Ни здесь, ни вокруг

Да будет во мгле для тебя гореть звёздная мишура, да будет надежда ладони греть у твоего костра. Да будут метели, снега, дожди и бешеный рёв огня, да будет удач у тебя впереди больше, чем у меня. Иосиф Бродский

      Кирк рассматривал Шерлока. Спок рассматривал Шерлока. Леонард рассматривал палату. Шерлок скучал.       В общем и целом ему было ясно - новый мир не такой уж и новый. Люди интересуются теми же скучными и бесполезными вещами, правительственные чины - что Федерации, что Клингонов, что Ромуланской империи - все такие же идиоты, высокомерные придурки, считающие, что лучше знают, как всем жить, при этом прикрывают свои пустые амбиции бесполезными речами. - Могу сказать, что с учетом имеющихся данных, нет оснований полагать, что мистер Холмс является родственником Хана Нуньена Сингха. Я не думаю, что есть причины для беспокойства - аугмент жил много десятилетий спустя, их генеалогические линии никак не пересекаются.       Шерлоку речь вулканца казалась даже забавной. Кирк же представлял собой адский коктейль из глупости, карьерных амбиций, благородства и алкоголизма. Первого и второго в нем было больше, чем третьего и четвертого. Впрочем, как давно успел понять Шерлок, таким часто везет.       Леонард казался… Невыносимо уставшим. Было такое впечатление, что он устал от одной лишь усталости. По нему было видно. - А что думаете вы, мистер Холмс? - спросил Кирк. - Я думаю, что вам, мистер Кирк, не стоило вчера пить третью бутылку на ночь. Отчеты - вещь скучная, понимаю, однако алкоголь снижает активность мозга. Кирк в ответ только глазами похлопал. - Несмотря на то, что за рамками моего понимания факт того, что мистеру Холмсу удалось узнать подробности жизни капитана, я полагаю, что его доводы вполне логичны. “Господи, ну и цирк”, - подумал Боунс. - Я общался с адмиралтейством, - продолжил Джим. - Хан Нуньен Сингх все еще в криокапсуле. Анализ ДНК, как и Боунс информировал вас, не нашел даже отдаленных родственных связей. Честно говоря, я не думаю, что вы так уж похожи. Впрочем, во вселенной много похожих людей. - Джим, ты не слушал? Хану меняли внешность. - Ну сгенерорвали первое, что пришло в голову. Я читал записи Маркуса, он записал, дословно, “североевропейская внешность”. Вполне подходит. Боунс, я все понимаю, но у тебя паранойя. Шерлок никак не связан с Ханом.       Шерлок не сильно рассчитывал получить ответы на свои вопросы - в конце концов, прошло немало времени. Но по ходу Леонард был заинтересован в исходе дела больше него самого. Или это действие препаратов? Очень похоже на то. - Чем будет заниматься мистер Холмс? - участливо спросил вулканец. - Не знаю, я только что его выписал. Сориентируется. Я помогу. Самому не смешно, Леонард? Ты и себе-то помочь не можешь. Ты не сможешь помочь Шерлоку. В конечном итоге с ними будет то же, что и с той девочкой. А ты будешь как ее сестра-близняшка, неприкаянный и никому не нужный. Ты никому, кроме меня не нужен. Ты и себе не нужен, правда, доктор?       Боунс открыл дверь в квартиру. На предложение временно остановиться у Маккоя детектив только плечами пожал - а почему бы и нет? Доктор проявлял к нему сочувствие и старался облегчить то, что у обычных людей называлось “душевными муками”. С ним было комфортно находится рядом, комфортно слушать на периферии сознания его ворчание, комфортно вместе молчать.       Как было с Джоном. Вот только Шерлок не спешил обманываться на этот счет. Леонард Маккой - отдельный человек, с другим опытом и привычками. Квартира располагалась не в самом престижном районе, но в ней была свободная спальня. 23-й век также подарил массу технологических примочек. Не то чтобы Холмсу они были сильно интересны, но на самом деле облегчали существование - не нужно было никого просить принести телефон или подкрутить батарею.       