И только луна знает

      Было совсем ранее утро. Обычно в это время Арлетта спала, но не сейчас. Она резко подхватилась и хотела закричать, не сразу сообразив, где находится. Однако, оглядевшись, успокоилась. Тарика в комнате не было. Она шустро вскочила с постели, умылась холодной водой в тазу и с трудом надела на себя подготовленное платье. Арлетта не стала задумываться, почему слуги отдали предпочтение цвету лаванды, есть заботы поважнее.       — Превосходно! — раздался знакомый голос. — Моя прелестная супруга уже на ногах. Повернись, и я помогу тебе с корсетом.       — А если я не желаю, чтобы именно вы мне помогали? — вызывающе поинтересовалась она.       Арлетта так сказала скорее из духа противоречия, нежели по-настоящему сердилась.       — Честно, мне совершенно наплевать на то, что ты хочешь и чего не хочешь. Я просто забочусь, чтобы ты была одета как полагается.       Арлетта почувствовала, как уже знакомая волна раздражения накатывает, едва не накрывая с головой. Она закрыла глаза, стараясь вернуть самообладание. Сосчитав в уме до десяти, она их открыла и улыбнулась.       «Вот ещё, я не стану портить себе настроение с самого утра. Не много ли чести для несносного грубияна, стоящего напротив.»       Глядя на полные губы жены, Тарику трудно было сосредоточиться, но он устоял перед искушением вновь ощутить их вкус. Конечно, сказалось и то, что раннее утро он провёл в кровати любовницы и был полностью физически удовлетворён. Арлетта же заметила, как он посмотрел на её губы, и ей показалось, что вот-вот повторится вчерашний поцелуй. Но этого не случилось, супруг помог затянуть корсет и отошёл в сторону. Девушка вдруг поймала себя на мысли, что сожалеет о том, что Тарик даже не попытался её обнять. Каким страстным был Тарик накануне вечером, а сегодня от желания не осталось и следа.       «Ну и ладно, не очень-то и хотелось», — подумала она.       — Тебя что-то беспокоит, Арлетта? — спросил Тарик.       — А что изменится, если я скажу?       — Я постараюсь тебе помочь.       — Я чувствую себя лишней в этом замке, чужой.       — Ты не можешь быть лишней. Ты моя жена и хозяйка огромного поместья Блэкстэр.       — Я не знаю, как объяснить, но я не чувствую себя госпожой, скорее, загнанным кроликом.       Тарик молчал. Однако Арлетта ощутила, как он напрягся и отвёл взгляд.       — Неужели вы думаете, что я знаю, как управлять этим огромным домом и людьми, живущими в нём? Там, где я выросла, нет слуг, мы всё делали сами. Я не разбираюсь в приготовлении пищи, мы с мамой покупали готовую еду или заказывали пиццу на дом. Одежда, которую я носила, отличается от здешней, как небо и земля. У нас мужчины и женщины равны если не во всём, то во многом, а тут я чувствую себя абсолютно бесправной вещью. Я не задумываясь могла поехать с друзьями отдыхать, и никто бы косо в мою сторону не посмотрел. А тут нужно жить с постоянной оглядкой. Всё время думать, как ступить, как присесть, что сказать. Можно ли или нельзя. Мне очень жаль, что я обманом женила вас на себе. Если бы только знать, что всё так обернётся, то двадцать раз подумала бы, стоит ли овчинка выделки.       — Правда? — улыбнулся он.       Арлетта искренне кивнула, стараясь не думать, что в этом замужестве есть и плюс: она заполучила в пару, не прилагая особых усилий, самого интригующего и сексуального мужчину.       — Сейчас подадут завтрак. Ты спустишься со мной в зал? — произнёс Тарик, подавая руку супруге. — Пора познакомиться с местными жителями и обитателями этого поместья. Ничего не бойся, я рядом.       Вместе, рука об руку, они спустились в зал.       Арлетта была удивлена, настолько ярким казалось освещение замка, прямо как от зажжённых ламп. В богатых драпировках на стенах присутствовали золотистые и зелёные тона. Мраморный камин был настоящим произведением искусства. Около него стоял продолговатый золотисто-коричневый диванчик с округлыми подлокотниками. В ожидании, когда накроют на стол, она присела ближе к огню.       — Мой лорд, — произнёс грудной женский голос.       В зале появилась красивая кареглазая брюнетка с чувственной поволокой в глазах и направилась к хозяину дома.       — Я хотела представиться вашей супруге и пожелать вам обоим счастья в браке.       — Арлетта, это Кара Монтраваль, вдова моего друга. Она гостила тут несколько дней.       Арлетта не была идиоткой и сразу сообразила, что этих двоих связывает гораздо большее, чем дружба.       Кара на мгновение опустила ресницы, а затем бросила на Тарика призывный взор.       — Мне так лестно, что вы не забываете старых друзей, — проговорила она.       — Я ничего и никогда не забываю.       Тарик говорил вежливо, но во взгляде, обращённом на вдову, сквозило жёсткое предупреждение.       — Тарик, дорогой, я пришла попрощаться. Я мило провела время, но меня заждались в имении.       — Конечно, не смею задерживать.       Она подошла к мужчине совсем близко и вдруг тесно прижалась к нему грудью и запечатлела поцелуй прямо на губах Тарика. Он принял поцелуй спокойно, не пытаясь оттолкнуть назойливую красавицу, что тоже говорило о том, что они водят давнее знакомство.       — Пойдёмте, дорогая Кара, я провожу вас, — предложил мужчина, подхватывая ту под локоток.       Они скрылись с глаз в темноте коридора, и лишь издали слышался нежный смех Кары.       Арлетта, молча наблюдавшая за этой безобразной сценой, была просто поражена. И без того несчастная, она почувствовала себя задетой и униженной. Отрицать очевидное не было никакого смысла, она ревновала супруга к его любовнице. А в том, что та черноокая дева являлась ею, сомневаться не приходилось.       К приунывшей Арлетте подошёл пожилой мажордом и пригласил к столу. Она покачала головой, сославшись на отсутствие аппетита, поблагодарила старика, грациозно поднялась со своего места и удалилась из зала. Вернувшись в хозяйские покои, девушка подошла к окну, которое смотрело как раз на подъездную аллею, и выглянула на улицу. Арлетта едва не задохнулась от противоречивых эмоций, охвативших её при виде сцены, разыгравшейся напротив окна. Первой взыграла злость, а потом появилась смесь боли и стыда за то, что она невольно стала невольной свидетельницей глубокого страстного поцелуя между супругом и его гостьей.       Арлетта оглядела себя в стоявшее напротив зеркало. Да, симпатичная и стройная, но лишённая той знойной чувственности, что так наглядно продемонстрировала сейчас Кара. Она и без подтверждения знала, что проигрывает в сравнении с этой наглой вдовушкой на все сто процентов.       Ещё раз взглянув на пару, она завистливо вздохнула. Шикарная брюнетка уже сидела на лошади и улыбалась, а рядом находились сопровождающие. Тарик в стороне о чём-то переговаривался с начальником стражи. До боли прикусив нижнюю губу, Арлетта отвернулась от окна.       «И чего я ожидала от этого брака, чуда? — с горечью подумала она. — Что прекрасный принц сразу влюбится в принцессу? Чушь! А жестокая правда сейчас стоит под окнами замка во всей красе.»       В её ушах до сих пор звучал грудной смех Кары. Соперничать за внимание своего супруга с этой особой она не собиралась. Внезапно перед её глазами всплыло обеспокоенное лицо матери. Возможно, мама догадывалась, что супруг любит женщин и вовсе не собирается хранить ей верность после свадьбы.       — Ох, мама, если бы только знать, кого встретишь в жизни, то сделала всё возможное, чтобы этого избежать, — прошептала она.       Арлетта прекрасно понимала, что её бедное сердце в ближайшее время подвергнется серьёзному испытанию. Её тянуло к незнакомцу, ставшим супругом, как бабочку к огню. «Огонь детям — не игрушка», — вспомнилась фраза.       — Похоже, ты не рискуешь выходить за пределы этой комнаты без меня, — сказал, появившийся в дверях Тарик.       — Что?.. — Арлетта, словно проснувшись, заморгала глазами. — Что вы имеете в виду?       — Только то, что сказал.       — Тарик, я пока не голодна и хочу выйти на прогулку, подышать свежим воздухом. И я иду гулять одна.       — Очень хорошо, — спокойно произнёс супруг.       Тарик прекрасно видел, что жена уязвлена, ибо поняла природу отношений между ним и Карой. Однако угрызений совести не испытывал и оправдываться не собирался. Он не клялся никому в любви и избегал привязанности.       