Круги на Воде

Ты уходишь от погонь Сквозь кордоны, сквозь огонь. Свет в глаза, рычаг в ладонь Но цель твоя — химера. Ария — Химера

      Совесть все-таки грызла меня, поэтому на ходу я накарябала большую записку с прощанием, объясняя, что я должна была уйти, иначе я просто потеряю прекрасную возможность. Конечно, то, как ушла я, было некрасиво, но что-то гнало меня из Конохи, что-то такое, что раньше тянуло меня обратно в селение. Это была еще одна зарубка, над которой я должна была подумать.       Нам предстояло пройти страну Горячих Источников и страну Мороза, чтобы попасть на земли страны Молний. До первой границы нам предстояло пройти всего полтора дня, которые мы прошли одним махом, останавливаясь уже непосредственно в Хотто. Следующая остановка планировалась в Шиме, чтобы отогреться и дойти до Кумо за день. Да и Райкаге хотел немного отдохнуть перед возвращением к своим делам как правителя.       Естественно, в Хотто было много открытых горячих источников, так как и Хотто, и Юи были лицом всей туристической страны. И естественно, Джирайя оживился, бросая меня на Киллера Би и сваливая в поисках вдохновения. Я не реагировала на подобное, так как это было абсолютно нормальным поведением для Жабьего Отшельника, однако джинчурики Восьмихвостого с удивлением провожал воодушевленного мужчину.       — Не обращай внимания. Он творец, а любому творцу нужно вдохновение, — мимоходом принимаю леденец из рук Омои, кивая тому в знак благодарности.       Мы расположились с Каруи в одной комнате. Куноичи принципиально не разговаривала со мной все это время, но видя отношение джинчурики Восьмихвостого ко мне, стала постепенно раскрываться, перекидываясь ничего не значащими фразами, но было видно, что девушка не воспринимала меня всерьез, просто потому что была старше меня, а жилет да и само звание чуунина мало что значило для нее.       Ситуация кардинально изменилась, когда мы должны были двинуться дальше, но Джирайя опаздывал, и я, тяжело вздохнув, прощупала пространство в поисках знакомой чакры, почти сразу находя искомую. Я двинулась в нужную сторону и к моему удивлению, вся наша немногочисленная компания двинулась за мной, по всей видимости не желая терять меня из виду. Заметив знакомую седую шевелюру, я слегка размяла кулаки, и полыхая праведным гневом, направилась к мужчине, оттаскивая того за многострадальный хвост от купален, в процессе не переставая костерить его на разные лады.       После этого общение с куноичи Облака пошло легче, так как нашлась общая тема для разговора, а именно наставники со странностями. А стоило красноволосой узнать, что вот это вот еще и крестным мне приходится, так она вполне искренне посочувствовала мне, продолжая делать страдальческое лицо на рифмы Би, пока тот не видел. Вообще, при ближайшем рассмотрении Каруи оказалась приятной личностью, пусть и весьма вспыльчивой, со своим странным и непонятным мне моральным кодексом. По аниме я помнила ее слабо, припоминая только то, что в будущем она станет женой Чоуджи, но и это было под вопросом.       Я отдавала себе отчет в том, насколько этот мир был не похож на тот канон, что я знала, но заметила, что какие-то значимые события остаются все теми же. Взять хоть командную работу с Саске. Мы были в разных командах, однако в конечном итоге все равно работаем вместе, только теперь как напарники. Так же как и миссия в стране Волн, которая вообще не должна была достаться нам, однако и я, и Саске были в стране Волн, исполняя задание, не подходящее нам по рангу. Также немаловажную роль играло это путешествие с Джи, которое Цунаде как-то слишком легко одобрила, не обговаривая конечные сроки исполнения нашей «прогулки» длиной в несколько лет. Из чего я сделала вывод, что линия канона оставалась прежней только в том случае, если я в этом должна была принять непосредственное участие. И это заставляло задуматься о многом.       