И инквизиторам светят звёзды

      Трилла долго не приходит в себя.       Дыхание страшно клокочет у неё в пробитой груди. Она кровью не истекла потому только, что лезвие светового меча сразу прижгло рану, но менее тяжёлым от этого её состояние не становится. Цере непрерывно рядом — или почти непрерывно; когда Кэл видит её, она всегда у изголовья Триллы, не смыкает глаз. В те минуты, когда в её руках не мелькают целебные препараты, Цере гладит свою бывшую ученицу по спутанным волосам и шёпотом уговаривает вытерпеть. Говорит подолгу и настойчиво, словно не зная, не желая замечать, что её не слышат. Глаза у неё запали от бессонницы, и губы совсем пересохли — она напрочь забывает про себя, уходя в Триллу с головой.       Так старается, словно это отменит её прежнюю ошибку, исправит всё, перечеркнёт всё былое и с чистого листа начнёт. Кэл не может укорять её за это — встреть он раненого мастера Тапала, наверное, точно так же весь исходил бы на заботу и попытки помочь, стараясь загладить прошлую вину. Поэтому юноша не пытается прогнать Цере или, тем более, насильно уложить её спать — беспокойство ведь всё равно не даст ей заснуть. Кэл приносит женщине еду, которую с неизменным деловитым постоянством готовит Гриз, чуть чаще — воду, уговаривает съесть и выпить, чтобы не упасть в голодный обморок. Следит за Цере, пока та следит за Триллой.       — Зря мы это делаем, — тихонько бубнит Гриз, когда к Цере подходит Меррин и они вдвоём пытаются залатать рану в груди Триллы. — Я уж не знаю в точности, что вы, джедаи, подразумеваете под этой вашей «тёмной стороной» — зато знаю, что эта девушка агрессивная на всю голову, будь уверен. Она ж тебя упекла на арену, где на тебя стаю зверья спустили, а потом ещё боевую машину в придачу, ты разве забыл? В благодарность вот за это мы её лечим? Или за все другие встречи, когда она нас чуть не угробила?       BD-1 примерно того же мнения. Всегда любопытный и дружелюбный, Триллу, даже раненую и лежащую без сознания, он обходит по очень большой дуге, насколько позволяет «Богомол». Будто боится в любой момент ощутить, как алый световой меч взрезает его сенсоры. У Кэла же в голове, когда он смотрит на Цере, снова и снова звенит её отчаянное это мой шанс, и он просто не в силах пытаться ей что-либо запрещать. И старается, чтобы Цере не услышала ворчание Гриза, всячески уговаривая капитана быть тише. Хотя женщина, похоже, и так едва ли что-то слушает и слышит.       Каждый такой разговор всегда заканчивается одинаково.       — Она выздоровеет и вызовет нам на голову всю имперскую инквизицию, помяни моё слово, — мрачно предрекает Гриз.       — Явно не сразу, как откроет глаза, — отвечает Кэл. — У неё будет время подумать.

