Любовь и тоска в одном флаконе

— Тин, ты какая-то задумчивая, у тебя все нормально? — спустя какое-то время расслышала наконец Кароль, она немного смутилась. — А, да, прости, сегодня такой день суматошный. Этот голос… — вздыхая, оправдывалась Кароль. В этот момент Даня отвлек блондинку от ненужных мыслей — он принес какой-то конструктор из своей комнаты, протягивая его девушке. — Данечка, а что папа с тобой не играет? — Юля наклонилась к ребенку, помогая ему аккуратно открыть коробку с деталями. — Игра-ает, но здесь интере-еснее, — не отвлекаясь от своего занятия, сообщил ребенок, чем вызвал у обеих девушек смех. Такая детская непосредственность и искренность - Кароль как-то отвыкла. Венечке недавно исполнилось уже 11 лет. И где-то на подсознательном уровне Тина ощущала, что в ее доме не хватает малыша или малышки, что ей еще раз хочется почувствовать себя мамой. Опустившись на белый пушистый ковер вместе с Юлиным сыном, Тина принялась разглядывать инструкцию от игрушки. Кажется, из этой груды деталек должен в итоге получиться робот-трансформер. — Юль, так что насчет приглашений? Мне сегодня звонили с нашего радио, приглашают нас во вторник, чтобы представить песню? — А? — слова Тины вывели брюнетку из того задумчивого состояния, в которое она погрузилась. Она немного не ожидала, что Тина вот так вот легко и просто придет к ней в гости, будет совершенно непринужденно смеяться и собирать конструктор вместе с ее сыном. Как-то не укладывалось в голове Юли это все. Непривычно видеть такую строгую, собранную, даже немного холодную Тину в таком домашнем образе. — Я думаю, во вторник мы можем съездить сразу на все три радиостанции. Только надо рассчитать все нормально по времени, у меня вечером еще репетиция должна быть. — Нас еще на русское радио звали, только я не помню во сколько, — Тина потянулась к телефону, чтобы посмотреть расписание, которое скинул ей Орлов. Даня, которому явно не понравилось, что тетя перестала ему помогать собирать робота, подошел к ней поближе, чтобы отвлечь от телефона. Одной рукой протягивая ей детальки, другой мальчик дергал блондинку за кофту, пытаясь обратить на себя внимание. — Дань, подожди, пожалуйста, видишь, мы тут с Тиной обсуждаем работу. Давай ты все-таки пойдешь к папе? — Юля попыталась договориться с сыном, но тот, кажется, совершенно не хотел уступать. Играть с незнакомой тетей, что так увлеченно помогала ему собирать конструктор было веселее, чем с папой, который то и дело отвлекался от сборки. — Тина-а, давай дальше собирать, -мальчик обратился за поддержкой к Кароль, надеясь, что она все же предпочтет игру с ним нежели обсуждение какой-то там работы с его мамой. — Давай, мой хороший, — блондинка улыбнулась ребенку, снова опускаясь к нему на ковер, отвлекаясь от телефона. Оказывается, собирать с ребенком конструктор — весьма увлекательное занятие. Она уже и забыла, когда в последний раз делала это с собственным сыном. Да и вообще, в ее жизни было не так уж и много таких вот семейных сборов деталек, потому что, когда Венька был маленьким, был пик популярности, и ее порою слишком увлекала эта череда концертов. — Ну так вот, на русское радио нас зовут к 8:30, — Кароль на секунду перевела взгляд с игрушки на брюнетку, которая тоже решила присоединиться к увлекательному занятию и присела на ковер. — Я думаю… — Тине пришлось прервать свою речь, так как на телефон поступил неожиданный для нее звонок, — прости, — блондинка как-то неуверенно взяла телефон в руки. Однако звонку, а точнее звонившему она рада не была. Секунд пять смотрит в нерешительности на телефон, но все-таки сбрасывает вызов. Да, она видит недоумение на лице Юли, и, наверное, стоит объясниться, но она не успевает простроить ни единой логической цепочки в своей голове, потому что на телефон приходит смс от того же абонента: «Тин, я знаю, что ты сейчас не занята, не игнорируй, пожалуйста. Думаю, нам надо поговорить.» Читает, но отвечать не спешит. Решив все-таки продолжить диалог с Саниной, ничего ей не объясняя. Однако стоило телефону коснуться стола, как он снова завибрировал, сообщая о новом смс. «Тина» «Хватит игнорировать» «Кароль!» — Если тебе надо поговорить, то можешь выйти на лоджию или в соседнюю комнату, там тебе никто не помешает. — Нет, спа… — ее речь вновь перебивает настырный Потапенко, однако выходить из комнаты блондинка не спешит. Отвечает прямо здесь, будучи уверенной, что