Огрызок

Когда-то давно у Дио Брандо был бульдог и сын. Бульдога он утопил в Моче, потому что тот нассал ему в кровать (иронично, обосраться просто), а сына сдал в детдом по той же причине. Поэтому Джорно Джованна выбрал сдавать химию и биологию — он хотел изобрести вакцину от ебени в голове прокурора, чтобы тот не жиробе́сился от власти. Потому что сначала ты сажаешь за мемы, а потом собственный сын тебе в кровать ссыт — и спасибо, что не в рот. А потом ещё и учится на биохимика, чтобы отравить тебя незаметнее. Но мы отвлеклись. В общем, бульдог не сдох. С Джорно тоже всё в порядке. А по мотивам этой истории была придумана легенда о лохнесском чудовище... Однажды Пеши рыбачил — ничего не клевало, рыба-то сдохла. Но тут за удочку потянули с чудовищной силой. Пеши тянул и тянул, но лодка уже начала заваливаться на бок — нечто в Моче хотело утянуть его на утрамбованное канализационными отходами дно. И тут оно поддалось. На поверхность вылезла... — Какая-то неправильная рыбка... — только и успел сказать Пеши. Его утащил тот самый бульдог... — Нихуя себе, ты просто Толкиен, я бы такой сказочный сюжет в жизни не придумал, — сказал Рохан, выслушав историю от Леоне. Но это было уже после тех событий, которые ничего в общем-то не поменяли, но было о чём попиздеть в баре. А сейчас Леоне с Джонатаном стояли у церкви, обдумывая, что же им делать. — Если бы ты был не ты, Джонатан, я бы подумал, что ты кислотой закинулся, — как бы про себя сказал Леоне. — Это чистейшая правда, Леоне! Но зачем нам искать Дио? — А с чего ты взял, что это Дио? Псин сутулых и без того хватает. — Точно. И кто это тогда? — Пеши ведь рыбак был? — Да. — Может, псина сутулая — это какая-то фауна из Мочи? Типа рыбы или лягушки. — Ого, Леоне, молодец! Здравая мысль. Только кто нам подскажет — что это за зверь? — Я знаю, где искать ответы, — Леоне прикрыл глаза, мол, даже спрашивать такое не стоило. Он расстегнул свой балахон и достал из внутреннего кармана детскую энциклопедию от а до я. — Всегда с собой ношу, чтобы было что почитать нашим с Бруно детям, — пояснил он. — О, это очень мило Леоне! — Поцелуй мою залупу. Ответ нашёлся на букву п — оказалось, это была собака, мутировавшая в рыбу. — Теперь понятно! Дио выбросил эту собаку, она на него обозлилась и начала убивать его прихвостней. Понятно, почему укусы оставались и как отгрызались руки... — Значит Дио — конечная цель. — Едем к нему! — Та ну в пизду, Джонатан, пусть кокнет и успокоится. Похуй на Дио, он и сам не лучше этой псины, — запротестовал Леоне. — Поехали, Леоне. Не сопротивляйся, я сильнее тебя. — А-а сука! — заорал Леоне, закрыв глаза руками. — Что такое, Леоне? — Какая-то гадина плеснула мне в глаза песком! Сука, как его вымыть, у меня ни воды, ни хуиты, блядь! — Значит он где-то здесь! Пронюхал, что мы узнали всё о нём. Поплачь, Леоне, чтобы песок вытек со слезами. — Я тебе не актёр МХАТа, чтобы слёзы давить. Можно я теперь домой поеду? — На самом деле вы с Бруно мертвы, а Джорно Джованна по статусу выше тебя, — сказал Джонатан, мысленно попросив у всех прощения. Леоне расплакался. Песка в глазах не осталось. — Вот и ты! Я видел тебя в новогоднюю ночь! Леоне, давай, как ты умеешь! Мы должны арестовать его... Леоне с красными глазами вызвал наряд омона. — Не это, Леоне! — Джонатан забрал у Леоне телефон. — МЫ должны его арестовать. Ты зачем омон вызвал? Это же просто собака! — Ты сказал сделать, как умею! А я нихуя не умею! Ей вес не подбросишь и дубинкой не отхуяришь! — Лезь за ним в будку. Я не влезу. Джонатан подумал, что надо бы провести профилактическую беседу с Дио, который заебал хуярить собак направо и налево. Бедная Дэни была лишь началом. А Леоне полез в будку. — Кис-кис-кис, иди сюда, рыба моя... Но существо меланхолично вытолкнуло Леоне из будки и побежало на Джонатана. Леоне успел разглядеть имя на бирке — Игги. Игги укусил Джонатана за руку и, если бы она не была покрыта слоем стальных мышц, то отгрыз бы её. Леоне ничего не сделал, но приготовил спирт для дезинфекции. Игги отпустил руку. — Там... Я получил способность управлять песком. Не пытайтесь остановить меня, вы не победите силу Мочи! — неожиданно произнёс Игги. — Звучит разумно. Давай подождем омон, Джонатан? — Нет... Каким бы ни был Дио, нельзя позволить ему умереть! — А? Скажи-ка, какого черта полиция, с такими-то благородными работниками, превратилась в свинарник? Или ты покрываешь Дио, потому что у вас общие грязные дела? Этот твой Дио утопил меня и, если бы, по его же вине, эта река не превратилась в сборище отходов, то я бы и подох там! — Это не твоё собачье дело, что там было между мной и Дио, — сострил Леоне. Игги пришёл в бешенство. — А кто тогда из вас, стражей порядка, будет с этим разбираться?! Вы ему язык поглубже в задницу засовываете, а потом из вас лезут дерьмовые шутки! Раз ты такой умный, выучил бы конституцию. — Я на этом деле собаку съел, — из Леоне дерьмо так и лезло. — Знаешь, что точно написано в конституции? То что нельзя откусывать людям руки, потому что тебе нравится грызть косточки. Говорю, как полицейский. Приехал омон. Игги всё с той же меланхолией похоронил его под кучей песка. — Бабка Эния что-то там говорила, что Дио избранный. Ну, разве что в качестве антихриста. Я не хочу мстить, но и умирать в засраной реке я тоже не хотел. Джонатан прослезился. — Какая трагедия! Но тут подъехал москвич и сбил Игги. Тот издох. — О, мои дорогие коллеги! Вы что в церкви забыли? — спросил Дио, выходя из машины. — О, что это у меня под колёсами? — Охуеть Дио, ты только что обезвредил серийного убийцу, — сказал Леоне. — Надеюсь Бог скинет мне за это парочку грехов, — сказал Дио, уходя в ворота. — А я пойду сделаю вклад в будущее, — Дио потряс конвертом с деньгами с надписью "священнику за рекламу на проповеди".

