказался думать и анализировать. Она аккуратно прикрыла дверь и молча вышла прочь из Главного Дома Конохи.--- ---
Часа три она просто молча простояла в лесу, молча смотря на заходящее солнце, которое лучше бы обжигало, чем не грело совсем или же грело не её. Прохладный вечерний ветер дунул ей в лицо и напомнил, что она ещё жива, а, значит, быть может, стоит бороться до конца? Девушка молча развернулась и пошла обратно в Коноху к своему мужу, который, впрочем, как и новый дом, не оправдал никаких надежд. Теперь, вечером, люди заканчивали свою работу, спешили доделать всё, что возможно, до наступления темноты. Ночь была не помеха только Учиха, но они ведь не станут шуметь, когда другие лягут спать. — Изуна Учиха, — выхватил из общего фона почти отказавший слух Мито. — Она за Тобираму Главу клана Абураме убила! — Во даёт! — восхищенный возглас. «А чем я хуже этой недоделки? Чем я, первая наследница клана Узумаки, её хуже? Я тоже буду бороться за него так, как смогу!» — и Мито шла дальше. Вот перед ней стоит её муж: он уже одет и причёсан. Улыбается. Напротив него стоит Мадара Учиха, его друг детства и чуть улыбается ему в ответ. Хваленой Изуны, как и её белобрысого муженька, нигде не видно. Мито набрала полные лёгкие воздуха и решилась на самую дерзкую дерзость, за которую в её клане и страшно подумать что бы ей было. Расстояние, что разделяло её и двух говорящих мужчин было пройдено почти мгновенно. Мягкие губы аккуратно коснулись щеки Мадары Учиха. Ошеломленный взгляд Шаринганов встретился с её темными глазами. Хаширама замер на месте с открытым ртом. — Может быть, ты меня к себе заберёшь, Учиха Мадара? А то мой муж и не муж мне вовсе! — произнесла она, в установившейся тишине на площади. «А что? Тебе можно с Изуной кувыркаться, да с Харуно, а мне нельзя? Вот! Смотри, что твой друг лучше тебя оказался!» — дерзко глянула на мужа Узумаки. Со стороны здания Хокаге раздался бешенный возглас, который не предвещал никому ничего хорошего. — Шлюхи Узумаки! — орала Сакура и, вырвав из земли вкопанный деревянный столб, швырнула его (не особо разбираясь) в троих стоящих. — Руки прочь от моего мужика! Что твоя сестрица, что ты! И вот после этого в Конохе всем стало резко мало места. Я наблюдала эту сцену со стороны вместе с ошарашенным Тобирамой, что от удивления аж рот открыл. Сакура носилась за Мито, попутно расшибая кулаками всё, что попадалось на её пути. В уворачивающуюся Узумаки летели строительные блоки для фундамента, стволы не слишком толстых деревьев, увесистые камни, которыми без проблем можно было придавить на смерть человека, и всё остальное, что плохо лежало на земле. Через пять минут все люди разбежались с поля зрения бушующей в праведном гневе Харуно, которая и в самом деле оказалась в этом состоянии ужасна! — Тебе своего мужика мало что ли?! — орала Сакура, кидая в Мито очередную глыбу, отсекая ей путь к отступлению, и зажимая в углу разбитого ею дома. Мито в ответ всхлипнула и позорно заревела. — Да он даже не смотрит на меня! — заныла она ещё пуще прежнего. — А пока я ему печенья готовлю и несу сюда, он с Харуно сношается! Чего ты остановилась? Уже ведь и кулак занесла! Убей меня! Сакура в лице на мгновение изменилась, она была крайне удивлена. Она смерила взглядом Мито и удивилась, кажется, ещё больше, задержавшись чуть дольше на приличного размера груди. — Сакурочка, — крайне уважительно обратился к ней Хаширама. — Не надо, пожалуйста, не злись! Лицо Харуно вновь приобрело свирепый оттенок, и она, развернувшисчь в сторону Первого Сенджу, заорала на все леса, что окружали Коноху: — Ах ты тварь блядливая! Довел девку все-таки! И теперь новой мишенью для Харуно стал Первый Сенджу, что теперь пытался от неё увернуться и сложить печати, но Харуно на то и Харуно, что в гневе страшны, и ничего у Хаширамы не получалось сложить. — Может прекратим это? — спросила я у Мадары, когда он подошёл к нам минуты через две и подвёл бледную Мито. — Зачем? — воззрился он на меня удивленными Шаринганами. — Это ведь ты клохтала на всё селение, что Хаширама плохо себя ведет? Так вот теперь, ему мозг на место вставляют, правда, через жопу.--- ---
