***
От шумных сборов омеги проснулся Чонгук. Первое, что он увидел, была небольшая ниточка слюны, стекающая по подбородку Тэхёна. Улыбнувшись, он стёр её пальцем и невесомо провёл по приоткрытым губам. Взгляд остановился на тёмном пятнышке на самом краю нижней губы, Чон замечал, что у его друга есть здесь родинка. Ему просто необходимо попробовать её на вкус. Уже наклоняясь вперёд, он почувствовал, что его с силой оттолкнули и нависли сверху. - Чон Чонгук, - сонный Тэхён пытался выглядеть угрожающе, - не смей лезть ко мне в рот, пока зубы не почистил! - Какие мы нежные, - фыркнул брюнет, - чем же тогда занять мой рот? Он недвусмысленно провёл рукой по бедру Тэхёна вверх, останавливаясь на талии и поглаживая большим пальцем, вызывая у того желание схватить эту самую руку и положить туда, где она могла бы принести ещё большее удовольствие. Но вместо этого послышался голос папы: - Мальчики, вы проснулись? Собирайтесь, мы уезжаем. - А что случилось? – парни переглянулись. - Чоннуку плохо, он заболел. У вас есть десять минут. Альфы только сейчас заметили, что кроме них в палатке нет никого. - Мы же его не порвали? – осторожно интересуется Тэхён. - Нет, наверное, опять строит из себя жертву, - Чонгук кладёт вторую руку на попу Тэхёна и скользит к промежности. Альфа отстраняется и начинает одеваться, сопровождаемый хмурым взглядом карих глаз: - Ты его слышал, у нас есть десять минут. Тебе бы тоже не помешало начать собираться.***
Палатки, одежду и инвентарь для кемпинга собирали в спешке. Чоннук в сборах не участвовал, он сидел в машине на переднем сиденье и копался в своём телефоне. Искал квартиру, но остальным об этом знать не обязательно. Родителям сказал, что у него сегодня начнётся течка и ему очень плохо, они сразу же настояли на срочном отъезде домой. Сидеть в машине рядом с Тэхёном или с собственным братом Чон не хотел, поэтому сказал папе, что хочет сидеть спереди. Вот уже они отъезжают он этого места, где он попытался получить наслаждение, но был одарен только болью. На заднем сиденье двое альф тихо переговариваются между собой, стараясь незаметно вдохнуть запах друг друга глубже. Один раз в зеркало заднего вида Чоннук даже заметил, как Тэхён наклонился к шее его брата, и поцеловал. Он уверен, что видел, как Чонгук залился краской смущения и отпихнул блондина от себя. Чоннук успел отвернуться к окну, прежде чем отец, находящийся за рулём, заметил бы одинокую слезинку, скатывающуюся к самому уголку губ. Приехав домой, Чоннук побежал собирать вещи, благо он не успел распаковать сумку. Через каких-то пятнадцать минут он уже сидел в такси, умоляя ехать быстрее.***
Родители, после спешного отъезда младшего сына, остались стоять прихожей в недоумении. А, когда старший сказал, что им с Тэхёном тоже пора, они попытались уговорить их остаться хотя бы на обед: -Чонгук, давай останемся, - Тэхён хотел вкусно покушать и не хотел так быстро встречаться с Чоннуком в их квартирке. На Чона подействовали не его слова, даже не взгляд, а всего лишь рука, непроизвольно массировавшая шею брюнета. Он кивнул, соглашаясь на всё, что предлагал его друг.***
Расплатившись с таксистом, омега забежал в дом и судорожно вдавил кнопку вызова лифта. Ждать не пришлось, дверь открылась сразу, и он забежал внутрь, словно прячась от своего состояния. Не удалось, стены давили, насмехаясь над ним, да ещё и запах в кабинке был странный. Пахло свежим арбузом, как будто тот, кто его купил, лакомился в лифте. Почему-то это ещё больше бесило омегу, будь он в спокойном состоянии, тоже бы не отказался от кусочка, или от нескольких.. Выбегая на своём этаже, он толкнул плечом парня, стоявшего у него на пути. Даже не обернувшись, бросил через плечо: - Извини, - и расстегнул сумку в поисках ключей. - Ты из этой квартиры? – раздался сзади заинтересованный голос. - Да, и что? Тебе какое дело? - Просто это квартира моих друзей, а они на звонки не отвечают. Вот я и зашёл их проверить, - голос звучал уже ближе, - вдруг что-то случилось. - Ничего с ними не случилось, - ключи нашлись в боковом кармане, - они дома у наших родителей. - Так ты брат Чонгука? Я его друг – Чон Хосок, приятно познакомиться. - Угу, - омега даже не обернулся, молча открывая замок. - Эй, ты имя своё скажешь? – Хосок подошёл поближе и опустил руку на хрупкое плечо. Чоннук словно с цепи сорвался, сбросил руку и гневно повернулся к парню: - Да что вам всем от меня надо? Оставьте меня в покое! – слёзы водопадом потекли по щекам. – В порядке твои друзья, доволен? А теперь убирайся! В первое мгновение Хосок остолбенел от такого взрыва эмоций незнакомого омеги. Он выглядел обиженным и несчастным, а у Хосока рефлекс – он должен обнять и утешить. Не обращая внимания, что парнишка сопротивляется, альфа подошёл вплотную и прижал к себе, пряча заплаканное лицо у себя на груди. Несколько ударов по спине, один укус, болезненный удар в колено, и омега замер, продолжая всхлипывать. - Пойдём, я