Я обратился к вам, мистер Доктор, Потому что, мне кажется, я сошёл с ума. Я потерял рассудок, Не знаю, что со мной происходит. Мне нравится стрелять в людей, Это делает меня свободным. И мне совсем не жаль, Совсем не жаль. Loic Nottet — Doctor
Я развлечения ради дернула на себя цепи, поддевая ноготками птичью маску, нагло уставившись в краснеющие глаза Учихи. Немного подумав, подцепила маску второго АНБУ, смотря в яркие золотые глаза Яманака. Третий шиноби был мне смутно знаком, но имени я не могла вспомнить, хотя точно видела его в корпусе. — Наруто? Что происходит? — холодно смотрю на Пятую, распечатав документы и сделав их копии, кидаю их на стол к Хокаге. — Уже Наруто? — заинтересованно спрашиваю я, продолжая внаглую смотреть на Хокаге, слегка прищурившись. — А как же джинчурики, или глава клана Узумаки? С каких пор я снова стала просто Наруто? Умом-то я понимаю, что Пятая всего лишь была инструментом для доведения меня до нужной кондиции, но глубоко внутри меня все равно кипел гнев, который наконец-то нашел выход. Неправильный, грязно-черный, по-своему отвратительный. Но в этой ситуации у меня было полное право злиться, хоть я и ничего не собиралась делать Пятой, лишь немного давить на больное, как она, по чужой указке, поступала со мной ранее. А еще было четкое знание, что если я просто заглочу эту обиду, она так и продолжит копиться в моей душе, не позволяя простить принцессу Слизней. Перехожу в режим Мудреца, чувствуя, как меж бровей расцветает красный лотос, что моментально отразился и на морде Курамы. Хотя я и без режима чувствовала приближающихся АНБУ, и все как по заказу: Пилигрим, Пес, Кот, Пума, Соловей и что самое главное, Мангуст. Даю немного больше маневренности Пятой, чтобы та могла взять документы в руки для их прочтения, и судя по тому, как округлились ее глаза, она уже начала понимать масштабы бедствия. Я же, как только Сенджу взяла в руки листы, поставила на всех троих полные блокираторы чакры, обездвиживая их и не давая даже права голоса. Они просто лежали на земле мешками, обернутыми в цепи, лишь маски валялись рядом с ними. В кабинет без стука ворвались шестеро АНБУ, и стоило Соловью увидеть меня, как он сразу же снял свою маску и обнажил танто, вставал рядом с Изуной, опустив лезвие меча в опасной близости от его шеи. Я и так поняла его задумку, но в любой момент была готова поменяться с ним местами, становясь палачом для его брата, прекрасно понимая, в каком раздрае находится Шисуи. Курама на моем плече зашевелился, с удовольствием перегрызая одной из змей шею, принимая свой треххвостый облик, озлобленно скалясь на Мангуста. — Не советую атаковать, у нас тут вообще-то операция по захвату, — скидываю режим Отшельника, безучастно смотря на АНБУ, краем сознания улавливая их эмоции. — Проверить всю предоставленную информацию, — Цунаде отдает бумаги Какаши, что моментально исчезает в шуншине. — Я попрошу отпустить меня, Наруто. Злобно, на звериный манер обнажаю клыки, скалясь в сторону Хокаге, и обвиваю цепями еще и Орочимару, что сперва увернулся, но Курама быстро пресек любую попытку Капитана, самолично притаскивая ко мне шиноби, что был моментально увит цепями, а чужая чакра начала поступать в одну из свободных печатей Резерва. — Еще чего. Пока не будет отдан приказ о ликвидации, я не отпущу ни вас, ни Орочимару-тайчо, — холодно отчеканила я, слегка шевеля золотистой цепью, более удобно укладывая Змея около окна. — И никто не покинет эту комнату, пока я не решу, что конфликт исчерпан. Делаю отмашку клонам, что все это время находились под маскировкой, и весь кабинет Хокаге окутывает Построение фиолетовых огней, только вот кровь Узумаки позволяла играться с этим барьером, делая завязку на меня, и даже если развеять клонов пока я жива, барьер не спадет до тех пор, пока я сама этого не решу. Первое время я очень злилась и обижалась