Моя любимая игрушка.

Чимин прижался к стене всем телом и лицом, чувствуя каждый толчок Чонгука, шумно простанывая от него, так как было и немного больно и приятно... — Твой голос настолько прекрасен, что хочется слушать его без остановки, — признаётся Чон, двигаясь чуть нежнее в нём, дабы принести большее удовольствие. — А~аххмн..! — Пак простанывает от медленного толчка, чувствуя что-то очень приятно-странное внутри себя, — Х-хозяин...— пытается выговорить Пак, чуть поворачивая лицо к нему. — Да, котёнок? — отвечает Чон, приблизившись к его лицу, своим. — М..мне приятнее.. А~ах!..К-когда вы двигаетесь, не очень быстро...Ахм! — честно говорит Пак через стоны, пытаясь хотя бы получить удовольствие, и понять свои ощущения в этом процессе. Возможно, садист Чон даже прислушается к нему. Старший лишь ухмыльнулся и резко повернул его к себе лицом, снова входя в него, и взяв за обе ноги, крепко держа. Но Пак естественно испугался и схватился за его шею руками, снова простанывая от проникновения Чона. Он начал двигаться, не так быстро, иногда замедляясь и ускоряясь, слушая, как Пак стонал в полный голос, наблюдая за его красным лицом и выражением лица. На спину Чона падали, струи теплой воды от душа, тем самым, за несколько минут создавая вокруг них в помещении пар, но он не заглушал их звуки и стоны Пака, а лишь усиливал их в самой комнате, давая Чону, насладиться ими вдоволь. За несколько минут горячего секса, были слышны, шлепки о ягодицы Пака, бёдрами Чона, которые были вперемешку со звуками воды. — А~аахх! — Пак шумно простанывает от грубого толчка старшего, чувствуя что вот- вот и он снова кончит, как в первый раз... Чонгук, ухмыляясь, замечает его состояние и его выражение лица от смущения и удовольствия, из-за чего начинает ускорять темп, снова слушая его хныканье от толчков, и смотря, как он кончает буквально через несколько секунд, себе на живот с писклявым стоном. — А~ххх! Мнн... — скулит младший от оргазма, сильно выгибаясь в спине от неимоверных чувств. — Хах, твоё выражение лица просто великолепное, — говорит Чон и внимательно рассматривает его лицо, которое было с открытым ртом и переполнялось удовольствием, — Скажи мне...Чтобы я продолжил, — говорит Чон, проводя языком по его шее, заставляя младшего вздрогнуть. — Ах! П-пожалуйста...Продолжайте.. — Пак решил послушаться его, боясь испортить ему настроение, после чего, начал стонать ещё сильнее от его движений бёдрами, чувствуя, что с каждым толчком ему становится всё приятнее и приятнее. Чон стал прижиматься к нему всем телом, грубо и быстро двигаясь, так как чувствовал, скорую разрядку, попутно ощущая его маленькие ладошки на своей шее, что немного царапали её от силы его бёдер, по направлению к его. Через несколько минут громких стонов от удовольствия и всё той же боли, Чонгук кончил в него, резко входя и сжимая ноги, около молочной и влажной груди. — Ахуенно, — старший начал тяжело дышать, не выходя из Пака и слушая, как тот, скулит от "жары" внутри себя, с красным лицом. После нежно целуя его, в часть между линией челюсти и шеи. Через несколько секунд Пак начал немного ерзать и морщится оттого, что его тело затекло в такой позе и ему стало больно от размера старшего в себе. Но брюнет, почувствовал это и вышел из него, закидывая его ножки к себе на торс, дабы тот ухватился за него. Чимин сильно удивился и рефлекторно схватился за его торс ногами, обнимая того за шею, начиная сильно краснеть от его действий. В данный момент Чон хотел именно этого, прижать к себе того, кто постоянно с ним, и ему было плевать, что он, держит его насильно в его квартире и переодически избивает и насилует. Он любил свою игрушку, с которой мог делать всё, что захочет. Младший почувствовал некую...Заботу и... любовь? Да, Пак остался таким же наивным как и был, только совсем немного поменял восприятие этого мира. Но после этого, до сих пор верит, что Чон внезапно поменял своё отношение к нему и теперь будет заботиться о нем. Старший провёл своей ладонью по маленькой спине Чимина, стоя под тёплым душем, расслабляясь после жаркого секса, а тем временем младший, прижавшись к нему всем своим телом и лицом к плечу, надумал себе всего...