***
До самого горизонта расстилалось поле. Упругие колосья гнулись под порывами ветра. Постойте-ка. Был же лес. Старый, тёмный, с разлапистыми елями и свечением гнилушек. Или другой? С цветами выше человеческого роста, роняющих пахучую пыльцу, с диковинными бабочками, со странными, но красивыми зверями: лисы, почему-то зелёного и фиолетового цвета, кролики со спиралевидными ушами, белоснежные совы. Но Мартин видел поле. Ни единого дерева в обозримом пространстве. Зато ветер донёс запах тины и рыбы. Значит, где-то должна протекать река. Мартин пошёл на запах. Река и правда была, но это сильно сказано — скорее широкий ручей. Извиваясь, он пропадал в зелёных холмах. Что-то стрелою вырвалось из-под ног, забралось на кочку. Это была змея. Изумрудная, с коричневыми ромбиками вдоль тела. — Подойди, — сказала змея. Мартин отшатнулся. Только говорящих животных не хватало до полноты картины. Змея свернулась на кочке и устремила на него неподвижный взгляд янтарных глаз. Раздвоенный язык то и дело выскальзывал из пасти. А, будь что будет! Наверно, это глупый сон. Когда ещё поговоришь со змеёй? Мартин опустился на корточки, чтобы оказаться ближе к змее, и, чувствуя себя дураком, поздоровался. Змея довольно зашипела. — Тебе тут нравитс-с-ся? — Я не понимаю, где я, — признался Мартин. — Где? И я не з-з-знаю. Но тебя не должно быть з-з-здес-сь. — То есть ты должна, а я нет? — Долж-жна? Я са-смец, вообще-то. — Самец говорящей змеи… Такого не бывает. — Бывает, юноша, и ты это з-з-з-знаеш-шь. Ох, ты очень хорошо знаеш-шь это. Змей распрямился, надул шею, и стал походить на кобру. — Вс-спомни. Пос-старайс-ся. Мартин метнулся к ручью. Зачерпнув воду, протёр пылающее лицо. Но змей не исчез, как не исчезли ручей и поле. Ветер донёс другой аромат — роз. Мартин сел на бережок и закрыл голову руками. Какие угодно цветы: лилии, росянки, гладиолусы, ромашки — только не розы. А почему, Мартин не знал. Ведь роза — королева цветов, лучшее украшение любого сада. Змей соскользнул с кочки и подполз к нему. Мартин, не глядя, протянул руку, думая, что если змей ядовитый и укусит его, мучения прекратятся. Но змей не стал его кусать. Вместо этого он обвился вокруг лодыжки Мартина. — Не отчаивайс-ся. Но всё сильней и сильней пахло розами; колючие побеги заслоняли солнечный свет, заключали в кокон, душа надежду, пригибая к земле. И Мартин вспомнил нечто. И до того, как обрывки воспоминаний снова смахнула чья-то неумолимая ладонь, Мартин видел: Золотоволосая женщина пела мальчику, лежащему у неё на коленях. Узкая, украшенная перстнями ладонь гладила его по голове. Залитая солнцем спальня: свет лежит на узорчатом полу, а проходя через тонкие занавески, становится разноцветным, будто лучи льются через витраж. Мальчику лет пять, не больше, он почти заснул, но мать не замечает. Всё гладит и поёт, смотря в открытое настежь окно на город, которым правит. Почему-то нет сомнений, что эта женщина — королева. А значит, на её коленях — принц. Розы. В спальне повсюду розы: миниатюрные в горшках на подоконнике, розовые лепестки насыпаны в фарфоровую чашу у кровати, изображения роз вышиты на балдахине, искусственные розы приколоты к нему же. И из окна пахнет розами. Одуряюще, сильно, головокружительно… Королева поёт о добрых единорогах и благородных рыцарях, о славном прошлом и о мирном настоящем, о блеске рек под пылающим летним солнцем, поёт о любви. Но в голубых глазах тоска и вина, а рука гладит голову сына всё реже и реже. Мальчик слушает — и не слышит. Он понимает, что мать лукавит, и это понимание отравляет солнечный и тёплый ранний вечер. Змей с разочарованным шипением соскользнул с ноги Мартина. Тогда Мартин увидел себя дома, стоящим перед… нет, не зеркалом, перед кроватью, на которой не спала женщина по имени Наталья. Мартин не хотел знать, куда она делась, но на подушке сидела большая чёрная кошка. — Тебя ещё не хватало… Кошка соскочила на пол и потёрлась об его ноги, то ли просто здороваясь, то ли прося еды. Мартин сел на корточки и задумчиво почесал животное за ухом. Кормить её было нечем. Себе хотя бы яичницу можно пожарить. Будто поняв его мысли, кошка фыркнула и вскочила на подоконник. Многозначительно посмотрев на Мартина, она встала на задние лапы, а передними упёрлась в стекло. Мяукнула. Мартин открыл окно. Кошка выпрыгнула и исчезла в кустах. Смахнув один из горшков, проклятье. Мартин выругался, подобрал осколки и пошёл за совком. По пути он зашёл в ванную. Там заглянул в зеркало. Зря, очень зря. Потому что из зеркала на него посмотрел тот самый змей. Всё, что Мартин держал, упало на пол. Не обращая на это внимания, он рванулся к зеркалу и принялся вытирать его наспех сорванным полотенцем. А змей, будто смеясь над его попытками, смотрел, буравя душу и парализуя волю. — Вс-спомни… — твердил змей. — Вс-спомни. Ты долж-ж-жен. Вс-с-спомни.***
— Мозг — странный орган, — говорил старенький профессор. — Самый неизученный, я бы сказал. Его тайны хочется разгадать, не правда ли? Сегодняшняя тема: «кома и что происходит с организмом при этом состоянии». — Память — хрупкая вещь, — говорил он на другом уроке. — Один удар по голове, и вы можете забыть собственное имя. Травма — и вот вам приходится собирать свою жизнь по кусочкам. Вы не помните даже маму и папу. Вас всё удивляет, всё пугает. Вы в отчаянии. Но память, как мне кажется, нельзя убить до конца. Конец — это смерть. А пока мы живы, наш организм будет бороться. Утерянные воспоминания будут приходить к нам во снах. И наяву — неясными ощущениями, чувством, что вы вот-вот вспомните, и жизнь вернётся в привычное русло. Это мука, это больно. И вы, мои дорогие, должны помнить — такие пациенты очень чувствительны. Вам потребуется двойная доза сострадания и терпения. А если вы — близкий больного, то ещё и любви. Вам тоже будет сложно и больно. Но если вы желаете победить… — профессор вздохнул, — то вам потребуется ещё и смелость. Чтобы идти до конца.***
Почему именно змей? Лучше бы та же кошка. Мартин, положив на голову пакетик со льдом из морозильника, перевязывал порезанную руку. В ванной на полу лежали осколки зеркала. И розы, и змей — частички чего-то важного, Мартин был в этом уверен. Не просто так именно этот цветок и именно это животное. Что-то было в его жизни связанное с ними. Он обязан узнать, вспомнить, воскресить — как угодно, чтобы разорвать этот порочный круг. Тогда Мартин думал, что никто не придёт к нему на помощь.