на тех шиноби, однако изучив подлинные знания клана Узумаки, поняла какую неоценимую услугу оказали мне эти двое. — К чему это все, Наруто? — подает голос Змей, но я даже не поворачиваюсь в его сторону, наблюдая за напряженными АНБУ в боевой готовности, что были готовы в любой момент напасть на Кураму. — Ловля блох, — лишь отвечаю я, мысленно прося Кьюби вернуться ко мне. Конечно, я нервничала, и тяжесть маленькой лисьей тушки на моих плечах придавала мне спокойствия и уверенности. — Я не трону ни вас, ни Хокаге, но стоит вам только проявить ко мне любую форму агрессии, хоть физической, хоть эмоциональной, как я спущу на вас цербера. Курама зарычал в подтверждение моих слов, но прислушавшись к моей просьбе, вернулся обратно ко мне, легко запрыгивая на плечи. Я вновь накинула режим Отшельника, наблюдая за мельтешащей чакрой Какаши, что копался сейчас в архивах, по всей видимости ища некоторые оригиналы документации. Мысленно, через Рикудо, передала сообщение Саске, и судя по тому, с какой скоростью перемещалась его чакра, он стал собирать всех наших заговорщиков вместе. — Значит, это ты была организатором, — устало произносит Обито, убрав маску и вставая рядом с Шисуи. От мужчины исходила усталость, а также затаенное облегчение от того, что весь этот спектакль скоро закончится. Около окна замаячили Сай в компании Карин, так же спешили Шикамару с Саске, совсем скоро будет и Ли. Какаши покинул Башню, направляясь к себе домой. Учитывая, что некоторую документацию предоставили мне от лица дуэта Хатаке-Учиха, то у него наверняка сохранились и копии, если не оригиналы. Сереброволосый был очень умным шиноби, и наверняка знал к чему приведет весь этот сбор. — Не только. Я и Саске, скорее, — машу ребятам рукой, показывая что все хорошо. — По кодексу чести я требую их жизни, в обход трибунала. Бумаги доказывают, что кланы Яманака и Учиха не имеют никакого отношения к деятельности этих двоих, поэтому я требую их жизни с главы Деревни. В конечном итоге, если вы все-таки захотите трибунала, то и вас, и Орочимару-сама сместят с должности, в то время как я предлагаю бескровную победу. — Хорошо, — Цунаде больным взглядом смотрит на Шисуи, что замер напряженной струной около скованного брата, и по АНБУ было видно, что он в любой момент был готов убить Изуну, даже чувства все взял под контроль. Но я уже знала, что ни за что не позволю взять подобный грех на свою душу, поэтому попросила Саске спрятать один кунай за пределами деревни. — Вот и прекрасно, — чувствую, что на парапете появился Какаши, и поэтому развеяла барьер, пропуская мужчину вовнутрь. Он сразу же передал все папки с документами Хокаге, и ради этого дела мне пришлось ослабить цепи, чтобы Хокаге было комфортно. Всеми этими колкими фразами в сторону Сенджу я выместила свою боль и непонимание, которого становилось заметно меньше в моей душе. И хоть я и понимала, что так же делаю больно своей крестной, но остановиться была не в силах. Да, техника или манипуляция сознанием, но все равно обидно, что двое из тройки так легко попались под чужое влияние. Хокаге вдумчиво читала информацию, что передал ей один из АНБУ, ребята за моей спиной напряженно ожидали вердикта, хоть и прекрасно знали, что правда на нашей стороне. Надо сказать, что большую роль сыграл Сай, на которого до сих пор реагировали все барьеры бывшей базы Корня, и он смог без проблем достать доказательства, и, по всей видимости, успел передать их Копирующему. Прекрасный шпион. Надо бы попросить Джи научить его маскировке, с навыками моего бледнолицего товарища это просто незаменимо. — Есть еще причастные? — холодно уточняет Сенджу, на что я наклоняю голову на бок. — Смотря к чему. Если к созданию второго Корня, то да, эту информацию вам предоставит Сай. Если к сговору с террористами с целью получения джинчурики, то нет, только эти двое, — я уже прекрасно