И только луна знает

      В замке Данорад было всё спокойно.       Красивая, голубоглазая хозяйка замка прислушалась к звукам, доносящимся из-за соседней двери, соединяющей две спальни. Она натянула одеяло на ставшую чувствительной в результате беременности грудь и слегка нахмурилась. Аурелию беспокоило только одно: если она снова не устоит и уступит страсти, то не станет ли этот поступок губительным для неё? Она и так была готова часами наблюдать за своим супругом, любоваться его красивым и мужественным лицом, когда он был занят делами, и это пугало. В его присутствии её сердце начинало сильнее биться, а глаза против воли старались поймать взгляд мужчины.       «Что же мне делать? — с тоской думала Аурелия, не сводя глаз с двери соседней комнаты. — Ненаглядный супруг всё ещё считает её женщиной лёгкого поведения или нет?»       До случая на озере она легко отмела бы все упрёки в свой адрес, ведь любая повивальная бабка могла подтвердить её слова, но теперь… Вот уже несколько дней, как Аурелия почти лишилась сна. Прошлой ночью её снова неожиданно бросило в жар, пришлось расстегнуть ворот ночной рубашки и долго сидеть неподвижно. Аурелия понимала, с ней что-то не так, но что именно? Ей ничего не болело, даже не было обычных недомоганий по утрам, характерных для многих женщин в положении. Нахмурившись, Аурелия посмотрела вниз на свой пока ещё плоский живот.       «Даже не с кем посоветоваться, меня окружают незнакомые лица.»       Большим разочарованием явилось то, что когда мама хотела её сопровождать в замок мужа, но отец сказал своё веское слово, не отпустив с дочерью. После этого она весь день была сама не своя, раздражаясь по пустякам.       — Совсем не ожидала, что могу испытывать такие сильные неприязненные чувства к собственному отцу, — вполголоса сказала она.       Аурелия склонила голову на бок, словно прислушиваясь к себе, и никак не могла припомнить, чтобы до беременности вообще проявляла характер. Сколько Аурелия себя помнила, чтобы получить желаемое, ей приходилось здорово изловчиться, ведь мир принадлежал им — мужчинам. Радовало то, что Дамир ничем не напоминал её родного отца. Он был другим, непостижимо обаятельным. И люди в замке любили его. В его глазах светился юмор, житейская мудрость, понимание, и ключом била заразительная энергия, что делало его ещё более притягательным в её глазах. За эти дни Аурелия не раз замечала, какими глазами на её супруга смотрят молодые девушки. Было стойкое ощущение, что он не обижал женщин, восхищался ими и принимал их такими, какие они есть. Всех, кроме собственной жены. Он ни разу не навестил её после прибытия в замок, но всегда следил, чтобы супруга получала свои самые любимые кушанья и её просьбы безоговорочно выполнялись.       Дамир закончил с делами насущными и, уставший, вернулся в свою комнату. Высоко в небе уже появились первые звёзды и мерцали тусклым серебром. Он заметил, что ещё никогда не спалось так плохо в собственном доме, как последние дни. Ему снились вороны — предвестники несчастья. Они плотным кольцом окружили Данорад, медленно сужая круги, громко и надрывно каркая. Дамир ворочался, желая прекратить сон, и просыпался в поту. И тогда всё сразу вставало на свои места: он заложник жизненных обстоятельств, попавший волей случая в сети судьбы. Лорд Данорад успел возненавидеть своё положение, при котором он вынужден считаться с тем, что у него теперь есть жена. Беспокоило ещё и то, что он против воли начал испытывать сочувствие к Аурелии. Она рано лишилась матери. Воспитывалась равнодушным отцом, который мало уделял ей внимания и часто отсутствовал. Как результат — потерянная, несчастная и одинокая девушка, которая потянулась с открытым сердцем к первому, кто проявил нежность. Дамир прилёг, повернулся на бок, прижался щекой к мягкому, как пух, одеялу и попытался не думать. Он не ожидал, что у него возникнет интерес к Аурелии. Красивая и нежная, сегодня она стала причиной бессонницы Дамира. Он снова сел на кровати и скрестил руки на груди. Воспоминания никак не хотели покидать голову и роились словно пчёлы. Какой его жена была ласковой и покорной в его руках сразу после заключения брака. От Аурелии исходил аромат сладко-горьковатых цветов шиповника, когда она прильнула к нему, словно искала в объятиях защиты от всех проблем.       — Так, нужно заставить себя уснуть, а то я, чего доброго, скоро начну умирать от тоски по собственной жене, — пробормотал он.       Входить в комнату к Аурелии перед сном Дамир не решался. На это у него было две причины: первая — жена явно не желала его присутствия в своей постели, а вторая — непроходящая бледность и слабость девушки. А он снова мог не устоять от искушения приласкать её. Дамир, хоть и держался от жены на почтительном расстоянии, всё же пристально следил за ней. Девушка обладала мягким характером, но вовсе не слабым, как могло показаться на первый взгляд. Само воплощённое сострадание и ясный ум. Эта юная искусительница каким-то странным образом оправдывала все желания, надежды и стремления мужчины, которые он хотел видеть в женщине рядом с собой. Аурелия, подобно матери, оказалась чуть ли не насильно выдана замуж, и не мудрено, что она дичилась, была робкой и неуверенной. Глубоко вздохнув, Дамир на секунду прикрыл глаза, решая для себя, стоит ли попытаться наладить доверительные отношения с женой или оставить всё, как есть. В эту ночь ему так и не удалось уснуть.