разговор у них будет короткий. — Да? — наверное, слишком резко и грубо, но сейчас ей плевать. — Привет. Мне не нравится, что ты меня игнорируешь. Я прекрасно знаю, что планов на сегодня у тебя быть не могло, а значит, ты наверняка дома. Так почему же, Кароль, ты не берешь трубку? — его голос, на удивление, спокойный. Ее даже это немного обескураживает, ибо Тина предполагала, что в ответ получит тоже что-то гневное, да еще и с примесью мата. — Я правда сейчас занята, — несколько секунд уходит на обдумывание ситуации, ибо она не знает, что сказать. — И чем же, мне интересно? — Я в гостях у подруги, — не хочет говорить, что у Саниной и сама не может объяснить это свое нежелание. Возможно, просто не хочет посвящать его в подробности своей жизни, не считает нужным это делать. — Твоя подруга сейчас с семьей в Америке. Плохая попытка, Кароль, — он по-доброму усмехается — о б е с к у р а ж и в а е т. Как же она ненавидит (любит?) эту его манеру. Будто наяву видит этот укоризненный теплый взгляд, который он демонстрировал всякий раз, когда она пыталась соврать. Он чувствует ее, видит насквозь, и даже по телефону. — Ты думаешь, за это время у меня не могло появиться подруг? — пытается язвить, уже полностью наплевав на то, что рядом Юля. Все равно ведь придется объясняться. — Думаю, нет. По крайней мере за годы нашей семейной жизни их не прибавлялось, — какая-то кривая выходит фраза. — Мне правда некогда, Леш, я сейчас занята по работе, обсуждаю новый клип, который, кстати, выйдет в четверг, приятного просмотра, — сбрасывает вызов, пока он не успел наговорить ей еще чего-нибудь, отчего в душе вновь что-то неприятно колет. А слово «семейный» режет слух, прям как фальшивая нота в песне. В их песне...под названием «жизнь". Глубокий вдох, чтобы собраться. Желания разговаривать, обсуждать работу, договариваться насчет интервью не было. От разговора с Лешей остался лишь неприятный осадок в душе. А еще слишком навязчивая мысль — «Вдруг он хотел сказать что-то важное». Кароль потирает указательными пальцами переносицу, пытается сконцентрироваться на Юле и их совместной работе. — Если ты сегодня не в состоянии что-либо обсуждать, мы можем это отложить, — неуверенно говорит брюнетка, кладя руку на плечо Тины. Сына она благополучно отправила на второй этаж помогать папе, как только услышала, что разговор Тины намечается не из приятных. — Да…прости, сегодня день такой… — зачем-то пытается оправдываться, не находя нужных слов. Появляется, будто из ниоткуда, желание высказаться и быть выслушанной. Хранить все в себе безумно надоело. А еще хочется выпить, но она за рулем, к тому же завтра съемки. И почему Санина кажется ей надежным собеседником? Кароль сама не ответит на этот вопрос, просто чувствует. — Прости, Юль. Это все Потапенко своими звонками. Вот сколько он будет еще меня мучить? Все же было хорошо, а потом взял и ушел. Вот что ему было не так? А сейчас он опять ко мне лезет со своими разговорами. Мы два года были семьей, настоящей семьей. Я иногда даже боялась того, насколько все хорошо… Но, видимо, так не бывает. Я не знаю, что ему от меня было нужно, чего не хватало. Не знаю, почему он вдруг в один момент сказал: «Тина, нам нужно немного отдохнуть друг от друга» — и ушел. А я тогда не нашла слов, чтобы спросить… Юль, я не понимаю мотивов его поступков. Неужели он не понимает, что у меня тоже есть чувства. Он же. — слезы не дали Тине продолжить фразу, но все и так, кажется, было понятно. Юля не мастер утешать, поэтому она просто обнимает блондинку, даря ей частичку своей энергии. А Кароль, кажется, большего и не нужно. Ей просто надо было выговориться хоть кому-то. А не стенам своего пустого дома. Находясь в крепких дружеских объятиях, она наконец позволила нескольким слезинкам медленно скатиться по ее лицу. Уже не старалась спрятать слезы и казаться быть сильной. — Ну ты чего, Ти-ин, — Санина растерялась, ибо она, ну, никак не ожидала увидеть в своем доме плачущую подругу, так еще и Кароль. Эту женщину вообще сложно увидеть со слезами на глазах. Юля снова не находит, что сказать, чтобы успокоить, поэтому лишь продолжает обнимать такую хрупкую сейчас Тину, в душе которой бушует настоящий ураган. Все чувства смешались в единую субстанцию, и все, что она сейчас может, — дать выход накопившимся эмоциям вместе со слезами. Тина больше ничего не говорит, да и не нужны слова вовсе. Что Тина может ответить? Что она