***

      Перемены происходят так быстро, что Кэл даже не успевает понять, как именно.       Ему кажется, что состояние Триллы всё время остаётся одинаковым, стабильно тяжёлым, несмотря на все старания Цере и Меррин. Её дыхание всё так же жутко клокочет, в нём словно бы не меняется ничего, ни единой ноты. Пытаясь помогать Цере в её упрямой заботе, Кэл, не поддерживаемый столь крепкой, негаснущей привязанностью к Трилле, в конце концов проваливается в сон на узком диванчике. Ненадолго, всего на пару часов. А когда, вздрогнув, просыпается — у Цере по щекам текут счастливые слёзы.       — Соплями меня не закапай, — выдыхает Трилла. Вырывающиеся из её горла хрипящие звуки мало похожи на её привычный голос, низкий и насмешливый. Но нелепо ожидать певучей речи от человека, который всего каких-то два часа назад и дышать был едва способен.       Цере кивает и заслоняет лицо рукавом. Её плечи едва заметно вздрагивают — Кэлу кажется, что она вот-вот упадёт в обморок. Что поддерживающие её всё это время силы истощились, совсем истаяли, и теперь даже на счастливые слёзы их толком не хватает. Кэл осторожно касается плеча женщины и просит: — Цере, отдохни. Я побуду с Триллой. Всё хорошо теперь.       — Буди меня, если что, — просит Цере. Хотя выглядит она ужасно, её бы спать уложить и не то что не тревожить — вообще лишний раз мимо не проходить. Но Кэл всё равно послушно кивает, и женщина уходит нетвёрдой походкой.       Трилла провожает её долгим взглядом. Не сразу она начинает смотреть на Кэла, словно нехотя. И пытается скривить бледные губы в жёсткой усмешке: — Тоже будешь плакать от счастья?       — Чтобы напоить тебя слезами? Нет уж, экспериментировать будем в другой раз, — отказывается Кэл. Бережно приподнимает голову Триллы и подносит к губам девушки стакан с водой.       Кожа у неё там, где пальцы Кэла прикасаются к ней, просто раскалённая, до сих пор ещё пышущая больным, мучительным жаром.       Трилла пьёт жадно, несмотря на сковывающую её слабость — почти яростно. Кусает край стакана, когда ей кажется, что Кэл вот-вот отберёт его, и видно, каких усилий стоит ей даже это несложное движение. Продолжает цепляться за стакан, даже когда вода в нём заканчивается, не сразу разжимая зубы, словно надеется выжать ещё несколько капель для пересохшего горла, и наконец отпускает лишь для того, чтобы тут же потребовать:       — Ещё!       — Обязательно. Но позже, — твёрдо отвечает Кэл. Это одна из тех прописных истин, которая крепко сидит у него в голове: после длительного воздержания вода способна навредить не хуже жажды.       — Я пить хочу! — шипит Трилла. Кэл вновь качает головой, и тогда девушка пинает его.       — Не поможет, — заверяет её Кэл, сохраняя внешнюю невозмутимость, — а сам в душе изумляется неожиданному проворству Триллы. Впрочем, юноша склонен считать это скорее хорошим знаком. Если уже есть силы пинаться, значит, поправляется. Правда, скорость её восстановления по-прежнему ошеломляет. Ещё недавно глаз открыть не могла и в себя не приходила, а теперь скоро, того и гляди, вновь за световой меч схватится.       — Даже твой тупой дроид! Знает! Что от жажды умирают! — злится Трилла. Ей пока не хватает дыхания на длинные тирады, она перерубает фразу тяжёлыми выдохами в нескольких местах — но так её речь удивительным образом становится лишь выразительнее.       — Бу-би-бууп, — обиженно заявляет BD-1 откуда-то из-под стола.       — А ещё он получше твоего знает, что от жадности умирают тоже, — парирует Кэл. И остаётся непреклонным: — Тебе сейчас нельзя много пить. Я дам тебе ещё воды. Но позже. Терпи.       Трилла фыркает. Закрывает глаза и говорит: — Сгинь. Верни мне Цере.       А вот снова поднимать на ноги только-только задремавшую Цере в планы Кэла не входит вовсе.       — Обойдёшься. Не капризничай. Какая сиделка сейчас есть, такая и останется. Я не буду будить Цере из-за того только, что тебе не нравится, как я тебя обхаживаю, — возражает Кэл.       — Ву-уп, — поддерживает BD-1, всё ещё обиженный на «тупого дроида».       — Да разве же ты обхаживаешь, — бормочет Трилла. Её быстро сковывает усталость, и веки опускаются, но она ещё силится договорить: — Ты же… грубиян просто. Дикарь и разборщик… что ещё с тебя взять…       — Ну вот и не взыщи, — шёпотом отвечает Кэл засыпающей девушке. И поправляет сползшую подушку у Триллы под головой.       У неё совсем другое лицо во сне.