Если моя теория была верна, то нападение на Гаару будет, так как оригинальный Наруто участвовал в спасении Казекаге. Так же, как и было нападение на Коноху, которое должно было случиться во время похода за Цунаде, но имело ко мне непосредственное отношение. И нападение случилось, пусть и раньше. Исходя из этих факторов, я понимала, что основная нить повествования сохранялась, в независимости от того какие перемены я вносила в нее. Все, что касалось Наруто как персонажа, все равно случалось, лишь с поправками на неизвестные мне факторы. Соответственно, я не имела никакого влияния на подобные события, но могла менять те, что не имели ко мне прямого отношения, вроде того же переворота клана Учиха.       Так же меня беспокоила мысль о смерти Джирайи, которая не имела прямого отношения к Наруто, но помогла в его становлении как личности. Ну, на самом деле, не особо помогла, разве что Наруто стал понимать, что такое ненависть и желание мстить. Но я-то не была настолько наивной, как известный всем блондин, и чувство ненависти вперемешку с желанием отомстить было хорошо знакомо мне. Поэтому предстояло внимательно следить за всеми передвижениями Джи, и остановить его от слежки за Ниссёку, даже если потребуется запечатать его в свиток, чтобы он никуда не ходил. Терять одного из немногочисленных союзников не хотелось.       А если учесть, что мне еще только предстояло разобраться в самой организации Затмения, так же как и в том, что происходило непосредственно со мной и с моими близкими людьми, то терять такого важного человека вообще не входило в мои планы. Конечно, Джи так же не доверял мне до конца, но хотя бы его чувства не были поддельными, в отличии от тех же Орочи и Цунаде, на которых я не обращала внимания до недавнего времени. Странности были и в Кабуто, но не настолько явные, как у первых двоих, но они были, так же как и странности собственного поведения и психологического состояния, ибо после полного покрова Хвостатого и клинической смерти все нормализовалось.       За своими размышлениями я не сразу заметила как мы достигли Шимы, останавливаясь в одной из гостиниц столицы страны Мороза. Я еще в Юи надела свой меховой плащ, чтобы в пути не заморачиваться с такими вещами как теплоизоляция. И, по всей видимости, как-то и не заметила, когда приятный климат страны Горячих источников сменился прохладным морозцем, присущим стране, в которой мы находились. Я не замерзала в пути, зато было адски холодно спать, от чего мне пришлось спуститься вниз и взять себе еще одно одеяло, чтобы с комфортом отдохнуть.       Каменистая местность страны Молний казалась мне раем небесным, так как горы я любила трепетной любовью, и с удовольствием рассматривала хребты гигантов, что простирались на самой границе со страной Мороза. До самой Кумо было рукой подать, а шиноби страны Молний прибавили скорости, стоило лишь им ступить на родную землю. Мы с Джи не отставали от них по скорости, и я даже успевала крутить головой, рассматривая непривычный мне пейзаж. Конечно, и в стране Огня были горы, но не такие величественные, как в стране Молний.       Здесь было довольно красиво, хотя местность казалась слегка пустой из-за того, что огромные каменные гиганты перетягивали на себя внимание. Чтобы попасть в саму скрытую Деревню, нам пришлось взбираться в горы по уже утоптанной дороге. К слову, вся дорога была утыкана скрытыми обнаружительными барьерами, поэтому то, что мы идем, стало известно еще тогда, когда мы ступили на самое начало дороги, и у постовых Кумо было достаточно времени подготовиться к нашему прибытию.       