тоже живой человек, что ей тоже не чуждо проявление эмоций и чувств? Всем и так все ясно, только окружающие почему-то стали это забывать. Наверное, сказывается ее многолетний образ сильной женщины. А ведь никто иной, как Леша, говорил ей: «Девочка должна уметь быть слабой. А ты разучилась, — в тот момент, она как сейчас помнит, в его голосе была досада, — поэтому теперь будем учиться заново. Вместе». Последнее слово больно отдает в виски, и хочется изо всех сил закричать, спросить, выведать у него, ГДЕ же сейчас, черт возьми, это его ВМЕСТЕ. «Ну да, спасибо, научил поддаваться слабостям, а сейчас мне вновь предстоит становиться сильной…» — ведь это же Тина Кароль, она не хочет и не позволит никому лезть в ее личную жизнь. Разве что вон Юльке рассказала. Но даже она куда-то отошла. Однако, как оказалось, ненадолго. Тина недоуменно посмотрела на брюнетку, когда увидела в ее руках бутылку вина и два бокала. Даже всхлипывать от удивления перестала. — Мы будем расслабляться, Тинусь, и возражения не принимаются. Девочкам тоже иногда нужен отдых в компании красного-полусладкого, — усмехается Юля, разливая вино по бокалам. — У меня голос завтра, — возражает Кароль, впрочем, как-то неуверенно. — А у меня завтра съемка для журнала, поэтому твой аргумент не засчитывается, — брюнетка протягивает бокал с вином подруге. Да, наверное, они уже могут таковыми считаться. — Юль, я за рулем, это раз. А во-вторых, Вал не будет против? — спрашивает Кароль, в душе совершенно не желая сопротивляться. Она все же берет из рук брюнетки бокал, пока что только рассматривая его содержимое. — Он все прекрасно понимает, поэтому, думаю, несколько бокальчиков он нам простит. Ага, несколько бокальчиков, именно так. Хочется спросить, откуда эта наивность в этой на первый взгляд серьезной девушке. Смирившись с уговорами, Тина все же принимает позицию Саниной и выпивает с ней по первому бокалу прекрасного Каберне-Совиньон.

***

— Кароль! Сука! — отбросив телефон на диван, орет Леша на всю квартиру, расхаживая взад-вперед по комнате, меряя ее шагами. Его нереально злит ее поведение. Хочется спросить, что она о себе возомнила. Тон, которым она с ним разговаривала, задевает мужское самолюбие. Неужели, она смогла вот так вот легко забыть все, что между ними было?! Сейчас его одолевает буря эмоций. А все почему? Потому что эта женщина вновь отказалась с ним разговаривать. Он-то был на сто процентов уверен, что при первой же возможности — стоит ему лишь заикнуться, — она пойдет на контакт. И почему он решил, что для нее его разговоры все еще что-то значат? — Неужели те два с половиной года для тебя были лишь способом отвлечься?! — звон от его голоса разносится по всей квартире, ударяясь о стены — единственные слушатели в этом доме. Леша выкрикивает столь громкие слова, сам не до конца веря в то, что говорит. Ему всего-навсего надо выплеснуть свои эмоции, что слишком долго копились в душе, не находя выхода. Бесконечные съемки, нервы, концерты, интервью, вдобавок ко всему этому великолепию добавьте выбешивающее поведение Кароль, и круг замкнется. Пить в одиночестве осточертело, звать друзей тоже не хотелось, ибо делиться своими переживаниями с ними он не намерен — не по-мужски как-то. Как же, он же гордый. Стоило ему сегодня лишь раз переступить через свой характер, так он сразу был послан на все четыре стороны. Хотелось обыкновенного тепла, женской заботы, секса в конце-то концов. Проститутки это, конечно, хорошо, но ни одна из них не сравнится в постели с его любимой девочкой. Потому что хорошо лишь тогда, когда в воздухе витает любовь, когда от его слишком резких действий она с придыханием шепчет «Леша», когда ее пальцы оплетают его шею и тянут ближе к себе, когда воздуха не хватает от умопомрачительных поцелуев, когда страсти такие, что, кажется, разряд в 220 вольт по сравнению с ними — ничто. Однако сейчас рядом с ним нет той любимой и единственной, что могла бы заполнить пустоту в душе. Наверное, именно поэтому он в очередной раз звонит по одному и тому же проверенному номеру, чтобы вызвать ту, что лишь попробует заменить Кароль. Эта попытка заранее обречена на провал, однозначно, но хотя бы напряжение девушка умело снимет. Логики в действиях Потапенко нет, он руководствуется лишь мимолетным желанием и какой-то невероятной тоской, которая будто веет из всех щелей квартиры. Ему осточертело это одиночество. О с т о ч е р т е л о.