тебя чаем напою, - отстраняя его и заглядывая в покрасневшие глаза, - хорошо? Ответа дожидаться он не стал, молча взял за руку и повёл на кухню, усаживая на стул. - Как тебя зовут, брат Чонгука? – спрашивает Хосок, наливая воду в чайник. - Чоннук, - шепчет омега, - можно Чонни. - Чонни, это мило, так и буду называть, - ослепительно улыбается альфа. – Ты расскажешь, кто тебя обидел? Или я предположу, что это был твой брат. Шутка Хосока не удалась, омега снова ударился в слёзы, размазывая их по щекам, затем откинул голову и засмеялся в голос. Альфа сообразил, что у младшего приступ истерики. Звук пощёчины сотряс воздух, но омега не прекратил смеяться. Хосок схватил парня в охапку и потащил в ванную, поставил под душ и включил холодную воду. Омега перестал припадочно смеяться. Хосок сбегал в одну из комнат и принёс какой-то спортивный костюм: - Если ты успокоился, то вылезай и переодевайся, - выключая воду, сказал он, - я жду тебя на кухне с горячим чаем.***
Они сидели на кухне и неловко молчали. Чоннук ещё дрожал от холодного душа, Хосок смущался оттого, что начал отчётливо ощущать запах любимого им с детства малинового варенья. Для очистки совести, он перерыл весь холодильник, осмотрел все ящики на кухне – ничего. Вывод напрашивался сам собой – это запах Чоннука. Поэтому альфа молча пил чай и краснел щеками, вдыхая слишком глубоко. - Прости за это, - глядя на свои пальцы, прошептал омега, - у меня был плохой день. Плохая ночь. Плохая жизнь. - Не расскажешь? – Хосок осмелился поднять взгляд на заплаканного Чоннука. - В двух словах: я понял, что все вокруг взрослеют и меняются, а я – нет. Находят любовь, обретают счастье, а я гожусь только для обычного перепихона без всяких чувств. Знаешь, как это больно? Внутри меня словно бомба взорвалась. Глаза омеги снова на мокром месте, Хосок уже готов броситься к нему с очередными объятьями, но Чоннук берёт себя в руки: - Всегда думал, что Тэхён меня любит, но вчера понял, что он любит только моего брата. – Глаза Хосока опасно расширились от таких новостей. - Им не нужен ни я, ни то, что я мог бы предложить. А смотреть на то, как они будут тонуть в счастливых мгновениях, не хочу. Вот приехал забрать вещи и уехать от них. - Куда поедешь? - Грустный тон Хосока не ускользнул от омеги. - Пока не знаю, - от слёз нос Чоннука заложило и голос звучит гнусаво, - хоть на вокзал, всё равно! Альфа нерешительно крутит в руках чашку с изображением Железного Человека, сосредоточенно рассматривая небольшой скол и трещину на ней. Он понимает, что неправильно предлагать почти незнакомому парню такое, но слова быстрее мыслей: - Поживи у меня? Чоннук удивлённо поднимает глаза, рассматривая парня напротив: тёмно-каштановые волосы обрамляют худое лицо, прикрывают лоб и брови, нос, словно создан известным скульптором – утончённый и изысканный. Губы формой напоминают сердце, на верхней только что-то прилипло. Чоннук облизывает палец и тянется к чужому лицу, чтобы убрать. Хосок не сопротивляется, лишь тонет в глазах напротив. Омега потёр верхнюю губу и покраснел: - Мог бы сказать, что это родинка, - он попытался отдёрнуть руку, но парень её схватил и прижал нос к запястью, учащённо дыша. - Зачем? Ты можешь касаться моего лица, когда пожелаешь, - поцеловав напоследок ладонь Чоннука, он выпустил его руку. - У меня нос заложен, я не чувствую, как ты пахнешь, - вдруг смелеет омега, - расскажи. Хосок встаёт: - Нет, ты скажи, - и подзывает Чоннука к себе. Как в замедленной съёмке, омега встаёт со стула и подходит к Хосоку. Подходит близко, внутренний голос кричит об опасной близости, но Чоннуку всё равно. Он хочет ощутить запах этого солнечного человека, с которым так тепло и уютно находиться в одной комнате. Нос младшего скользит по шее альфы, приближаясь к ключицам, выглядывающим из ворота рубашки. Несмотря на заложенность, в нос ударяет запах. И этот запах приятнее любого другого. Сейчас он не раздражает, как недавно в лифте: - Так это ты, мой сладкий арбузик? – смеётся Чоннук в вырез рубашки и поднимает глаза на альфу. – Что ж, уговорил, перееду к тебе. Но никакого секса до свадьбы! - Как пожелаешь, - Хосок зарывается рукой в копну волос своего омеги и звонко чмокает в макушку.***
Когда Чонгук и Тэхён возвращаются в свою квартиру, в воздухе ещё витает смесь запахов Чоннука и Хосока, а на столе ждёт записка: «Непутёвый омега съехал, трахайтесь на здоровье! Благославляю вас, дети мои!» И приписка снизу: «Парни, не беспокойтесь, он будет жить у меня. Чонгук! Как ты мог скрывать от своего друга своего брата? Хосок.» - Похоже, Хосок влюбился, - улыбается Чонгук. Со спины к нему прижимается всем телом Тэхён и нежно кусает за ушко: - Нам, наверное, можно теперь спать в своих постелях. - Наверное, - только и смог выдавить из себя Чон. Блондин отстранился и заржал, удаляясь в ванную: - Но делать мы этого, конечно же, не будем. Улыбку младшего альфы он видеть не мог, но знал, что она есть.