Жилище Маккоя было обставлено вполне минималистично, но, в общем, было ясно, что в квартире нечасто бывали. Впрочем, что угодно сойдет. И компания доктора не раздражала. Видимо, его до конца дней будет немного радовать присутствие участливых и ворчливых врачей рядом. - Я полагаю, что концы мы искали не там, - сказал Шерлок, вынырнув из Чертогов разума спустя полчаса. - Что ты имеешь в виду, Шерлок? - Леонард протянул мужчине стакан скотча. Встав у окна, Холмс отпил алкоголь. - Доктор, могли бы вы найти информацию о Джоне Ватсоне и его потомках? Жил в Лондоне, был моим соседом. Маккой лишь кивнул.       Следующий день прошел для Шерлока… по-разному. Доктор вызванивал своих приятелей, работавших с архивами, куда-то ходил, не забыв при этом оставить Шерлоку обед и по удаленной голосовой службе напоминать, чтобы тот поел. - Шерлок… - вошедший Леонард казался обеспокоенным и каким-то напряженным. - Шерлок, я узнал, что ты просил. Здесь, - Маккой протянул ему флэшку. - Информация о жизни Джона Ватсона после того, как ты упал с крыши и был объявлен мертвым. Тут… В одно мгновение Холмс пересек гостиную и сжал плечи Маккоя. - Там по годам. Я пойду… Я буду у себя.       Но последнюю фразу Холмс не услышал - ему хотелось срочно все просмотреть, чтобы… Чтобы что? Наверное, чтобы убедиться, что Джон прожил полноценную жизнь, что был счастлив. Это единственное, в чем сейчас хотел убедиться Шерлок. Просто убедиться, что после него, у Джона что-то было. Хотя какая-то мерзкая, отвратительная часть его хотела, чтобы Джон скорбел по нему, чтобы думал только о нем и лишь его вспоминал. Холмсу было тошно от себя самого. Конечно, Джон должен был быть счастлив.       Вставив флэшку в компьютер, Шерлок начал просматривать файл один за другим. О потомках он узнает.       Год после его смерти. Фотографии Джона на кладбище. Фотографии Джона в униформе “Врачей без границ”. Фотографии Джона в далекой африканской стране.       Два года после его смерти. Джон в африканской стране. В африканской стране военный переворот, но Джон все еще там. Без него, без Шерлока. Люди на фотографиях рядом с поседевшим Джоном - разные, почти обезличенные. Африканская страна - обезличенная. Реки крови, стук колес. Взрывы.       Третий. Четвертый. Пятый год. Джон ездит по Африке, от одной страны к другой, лечит обезличенных жителей обезличенных стран, сотрясаемых военными переворотами, взрывами и дымом, вонью мертвых тел.       Шестой год. Джон в Лондоне, с пластиной в бедре. Рядом с ним - симпатичная блондинка лет тридцати с чем-то. Блондинка улыбается.       Седьмой, восьмой года. Джон и блондинка по имени Мэри Морстен в разных странах Европы.       Девятый, десятый, одиннадцатый годы. Джон в больнице, у своего кабинета, у кабинета главврача. Он это заслужил. Джон с Мэри. Джон с Мэри и двумя детьми. Девочка похожа на Джона. И мальчик похож на Джона. Они оба похожи на Джона.       Годы, годы, годы. Годы после “смерти” Шерлока сменяли друг друга, фотографии менялись как сюрреалистические картинки в калейдоскопе. Джон с Мэри и детьми, Джон и Мэри с внуками. Джон, разбитый и опечаленный после похорон жены. Пожилой Джон в окружении детей, внуков и благодарных пациентов - из его больницы и из тех далеких Африканских стран.       Тридцатый год. Тридцатый год Джона без Шерлока. Джон переехал в безликую Африканскую страну. Джон с африканскими детьми. Джон в небольшой местной больнице, с пациентами и военными чинами. Джон обучает местных хирургов.       Тридцать первый год без Шерлока. Безликая страна получила название. Кабо-Верде. Джон помогает чинить небольшую лодку. Джон помогает строить больницу. Джон помогает таскать ящики с лекарствами и медтехникой. Джон на пляже в окружении местных.       Тридцать второй год. Джон у маленькой хижины в окружении детей и внуков. Джон у костра, на заднем плане - местные танцуют. У Джон в руках глиняная чашка, явно самодельная. На лице Джона - улыбка.       