Он надеялся, что он отпустит его после этого, и перестанет издеваться. Но он ведь не знал, что это лишь мгновение, которое пройдёт очень быстро и Чон снова вернётся в своё обличие. Морального ублюдка и насильника. Он аккуратно поставил его на ноги, начиная смывать с него оставшуюся пену с тела, попутно смывая также и с себя, заканчивая через пару минут. — Вылезай, — приказывает Чон и смотрит как Пак послушно вылезает из ванны, вставая на пушистый белый коврик, чуть съеживаясь от небольшого холода, — Держи, — даёт ему полотенце, вытаскивая из шкафа, и смотря как Пак послушно берёт его, и начинает вытирать своё тело, также немного смущаясь. — А..М...Х-хозяин..., а можно мне чистую футболку? — осторожно спрашивает Чимин, смотря на старшего вверх, очень надеясь на то, что ему позволят ходить хотя бы в футболке. — Ах.. Но твоё тело такое ахуенное.. — немного колеблется Чон, думая, — Ладно, — соглашается тот и даёт ему свободную, постиранную футболку из шкафа, в руки к Чимину. — С-спасибо большое! — радуется и надевает на себя его футболку, после поправляя её около пояса и низа, снова поднимая голову на него. — Пойдём, — говорит Чон, надевая на себя футболку, взяв его за ручку и отводя в его комнату. Пак немного испугался и стал послушно идти за ним, осматриваясь по сторонам, в особенности смотря на входную дверь, желая сбежать. Да. Даже после такого, он дико хотел вернуться в прошлую жизнь, в спокойную и размеренную повседневную жизнь. Чон отвёл его в комнату и закрыл дверь, укладывая младшего на кровать, сразу доставая что-то из тумбочки, отчего Пак уже успел ещё сильнее напугаться, так как эта тумбочка ассоциировалась у него, с чем-то смущающим и в каком-то роде страшным. — Сядь ко мне, спиной, — приказывает Чон, доставая лишь обычный фен для волос, дабы высушить его волосы, разворачиваясь к нему. — Не двигай головой, — приказывает Чон, включая провод в розетку и смотря,как Пак послушно поворачивается, замирая на одном месте, чуть успокаиваясь оттого, что он всего лишь хочет, посушить его волосы. Через пару секунд Чонгук включил фен и стал наводить горячие потоки воздуха на мокрые и блондинистые волосы Чимина, начиная их сушить, проводя пальцами между его прядями. На секунду, Пак почувствовал себя в безопасности и комфорте, чувствуя снова некую заботу и любовь, закрывая глаза от расслабления и приятных ощущений от горячего воздуха. Пак бы очень хотел, чтобы он относился к нему, как к человеку, а не к игрушке, но... Чимин слишком наивен и не знает, насколько жесток этот мир, поэтому решается его спросить: — А...Ч-Чонгук... — мямлит и называет его по имени, надеясь что он забыл про его указание, — Когда...Когда мне можно пойти домой? Когда ты меня отпустишь..? — спрашивает Пак, немного нервничая, так как, боялся его реакции. Чон тут же выключает фен и оставляет волосы Чимина на половину высушенными, отчего Пак пугается и аккуратно хочет повернуть голову, но резко, почувствовал ладонь Чона, на своём затылке, простанывая от боли на голове. Чон оттянул его за волосы, смотря в глаза с ярым недовольством. — Ты ахуел? — спрашивает Чон, с лицом психа и глазами наполненными ненавистью, — Ты, никогда, не выйдешь отсюда, ты, будешь лишь моим, только моим, только я, смогу тебя трогать, лишь я, — уверенно и грубо произносит Чон, смотря ему в глаза, которые переполнялись страхом, замечая, как тот схватился за простыню. — П-почему?! Почему я, должен быть именно твоим!? — резко кричит Пак, разозлившись на него от отчаяния, так как, буквально минуту назад Пак думал, что всё это, закончится и Чонгук, поменяет своё отношение к нему, из-за чего, на его лице появляются слёзы от обиды и безысходности, — Я н-не хочу быть твоим! Я не твой! — кричит Пак, смотря на него вверх, быстро пытаясь убежать куда либо, только подальше от него, и у него даже получается выскользнуть из его руки, немного неуклюже падая с кровати, но быстро уползая ближе к двери, понимая что времени у него не много и он точно будет злится. Чон, естественно, дико разозлился от его слов, и смелости в этом, тут же желая его приструнить, а так же наказать. Он резким движением бьёт его в спину, вызывая болезненный крик и падения на пол животом, после закинув его к себе на плечо. — Сейчас, ты, разозлил меня слишком, сильно, — угрожающе говорит Чон и несёт его вверх по лестнице, пока маленький Чимин скулил от боли в позвоночнике, не имея сил, даже схватится за него, чтобы не упасть. Ему было слишком больно. . . . . . . . .