Как и положено, на главных воротах у меня и Джи проверили документы, отмечая наше присутствие в сопутствующих бланках. Благо, перед Райкаге нам отмечаться не нужно было, так как Эй шел с нами и уж точно был в курсе того, что мы здесь, однако в Башню нас все-таки потащили. В самой Резиденции мне предстояло заполнить необходимые документы согласно регламенту дружественного посещения деревни, так как Кумо и Коноху можно было назвать союзниками с очень большой натяжкой, максимум — нейтралами. Поэтому, мне было весьма интересно, а по какой, собственно, причине шиноби из Кумо участвовали в экзамене, а не проигнорировали его. Вроде это было первый раз за долгое время, когда кто-то из Облака добровольно приехал на экзамен в Лист.       Я, подперев щеку рукой, упорно вписывала иероглифы в длиннющую портянку, которой предстояло пылиться еще хрен знает сколько, и вообще, сомневаюсь, что эта хрень хоть когда-то понадобится правящей верхушке, но таков был регламент, которому я должна следовать. Кира Би больше отвлекал, чем помогал, сидя рядом со мной и точно так же заполняя какие-то бумаги, но уже другого содержания.       Интересно было то, что Омои получил жилет чуунина, в отличии от Каруи и Ючи. Последний вообще игнорировал меня все это время, стоило только узнать что девушка, которой он проиграл — моя сестра, поэтому шиноби упорно делал вид что меня вообще не существует в его версии реальности, разговаривая разве что с Джи, да и то не особо охотно, предпочитая проводить время со своими сокомандниками, хотя мы все шли единым строем.       — Отдохнете с дороги, а потом мы направимся в чертоги. Тебе понадобится вся сила, чтобы в будущем побеждать красиво, оуе! — меня опять передернуло, стоило Би открыть рот. Каждый чертов раз передергивало, стоило джинчурики начать разговаривать со мной.       — Как скажешь, хвостатый брат, я такому раскладу буду только рад, — не смогла я выдать ничего умнее, кроме того, что первое пришло на ум.       Конечно, я давно отошла от того чтобы говорить в безликом роде, все чаще употребляя стандартную женскую форму «я», пытаясь привыкнуть к новому, но тут, чтобы сказать в рифму, пришлось использовать чисто мужское обращение, от чего Киллер Би усмехнулся, выставляя вперед кулак, по которому я, не задумываясь, стукнула своим кулаком.       А я все ожидала ответа от друзей, которых бросила в Деревне, когда сбегала из селения как крыса с тонущего корабля. Джи был не в курсе, кто еще получил жилет, так же как и Би, а к Райкаге идти с таким тупым вопросом я не решилась. Вообще, мне не сказать что нравился Эй с его характером, поэтому я старалась вообще не пересекаться с Каге Облака, чувствуя, что тот вообще был не рад всей этой перспективе с моим посещением острова Черепахи, но по всей видимости Би был превосходным оратором или имел какое-то влияние на мужчину, раз тот достаточно быстро согласился провести чужака на секретный остров. В каноне это было обусловлено тем, что началась война, и двух последних джинчурики надо было скрыть с радаров.       Конечно, война еще не началась, но паскудные шевеления со стороны Затмения были заметны еще раньше, а теперь это была открытая провокация. Даже с моим нынешним рангом я так и не смогла узнать, кто именно был под маской. Джирайя не владел подобной информацией, да и чувствовала я, что мужчина не в курсе, что тоже наталкивало меня на размышления о ситуации в целом. Курама тоже молчал, так как в тот момент был занят тем, чтобы сдержать всю ярость собственной чакры, а не заглядывал всяким уродам под маску, а я сама не могла вспомнить лицо противника, так как видела только его маленькую часть через оторванную маску. Но белые волосы и абсолютно бескровное лицо, глаза, горящие шаринганом с тремя томое — все это наталкивало меня на определенные мысли, но вот проблема была в том, что я слабо себе представляла как такое вообще возможно.       