Кончилось всё тем, что Сакуре надоело, и она отправилась искать Сэкеру, которая должна была приготовить к её приезду еду, но, как выяснилось, Вторая Харуно вместо готовки предпочла кувыркаться в Первым Сенджу, за что получила по макушке от Первой Харуно, и пошла готовить. Хаширама с облегчением перевел дух, и был искренне рад, что Сакура — жена Мадары, а не его. Мито всё так же стояла бледная, но в её душе было совсем немного тепло — ведь Хаширама за неё заступился, почти спас от бешеной Главы клана Харуно.--- ---
Вечером того же дня я, Сакура, Сэкера и Мито сидели возле костра и ели то, что приготовила Вторая Харуно. Огонь приятно потрескивал и успокаивал, создавая в совокупности с темной ночи какую-то древнюю атмосферу, характерную для посвящения в великое таинство. Сакура добродушно улыбнулась Мито и положила её в тарелку кусок мяса получше и пожирнее. — Да ты, кушай, кушай! — ласково проговорила она. –Худая такая, как щепка! — Спасибо, — робко поблагодарила Мито. — Я не хотела тебя обидеть, прости меня ещё раз! — Да, забудь! — простодушно махнула рукой Сакура. — Хаширама кого угодно до бешенства доведёт! Тот ещё повеса! Он и ко мне подкатывал не так давно, но я вышла за Мадару! — Повезло! Тебе просто повезло! — голос Сэкеры сочился сарказмом. — А тебе просто нет! — пресекла её Первая Харуно. — Не обращай на неё внимания, Мито. Она всегда была излишне высокомерна! Не представляю, как пророчество могло отметить и её? — Пророчество? — удивилась Мито. — Да, пророчество, — произнесла Сакура. — Мы, Харуно, не можем его рассказать, но оно осуществляется уже сейчас — Лунная Богиня отмечает тех, кто участвует в великой мистерии! — И кто ещё отмечен? — поинтересовалась я, прекрасно понимая, что саму суть пророчества она мне не раскроет. — Ты, я, Сэкера, Мито, пока что так, — она улыбнулась так загадочно и таинственно и посмотрела в звездные небеса.- Тебе нравятся звёзды, Мито? А Луна? — Красивые! — скромно ответила Узумаки, несмело посмотрев на небо. — Мито, — обратилась к ней Сакура, — ты такая зажатая, словно не знаешь, что тебе хочется в жизни! — Я знаю… — неуверенно произнесла Узумаки, чем вызвала смешок у Второй Харуно. — Ты всё-таки узнай, какая ты на самом деле! Познай себя, отпусти и позволь через себя проявиться свету Великой Матери, кровь которой течет в каждой из её дочери! — я немного удивилась витиеватости слов своей названной сестры. — Проявиться? — решила уточнить, очевидно, ничего не понявшая, жена Хаширамы. — Просто делай то, что считаешь правильным! Прислушайся к себе. И ты поймешь, как нужно с ним поступать, — намекнула она на Хашираму. Мы ещё долго разговаривали о жизни, кланах и прочих важных делах. Костер почти догорел, на небе наметились зачатки приближающего рассвета. Сакуру забрал Мадара, Сэкера ушла спать к своим соплеменницам, остались только я и Мито. — Было страшно, когда ты дралась с Абураме? — неожиданно спросила она меня. — Не особо. Но я не хотела ни драться с ней, ни убивать её, — призналась я. — Так почему же ты это делала? — уставилась она на меня своими красивыми глазами, в которых отражался красный свет углей. — Потому что она хотела забрать то, что принадлежит мне! Тору со мной добровольно, а быть с кем-то, это не только наслаждаться человеком, это ещё и защищать его, заботиться о нем. Идеально, когда и он не ущемляя тебя, тоже заботится и защищает, — пояснила ей я. — Ты рядом с ним такая, какая на самом деле? Такая, какая всегда? Не притворяешься? Не пытаешь быть лучше? — спросила