поняла, что Пятая вынесла свое решение, поэтому поднимаю Изуну и Фуу за горло, волоча их тела по земле. — Наруто… — Начал было Шисуи. — Братоубийство считается грехом в клане Учиха, даже если это казнь. Покушались на мою жизнь, так что не стоит марать свои руки из-за меня, — немного подумав, решила, что тащить их самой — слишком много чести, поэтому покрепче стискиваю их цепями, таща две туши к окну уже с помощью техники. — Но у них может быть важная информация на счет целей организации, — возражает молчавший до этого Итачи. — Поэтому со мной идет Саске, что хорошенько пройдется им по мозгам своими фонариками. Отчет будет сразу после завершения казни, доставлен лично Учихой Саске, или мной, — чуть ухмыляюсь, когда чувствую, что на мое плечо ложится холодная ладонь брюнета. — Приказ на казнь привести в исполнение, Хокаге-сама? — Привести. Тела уничтожить, — с Орочимару, Цунаде и Лани (вспомнила наконец-то! парнишка из клана Нара, который хрен пойми что вообще забыл в охране), спадают цепи, а я перемещаюсь Хирайшином за пределы деревни, грубо швыряя тела на землю. — Начинай, — устало выдыхаю я, видя как цветок мангекё снова расцвел в глазах шиноби. Всего пятнадцать, а уже идеальный убийца, гордость клана и семьи. Как страшно жить в мире, где дети должны становиться убийцами. Знаю, что Саске прекрасно все понимает, и знает, ради чего мы все это делаем, но лучше от этого не становится. Всеобщее благо такое себе оправдание для тех действий, что нам приходится совершать. И уж тем более слабое оправдание тому, что нам еще придется сделать. Саске кивает, показывая что он закончил, а я достаю веера, и привычно крутанувшись на месте, распаляю лисий огонь, что моментально накинулся на тела предателей. Я смотрела, как они сгорают живьем, видела, как кожа лопается отвратительными пузырями и уж тем более чувствовала тяжелый запах горелой плоти, что оседал в моих легких. Проскальзывает предательская мысль о том, что можно было найти и другой выход, но моментально отметаю ее. Это Наруто чудом выживал со всем своим позитивом и добрым взглядом на мир, на деле все оказалось гораздо проще. Я никогда не считала себя пессимистом, но и к оптимистам меня сложно было записать, так как я предпочитала более рационально смотреть на вещи. И моя рациональность говорила, что эти двое — враги. Не враги Деревни, на Лист мне было давно плевать. Это были мои, персональные враги, как человека, что носит дитя Инари у себя под сердцем.***
Отчет был доставлен в тот же день Саске, так как у меня не было желания видеть Пятую. Проснувшись на следующий день, я временно решила остаться в Деревне, ожидая хоть какого-то хода от Ниссёку, но они, по всей видимости, решили затаиться до лучших времен. Либо еще не были в курсе того, что их шпионов казнили. Так как верхушка была уже в курсе о моем возвращении, я без опаски гуляла по городу, наконец-то выбравшись в магазин с Карин, покупая более-менее приличную одежду (с одобрения сестры, что продолжала наседать на меня с тем, как мне стоит одеваться). Через два дня после казни крыс, я вернула барьер в прежнее состояние, впрочем, не открывая доступ ни Цунаде, ни Орочимару, которые все еще вызывали у меня подозрения. Меня накрыла ностальгия, а также осознание, что сидя на месте я ничего не решу и пора бы выдвигаться. Но увидеться со всеми, кто был в Деревне, мне весьма хотелось. Ли с Карин вызвались стать глашатаями и вместе с моими клонами пронеслись по Листу, собирая весь наш выпуск, кто был в Деревне. Мне жизненно необходимо было извиниться перед ребятами за то, что случилось, хоть я и понимала, что не все воспримут эту новость благосклонно. Пока ребята бегали по Конохе, я в компании клонов и молчаливого Саске принялась готовить. Брюнет встал за моей спиной, с некой долей сожаления проводя по коротким волосам, но не говорил ни слова. Да и не нужно это было, я