***

Так, Дио даже и не вспомнил про своего бульдога Игги, хотя и умудрился убить его два раза, а река так Моча кишела демонами, вроде хуебесов и земноводных собак. — Ох, Леоне, дурак. Пока ты гоняешься за школьниками, за тобой гоняются маньяки, — сказал Бруно, выслушав всю историю. Пассионе собралось в макдональдсе. Наранча подмешал в коктейль Фуго американо, Джорно с Мистой пили три топора на брудершафт, а Бруно с Леоне обсуждали взрослые дела. — Ага... — вынужденно согласился Леоне. Ну как можно спорить с человеком, который ест бигмак, будто до этого ниспослал манну небесную детям Африки? До встречи с Бруно, Леоне и подумать не мог, что так вообще можно есть фастфуд. За соседним столиком Рохан рисовал Джоске, который "откусил маленький кусочек" от его бургера и теперь не мог разжать челюсть. Коичи и Окуясу снимали это на видео с разных ракурсов. Поодаль Абдул с Джонатаном обсуждали проблему азартных игр. Штрохайм в дутых штанах болтал о старых временах с Джозефом. — Леоне, ешь картошку, пока не остыла, — Бруно держал в своих самых изящных на свете пальцах картошку по-деревенски и смотрел тем всепрощающим взглядом, который пытаются повторить на иконах. — Да, Бруно. Знаешь, я ведь не беру взятки уже целый месяц, — похвастался Леоне. — Ты такой молодец! — искренне порадовался Бруно. Что ж, если можно радовать Бруно просто соблюдая закон, то Леоне это сделает. Так Тычодуракблядция стала самым тихим райончиком близ Неаполя, а Дио, не выдержав напора справедливости — умер.