Dum spiro, spero

Вечером пятницы в общей гостиной серпентария стало невозможно находится — если ты благопристойная первогодка, конечно. Я умудрилась влететь в три заглушки, под которыми старшекурсники обсуждали что-то сверхсекретное… ну, по крайней мере, они так думали. Не было никакой необходимости даже особо размышлять над причинами этой возни в узких кружках: куча подростков, помноженная на проживание в смешанном пансионе… субботнее обследование замка явно стоило отложить. За одно только касание полога тишины я получила жалящим прямо в лоб, и проверять, чем меня огреют в каком-нибудь укромном коридоре… нет. Жизнь длинна, и до конца её ходить с ослиными ушами было бы возмутительно обидно. Засыпать пришлось накрывшись подушкой — второкурсницы, чья спальня находилась за стенкой, куролесили еще несколько часов после отбоя. Достаточно взрослые, как они считали, для вечеринки… но недостаточно взрослые, чтобы у них получился хоть сколько-то пристойный Полог. — Моя кузина обещала взять меня с собой сегодня вечером, — Вальбурга сидела на своей кровати с пяльцами в руках, но занимала её вовсе не вышивка, — так досадно, наверное, ничего не значить на факультете… да, Понд? И чего она привязалась, интересно знать? Стоило бы попросить Джерарда подсказать мне парочку защитных заклинаний… если они у меня, конечно, вообще выйдут. Ставить на своей магической силе крест было пока рановато, но, кажется, быть мне троичницей - по всей видимости, на магическую силу юного волшебника влияла генетика как бы не в первую очередь. Пока это было только моей теорией, построенной на одном моем же наблюдении. Своё презрение к нечистокровным Вальбурга явно не взяла с потолка - все идет из семьи, а у взрослых магов должна была быть причина посолиднее, чем глупые предрассудки. Тем более, что моя же тетка изначально не ждала особых успехов от дитятки непутевой сестрицы-сквибки. Возможно, также стоило бы промолчать, или, по крайней мере, ответить более… благодушно. Вальбурга хотела в который раз обозначить свое высокое положение, которое, как она считала, полагается ей по праву рождения с серебряной ложкой в заднице. Это стерпели Кэрроу и Сьюзен, и это так же стерпела бы и настоящая Рута… но, как уже было замечено, теперь я за неё: — Поживём — увидим, кто и что значит, Блэк. Ага, а если кто не увидит да не осознает… эх, детка, так и так тебе быть крикливым портретом сбрендившей старухи. Одинокой, декапитирующей собственных домовиков… от этих мыслей даже злиться на неё расхотелось. Жалко, в конце-концов: что должна быть за жизнь, чтобы вот так… — Вомутис Вермис! Я дёрнулась в сторону, но какое там. Луч заклинания угодил мне прямо поддых (мелкая гадина!), и последствия не заставили себя долго ждать: рот наполнился кислым, в глазах помутнело, и спустя несколько сильных спазмов я блеванула комком дождевых червей прямо себе под ноги. К сожалению или к счастью, те были уже мёртвыми… если, конечно, это вообще были настоящие черви. — Фу, Вальбурга, в общей спальне… — Эванеско! — колданула побледневшая Сьюзен и направила палочку на меня, — Рута, давай я попробую… — Финитой не снимается. Вальбурга вновь взялась за вышивку, будто не устроила только что всё вот это. Тошнота снова подступала, пусть и не такая сильная, как в прошлый раз. — Хочешь, пойдём к старосте? Я не знаю больше отменяющих чар. Прости. В выходные завтрак подавали позже на целый час, но желающих пропустить его все равно хватало — гостиная была почти пустой, а проход к спальням старшекурсниц все еще переливался навешенными с вечера заклинаниями. Красиво, стоит признать, будто мыльный пузырь с желтыми всполохами надули. Муфалда, к счастью, свои обязанности старосты блюла и сидела на диванчике у камина — для младших курсов все приемы пищи были строго обязательны, и она, как и обещала, должна была сопроводить нас в Большой Зал через двадцать минут. — Доброе утро, мне… …не следовало подходить так близко. Начищенные до почти зеркальности туфли Муфалды не пострадали лишь чудом; ковру, правда, чуда не досталось, и он оказался уделанным на этот раз уже шевелящимися червями. Ответного пожелания доброго утра не последовало — после таких-то спецэффектов! Она делала несколько хлестких взмахов палочкой, нахмурилась, повторила. Нахмурилась ещё раз: — Иди в больничное крыло. И вот, — она достала из внутреннего кармана мантии небольшой квадратик пергамента и превратила его в такое же небольшое ведерко; без слов! — держи, возвращать не нужно. А ты, Сьюзен, проводи её… да, и не колдуй больше Эванеско, ясно? Перенапряжешься. — Да, мисс Хмелкирк. Только мы не знаем, где больничное крыло. Кажется, утро стало недобрым и для нее тоже. Теперь окончательно — блюющие первокурсницы, не ориентирующиеся в замке первокурсницы… швыряющиеся заклинаниями первокурсницы. У старосты так и читалось на лице: «Что дальше готовит мне этот ужасный день?». — А, Мордред! Мне нужно… Дорея! Твоя племянница прокляла свою соседку каким-то червеблевательным заклинанием, и оно не снимается. Будь добра, сопроводи их к медиковедьме. — Это которую? К нам подошла девочка курса так с третьего, очень похожая на Вальбургу. Почти портретное сходство портили разве что чуть более крупный подбородок да чуть более аккуратная прическа. — Руту. Это та, что слева. И которая, кажется, сейчас опять… Эванеско! Тетушка Вальбурги поморщилась и отступила на полшага: — Оно само спадет часа через два, если не раньше. Возможно, обойдется без мадам целительницы? — Не обойдется, — припечатала Муфалда, — и я назначу Вальбурге взыскание. И тебе, Рута, тоже. Уберетесь в классе зельеварения вечером, вчера последними там занимались равенкловцы… полный кошмар. Совместный труд сплачивает. — Но Рута не виновата, мисс! То, как рьяно вступилась за меня Сьюзен, было очень приятно... хоть и бесполезно абсолютно; логика старосты проста и незатейлива — она отвечала за нас, следовательно, подобные ситуации следует минимизировать. И достижение справедливости в этом деле вовсе не обязательно. — Не имею желания разбираться, кто из вас больше виноват. Может, мне еще с веритасериумом их допросить или созвать Визенгамот полным составом? Все, идите. И, Дореа… — Я помню, Хмелкирк.