и так прекрасно чувствовала то, что он хотел сказать. Учиха, так же как и Ли, знал обстоятельства, по которым мне в предыдущий раз пришлось обстричь волосы, и сейчас пламенная натура Учиха безумно сожалела, что его не было рядом со мной в тот момент. Я подалась немного вперед, уходя из нежных прикосновений, прося Кураму поделиться со мной чакрой ради такой мелочи. Волосы медленно, буквально по сантиметру в десять минут, стали отрастать, становясь еще более насыщенными по цвету. — Как ты жила все это время? — Саске забирает из моих рук нож, становясь разделывать мясо самостоятельно. — Такое ощущение, что и не жила вовсе, — позволяю взгляду задержаться на давно отцветшей сакуре. Уже начало мая, время идет слишком быстро. — Больше года была в родной деревне, изучала знания клана. Потом в плане призыва и в мире ёкаев. По моим ощущениям, сейчас должна быть осень, однако смотри, заканчивается весна. Забавные игры со временем. Как вы вообще справились с этим? Как справился Джирайя? Нож проходит мимо мяса, попадая прямиком по пальцу шиноби, разрезая его почти до кости. Цокаю языком, моментально залечивая порез на руке Учихи. Теперь, когда ярости Биджу в моем очаге чакры не было, я наконец-то смогла применять медицинские техники. Зря я думала раньше, что не хочу лечить людей. Естественно, это желание не появилось и до сих пор, но зато моих знаний и постоянных тренировок с Ярой было достаточно, чтобы хоть сейчас идти сдавать экзамен на ирьенина, получая стойкий В ранг. Да и удобно это было. Благодаря этим знаниям я смогла спасти Четвертого от потери крови, хоть теперь он и не может занимать свой пост, а протезы не давали полной маневренности для такой тонкой субстанции, как песок, но он все равно остался жив, и даже может быть шиноби. — Джирайя до сих пор путешествует и в Коноху так и не вернулся, — Саске благодарственно кивает, не утруждая себя словами, так как больше всех пользовался моей эмпатией. — Ребята перенесли тяжело. До последнего верили, что с тобой все хорошо. А потом Ли встретился с Гаарой, который рассказал о кристалле чакры, и что несовершенные ломаются после смерти создателя. Постепенно смирились, а я не смог. Чувствовал, что ты жива. Брал миссии туда, где думал, ты можешь быть, но ничего кроме отпечатка чакры не находил. А потом столкнулся с тобой в порту. Случайность, на самом деле, просто счастливое стечение обстоятельств… — Эй, Наруто! Мы пришли! — громко завопил Ли, и ему вторил радостный голос Гая, что распалялся о том, что до конца верил в мой огонь Силы юности. Губы сами собой расползаются в добродушной улыбке, и я, бросив готовку на клонов, иду в коридор, тепло обнимая сразу двоих Зеленых Зверей. Они были шумными, полными энтузиазма и оптимизма, и самое главное, моими, родными. Я слегка толкнула их в спину, заставив взять с собой свои сандали, и помочь с обустройством сада. Мы могли разместиться и в доме, но глициния была так прекрасна, да и время года сменило покрывало зимнего сада на весенний мотив. Постепенно к нам стали приходить и остальные. Жаль только, что ни Хьюг, ни Кибы, ни Шино, в деревне не было, и я уже вряд ли успею их увидеть. Реакция была у всех разная, от слез и обмороков, до откровенных попыток убить. И никто даже слова дурного не сказал в мою сторону. Больше всех поразил Копирующий, что отвел меня в сторону, так же как и Ли до этого, падая на колени, утыкаясь лицом мне в живот. Я успокаивающе погладила мужчину по голове, понимая как сильно ударила по нему моя, пусть и мнимая, смерть. Потерять подругу, почти потерять товарища, похоронить отца, любимого учителя и не менее любимую куноичи, что была ему как мать, а теперь еще и не уберечь их ребенка. Мне только и оставалось что и самой стоять плакать, прося у него прощения. Прощения я попросила у всех, стоило нам собраться за одним столом. Прощения за инсценировку смерти, и