она меня вновь. — Нет, я не могу притвориться, — тихо засмеялась я под светом тускнеющих звёзд, — ведь я не знаю, какая я могла быть до потери памяти, и я веду себя так, как подсказывает моё сердце. — Это как? — Знаешь, я ощущаю себя свободной рядом с ним, и он, надеюсь тоже, — я обернулась назад на тихие шаги, и увидела Тору, что шел за мной. Он был явно заспанным, и всем своим видом изображал крайнее неудовольствие необходимостью искать меня. — Пойдём спать, Свободная Учиха! — кривовато усмехнулся он и прикрыл рот ладонью, зевая и явно желая продолжить отдых. — Идем! — улыбнулась ему я. — А ты идешь, Мито? — Я ещё немного посижу, — тихо ответила мне она. — Не засиживайся особо, — чуть хрипло сказал Тобирама. — Если не хочешь идти к моему братцу после вчерашнего, то я тебя понимаю — иди к нам. — Хорошо, но я чуть позже, — робко улыбнулась она. Отойдя подальше, я обернулась на неё, желая посмотреть, чем она занята. Узумаки смотрела на небо, и на нём вдруг возникла белая линия упавшей звезды. Девушка зажмурилась, чуть улыбнувшись, наверное, загадывая желание, известное одной только ей.--- ---
Клан Сенджу (несколько дней спустя)
Хаширама сидел на мягких аккуратно свёрнутых Митой одеялах и отдыхал после купален. Узумаки в это время накрывала на стол. Еда манила ароматом, звала отведать каждый кусочек, но Сенджу не спешил. Мысли его плавно перетекли к Харуно, что нечаянно исполнила его желание побыть с Сакурой. Сенджу закрыл глаза и довольно улыбнулся, откинувшись на тёплые одеяла. — Что-то не так, Хаширама? — слегка робко спросила Мита, как и всегда пытаясь скрыть дрожь в голосе. — Да, всё хорошо, — ответил он ей нарочито легко и поспешил от неё отвернуться. — Хаширама? — вновь обратилась к нему она. — Не мешай, я отдыхаю! — заявил ей он и продолжил предаваться приятным воспоминаниям. — А я думаю, что ты уже отдохнул с той Харуно! — от этого заявления жены Хаширама приоткрыл один глаз. — Сэкера зовут её! Говори! — рявкнула она, что было для неё не характерно. Химе клана Узумаки сильно трясло. Она судорожно терзала красивыми пальцами полотенце и смотрела на своего супруга, что соизволил снизойти до неё своим пристальным вниманием в этот вечер в первый раз за всё время её пребывания в его доме. Из глаз девушки капали злые слёзы, а в груди зарождалось что-то горячее, что начинало вошкаться и томиться, не давая покоя. — Не стоит воспринимать это в серьёз! — заявил Сенджу, улыбнувшись. — Если я это сделал, значит, так было нужно! Чего ты злишься? Прекрати! — Не стоит, говоришь? — прошипела она. — Мало того, что ты периодически ночуешь с Мивой и Микой, но хрен с ними — они тут были до меня, и, вполне возможно, что на что-то немного имеют право, но вот эта вот… — Прекрати истерику, Мита! — потребовал Хаширама, приподнимаясь с пола. — Ты не имел никакого права так поступать! — Имел! Не смей мне указывать, женщина! В этот момент внутри Узумаки что-то щёлкнуло, раскалывая на куски тот лёд, что она воздвигла для защиты себя от мира своего клана и порядков, что в нём царили. Жар, что она не ощущала с самого детства, затопил всё её существо, отключая способность думать и анализировать. Рука схватила красивую тарелку с едой, что стояла на столе, и метнула её в сторону обнаглевшего мужа. Звонким эхом отбились от стен осколки фамильной посуды, разлетаясь по комнате, заполняя всё вокруг себя. Следом полетела следующая тарелка, разбиваясь на куски, а потом и всё остальное, что стояло на столе. Хаширама, не ожидавший такого от своей тихой и покорной жены, только успевал уворачиваться от слишком быстро летевших в него посудин. — Я ехала сюда не для того, чтобы терпеть всё это! — кричала она, вытирая руками горячие слёзы. — Я так надеялась, что будет чуточку лучше, чем в доме моего отца! Я лишь хотела чуть-чуть теплоты! Разве это было сложно