Арлетта шла быстрым шагом вдоль стены замка, пока не устала. Пешая прогулка остудила разгорячённую голову, а прохладный утренний воздух, привёл в порядок разгулявшиеся не на шутку нервы. Она и не заметила, как очутилась на территории сада. Остановившись, Арлетта обернулась назад. За ней никто не шёл, никому не было до неё никакого дела, и девушка решила пойти дальше. Вскоре Арлетта обнаружила беседку, увитую плющом. Она вошла в неё и присела на скамью, прикрыв глаза, наконец-то наслаждаясь тишиной и покоем, которого ей так не хватало в последнее время. Она обрадовалась, что нашла надёжное убежище, прочно укрывающее от посторонних глаз.       — Вижу, для тебя это неприятный сюрприз, — раздался вкрадчивый женский голос рядом с Арлеттой.       Девушка встрепенулась и открыла глаза. На неё смотрела самая красивая из женщин, которых Арлетта когда-либо видела. Длинные волосы, гладкие и черные, как вороново крыло, были распущены и спускались практически до колен. Они казались такими густыми, как у женщин Карфагена на картинах в музее, которые любила рассматривать в свободное от работы время Арлетта. У женщины, тихо стоявшей рядом, были идеальные черты лица. Ни одной неправильной линии, ни одного изъяна, а горящие фиалковым пламенем глаза, казалось, смотрели прямо в душу. Кожа её была такой светлой и прозрачной, что она казалась светящейся изнутри. И в тоже время что-то в её чертах было смутно знакомым, но что?       — Простите, вы о чём? — сбрасывая оцепенение, поинтересовалась Арлетта.       — Не о чём, а о ком, — так же спокойно ответила незнакомка. — Я о своём сыне и его любовнице.       «Так вот почему мне показалось в облике незнакомки что-то знакомое!» — проскочила мысль в голове Арлетты.       Однако сомнения тут же закрались в душу. Незнакомая красавица слишком молода, чтобы быть матерью Тарика.       — Но вы не можете быть матерью моего супруга, для этого вы слишком молоды, — высказала она свои сомнения вслух.       — Зачем мне тебя обманывать? — спросила женщина. — Не вижу в этом никакого смысла. А вот ты пребываешь в растерянности из-за того, что случайно увидела.       Последовало непродолжительное молчание, во время которого Арлетта просто открывала и закрывала рот как рыба, выброшенная на берег. Собравшись с духом, она всё же произнесла:       — Я просто не представляю, как можно целовать любовницу на глазах у жены?! — возмутилась она.       — Но ты лишь на бумаге его жена, а мужчины, к величайшему сожалению, такие непостоянные. Не видя ответного интереса в глазах избранницы, они быстро остывают.       — Но я не хочу для себя такой жизни, не желаю, чтобы мной пренебрегали.       — Нет? Тогда зачем постоянно бросаешь вызов моему сыну? Конечно, я понимаю, что тебя выдернули из привычной и понятной жизни и бросили из огня да в полымя. Однако не хитри, ты совсем не такая ранимая и беспомощная, какой хочешь казаться, — понимающе улыбнулась женщина.       Поразмыслив немного, Арлетта согласилась с доводами незнакомки. Сама того не осознавая, она всячески отталкивала от себя Тарика и постоянно спорила с ним, тем самым давая повод к стычкам и сворачивая на тропу войны, не дав опомниться ни себе, ни мужчине после такой ошеломительной свадьбы.       — Ты очень смелая девочка. В твоих силах построить собственное счастье, если не побоишься трудностей на пути к нему.       — Могу я узнать имя той, что так много обо мне знает? — произнесла сконфуженная Арлетта.       — Мегара. Правительница Туманной Долины, мать Тарика и мага Вестара.       — Но как это возможно? — изумилась Арлетта. — Тарик, хоть и посвящённый, но человек. А вот маг…       — Когда-нибудь ты узнаешь правду, девочка. Я многое знаю о людях, однако им обо мне знать много не нужно. Они располагают только той данностью, которую я сама преподнесу. Мне пора. Сюда идёт мой сын, а я не хочу, чтобы он думал, будто я вмешиваюсь в его дела.       С последними словами Мегара отошла в тень, приложила руку к груди и растаяла в воздухе, словно её никогда и не было.       Тарик вошёл в беседку и почувствовал, что потревожил покой своей супруги. Она не дёрнулась, не высказала недовольства, оставшись сидеть на скамье в той же позе и подозрительно глядя на него. Против воли Тарик восхитился своей хрупкой и строптивой женой. Он уже пообещал себе, что не будет принуждать Арлетту к близости, но сделает всё возможное, чтобы соблазнить, как только представится такая возможность. И его награда ждёт впереди.