Конечно, я подозревала что это был один из клонов Шина Учихи, да только те появлялись уже в Боруто, а сам Шин сейчас должен быть нашим ровесником. Хотя я и не знала, сколько ему лет на самом деле, я помнила то, что этот парень был весь утыкан шаринганами, да успешно плодил своих клонов, и была вероятность что под маской я видела одного из них. И, к сожалению, я не могла утверждать хоть что-то, пока не увижу это своими глазами. В конечном итоге, это все было похоже на темный угол с угнездившимся там пауком, и пока свет не достигнет этого угла, я не смогу узнать, какой именно узор у его паутины.       Остров Черепахи был таким же, каким я запомнила его в аниме, даже гребаный кальмар присутствовал. При виде огромного кальмара у меня возник закономерный вопрос, а как собственно Наруто умудрился перепутать его с осьминогом, если у них даже строение тела было разное, не говоря уже про треугольную «шапочку» у кальмара. Ну не думаю, что Наруто был настолько тупым, скорее просто не знал даже минимальных основ этого мира, так как не было человека, который мог бы ему это объяснить.       Радостный Кира тут же перекинулся в полную форму Биджу, скручивая несчастное морское создание (и выдав порцию лечебных пиздюлей) и отправляя того в родные пенаты, под мой охреневший взгляд. О, теперь я поняла, как порой выгляжу со стороны, и как мои закидоны воспринимают окружающие, хотя Би был адекватнее меня.       Призыв нагнал меня уже на острове, передавая длиннющий свиток, который оставила на потом, чтобы почитать в свободное время. На остров нас прибыло четверо: я, Джи, Кира и Мотои. При всем этом, джинчурики почти сразу же свалил, разглагольствуя о том, что по сути его обязанности закончились, на остров он меня привел, а ему надо с дружбанами поздороваться. У меня нервно дернулся глаз. Благо я знала что именно мне надо, поэтому оставив Джи в компании Мотои, я отправилась исследовать остров в поисках водопада, даже не удосужившись донести свои вещи до маленькой лачужки в глубинах острова. По отпечаткам чакры потом найду, сейчас передо мной стояла куда более важная задача.       Если честно, идти к водопаду было страшно, так как мне предстояло победить оба моих темных отражения, накопленных за эту и предыдущую жизни. Я вообще подозревала, что весь тот трэш, что творится с моим подсознанием, был вызван именно раздвоением ненависти, так как жизнь поделилась на «до» и «после». Возможно, агрессия глубинного по отношению ко мне была вызвана как раз таки двойственностью, а не моей недоверчивостью к людям, но может быть, что тут сыграла сумма факторов. Та самая сумма, из-за которой взрослое сознание было вынуждено подстроится под детское тело. Хоть фактически мне было уже почти тридцать два, по факту я оставалась двенадцатилетним ребенком, и порой вела себя соответствующе. И мне было интересно как сильно эта разница влияет на личность, и могла ли именно она вызывать подобное состояние маятника, или все же это была вина моей темной сущности.       Водопад был обнаружен чуть ли не посередине острова, скрытый от внешнего мира глубоко в лесу. Если я правильно помнила, то именно за этим водопадом располагалось святилище, где была специальная запечатывающая комната на тот случай, если Биджу вырвется. Я выдыхаю, встаю на тот самый плоский камень, располагающийся прямо напротив водопада, и с дрожью в коленках усаживаюсь в позу для медитации, настраиваясь встретиться со своей истинной сущностью, и, прикрыв глаза, погружаюсь в состояние медитации, не проваливаясь при этом в подсознание, оставаясь дрейфовать на поверхности.       Стоило мне погрузиться в это пограничное состояние, как за плотной завесой водопада показались фигуры, все еще скрытые стеной воды, но, к моему удивлению, они не спешили выходить, лишь наблюдая своими красными с черной склерой глазами за каждым моим движением. Я наблюдала за ними, не меняя позы, и пыталась разглядеть хоть что-то кроме горящих неоново-красным светом глаз. Фигур было пять, и это не могло не пугать, поэтому я с неестественно прямой спиной была готова в любой момент отражать нападение, хотя прекрасно помнила, что мое отражение будет бить словами, причем по самому больному.       — И хорошо тебе живется на моем месте? — начинает первая фигура, выходя из плотного покрова воды, всматриваясь в меня красными омутами, искажая детское личико в мерзком оскале.       — В своем было лучше, хоть у меня и не было тех сил, что имеются здесь.       Окровавленная малышка с красными волосами, состоящими полностью из колтунов, остановилась прямо напротив меня, сравнявшись с сидящей мной в росте. Маленькая Наруто будто бы безучастно смотрела на меня, но сами ее глаза горели не хуже Аматерасу, пламенели той немыслимой яростью, что могла сжечь меня изнутри. Ребенок проводит рукой по кровоточащим ключицам, с неким интересом рассматривая собственную кровь.       — Они ненавидели и презирали меня за демона внутри, но тебя они любят, несмотря на то, что демон все еще на месте, — она брезгливо дотрагивается окровавленными ручками до моего лица, от чего меня пробирает холодный пот. — Почему ты, а не я?       — Почему ты живешь, а моя дочь умерла? — раздается холодный мужской голос за моей спиной, а я чувствую, как чужие грубые руки ложатся на мои плечи, с усилием надавливая на них.       — Почему живешь ты, в то время как мы пожертвовали своей жизнью ради дочери? Ты, не она. — Кушина стоит напротив, шевеля в воздухе черными цепями, которые моментально обвивают мое тело, придавливая его еще ниже к земле.       — Почему ты живешь и разгребаешь все дерьмо этого мира? — вижу, как рядом со мной, на корточках сидит девушка, перекидывая красно-розовые волосы через плечо и подпирая кулаком челюсть. — Почему ты разбираешься с чужими проблемами, когда не в состоянии разобраться со своими?       — Почему ты отрицаешь себя, продолжая пытаться быть похожей на Наруто? — наконец вступает в беседу мое отражение, полностью увитое цепями и с ненавистью взирающее на меня саму.       Цепи все сильнее тянут к земле, отчего прямая спина сгибается под тяжестью чужих мозолистых рук. Отражения продолжают задавать вопросы, на которых у меня нет ответа, а маленькая Наруто с силой сдавливает мои щеки, не давая опустить голову, и делает все, лишь бы я продолжала смотреть на них.       — У меня нет ответа на ваши вопросы. Я просто должна, у меня не было выбора, — ребенок ухмыляется, продолжая смотреть мне прямо в глаза. — Я не хотела занимать твое место, и я пыталась убедить тебя передумать. Но я пытаюсь утешить себя, что там, за гранью ты, наконец, счастлива.       Чувствую, как цепи слабеют буквально мгновение и, пользуясь этим, вырываю свои руки из оков, прикасаясь к ребенку в ответ, отчего та испуганно отшатывается. Притягиваю ребенка к себе, так же усаживая ее к себе на колени, обнимаю как и в тот раз, чуть баюкая ее, продолжая говорить о том, насколько мне жаль, но это был именно ее выбор, над которым я была не властна. Наруто, наконец, успокаивается, вглядываясь в мои глаза чистой синевой небес.       — Я не желала подобной смерти ни тебе, ни твоим родителям. Они, безусловно, желали лучшей жизни для тебя, но к сожалению все сложилось по-другому, и я тоже не была властна над этим. Я никогда не забывала о жертве вас троих, всегда навещала ваши могилы и молилась о том, чтобы никакие беды не трогали вас за гранью. Я не знаю, почему я живу, и почему ваша жертва стала напрасной. Я пытаюсь все исправить, но лишь больше запутываюсь в этом. У меня нет ответов на ваши вопросы, Минато, Кушина. Я просто стараюсь сделать так, чтобы ваша жертва не была бесполезной.       Тяжелые руки отпускают мои плечи, а черные цепи окрашиваются обратно в золотой, безвольно падая по бокам от меня. Я вижу ясные глаза Кушины, что так же уходит за мою спину, и, не говоря ни слова, встает рядом с Минато. Спиной ощущаю пытливые взгляды, направленные в мой затылок, но не рискую отворачиваться от двух других сущностей, которые уж точно были отражением меня самой, а не моих сожалений. Наруто аккуратно выпутывается из моих объятий и встает рядом со своими родителями, что все так же стоят за моей спиной, до сих пор не шелохнувшись.       