за то, что через несколько дней я покину Деревню, собираясь противостоять Ниссёку. Ребята уже начали возмущаться, но Саске прервал их, высказывая подозрения насчет объявления войны и открытой провокации Пяти Великих Стран. На нем, в отличии от меня, не стоял закон молчания, и он мог спокойно делиться знаниями, выдавая их за свои подозрения. Да и он попытался успокоить их тем, что уйдет вместе со мной. Естественно, всем стало интересно, насколько сильной я стала, и стоило мне активировать режим Отшельника, как с верхнего этажа спустился Курама, воруя смачный кусок мяса прямо из рук Саске, до крови прикусив ему пальцы при этом. Учиха скривился, демонстрируя свою недовольную моську Девятихвостому, на что тот довольно оскалился, утаскивая из-под носа шиноби всю тарелку, пока тот гримасничал. — Ну Кьюби, будь ты человеком! — возмутился на это Саске, отчего Хвостатый чуть не уронил с трудом добытую тарелку. — Упаси Рикудо, быть одним из вас, двуногих! — Курама садится рядом со мной, перетащив тарелку близ моей. Я закатила на это глаза, отдавая потомку красноглазых свою тарелку с едой. Мы не гордые, с Ку можем и из одной поесть, тем более, что я была не из брезгливых. Саске продолжал распаляться, высказывая что-то о собственности Хвостатому, на что тот никак не реагировал. — Саске, ты что, чайка? — спрашиваю я, медленно пережевывая мясо. — Нет, — немного медленно отвечает мне парень — Тогда чего орешь? — Сай прыснул в кулак, потянувшись к своему блокноту, явно намереваясь это записать, зато Шин рассмеялся в голос, толкая рядом сидящую Сакуру, чтобы та невзначай упала на радостного Ли. О, мое дело по сводничеству продолжает цвести. — Ты бы слышала, какими слезами обливался твой фан-клуб, стоило им узнать, что ты покинула Деревню, — начала главная сплетница, откусывая от ломтика груши небольшой кусочек, якобы невзначай придвигаясь ближе ко мне, а так как нас, как минимум, разделял Сай, то ее действия не остались незамеченными художником, что моментально отвел взгляд от блондинки. — Они так стенали, что тебя заставляют выйти замуж за Учиху, раз ты сбежала с тем красноволосым парнем из Суны! — Чиво, даттебайо?! — Шина накрыла вторая волна, и он все также продолжал толкать несчастную Сакуру, что уже почти полностью навалилась на не сопротивляющегося мастера тайдзюцу. — Ли, да обними ты уже Сакуру, что как не родные. А ты, Сай, обними Ино, она уже несколько минут якобы нечаянно придвигается к тебе ближе. Вы чего такие деревянные, мальчики? Совсем распоясались? Впервые в жизни вижу как Сай краснеет, а Ино, спрятав лицо в руках, все же придвигается ближе к художнику, под его охреневший взгляд. По всей видимости, наш деревяшка был не таким уж и деревяшкой, когда дело касалось Ино. Он, все еще краснея и сам придвинулся к ней ближе, от чего белокурая принцесса смущенно захихикала. Рок Ли же по мелочи размениваться не умел, поэтому сразу усадил Харуно к себе на колени, вызывая у той икоту, которую она безуспешно пыталась подавить и старалась перестать сливаться цветом лица со своими волосами. — И все-таки, как у тебя с тем парнем из Суны? — оживилась Карин, смотря немного задумчивым взглядом. — Да никак, — весь веселый настрой как ветром сдуло, а внутри все снова похолодело от яростного взгляда. — Боюсь, что он убьет меня, стоит ему только увидеть мою тушку в поле зрения. Мы уже виделись, я помогла отбить нападение Затмения. Взгляд и его чувства в тот момент сказали мне очень многое. Да и к тому же, он теперь Казекаге, у него целая армия фанаток, что готовы ему в рот заглядывать и целовать песок, по которому он ходил, — достаю трубку, набивая ее до отказа пустырником и мятой, раскуривая ее от маленького лисьего огня, танцующего на пальцах. — Кстати о Казекаге, — вдруг начинает Шикамару, который, собственно и не особо удивился тому, что я жива. Либо верил до последнего, либо