***

      Прошла неделя, как Аурелия стала хозяйкой замка Данорад. Она немного успокоилась и даже начала общаться с местными жителями, которые относились к новой хозяйке с любопытством и почтением. В один из дней дверь в её комнату отворилась, и Аурелия, стоящая около кровати, обернулась, увидев улыбающегося супруга. Он медленно преодолел разделяющее их расстояние и провёл рукой по нежной девичьей щеке.       — Как ты сегодня себя чувствуешь? — поинтересовался Дамир.       — Спасибо. Мне немного лучше, — застенчиво прошептала она.       — Ты меня вчера очень испугала, когда снова упала в обморок прямо на пороге конюшни.       — Простите, я совсем этого не ожидала.       — Тебе не за что извиняться, но состояние твоего здоровья мне внушает серьёзное опасение.       Аурелия была несказанно рада, что Дамир волнуется и переживает по её поводу. Она подняла голову, отрываясь от созерцания пушистого ковра, и мягко улыбнулась супругу. Мужчина решился и сделал то, о чём мечтал несколько дней: обнял и ласково прижал себе Аурелию. От нахлынувших трепетных чувств у него сжало горло. Дамир испытывал настоящее наслаждение, ощущая стройное тело супруги рядом с собой. Даже платье не скрыло теплоту и нежность её кожи, которую мужчина ощущал под своими руками. Наконец, он отстранил её от себя и взял за плечи, вглядываясь в небесно-голубые глаза.       — Давно проснулась? — спросил он охрипшим от проснувшегося желания голосом.       — Совсем нет, — ответила она, не отрывая глаз от его лица.       — Мне пришлось выехать утром в поля, посмотреть, какой урожай мы можем получить в этом году.       Аурелия улыбнулась и сама потянулась рукой к его лицу.       — Ну, вот, теперь вы вернулись и здесь, со мной, — тихо сказала она.       Он помедлил, неуверенный, что не ослышался. Получается, Аурелия рада его присутствию и вниманию.       — Я не знаю, что со мной случилось, но в самый первый день, когда только взглянула на вас при прибытии в замок отца, поняла, что уже не смогу забыть.       Дамир снова обнял хрупкую красавицу.       — Что же, тогда надо обдумать наши дальнейшие действия, — прошептал он ей на ухо.       — Я согласна.       — Для начала, моя прелестная супруга, давай поговорим с местной целительницей по поводу нашего малыша.       Дамир положил руку на живот девушки и нежно погладил.       — Хорошо. А что дальше?       — А дальше, если с тобой и ребёнком всё в порядке, то…       Мужчина наклонил голову и поцеловал её.       Аурелия тут же ответила. Её губы с готовностью раскрылись навстречу, впуская язык супруга, чтобы сделать поцелуй более глубоким. Инстинктивно Дамир прижал супругу сильнее, и она обхватила руками его плечи, опасаясь, что просто не удержится на вмиг ослабевших ногах. Дамир нежил губы Аурелии, затем шею, и хотел было подхватить супругу на руки, как в распахнутую дверь покоев вошла старуха седыми волосами.       — Доброе утро. Мой лорд, — повелительно сказала она, — оставьте меня с этой малышкой наедине.       Дамир не стал перечить. Он ободряюще погладил ей по руке, отошёл от оторопевшей девушки и покинул покои, прикрыв за собой дверь. Аурелия от неожиданности села на кровать. Не успела дверь за супругом закрыться, как старая женщина приблизилась к ней. Аурелии было странно наблюдать, с какой грацией двигалась та, словно годы оказались не властны пригнуть к земле. Старуха подошла вплотную, внимательно посмотрела на юную госпожу и положила руку на её живот.       — Как давно с тобой это происходит?       — Вы о чём?       — О недомоганиях, конечно.       — Не так давно, — честно ответила Аурелия. — А вы кто?       — Я Крисана, здешняя целительница и повитуха.       Женщина с сочувствием посмотрела на резко побледневшую девушку. Земля слухами полнится. Да, Аурелия явно наслышана о ней. И не только хорошее.       — Хотелось бы утешить тебя, дитя моё, но боюсь, я не могу этого сделать.       — Что со мной происходит?       — Ребёнок, которого ты носишь под сердцем, очень слаб, — сказала она. — Я постараюсь помочь, но на многое не рассчитывай.       Она достала из мешочка на поясе мешка прозрачный пузырёк с тёмной жидкостью и протянула Аурелии.       — Пей по три капли ежедневно перед едой. А лучше добавляй в питьё, будет не так противно.       — Можно мне спросить вас, госпожа Крисана? Насколько серьёзно моё положение?       — Весьма, дорогая. Лишний раз не волнуйся, избегай дневного зноя и не перенапрягайся. Это вредно для тебя и малыша. Ну, а мне пора идти, ещё нужно проведать нескольких больных.       — Понимаю. Я буду беречься.       Старуха почти дошла до двери, но обернулась.       — И вот ещё: никаких любовных супружеских утех. Это опасно. Понятно?       — Как же тут не понять, — произнесла покрасневшая и расстроенная Аурелия.       Женщина тихо удалилась.       У Аурелии перехватило дыхание от едва сдерживаемых рыданий. Протянув руку, она ухватилась за прикроватный столбик и потёрла глаза.       Она никак не могла взять в толк, почему это происходит именно с ней? За какие грехи она расплачивается?       — Госпожа, — в приоткрытую открытую дверь заглянула служанка. — Вы собирались вместе со мной проверить запасы вина. Хотите это сделать сейчас?       — Ах, да, уже иду, — Аурелия через силу улыбнулась, похлопала себя по щекам и последовала за прислугой в зал.       Однако вскоре она поняла, что никак не может сосредоточиться на домашних делах. Слушая болтовню Хельги и рассеянно кивая время от времени, Аурелия мыслями была далеко.       — Вы чем-то расстроены, госпожа? — задала вопрос служанка, обеспокоенно глядя на свою молодую хозяйку.       — Да нет, что ты. Просто в голове звенит, наверное, от жары.       — Понимаю, — посочувствовала Хельга. — Я видела, как от вас уходила повитуха. Вы ей рассказали про своё недомогании?       — А что тут говорить, ведь отсутствие летом аппетита и головокружение встречается часто, особенно в жаркую пору.       Служанка согласно покивала головой.       — Пойду, подышу свежим воздухом, пока не слишком душно, — сказала Аурелия.       Несмотря на приятную заботу окружающих людей, на прекрасный летний день, чувство тревоги не оставляло её.       В долине было много цветов, которые наполняли воздух чудесным благоуханием. Аурелия вышла за ворота замка и не спеша пошла по широкой тропе, ведущей в рощу. По дороге она собирала букет, слушала успокаивающее щебетание птиц в кронах деревьев и наслаждалась умиротворяющей тишиной. Девушка уже почти вошла в рощу, как услышала позади себя стук копыт. Она резко обернулась и замерла на месте. К ней приближался всадник с сияющими на солнце светлыми волосами. Поравнявшись с Аурелией, он осадил коня, и пронзительно посмотрел на неё.       — Дьявол и его приспешники, Аурелия, ты сошла с ума! — воскликнул Дамир. — Ты хочешь моей смерти?!       Она не успела даже ответить, как оказалась в седле перед взволнованным мужчиной.       — Нужно было предупредить меня, что идёшь на прогулку. Я составил бы тебе компанию.       — Простите, но я не совсем понимаю, почему я не могу прогуляться одна?       Неожиданно Дамир дёрнулся, и Аурелия не успела опомниться, как в плечо супруга вонзилась стрела, а затем ещё одна. Болезненный стон вырвался из груди мужчины, когда он развернул коня и, вонзив шпоры в бока лошади, стрелой полетел назад в замок. Вне себя от ужаса, что раздирал когтями изнутри, Аурелия что есть силы ухватилась за холку во время этой бешеной скачки и спрыгнула на землю, едва за ними закрылись ворота. К ним немедленно поспешили стражники, которые всё видели. Они помогли Дамиру спуститься с лошади, а затем, подхватив под руки, унесли.       Аурелия некоторое время постояла на улице, приходя в себя от испуга и восстанавливая дыхание. Во дворе стояла суета, и на неё никто не обращал внимание. Мать природа! Её супруг тяжело ранен, а она стоит здесь и ничего не делает!        Подобрав юбки, Аурелия бросилась следом за стражей в дом. Но не успела она сделать несколько быстрых шагов, её словно пронзило молнией, а из груди вырвался крик боли. Она хотела позвать на помощь, ища глазами кого-нибудь. Точно во сне, Аурелия увидела материализовавшегося словно из воздуха высокого мужчину, который направлялся к ней широкими шагами через весь двор. Мир стал вращаться быстрее и быстрее в бесконечном хороводе, утягивая в бездонную пропасть. И она без памяти упала на руки прямо к подошедшему Вестару. — Я как всегда вовремя, — хмыкнул маг, направляясь в холл с Аурелией на руках.       Уложив лёгкое тело на кровать, он велел срочно принести горячую воду и больше чистой льняной ткани. Что-то тихо шепнув оказавшейся поблизости служанке, он направился к Дамиру, а та осталась с Аурелией.