Рассматриваю девушку, все еще сидящую напротив меня, вглядываясь в полузабытое отражение самой себя из прошлой жизни и понимая, что я совсем уже не помню как выглядела раньше. Отражение выгибает бровь и с неприязнью кривит пухлые губы, за которые меня дразнили все детство и подростковый период, пока подобные «вареники» не вошли в моду. Смотрю на округлое лицо, покрытое сеточкой веснушек, из-за которых я комплексовала большую часть своей жизни и упорно старалась свести их до самой своей смерти. С удивлением отмечаю весь пирсинг на ушах, точное количество и месторасположение которого я уже давно забыла, так же как и многие детали из прошлого, сосредотачиваясь только на своем втором шансе.       — Ты даже имени своего не помнишь. Ты только примерила на себя чужую маску, фильтруя ненависть окружающих под грифом «это не я, и ненавидят они не меня». Но и это ты, и эта ненависть, и непонимание окружающих всегда было с тобой, просто ты решила все это забыть. Жизнь с чистого листа, на пепелище чужой? Для них всех ты — Наруто, для самой себя — Кишин. А что насчет того, кем ты была? Если хочешь начать жизнь заново, то сожги все мосты, а не оставляй их разрушенными, чтобы иметь возможность вернуться. Из твоих сожалений и воспоминаний родилась я, которая ненавидит тебя за собственную слабость.       — Я никогда не говорила, что я сильный человек, лишь всю жизнь прикрывалась этим, пытаясь убедить саму себя в этом, — протягиваю руку своему отражению из прошлого, но та лишь отбрасывает ее небрежным жестом, продолжая с ненавистью взирать на меня. — В моей памяти все еще свежи худшие моменты моей жизни, и я стараюсь не допускать этих ошибок здесь, раз уж я умудрилась потанцевать на граблях в прошлой.       — И ты снова продолжаешь танцевать на граблях, доверять не тем людям, жертвовать чем-то ради тех, кому ты в конечном итоге не нужна. Даже твоя любовь надуманная, ты цепляешься за образ того одинокого мальчика из мультика, который смотрела еще будучи подростком. Ты не любишь его, это только жалость, как бы ты не утверждала обратное.       — Я никогда не говорила, что люблю мультяшного Гаару как человека, просто потому что его не существует. И никогда не отрицала того, что испытывала жалость к этому персонажу. Но это не значит, что мои чувства к настоящему Гааре поддельные. Да, они навеяны тем образом, к которому я привыкла, но он совершенно другой человек, просто потому что он настоящий. Пусть я и испытывала ненависть к Саске из аниме, настоящего я смогла понять и подружиться с ним. Я давно перестала опираться на те эмоции, которые у меня вызывали 2D персонажи.       — Ты теряешь себя, сливаясь с Наруто. Забываешь, каким человеком была при жизни. Даже твое сознание и поведение подстраивается под тело ребенка, ты просто бежишь от реальности, стараясь скрыться под новой личиной, окружив себя лживым миром, которого ты не понимаешь. Думаешь, этот мир твой настоящий, но ты здесь чужая, даже если мир действительно реальный, — подает голос отражение, закованное в цепи. — Ты — фальшивка, живущая по чужому сценарию, и ты даже не пытаешься хоть что-то изменить в себе.       Меня передергивает от подобного, и я открываю глаза, сидя перед тем же водопадом, но уже в реальности. Неловко встаю, все еще всматриваясь в водопад, и чувствую, как внутри что-то переворачивается от осознания собственной никчемности.       Моя истинная сущность закована в цепи из рефлексии и ненависти к самой себе. И это был первый эпизод в моей жизни, когда я совершенно не представляла что мне делать, и как избавиться от всего этого.