Гаара все-таки рассказал Темари и Канкуро, а Песчаная Химе не могла не поделиться этим с ленивым гением, с которым слишком тесно общалась. — Он вроде сегодня должен был приехать для урегулирования каких-то вопросов касательно союза между Суной и Конохой. Моментально настраиваюсь на окружающее пространство, и для пущего эффекта раскидываю сеть, затягиваясь горькой травой между делом. Мда, действительно, песчаная буря сейчас двигалась в сторону Башни, в компании брата с сестрой и парочкой Кабуки. Чуть кривлю губы, всей своей гримасой показывая свое отношение к этой ситуации. — Ага, подходит к Резиденции, — руками подцепляю ломоть жареного мяса, передавая его Кьюби. — Ну и что ты сидишь тогда? — начала подстрекать Ино, а я лишь возвела глаза к небу. — Нет настроения портить такой прекрасный вечер скандалами, — Нара кашлянул, отводя взгляд в сторону. — Только не говори мне, что уже сообщил Темари, где будешь околачиваться сегодня вечером? Шикамару пожимает плечами, а я непроизвольно растягиваю губы в улыбочке, чувствуя, как моя отросшая грива угрожающе поднимается, а Курама начинает злобно смеяться. Ну, кто ж знал, что теперь волосы будут не просто шевелиться, а еще и покрываться первичным покровом Биджу, делая их похожими на дикое пламя чакры Биджу. Оленевод сглатывает, понимая, что спалился по полной программе, и пока не поздно, резво поднимается с места, моментально запрыгивая на крышу. — Наивный, как будто тебя это спасет, — чисто из принципа не буду использовать ни Хирайшин, ни режим Отшельника, давая своему оппоненту небольшое преимущество. — Пятьсот рё на то, что Сакуре придется лечить Шикамару, — Кин азартно стукает рукой по столу. Мда, а раньше такой хороший мальчик был! Молчаливый, спокойный. А я ведь правда думала, что только я плохо на людей влияю. — Семьсот, что придется лечить кости, — подыгрывает ему Кумико, а я понимаю, что пора бы идти гонять Нара по всей деревне. В целях профилактики. Мало его Темари в свое время гоняла. Также запрыгиваю на крышу, концентрируясь на землистой чакре оленевода. К Резиденции поперся, шельмец! Думает, наличие Темари его спасет? Или что я остановлюсь, стоит мне только увидеть Гаару? А может надеется, что красноволосый джинчурики и вправду оторвет мне голову? Чувствую, что из-за природной чакры волосы стали отрастать еще быстрее, и переросли мою стандартную длину, болтаясь где-то в районе коленок. Ладно, подстрижем потом, главное поток чакры прекратить, а то стану красноволосым подобием Кагуи. Чуть мухлюю, перемещаясь к Башне по метке, с удивлением обнаруживая что такие длинные волосы даже не мешаются, наверное потому, что они все еще были в виде хвостов, а я все еще желала крови одного оленевода. Замечаю знакомый Ананасовый хохолок аккурат около делегации Казекаге. Во мне боролись чувства шиноби, что не должен позорить свою Деревню, и стойкое желание начистить Шике рожу. Ну, думаю не нужно уточнять, что именно победило, так как я в мгновение ока оказываюсь за спиной шиноби, и положив голову на его плечо, самый елейным голосом произношу: — Беги, Шикамару, беги. Возможно, тебе это поможет. Волосы все еще угрожающее полыхают на манер хвостов Кьюби и я чувствую ощутимое напряжение от АНБУ Песка, но лишь приветственно махаю им рукой, состроив самую невинную рожу и добродушно прищурила глаза, но стоило их приоткрыть, как ледяной взор рубина уставился им прямо в душу. — Приветствую, Казекаге-сама, — привычно расшаркиваюсь, только теперь уже перед Пятым Казекаге. — А теперь, прошу меня простить. Мелькаю алой вспышкой в сторону оленевода, теперь уже точно намереваясь свернуть ему шею. Меж лопаток прекрасно чувствовался ледяной взгляд бирюзовых глаз, что лишь поверхностно коснулся меня, но этого хватило, чтобы заморозить своим льдом все мои надежды на удачный исход нашего будущего разговора. Черт бы побрал этого Шикамару!