Предпоследняя папка. Тридцать лет и три года после смерти Шерлока. Год смерти Джона Ватсона. Ни одного фото. Только видео. Видео, записанное Джоном. “Видеоформат так и не стал для меня родным”, - сказал постаревший Джон. Все так же любимый им Джон. “Я много о чем мог бы пожалеть в своей жизни, но не жалею ни о чем. У меня была любимая работа, дело всей моей жизни. Я был счастлив помогать людям, был рад видеть, как те, у кого много лет не было доступа к медикаментам, выздоравливали и жили полноценной жизнью. Я счастлив, что встретил Мэри, счастлив, что полюбил ее и прожил с ней много лет. Счастлив, что у меня родились сын и дочь, счастлив нянчить внуков. Но я как будто балансировал на одной ноге. Как будто от меня оторвали часть меня. Как будто…” - Джон на записи задыхался. Шерлок забыл как дышать. “Я более тридцати лет прожил без него. Более тридцати лет Шерлока Холмса не было в живых. И… как бы банально ни звучало, вместе с ним тогда умерла часть меня. Умерла навсегда. Часть меня - сердце, душа, что угодно - покинула меня вместе с ним. Можно жить без сердца и без души. Но что это за жизнь? И не будь у меня Мэри, семьи, моей работы на благо беднейшего континента… я бы последовал за ним. Не будь тех, ради кого я двигался вперед все эти годы, я бы отправился к нему. Если бы увидел его, что мог бы сказать?… Я не боюсь смерти, Шерлок. Я боюсь, что на той стороне ты меня не встретишь. Шерлок, мне так тебя не хватает”.       Последние слова были едва слышимы - но Маккою было прекрасно известно, что подчас шепот способен ранить лучше крика. Кому, как не ему, знать об этом. Помнить об этом.       Второй триббл выжил. На столе мурлыкали уже два пушистых монстрика, Хан с довольным видом сидел на биокровати и читал книгу на падде доктора. - Полагаю, вы уже поняли принцип, по которому все работает? Попробуйте на более сложных организмах, доктор. Вас ведь так учили? Впрочем, как и везде. От простого сложного. Удары тоже сначала на груше отрабатывают. А из оружия сначала лишь простые пистолеты выдают. Ах да, в ваше время пули почти не производят, раз есть бластеры. Маккой мог только вздыхать. Хан частенько пускался в подобные рассуждения, но, впрочем, он действительно помогал. Без него Леонард промаялся бы еще очень долго. - Мне скучно, - изрек Хан, вставая с кровати и подходя к доктору. - Развлеки себя сам, у меня полно работы. Аугмент покачал головой. - Нет-нет, доктор, так не годится.       С этими словами он резко прижал Маккоя к себе, поглаживая руками живот и грудь мужчины. - Давай мы расслабимся. Точнее, ты расслабишься, Леонард. Я не напряжен.       Вздохнув, Маккой решил не перечить. В конце концов, от постоянного стресса сводило скулы и он не мог нормально работать. И вряд ли Хан будет помогать ему, если тот не выполнит условия договора. “В полном распоряжении”.       Развернувшись, доктор посмотрел в глаза аугмента. Два дня назад эти бездны и черные дыры его бы испугали, но теперь Маккой ловил себя на мысли, что они его завораживают. Что Хан - уж насколько бесчеловечным, жестоким, свирепым он ни был, манил, как манит неизвестность. Но стило попасть на его орбиту - и больше не вырваться. - Доктор, ты такой потрясающий. Ты даже не представляешь, насколько.       Леонард терял ощущение реальности. То ли на него действовали гормоны Хана, то ли он просто устал и хотел отвлечься, да и что греха таить, Хан был привлекательным мужчиной, а Маккой никогда не видел смысла отказывать себе в удовольствии - хорошем и разном. Отбросив все факты, буквально оравшие о том, что перед ним монстр, погубивший тысячи жизней, врач просто отдался ощущениям. - Ты не представляешь, насколько ты потрясающий, Леонард. Дрожащими пальцами Шерлок направил курсор на последнюю папку - “Потомки”.       Детектив нахмурился, чувствуя, как Маккой сел рядом и сжал его плечо. С фотографии смотрела женщина не старше тридцати. Под фото - подпись. Имя и фамилия. Кэрол Маркус.