мне дать? Разве я такая уж плохая? Хаширама молчал и смотрел на Миту. Она сейчас больше всего напоминала живого человека, а не ту вышколенную куклу, что он привёз сюда. Вокруг неё плескалась чакра, что лилась во все сторону. Позорные шишки (гульки), в которые она обычно убирала свои красные волосы, распались, дав им долгожданную свободу. Глаза горели внутренним огнём и слёзы не могли остудить их. Лицо выражало решимость, ладони были сжаты в кулаки. — Отвечай! — крикнула она. — Ответь же мне! Почему я не достойна ни минуты твоего драгоценного времени, а какая-то там Харуно оказалась достойна, наплетя какой-то чуши про какое-то там пророчество? Хаширама ничего не говорил. Он тихо усмехнулся и начал говорить. — Нет, ты не хуже её. — Так в чём же дело? Просвяти меня, недостойную, — с сарказмом произнесла девушка, откидывая рукой назад свои длиннющие волосы. — Не знаю, — честно ответил Сенджу. — Я, если честно, думал, что у нас всё будет так, как у моих родителей: я думал, что возникнет чувство, вспыхнет искра… — Да какая искра, если ты всё время занят другими бабами? Твой отец, наверное, иногда захаживал в комнату твоей матери? Или он к ней не заходил и ты — результат непорочного зачатия? — продолжала злопыхать Узумаки. — Так ты хочешь, чтоб я был с тобой? — Хаширама смерил её взглядом. — Да! — Ты сама согласилась! — произнёс он и, схватив, повалил на теплые одеяла, что не так давно она настилила для него. «А, может быть, это у моих родителей было что-то неправильно? Возможно, это у них всё было не так, как надо?» — думал Хаширама, сдирая одежду со своей жены.--- ---
Красивое тело плавилось под горячими ладонями Сенджу, заставляя лежащую под ним женщину тихо постанывать от удовольствия. Хаширама любовался каждым мгновение проведенным со своей женой, что оказалась такой необычно привлекательной в своём истинном обличии, после того, как с неё слетела маска покорности. Руки Узумаки скользнули вниз и были вымазаны кровью Мито и семенем Хаширамы. Она с безумной улыбкой и диким удовольствием облизнула кровь с указательного пальца и хитрыми глазами, полными желания, уставилась в глаза своего мужа, что не собирался останавливаться, продолжая самый древний танец во вселенной. Она протянула испачканные руки к его лицу, и нарисовала на нём узоры: круг с точкой посредине на лбу, и красиво разрисовала лицо, проведя пальцами под глазами. Хаширама издал рык удовольствия, и принялся облизывать пальцы своей жены со всем неистовством, на которое был способен. Потом, когда они пресытились друг другом, Хаширама вывел Мито на крышу своего дома, под звёзды, которых, как оказалось, там уже не было — за то время, что они растворялись друг в друге, натянуло облаков. — А я хотел показать тебе звезды! — с легким налетом досады проговорил он ей, поправляя рукой, что была в её крови, красные волосы, что сейчас свободным потоком торчали во все стороны. — Ничего, — ответила она и смело посмотрела в его глаза. — Ты — моя звезда! Ты — моё Солнце! Самое настоящее! Порой ты как оно, опаляешь, как солнце пустыни, убивая всё живое, порой, совсем не греешь, как солнце зимой, и всё вокруг превращается в лед, а порой, как сейчас, мягко касаешься лучами, даруя жизнь всему, что попадает под тебя! — Мито, — тихо прошептал Хаширама, — как красиво ты сказала! — Ты — моё Солнце! Знай это и помни, что я как земля, стану такой, какой сделаешь меня ты сжигая, замораживая или давая жизнь! — Мне хочется только «давать жизнь», «светя» для тебя! — произнёс он, обнимая её. С неба на землю стал падать снег. Он летел крупными хлопьями, вновь закрывая землю белёсым одеялом. Мужчина и женщина, которые наконец-то позволили себе быть самими собой, слились на крыше в неистовом поцелуе. Всё вокруг исчезло для них, тишина затопила сознание, позволяя забыть о проблемах шинобьего мира.